Перерождение

А сейчас Наташу сопровождал Василий. Он вообще крайне редко соглашался на покупки. И хотя у Наташи была своя расчетная карта, она, понимая насколько беспомощна в этом плане, не позволяла себе оспаривать его запреты. Но сегодня Василий сам включился в процесс и с удовольствием помогал выбирать небольшие подарочки к Новому Году.

Переходя из одного торгового зала в другой, Наталья немного замешкалась, задев пакетом молодую, красивую женщину в роскошной шубке.

— Ну ты, корова! — получила она выговор, — смотри куда прешь!

Но Наташа только смотрела, широко открытыми глазами, не отвечая и не реагируя на слова девушки. За плечом той стоял Виктор! Он собственническим жестом придержал ее за талию и посмотрел на Наталью отстраненным взглядом, как на совершенно незнакомого человека.

— Ну что ты, Лерочка! Не волнуйся! Это всего лишь неуклюжая деревенщина, — разворачивая спутницу в противоположную сторону, бросил Виктор, — незачем на нее внимание обращать.

Они давно скрылись за дверью очередного магазина, а Наташа все также стояла не двигаясь с места, опустив руки и глядя в пространство.

— Витя…. Витенька…..Родной!

Как же так… За что?

Любимый….за что?

Она звонила ему бессчетное количество раз, каждый раз надеясь, что вот сейчас он обязательно возьмет трубку и она услышит его родной голос, представляла, как он улыбается уголками рта, как откидывает со лба непослушный локон…

Витенька…

Он позвонил всего один раз, вскоре после того, как она переехала в дом Алексея. И не спросив ни где она живет, ни как себя чувствует, потребовал привезти документы на «дачку», и когда она сказала, что их у нее нет, и хотела объяснить, что документы у Алексея Николаевича и она позже может их взять и привезти, Виктор не стал слушать и бросил трубку. Больше он не отзывался. Она бы поехала к Вите, чтобы отвезти ему эти бумаги, но Алексей Николаевич тоже не появлялся, и Наташа не решилась поехать без документов, понимая, что в результате только сделает еще хуже.

Впервые она попросилась домой, не пройдя запланированных магазинов и не купив намеченных подарков. Василий, чувствуя неладное, не расспрашивал, но и не поддерживал тягостное молчание, заведя неспешный разговор-монолог о погоде, о предстоящих праздниках, о том, что еще необходимо купить и сделать до Нового Года. Так они добрались до дома, где Василий, молча указав глазами на девушку, передал Вере продукты и вернулся к машине за остальными покупками.

— Наташенька, я что-то сегодня себя неважно чувствую, — схитрила Вера, почуяв неладное. — Ты сильно устала? Не поможешь мне с ужином?

— Конечно, помогу. Только переоденусь и умоюсь, я быстро! — встрепенулась Наташа. Не часто к ней здесь обращаются с просьбами! Значит, Вере на самом деле нехорошо, если обратилась к ней. Наташа была веселой, жизнерадостной девочкой, не умела долго грустить и быстро переключалась на новое дело. И сейчас, вмиг забыв о своих горестях, она с воодушевлением прибежала на помощь Вере.

Как-то само собой получилось, что Наташа рассказала Вере о своей любви и о нечаянной встрече в торговом центре.

Вера не стала ее утешать или жалеть. Посидев немного, она начала:

— Когда мне было столько же сколько тебе, я тоже влюбилась. Влюбилась безоглядно, безрассудно… Мне казалось, что это моя единственная любовь, на всю жизнь. Когда он был рядом, не было ни голода, ни холода, ни неурядиц… Для меня было счастьем делать для него все, чего бы он ни попросил. В этой эйфории я жила несколько месяцев. А потом я забеременела. Не дыша от счастья, я ждала его с работы, приготовила стол, готовить я всегда любила, принарядилась… Только счастье мое тут и закончилось. Не буду рассказывать подробности, это до сих пор тяжело.

Он заставил меня избавиться от ребенка. И я так его любила, что послушно пошла и сделала, как он хотел. Теперь я бесплодна. А еще через месяц я ушла от него. Нет, он меня не выгонял, и я знаю, что сама виновата, сама решилась на столь чудовищный шаг, но с ним я больше жить не смогла. Я поняла, что если человек не способен разделить твое счастье, — а что может быть большим счастьем для женщины, чем ребенок? — и не хочет поступиться ради этого даже толикой своего благополучия, то зачем мне нужен такой человек?

