Двое под прикрытием

========== Глава 6 ==========

— Господин Директор! На каком основании вы запрещаете мне покидать Хогвартс? Я имею право проводить летние каникулы как мне вздумается, — стоя в директорском кабинете, Рэйчел не скрывала раздражения.

— Рэйчел, поймите — Хогвартс сейчас самое безопасное место для вас. Теперь, когда Он возродился, его слуги всегда могут найти вас и в вашем доме, и в доме ваших родных, — Дамблдор был терпелив и разговаривал с ней, как с капризным маленьким ребёнком, — Впрочем… Если вы не хотите провести лето в Хогвартсе, могу предложить вам погостить в фамильном особняке Блэков на площади Гриммо.

Рэйчел задохнулась от негодования. Когда к ней, наконец, вернулся дар речи, она изобразила на лице вежливую улыбку и ответила своим обычным подчёркнуто-вежливым тоном, который всегда был признаком её крайнего раздражения:

— Благодарю вас, господин Директор. Если у меня нет другой альтернативы, я предпочту Хогвартс.

— Я был уверен в этом, — Дамблдор понимающе усмехнулся. Рэйчел дёрнула плечом и покинула кабинет.

Лето в Хогвартсе оказалось вполне сносным. Когда позволяла погода, Рэйчел загорала на берегу озера, иногда даже купалась в нём. К её услугам была библиотека Хогвартса. Уж там было что почитать! Часть преподавателей на лето оставалась в замке, так что общением Рэйчел тоже не была обделена. Впрочем, всё это было не важно. Она понимала, что за неделю свихнулась бы от такого времяпрепровождения, если бы каждый вечер в её комнате не появлялся Северус. Она ждала его, сидя у камина. Время тянулось мучительно медленно. Рэйчел не могла заполнить его чтением. Она не могла ни на чём сосредоточиться, с каждой секундой ожидания всё больше напрягаясь, как натянутая струна, готовая лопнуть от малейшего прикосновения.

Обычно Снейп на лето никогда не оставался в замке. Теперь он с удовольствием изменил бы этому правилу, но не мог сделать этого, чтобы не вызвать подозрений. Теперь, когда Волан-де-Морт возродился и часто призывал Снейпа к себе, Северус не хотел, чтобы он узнал о его связи с Рэйчел. Это знание позволило бы Тёмному Лорду вить из него верёвки. Именно поэтому Рэйчел не могла провести лето в доме у Снейпа. Именно поэтому вся её жизнь превратилась в мучительное ожидание, полное тревоги за его жизнь.

Он выходил из камина, отряхивался и обнимал устремлявшуюся к нему Рэйчел. Она крепко прижималась к нему всем телом, как будто старалась с порога успокоить его, освободить от груза тревог и волнений. Он целовал её, вдыхая запах её волос, и его жгучее, болезненное беспокойство о ней и постоянный страх за её жизнь постепенно отходили на задний план.

Ощущение опасности придавало их свиданиям острый привкус, делая их пронзительно — исступлёнными. Их жёсткая страсть и мучительная нежность врезались каждому в память яркими воспоминаниями, которые помогали им дожить до следующей встречи.

Северус уходил рано, чтобы никто не заметил его тайных посещений. Разумеется, он легко сумел бы объяснить коллегам своё появление в замке. Гораздо труднее было бы оправдать столь раннее появление в комнате мисс Хаксли. Он предпочитал не искушать судьбу. Однажды, одеваясь перед зеркалом, Северус задержался взглядом на своём отражении. Пристально всматриваясь в него, он, не оборачиваясь, сказал лежащей в постели Рэйчел:

— Слушай, Рэй, ну и вкус у тебя! Как можно было влюбиться в такого урода? Рожа серо-зелёная, патлы висят, нос… вообще слов нет. Худой, бледный… Характер мерзкий… Как тебя только угораздило?

Рэйчел молча поднялась с кровати и как была, нагая подошла к нему сзади. Прижавшись к его спине, обвила руками спереди и потёрлась щекой о его торчащую лопатку.

— Может, кому-то и урод. А для меня — самый лучший, самый красивый, смелый и мужественный.

Северус уже успел надеть брюки и накинуть рубашку, не застегнув её. Руки Рэйчел гладили его грудь, ласково теребили соски. Северус спиной чувствовал через ткань рубашки прикосновение её груди. Он прижал к себе её ладони, тихо прошептав:

— Что же ты делаешь со мной, негодная девчонка?

