Страница 12 из 151
В кабинете Гермиону уже ждала сова с запиской от Кингсли Шеклбота: он извинялся за вчерашний вечер и просил зайти к нему сразу же, как только придет на работу. Догадываясь, о чем хочет поговорить министр, она направилась в его кабинет, собираясь чистосердечно извиниться за свое поведение и объяснить все точно так же, как утром объяснила Рону.
Дейдра была уже на месте, и они с Гермионой снова обменялись весьма нелюбезными взглядами, как и несколько дней назад. Торопясь покинуть приемную, она решительно прошла к министру и увидела на его лице то же самое беспокойство, что и накануне.
– Гермиона, – мрачно произнес Кингсли. – Спасибо, что пришла так быстро. Присаживайся. Для начала, хочу извиниться за то, что пришлось пережить тебе вчерашним вечером. Я знал, что рискую, приглашая Малфоя, но на такую острую реакцию, честно говоря, не рассчитывал… – не дав ему закончить, Гермиона перебила.
– Ох, нет, Кингсли, это я должна извиниться перед тобой. Я вела себя опрометчиво и по-детски, прости. Ты правильно сказал – время не стоит на месте, и я не имею права не доверять, когда ты утверждаешь, что Люциус Малфой изменился. Просто вчера нахлынуло так много всего – музыка, встреча с родителями, и с бывшим Пожирателем Смерти… Это оказалось для меня чересчур. Но я действительно должна учиться, лучше управлять своими эмоциями. И я постараюсь, правда.
Кингсли Шеклбот приоткрыл рот от удивления. Он не мог поверить, что перед ним сидит девушка, бившаяся лишь прошлым вечером в жуткой истерике. Некоторое время, пока министр думал, как перейти к следующему вопросу, в кабинете царила тишина.
– Хорошо, хорошо… Я рад, что ты чувствуешь себя лучше. Если могу чем-то помочь… – неуверенно начал он.
Гермиона же продолжила с удвоенной энергией.
– Итак, господин министр, вчера вечером, в процессе нашей… ммм… беседы… Вы упомянули, что планировали мою встречу с Люциусом Малфоем, подразумевая некую конкретную ситуацию. Что именно имелось в виду? – ясно и спокойно проговорила Гермиона, произнеся имя человека, встреча с которым уже не раз довела ее до слез, без малейшего намека на нервозность в голосе. Чем оказался поражен Шеклбот, который выдал свои объяснения скорей и откровенней, чем собирался.
– Мда… Хорошо, Гермиона, если для тебя это возможно, то я собирался попросить… Только если тебе это не в тягость, конечно… Не могла бы ты лично взяться за одну из частей реабилитационной программы Малфоя? Я уже говорил, что сейчас он проходит… реабилитацию, скажем так, и у меня есть основания утверждать, что проходит успешно. Часть этой программы – всестороннее исследование мира маглов, – Шеклбот немного помолчал. – Я было подумал, что ты идеально подходишь для того, чтобы ознакомить его с некоторыми из чудес магловского мира, увлечь, заинтересовать их жизнью, культурой, наукой. Ведь ты, в конце концов, самая талантливая ведьма своего поколения, и при этом дитя маглов – прекрасная комбинация, с нашей точки зрения. Да и Люциус Малфой, если он не дурак, а он, безусловно, не дурак, не может не уважать твои способности. Но… после вчерашней твоей реакции, наверное, глупо просить об этом… – уже несколько неуверенно закончил он.
– Ну почему же? Нет, я возьмусь за это! – стремительно проговорила Гермиона, натолкнувшись на изумленный взгляд министра.
– Ты уверена? Я имею в виду…
– Да, абсолютно! И думаю, что это – замечательная идея! – Гермиона не могла поверить своим ушам. Будто сама судьба услышала ее вчерашние мысли и тут же вмешалась. Чувствуя, как ускорился пульс, изо всех сил пыталась казаться спокойной. – Ты же сам говорил, что Малфой нужен нам, нужен на нашей стороне. И что необходимо познакомить его с истинным величием магловского мира. Я возьмусь за эту задачу, Кингсли.
