Подвиг Калгара

Калгар с братьями стоял в воротах по пояс в трупах, в залитых орочьей кровью доспехах. Магистр устал как никогда. Он ждал, пока брат Орхан пополнял боезапас его штурмболтеров. Сжав кулаки в силовых перчатках, он проверял энергозапас. Даже у его исключительно прочной брони имелись ограничения. Аккумуляторы были серьезно истощены постоянной поддержкой силовых кулаков и железного нимба. Заряда хватит на несколько часов.

«Тогда нас всех может не стать», — мрачно подумал Калгар.

— Что там происходит? — спросил он брата Валериана. — Такое чувство, будто орки что-то празднуют.

Библиарий начал продвигаться вперед, пока огонь автопушек и болтеров не заставил его укрыться за грудами тел. Капюшон Валериана засиял.

— Их лидер здесь, — ответил он. — Главный орочий босс пришел из лагеря у реки. Я чувствую его разум. Для орка он удивительно сообразителен.

— Я никогда не считал его глупым, — заметил Калгар.

— Ранцевые магазины перезаряжены, милорд, — отрапортовал Орхан.

— Спасибо, брат. Теперь я смогу продержаться еще немного.

На дисплее Калгара замигала вокс-руна. Он закрыл все прочие каналы и вышел на связь.

— Милорд, держитесь? — произнес голос.

— Держимся, Иксион, но с трудом. Рад слышать твой голос, брат. Где вы сейчас?

— Приближаемся к орочьему флоту с дальней стороны планеты на высокой орбите. Будем готовы атаковать через шесть часов. Высадку начнем по достижении превосходства на орбите.

— Отлично. Иксион, отложите высадку до моего прямого распоряжения.

— Милорд, но ведь…

— Этот «Вааагх!» нужно остановить здесь, пока не пошли метастазы. Для этого необходимо убить их лидера, и я должен так или иначе это сделать. Если вы высадитесь, вам придется долго и упорно сражаться с целым «Вааагхом!». Но если я прикончу лидера, пока вы еще на орбите, вам потом останется только подавить толпы неорганизованных орков.

— Я понимаю, милорд. Это крайне рискованно.

— Как и все, что правильно.

— С вашего позволения, милорд, риск для вашей жизни в данном случае колоссален.

— Возможно. Но это спасет множество жизней наших братьев. Даже вся Седьмая рота столкнется с огромными проблемами, сражаясь с этим «Вааагхом!». Эту опухоль нужно вырезать скальпелем, Иксион. А уж потом вы ударите молотом.

— Да, милорд. Храни вас Трон. — Иксион на мгновение замолчал. — «Фиделис» уцелел. Сейчас он проходит ремонт на Калте.

— Рад это слышать. Передайте мои похвалы капитану Тайсону.

— Тайсон погиб, милорд. Корабль получил сильные повреждения.

Калгар вздохнул. Тайсон был хорошим человеком.

— И вот еще что, Иксион. Если я окажусь небоеспособен, связь держите через брата Валериана, а брат Матиас примет командование до вашего прибытия.

— Принято, милорд.

— За шесть часов многое может случиться, Иксион. Если произойдет худшее и Залатрас к моменту высадки будет захвачен, вы знаете, что делать.

Возникла пауза, что-то шипело.

— Милорд, на этой планете нет скверны Хаоса.

— Орочье заражение слишком сильное. Залатрас — это последняя точка сопротивления на планете. Если он падет, тогда мир нет смысла отвоевывать. Вы уничтожите его с орбиты. Ясно?

— Совершенно, милорд.

— Конец связи.

Он отключил связь с флотом и перешел на канал своего отряда. Шесть часов — и правда много. Он чувствовал усталость во всем теле. Непрерывный ожесточенный рукопашный бой — самая изнурительная форма боевых действий. Калгар не ощущал такого изнеможения со времен кампании против «Бегемота», произошедшей почти полвека назад.

Доспехи проанализировали его кровь и ввели дополнительные стимуляторы, но внутренний запас медикаментов был на исходе.

Шесть часов. Он обрадовался, что активировал запасной план.

— Снова они, — сказал брат Валериан и озадаченно добавил: — Это что-то новое.

Орки надвигались неким подобием строя. В то время как по всему полю битвы, вдоль периметра стен их собратья разъяренно кидались в атаку, объятые слепой ненавистью, эти наступали слаженно, маршируя сквозь кровавое болото под сенью кроваво-красного знамени.

