Двое под прикрытием

— Где и когда?

— Сегодня, после занятий, в поместье Малфоев.

— Вы проводите меня туда?

— Разумеется. Зайдите ко мне в кабинет, когда у вас закончатся уроки. Вы свободны.

Снейп посмотрел на неё долгим тяжёлым взглядом. Он боялся этой встречи и оттягивал её, сколько мог. Но, получив прямой приказ Волан-де-Морта, ослушаться его не смел. Казалось, линия поведения их обоих на этом свидании была чётко проработана Дамблдором. Но разве всё предусмотришь? От этого упыря чего угодно можно ожидать. В памяти Снейпа ещё свежо было воспоминание о Черити Барбридж. Он и сам не знал, откуда у него взялись силы вынести всё это и не выдать себя. Так то — Черити… А теперь его Рэй предстанет перед этим неадекватным монстром. Мало ли что он может с ней сделать. Помочь ей Снейп ничем не сможет, да и не имеет он права раскрываться, пока игра не окончена. А сможет ли он выдержать пытку или смерть любимой женщины? Он не знал ответа на этот вопрос и не хотел знать.

Рэйчел подбодрила его взглядом, слегка кивнула, прикрыв глаза, мол, всё будет в порядке, и покинула кабинет. На перемене к ней по очереди подходили Флитвик и Минерва, справлялись о том, что нужно было от неё «этому негодяю». Рэйчел отвечала, что он интересовался настроениями в среде первокурсников и их лояльностью к новому режиму. Не говорить же им, в самом деле, о предстоящем визите. Ещё пойдут штурмом брать Малфой-мэнор, чтобы отбить её у Тёмного Лорда. Обозвав Директора последними словами, профессора разошлись по кабинетам, более или менее успокоенные.

И вот теперь Рэйчел Хаксли, стояла перед Тёмным Лордом, который прожигал её пронзительным взглядом красных глаз, пытаясь разрушить барьер и ворваться в её сознание. Рэйчел держалась. Уроки окклюменции не прошли даром. Уши ей буравил высокий свистящий голос, его звук был для неё почти невыносимым.

— Итак, я слышал, что ты можешь внедряться в чужие сны и изменять сознание спящего?

— Да.

— Ты можешь изменять его по своему усмотрению, как тебе заблагорассудится?

— Не всегда. С некоторыми людьми мне это не удавалось. Не знаю почему.

— Я предлагаю тебе работать на меня. Ты будешь изменять сознание тех, на кого я тебе укажу так, как я тебе прикажу.

— А если я не соглашусь — вы убьёте меня?

— Тебя и твою семью. Ты ведь не хочешь для них тяжёлой, мучительной смерти, Рэйчееел…- он протянул её имя, как бы гипнотизируя, обволакивая её сознание и лишая воли. Она мысленно отряхнулась от медленно опутывающей её липкой паутины. Сейчас ей, как никогда, нужно было ясное сознание.

— Видите ли… Я должна вас предупредить. Мой дар не рассчитан на массовые воздействия. Я могу изменить сознание одного человека приблизительно за месяц. При этом, он должен засыпать со мной в одном здании. Не знаю, как вы сможете использовать для себя моё умение.

Волан-де-Морт задумался. Он явно рассчитывал на нечто большее. Рэйчел во время этой передышки немного расслабилась и исподволь рассматривала его. Чувство, которое она испытывала, глядя на него, было сродни тому, которое вызывал у неё вид паука или сколопендры. Безотчётный страх, гадливость и брезгливое содрогание. Во что же этот урод превратил себя ради власти над людьми, возможности держать их в страхе, ради того, чтобы заниматься этим вечно… Рэйчел чувствовала, как в ней закипает злость, и прежде всего — злость на себя. Кого она боится? Вот этого жалкого клоуна? Кровавого, опасного, но жалкого в своих потугах запугать, произвести впечатление, нагнать страху своим кривлянием… И Рэйчел выпрямилась, внутренне расправила плечи и посмотрела прямо в глаза этому пугалу. Жалкий. Убогий и жалкий в своём стремлении возвыситься любой ценой, властвовать над всеми, даже над самой смертью. Нащупав главное слово, которое ассоциировалось у неё с Волан-де-Мортом, она обрела внутренний стержень и была готова продолжить беседу.

— Ну что же… Я подумаю, как это можно использовать в моих интересах. Жди моего приказа и будь готова приступить к работе в любой момент. И будь благодарна мне за то, что тебе дарована жизнь. Грязнокровкам не место среди волшебников. Но я умею ценить одарённых людей, даже если они не могут похвастаться чистотой крови. И помни. Если ты посмеешь ослушаться и вздумаешь хитрить, ты и твои близкие — вы все умрёте в страшных муках. А чтобы ты заранее знала, что вас всех ждёт… — Волан-де-Морт взмахнул палочкой, — Круцио!

