Благими намерениями...

— И чем же я могу помочь? — Гермиона решила подыграть своему похитителю. Разумеется, желания сидеть за решёткой в подземелье у неё не было совершенно, но для начала надо было выяснить, на каких условиях ей светит выход из столь мрачного, холодного и довольно сырого места.

— Ого! Сразу разумные вопросы! — со столь ярким удивлением Тео явно переигрывал. — А я уж думал, что мне сперва придётся из тебя всю гриффиндорскую дурь выбить, и лишь затем ты меня хотя бы выслушаешь. Но так даже лучше. Для тебя, в первую очередь.

— Считай, что неприятную часть «выбивания дури» мы уже прошли. И я тебя внимательно слушаю, — Гермиона храбрилась, надеясь, что «выбивание» было лишь фигурой речи, а не обозначением действия.

— Ну, хорошо, — Тео пытался просчитать варианты и решил, что лучше озвучивать условия «освобождения» постепенно. Так будет больше шансов, что Грейнджер на них согласится. Ведь с несколькими мелкими и постепенно появляющимися неудобствами смириться легче, чем с одним большим. — Для начала, мне нужно, чтобы ты провалила свой проект.

— Но ведь тогда министр тут же подпишет закон о… — попыталась возразить Гермиона, но была безжалостно перебита.

— Не подпишет, — покачал головой Нотт. — Мой проект почти готов, так что у меня будет, что ему предложить. А ты, дорогая, как всегда в первую очередь печёшься о других. Тебя даже не столько покоробил тот факт, что умница всея Хогвартса провалит задание, на которое замахнулась, сколько то, как это отразится на окружающих. А ведь этот закон, о котором ты так переживаешь, больше всего повлиял бы на чистокровных аристократов, которые тебя не ценят, хоть и уважают.

— Ты сказал, что это условие для начала. А что ещё? — Гермиона как всегда сперва старалась собрать всю возможную информацию, а уж потом ей оперировать, или её же обдумывать.

— Ну, там остаются сущие пустяки, — улыбка Тео стала подозрительно напоминать улыбку чеширского кота. — Чтобы покинуть мрак этого подземелья и жить в роскоши и довольстве, тебе всего лишь надо согласиться стать моей невестой, а затем — женой.

— Какие грандиозные планы, — Гермиона картинно похлопала ресницами. Тео уже видел подобное в исполнении Лаванды, только у Браун это смотрелось естественно, а у Грейнджер — гротескно. — А в чём, собственно, заключается твоя мечта?

— Вернуть величие своему роду, — без запинки ответил Тео, будто каждый день репетировал эту фразу по несколько раз перед зеркалом. - Ну так каков твой ответ?

— Мне нужно подумать, — чуть нахмурилась Гермиона. — Надеюсь, в этом мне не будет отказано?

— Ну что ты! Конечно нет. Думай, сколько хочешь, — пожал плечами Тео. — Вот только пока я не услышу положительный ответ, скреплённый «непреложным обетом», света Солнца и Луны ты не увидишь, — Нотт развернулся, чтобы уйти, и уже не оборачиваясь добавил: — Кстати, как видишь, я неплохо подготовился к разговору с тобой. Собрать информацию было несложно, главное было знать, что слушать и с кем разговаривать. К примеру, Драко как-то обмолвился о твоём невербальном экспеллиармусе. Правда, как я понял, это был единичный случай, но всё же. Это впечатляет, серьёзно. Ты сильный и умный противник, Грейнджер, но ещё ты — красивая девушка, так что заковывать тебя в кандалы я не стал, а вот нарядить в довольно симпатичные «украшения» посчитал возможным: они и магию блокируют, и образ твой не портят. Правда, они были рассчитаны на домовых эльфов, изначально, но твои запястья оказались такого же объёма, как их шеи. Но ты не обращай на это внимание, думай.

Гермиона действительно хотела подумать, но вовсе не над предложениями Нотта, а над тем, как ей отсюда выбраться. То, что она в подземелье его поместья, Гермиона уже поняла. Вот только где именно само это поместье находится — не знала. А было бы неплохо разжиться такой информацией, чтобы знать, в какую сторону потом бежать. Но сперва… Третья заколка покинула то, что оставалось от причёски Гермионы. Действовать надо было быстро. Вряд ли у неё так уж много времени.

