Страница 45 из 112
— Нет, пожалуйста! — Нора отчаянно схватила за руку блондинку. — Прошу, дай хотя бы ещё минутку!
— Тебе недостаточно пяти минут, чтобы наговориться? — брови Михаила влетели вверх. Он положил руку на подрагивающее плечо Норы и убрал её ладонь с руки Стейси, которую уводил Рафаил. — Я сделал исключение ради тебя. Не стоит злоупотреблять моей добротой.
Нора опустила взгляд в пол, не в силах смотреть, как за подругой закрываются двойные двери и всё вновь погружается во мрак и холодное одиночество.
— Расскажи мне, о чём вы говорили, — Михаил одним движением усадил девушку к себе на колени и провёл рукой по её мокрым волосам. — Ты дрожишь. Тебе холодно? Если хочешь тебе могут принести горячий чай.
— Нет, мне ничего не нужно, — натянуто улыбаясь, ответила Нора и подняла взгляд на Михаила. Архистратиг был рад видеть, что Гавриил не соврал ему и девушка действительно выглядела немного лучше. Она выглядела живой, пусть всё ещё и подавленной. — Но я бы хотела, чтобы именно ты сделал кое-что для меня.
— И каково твоё желание?
— Обещай, что сдержишь своё слово, — как можно твёрже произнесла Нора.
— Обещаю.
— Прошу, не убивай никого больше. Прекрати эти пытки.
— Это уже две просьбы, — усмехнулся Михаил и приложил к губам девушки палец, заставляя её замолчать. — Я никого не убью, но наказание должен получать каждый и только я буду решать каким ему быть.
========== Глава тридцать шестая: Незабудки ==========
Нора лежала на кровати застеленной розовым атласом. Ткань неприятно под ней сминалась, поэтому ночью она подстелила себе пушистое полотенце, насколько бы странным это не казалось. Наверняка, она предпочла бы спать в кресле, чем в этой жуткой кровати, но после вчерашнего разговора с подругой, особенно учитывая сам факт их примирения, ей стало гораздо лучше. Лёгкий румянец вернулся на своё законное место, и девушка была полна сил, чтобы бороться с Михаилом.
«Это всё временные трудности, — уверяла она себя, — мне приходится гораздо легче, чем всем остальным».
Заправив постель, Нора осмотрела комнату, и вышла подышать на балкон. Утро выдалось очень солнечным, судя по всему, Михаил находился в отличном настроении. Давно такого не было. Она опёрлась руками на винтажные перила, вдыхая полную грудь пахнущего незабудками воздуха, хотя тут же удивилась, ведь этих голубеньких цветов нигде не было видно. Однако запах был столь явен, что девушка даже переклонилась с перил вниз, пытаясь разглядеть их где-то там внизу, как вдруг негромко вскрикнула, ведь кто-то легонько тронул её за локоть.
Широко распахнув глаза с замершим сердцем, Нора обернулась, натыкаясь на улыбающегося одними глазами Гавриила. У него в руке был сжат небольшой пучок незабудок — таких же голубых, как и намокшие глаза девушки, у которой тут же подкосились ноги и её бережно подхватил глашатай, усаживая на балконный стул. Он осторожно положил цветы на стол, словно они там всегда и лежали, ведь пара аквамариновых бутонов превратили даже столь отвратительную ей массандру в самое волнующее место в мире.
— Как ты… — пыталась спросить Гейба девушка, однако просто задыхалась от подступающих к горлу слёз.
— Просто хотел тебя увидеть и убедиться, что ты в порядке, — прошептал ей архангел, сжимая в своей руке подрагивающую ладошку Норы. — Но мне уже нужно идти. Если вдруг увидишь Стейси, передай ей… Что Чак сможет её услышать.
— Стой! — воскликнула девушка, подбегая к Гавриилу, который уже стал снова слазить с балкона. — Я не понимаю… Я не хочу, чтобы ты уходил!..
Мужчина крепко её обнял, уже чувствуя, что вот-вот нагрянет Михаил. И пусть приходит. Не важно что он сделает с ним. Он мог бы вытерпеть всё что угодно, только ради одного мига, когда он сжимает в своих руках такое тёплое дрожащее тело, которое его брат просто не имел права у него забирать. Карамельные глаза на миг сверкнули ярче, но тут же погасли, словно огонёк свечи, который задул неожиданно нахлынувший поток ветра. Причём этот ледяной воздух метался не со стороны улицы, а словно из комнаты, в распахнутых дверях которой стоял Михаил.