Обернувшись, он жадно впился в её губы, властно проникая к ней в рот и сплетая их языки в страстном поцелуе. Его рука уже нетерпеливо ласкала её между ног. Рэйчел расстегнула его брюки и, достав член, приводила его в боевую готовность, играя крайней плотью. Снейп развернул её спиной к стене, крепко прижал и поднял её согнутую в колене ногу, придерживая её рукой. Он входил в неё грубо, настойчиво и страстно, и ей нравилось это. Она охотно помогала ему, насаживаясь на него и вцепившись ногтями в его спину. Северус закрывал ей рот долгими поцелуями, им обоим не хватало дыхания, и это тоже заводило их, будя какую-то исступлённую, животную страсть. Вот… вот сейчас…- почувствовала Рэйчел. И действительно, Северус напрягся и задрожал, изливаясь в неё. Она, привыкшая настраиваться на него, как музыкальный инструмент подстраивается к камертону, чутко ответила на его оргазм своим не менее страстным содроганием. Он отпустил её ногу и вышел из неё.

Небо стремительно светлело. Северус стал быстро одеваться. «Господи, — подумала Рэйчел, — я могу проваляться в постели хоть целый день, а ему приходится куда-то идти и рисковать собой, вместо того, чтобы быть тут, со мной…». Она задохнулась от этой вопиющей несправедливости. От невозможности постоянно быть рядом с ним ей хотелось плакать. Северус, уже полностью одетый, подошёл к ней, провёл кончиками пальцев по её щеке, нагнулся и прошептал ей на ухо:

— Я люблю тебя.

Она молча обвила его шею руками. Ком в горле не давал ей произнести ни звука. Он понял, прижался щекой к её волосам и срывающимся голосом сказал:

— Береги себя.

— Ты тоже, — выдавила внезапно охрипшая Рэйчел. «Пожалуйста, береги себя!» — мысленно повторяла она ему вслед, а слёзы катились и катились по её щекам, пока она вжималась в постель, ещё хранившую тепло его тела.

***

Наконец, лето подошло к концу. И Снейп, и Рэйчел с нетерпением ждали начала нового учебного года. Всё-таки они будут постоянно друг у друга на глазах. За эти месяцы Рэйчел извелась от тревоги за него. Не видеть его целыми днями стало для неё настоящим испытанием Они оба вздохнули с облегчением, когда это лето подошло к концу.

Впрочем, положительные эмоции у обоих длились недолго. После торжественного ужина Дамблдор представил новых преподавателей. Речь профессора ЗОТИ неприятно поразила всех. Рэйчел решила сегодня же ночью покопаться в мозгах у этой «розовой жабы», как она мысленно окрестила новую коллегу. Впрочем, осуществить это намерение ей так и не удалось, потому что полночи они с Северусом не давали друг другу возможности уснуть, а после отключились мгновенно, не в силах думать ни о ком и ни о чём, кроме как друг о друге.

Зато на следующую ночь Рэйчел ждал сюрприз. Попытавшись проникнуть в сновидения профессора Амбридж, она наткнулась на невидимый, но непреодолимый барьер. Промучившись всю ночь, она так и не смогла одолеть это неизвестное препятствие. Попытка взять эту крепость на следующую ночь также потерпела фиаско. Рэйчел задумалась. Значит, есть люди, умеющие защищаться от проникновения в сознание. Нужно было обязательно узнать, как они это делают. Но не спрашивать же об этом у них напрямую… Что же делать?

На следующий день Рэйчел попросилась на приём к Директору.

— Альбус, кажется у нас проблемы, — она с порога взяла быка за рога, — я не могу проникнуть в сны Амбридж.

— С чем это связано?

— Она ставит какой-то барьер. Я всё время чувствую эту преграду, пытаясь заглянуть в её сны. Но я не знаю её природы. К тому же, у меня есть нехорошее подозрение. Если она выставляет эту преграду сознательно, значит, она знает о возможности проникновения в сознание во сне. А раз знает, возможно, сама активно этим пользуется.

— Хм. Мне бы не хотелось, чтобы профессор Амбридж внедрилась в моё сознание. Как и в сознание любого обитателя Хогвартса, — Дамблдор озабоченно прошёлся по кабинету. — Рэйчел, вы понимаете, что противостоять ей в этом не сможет никто, кроме вас. На вас вся надежда.