Стенд

А вот с физиологией ему придется потрудиться, медики АИ не зря свои зарплаты получают — об амазонках среди мужских наемников на эту тему немало страшных историй ходит. И далеко не все эти истории – просто страшилки для новичков. Этот Керс по своей малообразованности на собственной шкуре скоро испытает все удовольствия, заранее жаль мальчика.

Пахнет от него приятно...

Стась прикрыла глаза, принюхалась и улыбнулась. Испуганный почти детский голосок спросил неуверенно:

— Может, морду ей все-таки завязать?

И — другой, более низкий и привыкший командовать:

— Рискну.

Смешок.

Шипение.

Прикосновение пальцев к почти полностью потерявшей чувствительность коже. Впрочем, кажется, уже не только пальцев...

Если бы не протекция тети Джерри, бывшей секретарем финстриссы левого рукава АИ и рекомендовавшей свою племянницу после обучения и отработки авансового срока не куда-нибудь, а строго и исключительно в корпус миротворок, Стась не видала бы синей формы, как собственных ушей. А не будь в составе «Амазонкс Инкорпорейтед» этого печально знаменитого и мало кому интересного корпуса, то не помогла бы ей никакая протекция. Даже тети Джеррина.

Потому как первый же из основных тестов — тест на мобилизацию резерва агрессивности — Стась завалила благополучно и напрочь. Если и был у стасиного организма какой-то там скрытый резерв, то он предпочитал оставаться в подполье, и мобилизовать его Стась была просто не в состоянии. Ни тогда, ни сейчас.

Хотя и старалась изо всех сил, честно и добросовестно пытаясь представить себе что-нибудь жутко страшное или отвратительное до дрожи. Но кончались все эти попытки всегда одинаково — ей в конце концов становилось смешно. Адреналин, естественно, никуда не выделялся, Стась виновато улыбалась, преподаватели зверели и начинали брызгать слюной.

И дело тут было вовсе не в недостатке воображения или крайней тупости, хотя в личной медицинской карте Стась формулировка стояла именно такая. Просто ни к чему в глупой и скучной жизни не способна была Стась отнестись всерьез. Ну действительно, сами подумайте — что такого можно себе навоображать? Такого, чтобы мороз по коже? Или мерзкого до натуральной тошноты? Луковица вареная или длинный волос в супе? Мерзость, конечно, но кто виноват, если ты на закусочных экономишь. Да и, потом, их же можно просто вынуть и положить на салфетку. И вдоволь повеселиться, наблюдая реакцию сидящих рядом.

Или вот, еще: раскусываешь яблоко — а там червяк. Причем не целый, а уже половинка. Мяконькая такая извивающаяся половиночка...

Прелестно, правда?!..

И чего по этому поводу, скажите, вопить, словно тебя за сиську ущипнул не тот, кого бы ты хотела? Это же не просто какой-то там грязный уличный червяк, это же червяк яблочный! Он не глиста какая, гадость не жрет, питается исключительно диетическим яблочком! У него и вкус — яблочный. Сами попробуйте, если не верите на слово — убедитесь. Какие проблемы?..

Или вот, еще лучше — какашка. Свеженькая такая, большая и сочная.

А ты на нее — голой пяткой...

Вот как раз в этом самом месте Стась и начинала хихикать, а наставницы — свирепеть.

С ужасами дело обстояло еще хуже.

Ранят или убьют? Грустно, конечно, но, может, в следующей жизни ты окажешься принцессой Фомальгаута (есть у них там принцессы, причем даже наследные, Стась проверяла!). Или вольным самураем шитакана — тоже, между прочим, неплохо, хотя их вроде бы и не существует. Мальчик любимый попку морщит? Ну это уж, простите, совсем смешно, особенно после обработки доблестных медиков АИ. Что еще?

Черная рука?

Гроб на воздушной подушке?

В учебнике советовали представить смерть родных, но у Стась это уже было.

Это не страшно. И даже не больно. Во всяком случае, именно так сказал тот парень из Корпуса, которого прислали с повесткой. Слишком быстро, просто вспышка — и все, они ничего не успели почувствовать, так он сказал. А смерть тети Джерри вызвала бы у Стась повышение чего угодно, только не адреналина…

Не было страшно ей и сейчас.