— Сука…
В болотной зелени глаз архистратига отразилось непонимание, и его тут же стянуло толстой кромкой льда. Начиная от ручки балконной двери, за которую всё ещё держался Михаил, расходилась ледяная корка, которая сразу же распространялась на всё вокруг, превращая солнечное весеннее утро, в колючий зимний вечер. Тёмные тучи сгустились над всей школой, и с них в ту же секунду повалил густой чёрный снег.
— Ты заплатишь!..
Михаил вытянул вперёд руку, и Гейб тут же схватился за горло, немного отшагивая от девушки. Лицо глашатая тут же побагровело, он раскрывал рот, пытаясь сделать хоть один глоток воздуха. Архистратиг метнул взгляд на маленький букетик незабудок, тут же с грохотом переворачивая тяжёлый стол, с которого тут же свалился пучок цветов, которые лишь ещё сильнее испустили свой аромат, который всё сильнее пах смешиваясь с морозным воздухом. Им словно не по чем были ни удары, ни холод. Девушка просто сконцентрировала взгляд на этих синих фонариках, закрывая руками голову, ведь Михаил стал просто рычать, швыряя все вещи подряд. Норе даже на секунду стало жаль его, но тут же она поняла, что архистратиг злится вовсе не из-за того, что за его девушкой ухаживает кто-то ещё. Он не может принять тот факт, что его ослушались, что он ничего не может с этим сделать. Ситуация, которая казалась под контролем, оказалась бурной рекой, вышедшей из берегов.
Зеленоглазый вдруг замер, переводя дух, и медленно двинулся к глашатаю. Он схватил Гейба за воротник, просто утаскивая за собой в комнату. Михаил усадил его в кресло, словно пригвоздив к одному месту. Гавриил не мог издать ни звука, или пошевелиться, только смотрел в сторону алеющей кровати с измятыми атласными простынями. Архистратиг вернулся на балкон, хватая Нору за руку, и силой втаскивая внутрь. Он замер всего на секунду, вдруг с силой вдавливая подошву в лёд, на котором ещё секунду назад лежали дурманяще пахнущие незабудки.
Михаил швырнул девушку на кровать, кивая Гавриилу, видимо, чтобы он ни на секунду не переставал смотреть.
— Пришло время раздеваться, — едко процедил он, поправляя на груди малахитовый слишком сильно затянутый галстук.
— Я н-не хочу, — практически шёпотом ответила Нора, закрываясь руками.
— А я сказал: раздевайся, — Михаил смотрел на неё не мигая, поднимая с просто громадной кровати. Готовой и ждущей.
Вот только Нора по-прежнему не слушалась, настолько сильно вжимая голову в плечи, что даже мужчина с трудом смог её развернуть. Он осторожно, без особо резких движений расстёгивал мелкие пуговки на её бархатном изумрудном платье, когда девушка вдруг начала плакать. И не просто плакать, а с глубокими судорожными завываниями, крупно и часто вздрагивая; буквально каждый раз, когда его ледяные пальцы касались её кожи под платьем. Чем более нижнюю пуговку тот расстёгивал, тем настойчивее целовал Нору в шею, при этом громко и заливисто смеясь. Ему словно больше нравилось, что она вся дрожит и что на них смотрит Гавриил, который наверняка просто лопается изнутри от чувства собственной ничтожности и бесполезности.
Михаил дал изумрудному платью соскользнуть на пол, и ещё какое-то время мучился с застёжкой на её бюстгальтере, в то время, как девушка отчаянно пыталась оттолкнуть от себя архангела, который слишком сильно её держал, обнимая одной рукой за талию. Вторая его рука появилась с другой стороны и легла ей на грудь, пока архистратиг с рыком настоящего садиста в впивался в неё пальцами, с самой торжествующей улыбкой, глядя на покрасневшего до корней волос глашатая.
Он развернул её и усадил на край кровати — просто водя руками по дрожащему женскому телу. Михаил даже склонил голову набок, словно чего-то снова не понимая. Он спустился на колени, заключая рыдающую девушку в отвратительном грязном поцелуе. По вкусу ей это напоминало кислый старый кофе. Нора выгибалась и старалась уклониться от него, но архангел лишь сильнее сдавливал пальцы на её груди, где всё уже было помечено синими пятнами. Наконец, он оставил девушку в покое, которая с благодарностью набрала полные лёгкие воздуха, которым тут же подавилась, понимая, что архистратиг скидывает с себя одежду.