Двое под прикрытием

Снейп встал. Подойдя к столу, тщательно осмотрел неизвестный предмет, взвесил в руке. Что-то тяжёлое, скорее всего, книга, было завёрнуто в простую плотную бумагу. Это было не похоже на рождественский подарок, скорее на обыкновенную почтовую посылку. Снейп развернул бумагу. У него в руках действительно оказалась книга. Но, чёрт возьми, что это была за книга! Самое первое, раритетное издание Сибелиуса Борткинса «Зелья и их комбинации», да ещё и с пометками последующего владельца, знаменитого Гортензия Флавиуса на полях! Северус бережно перелистывал страницы дрожащими от волнения пальцами. Придя в себя от потрясения, он огляделся по сторонам, пытаясь отыскать в комнате источник этого удивительного явления. Не увидев никого, Снейп перевернул книгу и только теперь заметил лежавший под ней шарф в серебристо –зелёную полоску с буквами SS на концах. Он взял в руки шарф, ощутив его невероятную лёгкость и мягкость. Рука мгновенно согрелась, стоило ей прикоснуться к шарфу.

Значит, это всё-таки был подарок. Подарок к Рождеству, которых он не получал уже целую вечность. Он вспомнил, как в первый год его пребывания в Хогвартсе на должности преподавателя зельеварения, домовой эльф притащил ему в комнату свёрток в золотистой бумаге. Снейп обнаружил там тёплые носки. Он точно знал, чьих это рук дело, и потому Альбусу пришлось выслушать и его ядовитую благодарность, и категорический запрет ещё хоть раз дарить ему что-либо как на Рождество, так и на другие праздники. С тех пор Снейп никогда больше не получал подарков. И вот теперь… Теперь он тоже совершенно точно знал, чьих рук это дело. Ему страстно хотелось со скандалом вернуть этот подарок Рэйчел, но… Отказаться от такой книги, мечты любого мало-мальски знакомого с зельеварением мага? Это было выше его сил. А оставить себе книгу и вернуть шарф — ну, это уже просто ни в какие ворота. Вот же змея! До чего коварна и хитра! Она точно знала, что ему подарить, чтоб он не смог отказаться! Да у неё просто талант злить его и выводить из равновесия! Мысли вихрем проносились в голове Снейпа, пока он вдруг не поймал себя на том, что посреди этого вихря он стоит у стола босиком, в ночной рубашке, улыбается, как последний кретин и прижимает к лицу невесомо-мягкий слизеринский шарф.

После ужина Снейп догнал Рэйчел в коридоре.

— Мисс Хаксли!

Она остановилась и вопросительно взглянула на него.

— Мисс Хаксли, вам никогда не говорили, что бестактно делать столь дорогие подарки ммм… не самым близким людям?

— Подарки? О чём вы, мистер Снейп?

— Рэйчел, давайте без этих штучек, — О-о-о! Он назвал её по имени! Рэйчел замерла, боясь спугнуть его.

— Никто кроме вас не мог сделать мне такой подарок. Глупо отпираться.

— Ну ладно. Не буду. Видите ли, Северус… мне почему-то захотелось это сделать. Обычно я не отказываю себе в своих прихотях. А насчёт близости… Если вам хочется считать нас абсолютно чужими людьми — это ваше право. А моё право — относиться к вам не как к постороннему, — она взглянула на него вызывающе. «Ну, попробуй, возрази мне!», — говорил её взгляд.

— Тогда у меня к вам два вопроса. Первый — как вам удалось достать столь редкое издание Борткинса?

— Ну-у, это моя маленькая тайна. Не волнуйтесь, я ради этой книги никого не убила и не ограбила, — Рэйчел невольно улыбнулась, вспоминая, каких усилий стоили ей поиски этого раритета.

— Хорошо. Тогда второй вопрос — как вы проникли ко мне в комнату? — пожалуй, это вопрос интересовал Снейпа даже больше, чем первый.

— Попросила домового эльфа отнести вам этот свёрток.

Вот чёрт! Как всё просто… Эта ведьма в состоянии очаровать кого угодно. Ради неё какой-то неизвестный ему эльф не побоялся без разрешения проникнуть в комнату грозного профессора Снейпа. Почему-то это открытие не вызвало у него раздражения, скорее, он восхитился силой её обаяния. Снейпу вдруг совершенно расхотелось ругаться. Он опустил глаза и тихо произнёс:

— Рэйчел, я хотел поблагодарить вас. И… вот, — он по-детски неуклюже протянул руку, отдавая ей маленький флакончик с зельем.

— Что это? — Рэйчел с интересом разглядывала флакон.

— Всевозможное зелье.

— Северус… Но ведь это же… Это очень ценный подарок. Разве оно не пригодится тебе самому?