И ненависти особой к Керсу не было тоже. Скорее уж жалость — бедненький извращенец, с оттенком уважения — дело свое он знал и выполнял без халтуры, надо отдать ему должное.

И когда, дождавшись удобного момента и вывернув шею до хруста позвонков, она вонзила недовыбитые зубы в оказавшуюся в пределах досягаемости руку — это не было вызвано ненавистью. Чистый прагматизм. Обеспечение лишней зацепочки адвокату.

А ненавидеть — за что? Его пожалеть впору. Приличный мальчик, вежливый. Даже не садист. Страховка в полном порядке, недовыбитые зубы с оголенными нервами сработают — так чего же особо переживать? Психозондирование — штука, конечно, малоприятная, но до суда вряд ли дойдет, особенно ежели тетя Джерри проявит семейную солидарность.

Нет, не со зла она его укусила. И даже не совсем верно было бы посчитать это просто провокацией. Ради провокации было бы гораздо проще плюнуть ему в глаза.

Просто со всеми своими трудностями Стась привыкла справляться сама, врожденная осторожность требовала подстраховаться, а зубная боль не зря считается самой сильной, там же нервов до черта, она как раз должна…

Боль была дикой, ломающей блокировку, словно картон. Она прошила раскаленной иглой голову от подбородка до затылка, из глаз брызнули слезы, тело свело судорогой, и, проваливаясь в гулкую черноту, Стась, кажется, еще сильнее стиснула челюсти, кромсая осколками зубов чужую руку, и чужая кровь обожгла язык, а потом во рту словно взорвалась граната.

Потом он ее, кажется, все-таки ударил.

Но она этого уже не почувствовала…

…А потом она лежала, запрокинув голову, и было ей все равно.

На лицо падали тяжелые холодные капли дождя. Долго падали. Скапливались в открытых глазах, нагревались, а потом стекали по вискам теплыми струйками.

Ей было все равно.

Джесс, плача, била ее по щекам и трясла за плечи. Стась не сопротивлялась. Даже не закрывала глаза, продолжая смотреть в пустоту куда-то поверх ее головы.

Ей было все равно.

Все равно.

Все — все равно.

И то, что нехило погрызенного ею Керса до сих пор трясло. И пропитавшаяся оранжевым повязка на его руке. И дождь. И плачущая Джесс.

И даже то, что какой-то геймер сказал детским голоском:

— А ее все-таки надо бы того… досуха. На всякий случай…

— На всякий случай держи свое горло подальше от моих зубов! — Керс

вызверился быстро и так же быстро остыл. Сказал уже почти спокойно:

— Когда я играю — то играю по правилам. Пусть даже это правила Керса.

— А если теперь это будут правила крестника скиу? — спросил кто-то ехидно.

Керс дернул плечом, но даже не возмутился. Сказал устало:

— Я похож на рль? Открой глаза! — Он несильно ударил ее ногой в бок, поддел, переворачивая. Стась не сопротивлялась. Из распоротого острым сучком плеча снова пошла кровь. Ей было все равно, что геймеры смотрели на эту маленькую ранку с каким-то странным выражением.

Завистливый голосок протянул:

— Везучий ты…

Стась почти не слышала, как Керс ответил:

— Не везучий. Предусмотрительный.

Ей было все равно…

***

====== Базовые правила Базовой ======

Базовая

Площадь перед штаб-квартирой А-И

Стась.

Перед зданием правления “Амазонкс-Инкорпорейтед” стоянка была запрещена, о чем предупреждали многочисленные знаки и весьма сурового вида охрана в количестве трех лбов. Заметьте – невооруженных. Что и само по себе оч-чень многое говорит понимающему человеку.

Во всяком случае — вполне достаточно, чтобы отбить охоту парковаться в непосредственной близости от этих лбов.

Идиотов не было.

Впрочем, у всякого правила...

Золотисто-серый табл аккуратненько вывернулся из общего потока и мягко осел на траву прямо у самой нижней ступенечки. Точнехонько посередине, хоть с рулеткою проверяй.

Охранницы среагировали мгновенно — двое синхронно вошли в тау, легко так вошли, практически не шелохнувшись, одной волной. Класс не просто высокий, а высочайший. Мечта и зависть всех салаг, тихая ненависть выпускниц, понимающих уже, что не достичь им такого уровня без помощи черной магии.