Наши в Хогвартсе

Валерий Викторович, внимательно выслушав кухарку, в прибавке отказал. Жену отвёз на консультацию к светилу отечественной психиатрии. Светило выслушало её жалобы, назначило солидный список лекарств и процедур и посоветовало сменить обстановку. Валерий Викторович отвёз жену в их загородный дом в Барвихе, пообещав ей поездку в любом направлении, которое она выберет после того, как пройдёт назначенный курс лечения. Разумеется, курс лечения не помог, потому что Альке не стоило труда переселиться в барвихинский дом господина депутата, где она продолжила свои психоделические упражнения. Теперь в комнате тёти Светы помимо призрачного присутствия часто раздавался визг тормозов, звук взрыва, по стенам плясали отблески пламени, а на её постели иногда возникали медленно расплывавшиеся пятна крови, которая непременно попадала на саму тётю Свету.

Надо ли говорить, что после всего этого Валерий Викторович подхватил жену в охапку и отвёз её в лучшую германскую психиатрическую клинику. Казалось, что болезнь отступила, не устояв перед опытом немецких психиатров. Алька решила дать ей передышку. В её отсутствие она сунула нос в бизнес своего крёстного. Конечно, разобраться во всех его тонкостях Альке было не под силу. Но, расстраивая сделку за сделкой путём создания всевозможных трудностей и препятствий, Альке удалось существенно пошатнуть репутацию компаний, владельцем которых он являлся. Любой человек будет болезненно реагировать на сокращение собственных доходов, даже если это не приведёт его к бедности. А Алька вошла во вкус, всё больше вникая в нюансы российского бизнеса с его жёсткими законами и правилами. Внушив Валерию Викторовичу мысль о том, что ему необходима новая секретарша с деловой хваткой и знанием английского, Алька устроилась на работу в его офис вскоре сумела стать для него незаменимым человеком. Знание секретов любимого крёстного позволило Альке вредить ему с размахом. Он нервничал, бесился, но не знал, что предпринять. Казалось, он всё делает правильно. Но почему-то все правильные действия приводили его к результату, прямо противоположному ожидаемому.

На фоне этих неприятностей выздоровление жены оказалось единственной хорошей новостью. Выписавшись из клиники, его Светка отдохнула на Бали и, казалось, полностью избавилась от мучивших её страхов. Вернувшись в Россию, она поселилась на квартире, купленной для их дочери Юльки. Пока девочка училась, квартира пустовала в ожидании хозяйки. Светлана Леонидовна поселилась в ней, чтобы воспоминания о страшном призраке не тревожили её измученного сознания. Но призрак нашёл её и там. Муки жены депутата продолжились с новой силой. Однажды ночью исхудавшая, неухоженная, с безумным взглядом и поседевшими волосами, Светлана Леонидовна не выдержала мук совести и этого постоянного ужаса. Её нашли утром повесившейся на карнизе на пояске от собственного халата.

После похорон Валерий Викторович сильно сдал. Нет, он не любил свою жену, предпочитая проводить время в обществе женщин из московской тусовки либо элитных проституток, что иногда оказывалось одним и тем же. Но это была жена, мать его детей, с которой его связывала общая тайна. Они были сообщниками, а такая связь гораздо крепче любых других уз. И вот теперь… Валерий Викторович чувствовал угрозу. Кто-то исподволь подкрадывался к нему, постепенно разрушая его жизнь. Но вот кто? Кто?!

Теперь Алька воспринималась им, как единственное светлое пятно среди чёрной полосы, так внезапно перечеркнувшей его жизнь. Его секретарша быстро перешла из этой категории в ранг помощника руководителя. Она была умна, деятельна, спокойна. Её присутствие всегда вселяло в него какую-то странную уверенность. Он часто думал, что не мешало бы познакомиться с ней поближе. Что это за секретарша, которая не побывала в постели у руководителя? А что уж говорить о помощнике этого руководителя? Правая рука, спящая отдельно от тела — это же нонсенс. Впрочем, ему никогда не удавалось додумывать эти мысли до конца. Алька всегда переводила их в другое русло, и он забывал о них до следующего раза.