Дикая боль пронзила тело Рэйчел, выворачивая его наизнанку. Тысячи раскалённых игл вонзились в него, будто протыкая насквозь. С хрустом выкручивались суставы, кожа покрывалась багровыми полосами, как от ударов бича. Из некоторых сочилась кровь, некоторые вздулись синими рубцами. Рэйчел упала на пол, свернувшись в комок, инстинктивно прикрывая живот и лицо. Поначалу она пыталась сдержать крик, но боль затопила её сознание, взорвалась в нём яркой вспышкой и Рэйчел издала громкий, протяжный, отчаянный вопль, от которого Снейп оцепенел, едва не потеряв сознание. Следующий крик Рэйчел привёл его в чувство.

— Мой Лорд, — вкрадчиво заговорил он, — если эта…грязнокровка сойдёт с ума от боли, она не сможет быть вам полезной.

— Ты прав, Северус. Я увлёкся, — Волан-де-Морт опустил палочку.

Тяжело дыша, отхаркиваясь и дрожа всем телом, Рэйчел медленно приподнялась, опираясь на руку. Лёжа на полу, в собственной моче и испражнениях, в разорванной одежде, с кровавой пеной на губах, она из последних сил с ненавистью взглянула прямо в глаза Волан-де-Морта и еле слышно, запинаясь на каждом слове, произнесла:

— С-слышишь, уб-богий… Скажи… этому… д-директору…чтоб…повысил м-мне ж-жалованье… Работа у…него… п-плохо сказывается…н-на…моём…здоровье, — и потеряла сознание, рухнув лицом вниз на каменные плиты пола.

На краткий миг гордость за эту девочку затопила в Снейпе все другие чувства. Она ещё и шутит, чёрт её побери! Но сразу вслед за восхищением пришла мучительная невыносимая боль. Всё его существо рвалось к ней — обнять, схватить на руки, помочь, спасти… Но он стоял перед хозяином со своим обычным невозмутимым выражением лица и почтительно слушал ненавистный голос:

— Северус, забирай её отсюда и проследи, чтобы она никуда не сбежала. Вся ответственность за это лежит на тебе. Ты понял?

— Да, мой Лорд, — Снейп поклонился, взмахнул палочкой, приподняв безжизненное тело Рэйчел над полом и вместе с ним покинул зал.

Рэйчел не помнила, как, выйдя за дверь, он схватил её на руки, прислушиваясь к едва заметному дыханию, закутал в свою мантию, как они трансгрессировали к воротам Хогвартса, как он на руках принёс её в больничное крыло, отчаянно прижимая к себе, как будто пытаясь таким образом отдать ей свою энергию, свои силы, саму жизнь… Каким высокомерным тоном он сказал вышедшей к ним навстречу мадам Помфри:

— Мисс Хаксли подверглась воздействию Круциатуса. Надеюсь, вы знаете, что делать.

Как он уложил её на кровать и ещё несколько секунд простоял над нею, не в силах заставить себя уйти. И как он почти бегом покинул больничную палату, когда мадам Помфри подняла на него изумлённые глаза, взглянув на раны, покрывавшие тело Рэйчел.

Северус метался по комнате из угла в угол, дав, наконец, волю своим чувствам. Шёл третий час ночи. Всё его существо рвалось туда, в больничное крыло Хогвартса, где на простой казённой койке сейчас лежала Рэйчел. Его Рэйчел, израненная и истерзанная, но не сдавшаяся, не побеждённая. Он порывался бежать к ней, потом останавливался, понимая, что этого делать нельзя, что его могут увидеть и тогда… Тогда вся игра, ради которой было принесено столько жертв, пойдёт насмарку. Северус садился на стул, крепко стискивал руки и пытался справиться с собой. Но через минуту вскакивал, снова бросаясь к двери и замирал, прижавшись к ней лбом и сжатыми до боли кулаками. Не в силах больше терпеть эту пытку, он наложил на себя дезиллюминационные чары и быстрым шагом направился в больничное крыло.

***

Ах, Поппи Помфри… Сколько чужих тайн узнала на своём веку эта тихая, неприметная женщина! Сколько секретов хранилось неразглашёнными в её большом сердце! Сколько ею было увидено и услышано за время долгого пребывания на посту школьного целителя… И не было ни одного случая, когда тайна, ставшая её достоянием, получила бы огласку.