Спустя пару минул отчаянной, но скрупулезной возни с замком, он, наконец, щёлкнул. Не веря до конца в свою удачу, Грейнджер чуть приоткрыла дверь и выскользнула в образовавшуюся щель наружу. Аккуратно прикрыв дверцу клетки «как было», она максимально тихо, мелкими перебежками, отправилась в сторону выхода из мрака подземелий.

***

— Женское любопытство неистребимо, — бросил Тео, зайдя в малую гостиную, которая ему нравилась больше, чем пара больших.

— Да, ты прав, — Браун улыбнулась, повернув голову в сторону Тео. Вставать с уютного дивана она не собиралась. И вовсе не потому, что чувствовала себя здесь хозяйкой, а потому, что дрожали коленки. — Я поискала тебя, но не нашла. А дверь в подземелья была приоткрыта. Вот я и полюбопытствовала. И ведь ты действительно оказался там!

— Да, у меня была там встреча, — усмехнулся Нотт. — Гостья несговорчивая, так что пусть остынет и подумает над моим более чем щедрым предложением.

— Это с Грейнджер что ли? Ты серьёзно? Ты приволок в дом эту заучку Грейнджер? — брезгливость на лице и в голосе Лаванды повеселили Тео.

— Ага, — кивнул крайне довольный собой Нотт, присаживаясь рядом с Браун. Правда, он ожидал от Лаванды истерики или скандала, но такой вариант — всего лишь брезгливость — ему понравился больше.

— Неужели ты больше меня не любишь и заменишь этой… вот даже слова такого нет, — забросила свои попытки подобрать подходящий эпитет, Браун скрестила руки под грудью и надула губки, бросив жалостливый взгляд на Теодора.

— Ну что ты, Лаванда! Как ты могла такое обо мне подумать? — Тео, играя словами, всегда умудрялся обходить стороной вопросы о любви. Вот и сейчас: достаточно просто ответить на оставшиеся вопросы, и все будут довольны. Ах да, надо бы ещё парочку комплиментов отвесить.

— Значит, ты меня не бросишь?

— На твоё место никто не может претендовать, можешь об этом не беспокоиться, красавица моя, — протянув руку, Тео погладил её по щеке. Он всегда поражался, как легко женщины попадаются на лесть. Не все, разумеется, но большинство. На его счастье, Лаванда была как раз из этого большинства.

— О! — глаза Лаванды заблестели от предвкушения. — Тогда давай так: я сейчас быстренько, через камин, схожу домой и подберу потрясающий наряд, самый-самый, чтобы тебя порадовать. А ближе к полуночи вернусь. Думаю, что до утра нам хватит времени. Как думаешь?

— Идея вдохновляет, — кивнул Тео. — Но, надеюсь, тебе не надо объяснять, что о моей гостье никто не должен знать. Знаешь ли, не хотелось бы тебя видеть в соседней с ней камере. К тому же, без еды, думаю, ты потеряешь свои бесподобные формы.

— Вот ещё, — хмыкнула Браун, передёрнув плечами, — буду я ещё о всяких заучках беспокоиться. Мне есть дело только до себя и до тебя. — Дерзко, но соблазнительно улыбнувшись, Браун плавным движением поднялась с дивана и горделиво расправив плечи пошла к камину.

И только когда Браун уже поглотил зелёный огонь, Тео понял, что именно ему не давало покоя: вечно липнущая к нему Лаванда не дотронулась до него. И не поцеловала. А ведь до этого без поцелуя она никогда не уходила. Впрочем, он спросит с неё за эту вольность, когда она вернётся.

***

— Да, домовики неплохо у него справляются, — похвалила Гермиона шёпотом после того, как ни один скрип, будь то ступеньки или двери, не помешал ей выбраться из поместья незамеченной.

Местами кромешная тьма подземелья, по которой Гермиона пробиралась практически на ощупь, сменилась сперва яркостью мерцающих факелов на стенах большой голубой гостиной, куда её привела дверь после ступенек из подземелья, а потом — вновь полутьмой, но это уже звёздное небо разбавляло мрак ночи. С каждым шагом Гермиона вжимала голову в плечи, боясь что её вот-вот заметят, схватят и вернут в камеру. Но Нотт-холл, очевидно, принял её за магглу, поэтому чуть ли не толкал её в спину, выпроваживая за порог. Наверное, браслеты заблокировали магию так, что она даже не чувствовалась.