Весна уже полностью вступила в свои права. Приближались майские праздники. Валерий Викторович предложил Альке съездить на выходные в Париж. Она ответила вежливым отказом, мотивируя это тем, что у неё в Москве больная мать, которую она не может бросить.

— Может быть, съездим вместе на денёк куда-нибудь за город? — предложила Алька. — Так сказать, на встречу «без галстуков», — улыбнулась она.

«И без лифчиков» — мечтательно облизнулся он.

Утром первого мая машина народного депутата Валерия Викторовича Трухина неслась по шоссе в сторону Барвихи, оставив позади московские пробки, а вместе с ними мысли о текущих неприятностях. Сам Валерий Викторович сидел на заднем сидении и поглаживал по колену свою помощницу. Водитель за рулём привычно делал свою работу, не давая себе труда оценивать морально-этические принципы своего босса. Женщины в этой машине менялись чаще, чем носки её хозяина. Сегодня его, на удивление быстро сморил сон. Обычно он успевал залезть спутнице под юбку, едва выехав за пределы МКАД. Алька отрешённо смотрела в окно. Почему-то сейчас она не чувствовала ничего. Всё в ней замёрзло и онемело, как во рту после укола ультракаина. Ей вспоминалась другая дорога и другая машина. На душе у Альки было тревожно и томительно, как перед трудным экзаменом.

Руки распускать он начал сразу же, как только за ними захлопнулась дверь его дома. Алька быстренько наслала на него сонные чары и внушила ему ложные воспоминания о том, чего он так страстно хотел от неё. Пусть думает, что всё было, а потом он просто уснул.

Выйдя из дома, Алька нашла водителя и отдала ему записку, написанную почерком шефа. В ней говорилось, чтобы водитель срочно отправлялся в город и передал его партнёру по бизнесу пакет, который ему вручат. Алька отдала водителю пакет, в который сложила заранее собранные документы, компрометирующие босса в глазах партнёра и попросила его проверить, в порядке ли машина, стоящая в гараже у Валерия Викторовича. Если да, то он может не возвращаться в Барвиху, а передав пакет, быть свободным. Обратно они доедут сами.

Машина была в полном порядке. Бензина в баке достаточно. Водитель не удивился подобному поручению. Ему частенько приходилось возить различные передачи партнёрам босса. Усевшись за руль, он помахал Альке рукой и отправился в Москву. Алька вернулась в дом. Ей не хотелось есть, но она заставила себя сделать это. Теперь оставалось ждать. Хуже этого занятия ничего придумать было невозможно. Время тянулось мучительно медленно. Так же медленно по кругу вертелись мысли в Алькиной голове. От Северуса давно не было совы. Обычно она прилетала раз в три дня. Позавчера сова не прилетела. Что-то случилось? Тревога росла. Вечерело.

Алька разбудила Валерия Викторовича в десятом часу вечера, проведя рукой по его груди и нежно прошептав:

— Вставай, любимый. Хватит спать, пора возвращаться в Москву.

Он с трудом разлепил глаза, недоумённо осматриваясь вокруг. Алька была сама приветливость. В голове у Валерия Викторовича роились какие-то смутные воспоминания. Как будто что-то было у них сегодня. Что-то этакое… приятное. Но вот что конкретно — он вспомнить не мог. Картинка ускользала, оставались только ощущения. Валерий Викторович тяжело слез с кровати и отправился в ванную. Приняв душ и выпив кофе, он немного пришёл в себя. Выйдя во двор, он поискал глазами машину, на которой они приехали сюда. Её почему-то не было.

— А где машина? — поинтересовался он у вышедшей следом Альки.

— Здрассте. Вы же сам отослали Пашу с поручением к Никольскому. Сказали, что домой поедем на вашей.

— Да? — он недоверчиво уставился на Альку. Та утвердительно кивнула, в голове у Валерия Викторовича что-то щёлкнуло, и он вдруг вспомнил, что всё действительно так и было. — Ну ладно, садись, поехали.

Алька уселась на переднее сиденье. Дядя Валера вывел машину со двора. Охранник закрыл за ними ворота, и они тронулись в обратный путь по ночному шоссе. Машин в сторону Москвы ехало мало. Весь поток направлялся сейчас за город, прочь из столицы. Праздник был в разгаре.