Благими намерениями...

Гермиона же начинала нервничать. Ей требовался оппонент для взгляда со стороны на шаги реализации своего проекта. Снейп постоянно пропадал по своим загадочным делам. Да и, бывая дома, уделял ей внимание лишь вечерами. Да, это были бесценные часы, но самая большая продуктивность у Гермионы была днём. А Забини появлялся лишь раз в неделю, и ей этого было недостаточно. Она уже несколько раз порывалась воспользоваться камином, чтобы побывать в министерстве, но пока её сдерживал запрет Снейпа на это. Всё же он прикладывал немало усилий, чтобы защитить её, и Гермиона это ценила и изо всех сил старалась не причинять своему профессору лишних неудобств и не добавлять причин для беспокойства. В этом выражалась её забота. Один раз Гермиона даже поделилась со Снейпом, что беспокоится за него, когда он надолго уходит. Но, получив в ответ снисходительную ухмылку, больше не заговаривала на эту тему. Но заботиться, пусть и иначе, всё равно продолжала, но уже молча.

Именно это и стало козырем в рукаве. Правда не у них, а у Нотта. Месяца на подготовку ему хватило с лихвой. Пришла пора действовать.

***

Гермиона стояла около моста по пути из Хогсмида в Хогвартс и озиралась. Где Гарри? Вряд ли сова так долго летела, чтобы он не дождался её и ушёл. Развернув зажатое в руках послание, она ещё раз пробежалась глазами по тексту. Вдруг она всё же что-то не так поняла? Но ничего нового на глаза не попалось. Неровным почерком Поттера было написано, что Снейпу стало плохо. Далее шла просьба как можно быстрее прибыть к мосту. И подпись: «Гарри». Всё.

Гарри всё не было, и Грейнджер, заподозрив неладное, развернулась, чтобы вернуться в Хогсмид, и уже оттуда, через камин в баре «Кабанья голова», вернуться домой к Снейпу. Но натолкнулась на невидимую преграду. Запаниковать она не успела, потому что в следующую секунду замерла, от явно качественного «петрификуса», и почувствовала боль, будто укололась. Дальше свет вдруг померк.

Приходила в себя героиня войны медленно и мучительно. Вот вроде и глаза открыла, но светлее стало ненамного. Оказалось, это пара факелов разгоняла мрак.

Из фонового шума постепенно начали вычленяться звуки: сперва её фамилия, а затем призыв очнуться уже наконец.

— Эй, Грейнджер, ну сколько можно валяться? — в голосе, громкостью чуть громче шёпота, слышалось нетерпение и беспокойство. — Я думал, что после скитания по лесам тебя уже ничего не возьмёт, — подначка была явно с претензией на шутку, и Гермиона попыталась улыбнуться, но тут же зажмурилась от резанувшей боли. Проведя руками по лицу, Грейнджер нащупала разбитую губу и ещё пару ссадин. Не смертельно, но неприятно и малость болезненно.

Пока Гермиона пыталась встать, тот же голос продолжал монолог:

— Если честно, то думал, что я тут единственный пленник — всегда так тихо, и только недавно был шум. Очевидно, это тебя притащили.

— А ты давно тут? — Грейнджер всё пыталась признать говорившего по голосу. Чтобы его увидеть, надо было подойти. И она шла в этой полутьме, пытаясь рассмотреть то, что её окружало. С трёх сторон — это были стены, и лишь в четвёртой ждало разнообразие — решётка. Толстые прутья своими перекрестьями образовывали небольшие ячейки-квадраты. Именно за этой решёткой и находился собеседник Гермионы. Подойдя ближе, девушка поняла, что за решёткой, в прямом и переносном смысле сейчас находится именно она сама. Зато наконец-то удалось разглядеть обладателя голоса.

— Нотт?! — Гермиону удивил даже не сам «визитёр», сколько его состояние: измученный вид, будто парень не спал последние несколько ночей, уже пожелтевший синяк под глазом, разодранный, когда-то явно дорогой, костюм и торчащие в разные стороны волосы. Таким предстал перед ней невыразимец-аристократ.

— Он самый, — кивнул Тео, делая шаг, подходя ближе к отделяющей их решётке. — Надеюсь, тебе досталось не так сильно, как мне. Но утверждать не возьмусь. Выглядишь паршиво.

