Страница 26 из 32
- Севастьян, почему ты мне не рассказал ничего про то, что превращаешься в волка?
Принц опешил. Он не для того уходил в лес, чтобы весь дворец прознал про это.
- А что толку? Горм говорил, что по прошествии недели после получения раны уже ничто помочь не сможет. А на моё письмо он ещё не ответил.
- Да, но как ты себе представляешь, если ты вдруг исчезнешь? Ты потеряешь свой человеческий облик навсегда, перестанешь понимать, что делаешь, будешь хладнокровным убийцей.
- Я не могу рассказать. Это только мои проблемы. И им это незачем знать… Тем более, Марии…
Лекарь хмыкнул.
- Согласен, но что же ты собираешься делать?
- Я не знаю, - честно ответил принц. А что ему делать? Действие заклятия необратимо. Единственное, что ему остаётся, так это просто ждать. Только Баш этого сознавать не хотел. Он надеялся на то, что письмо, которое он написал две недели назад Горму в приступе безнадежности, даст положительный ответ, но маг молчал. Принц опустил голову, закрыв глаза.
Они оба не видели и не слышали того, что в это момент произошло за ширмой. Мария шевелила губами во сне. Она молилась. Одному Царю известно, сколько раз за эти недели она молилась каждый день. Она немного пришла в себя как раз тогда, когда Баш зашёл. Сквозь туман дурноты и тупой боли в плечах, она разобрала суть разговора лекаря и принца. Что же, по крайней мере, у ней нет резона тянуть с письмом Горму. Правда, когда стало тихо, а все молитвы, которые она только знала, закончились, девушка забылась тяжёлым сном.
Солнце взошло уже высоко над горизонтом, когда Мария проснулась уже в своих покоях. Императрица чувствовала себя так, будто побывала второй раз в замке Дранга и испытала на себе яд стража Хранилища магии. Только болела не рука, как было тогда, а плечи, и в десять раз сильнее.
Императрица отвернула голову от окна – её раздражал солнечный свет. Очень хотелось пить. Девушка приоткрыла веки, осматриваясь вокруг. Было очень тихо. Настолько, что собственное дыхание, казалось, громче крика. Но тут царица заметила Баша. Царь спал, положив голову на одеяло и стоя у кровати на коленях. Марии, когда она вспомнила причину ран на своих плечах, стало жаль его. Она понимала, что ничего не может сделать, но от этого становилось только хуже, и она начинала на себя злиться.
Но тут один неудачный вздох, и раздражённая сухостью глотка дала о себе знать. Мария несколько раз кашлянула, но этого хватило, чтобы разбудить принца. Спросонок продрав глаза, Баш тут же подскочил к супруге.
- Маш, как ты? – спросил он взволнованно. Царица с трудом заставила себя посмотреть ему в глаза и натянуто улыбнуться. Но улыбка вышла ненастоящей, больше похожей на гримасу.
- Всё хорошо, Баш…
Мужчина выглядел плохо. Глаза так сверкали страхом за жизнь царицы, что Марии стало страшно. С трудом заставив себя поднять руку, она сжала его ладонь в своей. Император опустил взгляд. Маруся знала, что он чувствует. Но он не говорил. Боялся, что, если начнёт разговор, то придётся поведать и об остальном. Царица сказала за него.
- Не кори себя Баш. Ничего страшного не произошло ведь. Мы попадали в ситуации и похуже этой. Чего стоит одна вылазка в замок Дранга семь лет назад.
Воспоминания вызвали улыбку на лицах обоих. У императрицы получилось разрядить обстановку. Развеселившийся Баш её успокоил. Вскоре он вышел, когда Мария сказала, что хочет пить. Девушка выиграла себе время, чтобы изучить своё состояние без риска. Плечи болели меньше: видно, Теодор таки смазал раны чем-то обезболивающим. На руке всё так же оставался подаренный Гормом браслет, который Мария так и не снимала со вчерашнего утра. Со вздохом Мария стянула его с руки – его нельзя носить всё время. Тут же заныла нога, но Мария уже была рада тому, что всё обошлось гораздо лучше, чем могло. К тому же, браслет, благодаря своей магии, уберёг и её малыша.
Она попыталась сесть и облокотилась на подушку локтями, но тут царица поняла, что под ней что-то есть. Девушка посмотрела на дверь – Баша ещё не было. Она залезла рукою под подушку и достала оттуда мешочек с запиской.
