Поздняя осень любви

Сашка повернулся кругом и чуть не столкнулся с ночными шутниками, которые пришли «сдаваться».

– Разрешите обратиться, – обратился к командиру Иванихин. – Это мы так неудачно пошутили.

– И как же вам в дурные ваши головы пришла такая мысль?! – проревел полковник.

Солдаты молчали, виновато понурив головы.

– Он храпит шибко, – наконец пробормотал Петро.

– Что с вами делать, потом решу, – сказал, отворачиваясь от них, Зоркий сокол, – а пока койку вернуть на место и марш на зарядку.

Он отошел к ожидавшим его дежурным, а «старички» подхватили койку и, стараясь больше не мозолить глаза начальству, поволокли её в казарму. Одеяло сползло на землю, но Иванихин ловко подхватил его и поспешил за своими товарищами.

Во время построения командир объявил, что за их хулиганскую выходку они отправятся на дембель в последнюю очередь.

Это незначительное, в сущности, происшествие повлекло за собой неожиданные последствия. Во время последовавшей проверки особым отделом вскрылись факты хищений или, проще сказать, откровенного воровства. Оказалось, начфин имел обыкновение присваивать себе денежные переводы, которые солдатам отправляли из дома. В части давно ходили разговоры, что слишком часто отправленные деньги не доходят до адресата или доходит не вся сумма.

Уже выйдя на дембель, Сашка узнал, что начфина посадили на шесть лет.

Это были самые серьезные последствия ночного происшествия. Не считая того, что нескольким старослужащим пришлось прослужить на пару недель дольше, чем они рассчитывали. А когда считаешь каждый день до дембеля – это серьезно…

Шло время, Саша продолжал встречаться с Кристиной, и однажды она пригласила его на свой день рождения. Их отношения достигли такой стадии, когда девушка решила, что неплохо бы познакомить его с родителями.

Наступил октябрь, и в первых числах нарядный и с букетом роз, позаимствованных в соседнем палисаднике, Александр отправился через дорогу в дом именинницы. В подарок он нес флакон неплохих польских духов, купленных у проезжих поляков, и коробку шоколадных конфет.

Кристина с родителями жила в большом доме, разделенном на две половины, в каждой из которых было по две комнаты. В одной половине проживали родители, а Кристина занимала вторую.

Сашка первый раз был в этом доме; он заметил, что, несмотря на большую площадь, обстановка в доме была скорее бедной. Обшарпанная, старомодная мебель, потертый ковер на стене. Да и одеты хозяева были скорее по деревенской моде.

Отец Кристины щеголял в коричневом мятом костюме-тройке, розовой нейлоновой рубашке, странного вида небрежно завязанном галстуке. Его жена – высокая, очень худая женщина, нарядилась в ситцевое платье в мелкий цветочек, которое висело на ней как на вешалке. Хоть муж был лет на шесть-восемь моложе, но такой же высокий и нескладный.

Саша поздравил Кристину, вручил подарки и прошел в комнату, где был накрыт стол. Хозяева расстарались ради такого случая, так что стол просто ломился.

Кроме Александра поздравить новорожденную пришла старшая сестра Кристины, подружки, несколько человек соседей. Хозяйка поставила на стол вазу с принесенным Сашкой букетом. Одна из соседок проводила розы подозрительным взглядом, и он понял, что похозяйничал именно в её палисаднике. Саша мучительно покраснел и постарался не попадаться ей на глаза, но все равно несколько раз ловил на себе её испытующий взгляд.

Выпили за виновницу торжества. Потом еще раз. Гости быстро захмелели, разговор за столом становился всё оживленнее. Хозяин дома подсел к Александру с рюмкой в руке.

– Давай, сынок, выпьем за мою красавицу дочку, – слегка заплетающимся языком предложил он. Мужчины чокнулись, выпили, и хозяин начал пространно рассказывать о том, какое у него замечательное хозяйство и сколько в нем всякой живности. Сашка вполуха слушал его пьяную болтовню и усердно налегал на закуски.

– Вот только с помощниками беда, – продолжал Влодик, как звали отца Кристины (Сашка давно служил в этих краях и знал, что это Владимир по-русски. Жену Влодика звали Стасей). – Вот у меня кабанчик. Резать уже пора. А к кому обратиться, не знаю.