— Вот спасибо, — ещё одна попытка улыбнуться в ответ на своеобразную заботу так же потерпела фиаско. — Я смотрю, ты сумел выбраться. А мне поможешь?

— Нет, — чёткий, без колебания ответ заставил Гермиону широко распахнуть глаза и отшатнуться. Да, ей говорили, что она обидела Нотта, но чтобы из-за этого отказать ей в помощи и оставить в этой клетке дожидаться неизвестно чего или кого — это как-то было чересчур. — Вернее, сейчас нет. Сперва я должен разведать, что там да как, — рука Тео указала в темноту уходящего вглубь коридора. — А потом вернусь за тобой.

— Но ведь если меня освободить, шансы на успех увеличатся, — попыталась возразить Гермиона.

— Во-первых, со своим замком я возился два дня, — скрестив руки на груди Нотт нахмурился. Возражения его явно раздражали, ведь он придумал план, а тут такое неверие в его силы и ум. Оскорбительно! — А во-вторых, ты — девушка. Чем ты сможешь мне помочь?

— Почему-то Гарри и Рону не мешало то, что я девушка, — не повышая голоса огрызнулась Грейнджер. — Да и палочка со мной.

— Тебе оставили палочку?! — изумление, написанное на лице брюнета повеселило Гермиону. Уж она-то в своих способностях не сомневалась. Подумаешь, девушка…

— Тогда не вижу причин, почему ты не можешь выбраться из клетки самостоятельно, — фыркнул Тео, разворачиваясь и ныряя в темноту впереди. Довольно быстро тихое эхо его шагов стихло.

Оставаться в этом жутком месте Гермионе совершенно не хотелось, так что палочка была успешно извлечена из держателя в рукаве кофточки и направлена на замок. Взмах, ещё… И ничего. Будто она размахивала не волшебной палочкой с сердцевиной жилы дракона, а прутиком, подобранным с земли возле дерева в маггловском парке. Только теперь она заметила надетые на неё украшения — пару тонких, но прочных на вид браслетов на запястьях. Наверняка они оказались на ней неспроста. Вот только сама она о них ничего сказать не могла, а спросить не у кого. Профессор Снейп был вне досягаемости, и даже Тео ушёл.

Снейп…

Гермиону словно молния ударила. Она же и отправилась в это приключение, думая, что ему нужна помощь. Хотя, обычно помощь требовалась именно ей. Ему она нужна была всего один раз, да и то там обошлись без неё. Гарри привёл мадам Помфри, а потом уже и медики из Мунго подоспели.

Снейп…

А она, которой профессор говорил никуда без него не выходить, как последняя идиотка кинулась прочь из защищённого дома, всего лишь получив клочок пергамента, где говорилось, что он пострадал. И вот тут Гермиона начала осознавать все несостыковки. Для начала, Гарри наверняка прислал бы сообщение со своей совой, Молнией, или же с патронусом. В крайнем случае, с совой Мунго, если бы туда доставили Снейпа. Всех сов Мунго Гермиона уже знала, ведь они приносили бланки с заказами для Снейпа. А та сова, что принесла послание для Гермионы, была незнакомой.

Дальше — почему предполагаемый Гарри назначил ей встречу не в Мунго и не на месте, где якобы пострадал профессор, а на мосту? К тому же, Гарри знал, как опасно Гермионе покидать защищённый всеми мыслимыми и немыслимыми способами дом Северуса Снейпа. Уж он бы так подругу не подставил.

Но ведь почерк был Гарри! Хотя… его вполне могли подделать. Но для этого надо было видеть его почерк и иметь его образец. Да и надо было неплохо знать Гермиону, чтобы угадать, что её может зацепить и вывести из равновесия настолько, что она позабудет свою логику и бросится прочь из защищённого дома. Значит, этот недоброжелатель хорошо подготовился, и знал и Гарри, и Гермиону. Он либо учился с ними в Хогвартсе, либо работал в Министерстве Магии.

Откровенно говоря, Гермиона подумала бы на Нотта. Но вот незадача — он так же оказался пленником этого места. «Бывшим пленником», — напомнила себе Гермиона. Хотя она и обижалась на Тео, но всё же была рада, что хотя бы ему удалось выбраться. Лишь бы удалось это до конца. Может, он всё же за ней вернётся?