Вера помолчала. Наташа тоже ничего не сказала, только смотрела полными слез глазами.

— Давай-ка ужин готовить. А то баснями сыт не будешь, — улыбнулась Вера, возвращаясь к привычным делам.

В канун Нового Года Алексей выделил несколько часов, чтобы навестить свою усадьбу, поздравить всех с наступающим, раздать подарки, пообщаться за обедом и переговорить с Натальей. Они переместились в удаленную часть холла-гостиной и присели на диван, где Алексей ввел Наташу в курс дела.

Процесс о мошенничестве с обменом квартир через риэлторское агенство, возглавляемое Виктором, завершился. Квартира Наташи и еще ряд других квартир подлежали возврату законным владельцам. Но процедура возврата оказалась более сложной, чем представлял Алексей. Квартира уже была перепродана и следующие ее владельцы, также невинные жертвы аферы, должны были ее освободить, но для этого им необходимо получить обратно деньги и купить другое жилье. Таким образом, фактически Наталья не сможет воспользоваться своей квартирой еще довольно продолжительное время. Но после праздника им надо съездить к юристу и подписать документы. А потом можно заняться следующим этапом. Имущество Виктора арестовано, после его продажи и возврата денег пострадавшим, можно будет заняться ремонтом квартиры.

— Алексей Николаевич, — опустив голову прошептала Наташа, — я вам столько хлопот доставляю… Спасибо вам огромное! Я не представляю, что бы со мной сейчас было, если бы я не встретила тогда вас в больнице. Наверное, замерзла бы на своей дачке.

— Не стоит вспоминать о плохом. Сейчас ведь все хорошо? Учеба вот продвигается, а там и малыш родится, радость будет…

— Не будет никакой радости! — вдруг резко вскочила Наташа, — ненавижу! Ненавижу этого ребенка! Если бы не он, у нас с Витей все было бы хорошо! — Злые слезы полились из раскрытых глаз. — И не нужна мне эта квартира! Что хотите с ней делайте, мне она не нужна! Из-за нее Витя остался без ничего! Зачем вы на него в суд подали? Ему теперь жить негде! Я ее обратно отдам!

Наташа распалялась все больше, покраснев, выкрикивая обвинения. Алексей, вначале опешивший от такого поворота, встал. Заложил руки за спину и выпрямился. Теперь это был уже не сочувствующий запутавшейся девочке молодой мужчина, а строгий, жесткий, с бесстрастным лицом и холодными слегка прищуренными глазами, человек.

— Наташа, прекрати немедленно, — тихим ледяным тоном произнес он.

Наташа тут же замолчала, вскинувшись и испуганно глядя на Алексея.

— Не надо истерик. Я не намерен выслушивать твои упреки. Квартиру можешь отдать хоть сегодня, но жить потом будешь даже не на дачке, поскольку тебе она больше не принадлежит, а на улице, поскольку вряд ли Виктор пустит тебя к себе. Я готов был помочь тебе в трудной ситуации, но если ты предполагаешь подарить квартиру любовнику, а сама жить у меня за мой счет, то с этим я не согласен. И еще. Если еще хоть раз ты позволишь себе поднять на меня голос, считай мое гостеприимство законченным.

Если ты хочешь и дальше оставаться здесь, то после праздника мы подпишем документы и ты оформишь на меня доверенность на управление квартирой.

С этими словами Алексей развернулся и пошел на кухню.

Вера была здесь, ей конечно была слышна эта неприятная сцена, и было стыдно за Наташу и неловко оттого, что не смогла научить Наташу хотя бы вести себя спокойно. Поэтому она старалась не встречаться взглядом с Алексеем, пыталась суетиться по одной ей ведомым делам. А Алексей, понимая, что заставило Веру нервничать, обратился к ней с просьбой:

— А не сваришь ли ты мне чашечку кофе? Давненько не угощала меня своим фирменным…, - придвинул стул и опустился на него, облокотившись на стол.

Вера бросила быстрый благодарный взгляд и метнулась к плите. Через пару минут кофе поднялся густой шапкой, капнув пару капель холодной воды, Вера слегка встряхнула турку, высвободив пену, и аккуратно налив кофе в чашку, бережно поставила перед Алексеем. Тоже села на стул напротив него и подперла голову рукой.