– Да никаких проблем, – отозвался Сашка, – я родом с Кубани. Я за свою жизнь столько поросей забил… Да и не только их…

– Вот это здорово! – обрадовался хозяин. – Вот ты мне и поможешь! Сташка! – обратился он к жене. – Вот Кристинкин ухажер нам кабанчика и забьет! Он хвастает, что большой мастер в этом деле! Выпьем! – он снова наполнил Сашкину рюмку. – За кабанчика!

Все выпили.

– Как же он сможет из части-то выйти? – засомневалась Стася. – Дурак ты!

– Дура! – отозвался её супруг, моментально впадая в ярость, и прибавил длинное матерное ругательство.

Стася в долгу не осталась. Они кричали, оскорбляя друг друга, не обращая никакого внимания на притихших гостей и дочку.

Но Кристина оставалась спокойной; было видно, что для неё это обычное дело. Чего нельзя было сказать о Сашке, который был поражен до крайности столь внезапно разгоревшейся ссорой. На Кубани такие отношения были в диковинку.

Хозяин дома бросился к жене, и теперь они уже кричали прямо друг другу в лицо. Александру показалось, что сейчас начнется драка.

– Ты – бандеровская подстилка! – кричал Влодик. – Шлюха тюремная!

Гости потихоньку стали расходиться. Засобирался и Александр, которому нужно было успеть к десяти часам вернуться в часть к вечерней проверке. Кристина пошла его провожать. Они вышли на двор, где уже начало темнеть.

– Да, непростые у вас отношения в семье, – сказал он, все ещё приходя в себя от удивления.

– Не обращай внимания. У нас это частенько бывает. Обычное дело.

– А что имел в виду твой отец, когда говорил о «бандеровской подстилке» и «тюремной шлюхе»? – осторожно поинтересовался Саша.

– Да мелет, что в голову придет, – отмахнулась Кристина.

– Ты скажи отцу, что я, наверное, смогу выбраться в воскресенье на пару часиков, чтобы помочь ему с кабанчиком, – желая угодить нравившейся ему девушке, сказал Александр.

– Отлично! – обрадовалась Кристина. – Я тебе на КПП записку оставлю, когда все будет готово. Кабанчика нужно же закоптить. А то холодильника у нас нет. Всё мясо испортится.

– Как нет холодильника? – удивился Саша.

– Да у нас и газа нет, – рассмеялась девушка. – Только печь.

Александр покачал головой. А потом поцеловал Кристину и выбросил все посторонние мысли из головы. Она действительно очень ему нравилась. Много позже он будет вспоминать этот роковой день и пожалеет о том, что не обратил внимания на все знаки и подсказки, что подбрасывала ему судьба.

Они ещё немного постояли, обнявшись, а потом Саша заторопился в часть, все ещё глупо улыбаясь широкой улыбкой счастливого, влюбленного человека.

В воскресенье он с нетерпением ждал весточки от любимой. Где-то ближе к полудню ему передали с КПП небольшой клочок бумаги, на котором было написано: «Газ и горелку привезли, нож и веревка готовы». И всё. Подписи под этим замечательным посланием не было.

Посыльный смотрел на Александра с удивлением.

– Я тут краем глаза заметил, о чем тебе пишут, – заявил он. – Ты что, в террористы решил податься? Газ, веревки, ножи… Скажи спасибо, что никто больше не видал. А то с тобой уже особисты разбирались бы!

– Брось ерунду говорить, – рассмеялся Саша. – Просто нужно людям помочь.

После обеда Сашка воспользовался своим «аварийным выходом» и, перейдя через дорогу, открыл калитку во двор Кристины. Она встретила его в дверях дома. Уже при входе Саша услышал громкие голоса, которые доносились с половины родителей. Когда он зашел в комнату, первое, что он увидел – накрытый стол, уже заставленный пустыми бутылками. По-видимому, застолье продолжалось довольно давно.

За столом сидел отец Кристины и его зять Василий, муж старшей дочери. Оба были изрядно навеселе.

– Проходи! – приветствовал гостя Влодик. – Садись, выпей с нами!