— У меня есть ещё. А насчёт ценности — я беру пример с тебя. Было бы свинством подарить тебе какую-то ерунду, получив от тебя первое издание Борткинса.

Вернувшись в свою комнату, Рэйчел радостно прыгнула на кровать, зажав в кулаке флакончик с зельем. Он отбросил официальный тон и назвал её по имени. Это была хоть и маленькая, но победа!

Подтверждением этой победы был серебристо-зелёный шарф на шее профессора Снейпа во время его прогулок за пределами здания.

***

Несмотря на все возникшие трудности, Рэйчел всё же удавалось время от времени наведываться в сны Северуса. К концу учебного года она сумела убрать из его снов боль и отчаяние, вызванное картинами гибели Лили. Воспоминания об этом уже не жгли Северуса, как огнём, а навевали лишь грусть, тоску и сожаление. Труднее было притупить его чувство вины. Он отчаянно цеплялся за это чувство и сопротивлялся любым попыткам избавить его от этой ноши. Рэйчел решила не торопить события. Она посылала ему светлые, спокойные сновидения. Если в них участвовала Лили, они просто гуляли вместе, как в детстве, держась за руки, смеясь и болтая о пустяках. Иногда в сновидениях с ним была Рэйчел. Тогда Снейпу снились тренировки и картинки из его жизни в доме у её родителей. Во сне Северус успокаивался. Уходила тревога и напряжение, раздражение и злость. Жаль только, что Рэйчел не могла часто посещать его сновидения. Впрочем, и этих коротких вмешательств хватило, чтобы Снейп почувствовал изменения, происходящие с ним. Терпение его окончательно лопнуло. Как-то вечером, когда вся школа готовилась ко сну, он ворвался в её комнату с перекошенным от ярости лицом и злобно зашипел с порога:

— Если. Ещё раз. Вы. Посмеете. Залезть. В мои. Сны. И попытаетесь. Изменить. Мою психику. Вы. Вообще навсегда. Потеряете. Способность. К самостоятельным. Действиям. В моих силах вам это устроить.

Рэйчел была не готова к такому натиску, поэтому молчала растерянно, словно провинившаяся школьница. Конечно, он был прав. Кто она такая, чтобы вмешиваться в его жизнь? Разве может она ему запретить делать с ней всё, что ему заблагорассудится? Вечно мучить себя, обвинять и казнить, ненавидеть и презирать. И жутко, нечеловечески тосковать по той, единственной, которая никогда его не любила и погибла по его вине. У Рэйчел дрожал подбородок, когда она взглянула Снейпу прямо в глаза и произнесла тихо и отчётливо, так, что каждое её слово отчеканилось у него в мозгу, словно высеченное из камня:

— Я никогда и никому не позволяла издеваться над своим другом Северусом Снейпом. И тебе не позволю. Слышишь? Я не могу просто стоять и смотреть, как ты мучаешь себя. Поверь, мне бы очень хотелось относиться к этому спокойно. Но я не могу. Понимаешь? Не мо-гу! Преврати меня во что-нибудь… безмозглое и бесчувственное. Я тебе только благодарна за это буду…

Рэйчел сникла, опустила голову и стояла перед Северусом, отчаянно кусая губы. Весь его запал куда-то исчез. Он сказал уже значительно мягче:

— Рэйчел, пожалуйста. Не нужно вмешиваться в моё сознание. Прошу тебя…

— Хорошо, — она вздохнула. — А можно мне иногда приходить в твои сны?

— Приходи.

— Спасибо. Северус…

— Что?

— Перестань мучить себя. Ты виноват, но свою вину давно уже искупил. Нельзя же казнить себя вечно. Я знаю, какой ты на самом деле. Прекрати презирать и ненавидеть себя. Очень тебя прошу.

Она, забывшись, взяла его за руку и заглянула в глаза. Он вздрогнул и отдёрнул руку, будто испугавшись чего-то. Рэйчел отвела взгляд, молча говоря ему: «Уходи». Когда дверь за ним закрылась, она ничком бросилась на кровать и долго рыдала в подушку. Он любил Лили и ни за что не хотел расстаться с этой любовью — болезненной, мучительной, но такой необходимой ему. Рэйчел знала — того, кто никогда не будет тебе принадлежать, можно любить вечно. Поэтому в соперничестве с мёртвой у неё, Рэйчел, нет шансов. Он будет вечно любить её, а она — его. Только она, в отличие от него, будет встречать свою любовь каждый день, видеть его, слышать голос, и в конце — концов, сойдёт с ума от невозможности быть с ним. Рыдания постепенно утихли. Рэйчел уснула, думая о Снейпе, но попасть в его сон ей так и не удалось. Снейп снова не спал, хотя необходимость патрулировать коридоры Хогвартса уже отпала.