Позади их рядов, на огромной горе металлических обломков стоял громаднейший орк, которого Калгар когда-либо видел, в тяжелой броне, сжимавший в одной руке огромный изогнутый силовой меч. Вокруг другой руки мерцало силовое поле. Наступающие что-то скандировали. Они повторяли имя, но в этот раз не Калгара. Варварское орочье имя.

— Браг! Браг! Браг!

— Похоже, мой соперник решил узнать, что творится на линии фронта, — заметил Калгар, испытав облегчение. Битва при воротах была не напрасна. Они выманили орочьего босса.

— Они думают, что нам конец, — сказал Матиас, вставая рядом с ним, и его белый шлем-череп блеснул из-под покрывавших его крови и грязи в последних лучах солнца. — Он здесь, чтобы позлорадствовать, увидеть, как мы падем.

— Верно, — согласился Калгар. — Обрати внимание на орков вокруг. Все в броне и вооружены до зубов. Это, должно быть, телохранители. Они нападут на нас после прочих и постараются расправиться с нами на его глазах. Братья, приготовьтесь. Новая атака будет самой мощной. Теперь, когда их вождь рядом, они будут сражаться, как демоны.

— А мы сражаемся рядом с вами, владыка, — подхватил Валериан. — Пусть подходят. Мы им покажем, как убивать.

Семеро уцелевших Ультрамаринов собрались возле Калгара.

Силовой меч в руке орочьего вождя сиял в свете заходящего солнца. Гигантский орк воздел его, изрыгнув что-то на своем варварском гортанном наречии, и орки ринулись вперед, завывая.

И все началось сначала.

На Залатрас опустилась ночь — для тысяч его обитателей последняя в их жизни. Орочьи массы облепили стены, словно черви, пожирающие плоть раненого животного.

Ставя лестницы прямо на груды мертвых тел своих товарищей, они долезали почти до бойниц. Кое-где самые проворные взбирались на самый верх и, спрыгивая оттуда на галерею, устраивали резню, пока их не расстреливали.

Обороняющие город дошли до предела возможностей. На севере оперативная группа лейтенанта Януса оказалась полностью уничтожена внезапным штурмом участка стены, и орки почти прорвались. Сам Янус погиб в гуще сражения, вдалеке от родного Макрагга, и вместе с ним погибли тысячи ополченцев. Они встречали смерть на своих постах, понимая, что бежать им некуда, если стены падут.

Но все до одного знали, что Марней Калгар по-прежнему сражается у Ванахеймских ворот. И осознание этого порождало неистовую храбрость. Ополченцы бились, словно закаленные ветераны Имперской Гвардии, как люди, которым нечего терять. Спасение, быть может, придет с восходом солнца.

Брата Орхана убили незадолго до полуночи. Огромные орки отделили его от боевых товарищей, и, окруженный, отбиваясь топором, разрубая нападавших десятками, он наконец пал. Брат Парсифаль попытался вытащить его тело, прикрываемый Валерианом и самим Калгаром, но натиск врага был слишком силен. Ультрамарины шаг за шагом отходили к барбакану, в то время как брат Кадар прикрывал их отход очередями из тяжелого болтера, после чего брат Антигон залил врагов потоками прометия, и пламя взметнулось стеной, освещая все вокруг.

Антигон подошел слишком близко к врагам — и град снарядов автопушки повалил его на спину. Калгар отбросил орков от него, и Антигон выполз из-под барбакана, стреляя на ходу из болт-пистолета.

Большие орки, с которыми они теперь бились, были хорошо бронированы, а силой могли равняться даже с Адептус Астартес. Ухватив Парсифаля за ноги, они повалили его и набросились на него с самоубийственной яростью. Когда Калгар огнем из своих штурмболтеров стряхнул их с тела апотекария, Парсифаль остался лежать с оторванными конечностями. Его головы нигде не было видно.

Вскоре умер и Антигон, стреляя из болт-пистолета. В воксе слышались его громкие проклятья, адресованные врагу. Он истек кровью из ран, с которыми даже система брони не могла справиться.

Ночь продолжалась.

Гент Морколт сидел в кресле пилота «Мэйфлая», уставившись в одну точку. Калгар сообщил ему вокс-частоту Ультрамаринов, и он, сжимая трость, слушал, как Адептус Астартес гибнут один за другим. По щекам старика текли слезы — он скорбел об Ультрамаринах, городе, любимой планете, экипажу, который покинул.