Перерождение

А сейчас надо его немного остудить, пусть поживет недельку у нас, а там посмотрим… Хочется пообщаться с этой Наташей. Всякими правдами и неправдами Маргарита Львовна задержала Алексея у себя до конца недели, а в субботу вечером, за ужином, слегка склонив голову набок и глядя на сына любящим взглядом, спросила:

— Алеша, ты не хочешь пригласить нас Коленькой к себе в гости?

Отец с сыном застыли, не донеся вилки до рта. Маргарита Львовна не любила вмешиваться в дела сына, видя, что каждый раз, когда она бывает в его доме, он незаметно для себя ожидает реакции матери на все, что она видит, и поскольку мать всегда являлась непререкаемым авторитетом в делах семьи и дома, то Алексей старался ей угодить. А вот этого Маргарита Львовна не хотела категорически. Сын должен устраивать свой дом под себя, не оглядываясь на нее. Поэтому визиты их с мужем в дом сына становились все более редкими, а в последний год и вовсе прекратились. Тем неожиданнее прозвучал вопрос Маргариты Львовны для обоих мужчин.

— Мамочка, дорогая, ты же знаешь, что я всегда рад! — нашелся, наконец Алексей. Он уже понял подоплеку ее просьбы, но не видел в этом ничего предосудительного. Пусть посмотрит, меньше беспокоиться будет. — А когда?

— Да вот можно и завтра. Воскресенье, все дома, и тебе не на работу. Может, к обеду и съездим? Верочку повидаю, да и по Танечке соскучилась. Как вы?

Мужчины согласно закивали головами, и переглянувшись хором ответили:

— Конечно! Хорошо!

Устроенный в доме переполох сошел на нет. Стол был накрыт, горячее в духовке доходило последние минуты, печенье вынуто и остывало на блюде, и Вера, еще раз придирчиво осмотрев стол, устало опустилась на стул, кинув руки на колени. Теперь она спокойна, все успела.

Конечно же, она знала, кого они ждут в гости, еще с утра Алексей позвонил и предупредил ее, и особо попросил собрать всех, мотивируя тем, что родители давно не были и соскучились по всем домочадцам. И истинную причину столь резко наметившегося посещения Вера также предполагала, поэтому сразу обратила внимание на неброский, но очень милый костюм Наташи, удовлетворенно отметив, что у девочки есть вкус в одежде.

Со всеми сидящими за столом родители Алексея уже были знакомы, только отцу он представил Наташу, о которой тот хоть и слышал от Маргариты Львовны, но не был знаком лично. Девушка поначалу немного смущалась, но, похоже, что чрезмерная стеснительность не была присуща ее характеру. Через некоторое время она уже свободно отвечала на вопросы, не забывая при этом отдавать должное блюдам, а иногда и сама отваживалась кое-что спросить. Уж очень ее разбирало любопытство: и зачем Алексею дом, если он здесь практически не живет? и к чему содержать штат и круглогодично обеспечивать персонал? и, если уж так сложилось, почему родители не живут в этом доме? Но уже немного столкнувшаяся с тем, что можно спрашивать, а чего нельзя, Наталья решила, что подобные вопросы относятся как раз ко второй группе и вовремя прикусила язык, спросив что-то о предстоящих празднованиях Нового Года.

После обеда компания как-то сама собой распалась на группы. Николай Николаевич с Василием присели в кресла и затеяли партию в шахматы, Алексей подошел к Наталье, а Маргарита Львовна с Верой устроились на кухне. Татьяна Николаевна собрала со стола посуду и, оставив остальное на Веру, уединилась со своим любимым сериалом.