– О, конечно, поначалу я был уверен, но теперь… твоя вчерашняя реакция на него… я подумал, что не стоит и просить…
– Пожалуйста, Кингсли, не придавай этому значения. По поводу вчерашнего вечера я уже все объяснила. Дело не только в Люц… в господине Малфое… я повела себя так по нескольким причинам, но, так или иначе, повела недопустимо. Дай мне это задание. Когда нужно приступить? – Гермиона почти тараторила, ужасно боясь, что Шеклбот откажет ей.
Тот и впрямь казался неуверенным и осторожно проговорил:
– А тебе не нужно время, чтобы подумать?
– Нужно. Как сможешь, пришли мне информацию о том, когда мы должны встретиться с Люциусом Малфоем, а я пойду думать, – она поднялась со стула, чтобы скорей уйти, не давая ему шанса изменить решение.
– Что ж, хорошо, Гермиона, но только потому, что ты выглядишь совершенно уверенной. Должен сказать, я даже не ожидал подобной реакции.
– Все в порядке. Спасибо, Кингсли, это – превосходная идея. Мне на самом деле будет интересно заняться чем-то подобным, – повернувшись, чтобы уйти, Гермиона вдруг остановилась, замерев от неожиданно царапнувшей мысли. Затем повернулась к министру и, снова стараясь, чтобы голос звучал нейтрально, спокойно спросила:
– А что насчет Нарциссы и Драко? Разве они не нуждаются в подобной «реабилитации»? Или это общая программа?
Шеклбот усмехнулся и неопределенно махнул рукой.
– Драко знает о магловском мире более чем достаточно, и уже был замечен в нем даже за пределами Британии… да и ведет он себя с маглами нормально… конечно, с волшебной точки зрения.
– А Нарцисса? – Гермиона не могла понять, почему так внезапно начала нервничать.
– Говоря между нами, дорогая, сразу после войны пошли слухи о напряженности между супругами Малфой. И, кажется, небезосновательно… Обидно, конечно. Они всегда были крепкой семьей – это то, что их всегда и спасало, собственно. Но кто знает, что происходило за стенами Малфой-мэнора? Скажем так, реабилитация Люциуса не имеет никакого отношения к его жене. Говорят даже, что она вообще уехала из страны. Их уже очень давно не видели вместе…
Гермиона почувствовала, как внутри что-то сжалось, и невольно схватилась за ручку двери.
– Да, действительно, жаль… Я поняла… – не совсем внятно пробормотала она, но, поправившись, заговорила ясней. – Еще раз спасибо, Кингсли. Я не подведу тебя, обещаю.
С этим Гермиона Грейнджер развернулась и стремительно вышла, оставляя министра Магии и Волшебства в изумлении от своей способности – поражать и удивлять.
«Право, этой ведьме удается подобное, как никому».
А уже по дороге в кабинет ее охватила необъяснимая и какая-то невероятная эйфория. Она и подумать не могла, что уже на следующий день после того, как решит разобраться в Люциусе Малфое, сам Шеклбот преподнесет его разве что не на блюдечке. И никакой при этом Нарциссы! Гермиону тут же охватило чувство вины, и она попыталась снизить накал, бушующего в ней восторга.
Уже закрыв за собой дверь, девушка невольно расхохоталась – казалось, кровь превратилась вдруг в шампанское, и это оно течет сейчас, пузырясь по венам. Откинув голову назад, она снова громко рассмеялась. И сознание, и тело странно покалывало, когда Гермиона обхватила себя руками, наслаждаясь собственными прикосновениями, которые напоминали, как дотрагивался этот мужчина, неся ее… на руках.
========== Глава 9. Подготовка ==========
Следующие несколько дней прошли на редкость спокойно: Рон удовлетворенно, хотя и с легким замешательством, отметил про себя, что Гермиона почему-то пребывает в состоянии необъяснимого, неестественного и даже какого-то подозрительного веселья (особенно, если учесть ее истерику в Оперном театре). Но привыкнув не задумываться о переменах женского настроения, уже скоро позабыл об этом и просто наслаждался замечательным настроением любимой. После последней командировки они занимались любовью каждую ночь, кроме той, после спектакля, и почти всегда это оказывалось ее инициативой. В Гермионе, казалось, проснулся какой-то новый сексуальный аппетит, да такой, что иногда Рон даже чувствовал себя несколько неадекватно, признавая в глубине души, что, возможно, порой обошелся бы и без секса. Эти мысли приходили в голову, когда он возвращался сильно уставшим, но один лишь взгляд на Гермиону возбуждал неимоверно, даже несмотря на усталость.