“Здесь то, что вам поможет. Отнесите это к Святому озеру, в пещере, что находится на границе между Обеном и Финградом; опустите в его воды и потом наденьте в полночь на Севастьяна. Чары отступят навсегда.
Маги Горм и Дранг.”
- Так вот, почему Горм не отвечал Башу. Он решил написать мне, - подумал она. Воодушевлённая этим письмом, императрица развязала мешочек. В нём лежала белоснежная жемчужина на золотой цепочке. Что же, не всё так плохо, как казалось вначале.
========== Глава 22. Проказник ==========
Мария вздрогнула, когда дверь в их покои хлопнула. Девушка бросила сумку, которую держала до этого, на пол и затолкала ногой под кровать. Из соседней комнаты донёсся голос Баша:
- Маш, ты где?
Царица вознесла глаза к небу, проклиная редкую способность муж появляться тогда, когда это не надо, но вышла к нему.
- Здесь, что случилось?
Царь смерил её удивлённым взглядом.
- Отлично, к ней сестра приезжает, а она ходит с такой кислой миной, будто лимон попробовала.
Мария замерла в нерешительности. Как сестра? Только не это! Это же нарушает все её планы. Да и, какая из двух? Видно, Баш истолковал её выражение лица иначе, нежели это было на самом деле.
- Да, Маш, твоя сестра Евдокия, которая уже едет по мосту и если ты не прервёшь своё удивлённое молчание, то тебе придётся её встретить здесь. Согласись, это невежливо.
Девушке пришлось притвориться, что жутко обрадовалась приезду сестры. Царица вообще умела сделать вид, что ей весело, когда это нужно было, но сейчас сделать это было на редкость трудно. Но Баш поверил ей и вскоре ушёл, так как ему надо было поговорить с отцом. Мария осталась одна. Она не собиралась встречать Евдокию. Царица хотела поскорее уйти из дворца, чтобы без приключения добраться до Святого озера. Чтобы ей никто не помешал.
Императрица вернулась в спальню и достала из-под кровати сумку. Слава Царю, из неё ничего не вывалилось. Императрица стала одеваться. Штаны и сапоги, рубашка и куртка, плащ, браслет, меч, - всё что надо для пути к границе между бывшими соседями, а ныне двумя соединёнными государствами, Фингардом и Обеном. А путь этот мог занять немало времени: дня четыре, если ехать без передышки. А ей не отдыхать нельзя, как раньше.
Мария обернулась к зеркалу. Да, более жалкого зрелища она ещё не видела. Такого страха в своих глазах они ни разу не видела. Обычная весёлость и игривость куда-то ушли. Теперь ясно, почему Баш с такой душераздирающей тоской смотрел на неё, когда думал, что она не замечает. Царица сжала зубы. Ну уж нет, она не позволит горю и тоске захватить себя с головой. Она поможет Башу вернётся в свой первоначальный облик, и тогда прежняя радость снова станет её верной подругой. Мария это знала.
Императрица Обена собиралась было уже выйти и по-тихому покинуть дворец. Она взялась за ручку двери, но тут её кто-то повернул снаружи, дверь поддалась и Мария столкнулась лицом к лицу с собственной старшей сестрой. Евдокия удивлённо оглядела её с ног до головы.
- Маруся? Здравствуй… Ты… ты куда-то собралась?
Мария, похоже, сильно побледнела, так как Евдокия нахмурилась и спросила, что не так?
- Д-да, т-так… Гулять решила пойти…
Старшая царица недоверчиво выгнула бровь. Мария вздохнула, опустил взгляд. Евдокия знала её, как облупленную, она вычисляла с одного раза её ложь, соврать Евдокии и остаться не раскрытой – действо невозможное.
- Маш, если ты затеяла очередную авантюру, то я тебя не пущу.
- Это не просто авантюра, Дусь. Если хочешь всё узнать, то умоляю, пойдём со мной в конюшню. Я тебе всё объясню, обещаю.
Старшая царица спорить не стала. Девушки покинули этаж, так и не заметив, что за ними последовала тень кого-то незнакомого. Незнакомец был очень низок ростом, из спины росли два крыла покрытые кожей и ободранной чешуёй, абсолютно чёрные глаза сверкали безумным блеском в темноте коридора замка Чаяния. Снаружи стало темнеть. Был вечер.