Вера очень тепло относилась к Маргарите Львовне, и получала в ответ такое же искреннее тепло. Кроме прочего, они сошлись на фоне любви к кухне. Для обеих это было своего рода творческой отдушиной, где обе и могли, и хотели проявить себя. Поэтому редкие встречи с Маргаритой Львовной, Вера ценила и знала, что та найдет возможность уделить ей часок-другой, когда они смогут посидеть за чашечкой специально заваренного Верой по такому случаю чая с новым видом печенья. Потом они разберут рецепт, поделятся мнениями, поговорят о других вариантах, и только тогда позволят себе перекинуться несколькими фразами на прочие темы. Такие посиделки у них стали уже почти традицией, жаль, что в последнее время Маргарита Львовна стала так редко бывать здесь. Отношения у них сложились ровные, обе были женщинами располагающими к себе окружающих, и несмотря на разницу в возрасте прекрасно понимали друг друга. Маргарита Львовна никогда не расспрашивала Веру о состоянии дел, да и вообще ни о чем, что касалось ее работы, а Вера не позволяла себе ни малейшего намека на сплетни, не высказывала своего мнения и не комментировала никаких случаев из быта, якобы спрашивая совета. Но по малозначительным фразам, вроде: «Попробуем сегодня печеньице по рецепту, что мне Татьяна Николаевна….», или «Какой замечательный сорт левкоев нынче Василий…..», — обе прекрасно ориентировались в атмосфере усадьбы. Маргарита Львовна была спокойна, усадьба находилась в надежных ручках этой маленькой улыбчивой женщины. За все годы Вера ни разу не позвонила на телефон «горячей линии», то есть на ее, Маргариты Львовны, самостоятельно справляясь с многочисленными текущими проблемами и проблемками по управлению таким немалым хозяйством. Вера не пыталась набиться в подружки или стать посредником между матерью и сыном, обе были довольны сложившимся характером отношений и получали от этого удовольствие.

Уезжала Маргарита Львовна вполне удовлетворенная увиденным, понимая, что почти полностью была права насчет мотивов сына, приютившего девушку в трудный для нее период.

Ни для кого в усадьбе уже не было секретом Наташино положение, скрыть его с периодическими приступами тошноты, отказом от еды и внезапно подступающими головокружениями было просто невозможно, но пересудов не возникало, никто не приставал с расспросами и старались вести себя как обычно. Конечно, каждый воспринимал это по-своему, но в целом, очень спокойно.

Наташа к этому времени уже вполне освоилась в новом доме, с удовольствием ездила на учебу, а в выходные дни выбиралась с Верой или с Татьяной Николаевной за покупками. Но в этот день, она приехала с Василием. Быстро пробежав по рынку, заскочив в пару супермаркетов, Василий выполнил обязательства по необходимому списку покупок и, как обещал Наташе, всю дорогу умолявшей его заехать на предновогоднюю ярмарку, привез ее к торговому центру.

Девушка любила делать покупки, но всю жизнь прожившая на полном обеспечении, никогда не бывала в магазинах и совершенно не разбиралась ни в ценах, ни в качестве товаров, ни в количестве необходимых для себя вещей. Вера, помня просьбу Алексея Николаевича, старалась незаметно подсказывать ей, когда они бывали в магазинах вместе, обращая внимание на ту или иную вещь. Возвращались они всегда довольные покупками, и, раскладывая их по полкам, еще раз внимательно просматривали и обсуждали и цену, и качество, и сколько примерно должна прослужить та или иная футболка, как за ней ухаживать и прочие моменты. Так Вера понемногу знакомила Наталью с жизнью. А вот поездок с Татьяной Николаевной, после неудачных двух, Вера старалась больше не допускать, поскольку она считала неразумным тратить деньги девушки на бесполезные предметы, купленные под влиянием сиюминутного импульса.

Василий же в этом плане был надежен, лишние деньги не позволял выкидывать на ветер, и Вера ничуть не беспокоилась за Наташин кошелек, отпуская их вдвоем.

А сама Наташа одинаково любила бывать со всеми. Ее привлекала сама атмосфера магазинов, яркие вывески, праздничные витрины, множество бутиков с разнообразными товарами. Она готова была часами ходить вдоль прилавков, полок и рядов с развешенной одеждой, разглядывать баночки, туфли, шубы, косметику, бытовую технику… все, что находилось в данный момент рядом с ней. Вера относилась к этой ее неуемной жажде магазинов спокойно, она была уверена, что девочке просто надо насытиться впечатлениями, а потом она успокоится. Каждый раз они определялись по времени и примерному количеству магазинов, которые могут охватить и шли, разглядывая все подряд. Иногда попадалось что-то привлекательное, и они покупали это, а иногда искали целенаправленно, но редко находили требуемое, потому что Вера была непреклонна и не позволяла покупать вещи, если они не вполне соответствовали требованиям.