Наши в Хогвартсе

Пары выпитых глотков Альке хватило с головой. Она беспричинно хохотала, болтала о всяких пустяках, в конце концов, назвала Снейпа по имени и предложила идти купаться. Ему и самому было весело и приятно на душе, но, в отличие от Альки, он умел себя контролировать, поэтому от купания категорически отказался, а Альке велел идти спать.

— Только если вы посидите со мной рядом, — хмель делал Альку невероятно, отчаянно смелой и дерзкой. — У меня сегодня день рождения, значит, вы должны выполнить моё желание.

— Идём уже, пьянчужка, — Снейп уложил Альку на кровать и сел рядом с ней на стул. Она вцепилась в его руку своей маленькой крепкой ладошкой и затихла, замерла, боясь поверить в собственное счастье. Уснула она быстро. Снейп не спешил освобождать свою руку. Так хорошо, как в этот вечер, ему ещё никогда в жизни не было. И он совершенно ясно отдавал себе отчёт, что без этой цепкой лапки в его руке вечер показался бы ему значительно менее приятным. Немного протрезвев и обозвав себя идиотом, Снейп высвободил свою конечность и отправился спать.

Обычно в течение знойного дня Снейп находился в палатке. Его бледной коже были противопоказаны солнечные лучи. А Алька без опаски загорала и купалась в любую жару, правда, всё же на суше предпочитая находиться в тени большого пляжного зонта. Однажды Снейп вышел взглянуть, как она там, не сгорела ли на солнце. Алька сидела на берегу в компании сверстников — трёх мальчишек и одной девчонки, видимо, местных жителей. Они оживлённо беседовали, время от времени смеялись, а потом дружно подхватились с места и побежали купаться. Снейп смотрел на них и с тоской думал о том, что Эйлин выросла. Скоро она станет совсем взрослой, окончит Хогвартс и навсегда покинет и замок, и старого злобного профессора зельеварения. Что-то больно кольнуло его сердце. Нет, это была не ревность. Это было чувство, которое испытывает отец, глядя на взрослеющую дочь. Кому-то достанется его маленькая девочка, для которой он раньше был главным мужчиной в жизни? Будет ли её избранник достоин её? Не обидит ли? Будет ли он так же заботиться о ней, делать ей подарки и устраивать всякие приятные сюрпризы? И не забудет ли его девочка всё и всех ради этого своего избранника? Всех, в том числе и его…

К этому чувству примешивалось недовольство старшего брата. Как эти наглецы смеют находиться рядом с его Эйлин болтать с нею, ржать, пожирать её взглядами, а в воде, возможно, хватать её… Тут в Снейпе и вовсе закипел гнев. Он ушёл в палатку и попытался сосредоточиться на чтении, но не смог. А Алька, будто почувствовав его настроение, распрощалась с новыми знакомыми и вернулась домой раньше, чем обычно. Её «шестое чувство» не подвело — Снейп сидел мрачный и скучный. Он не взглянул на вошедшую Альку, делая вид, что поглощён чтением, но её-то не проведёшь. Она отлично умеет угадывать его настроение.

— Господин профессор, — позвала Алька, — хотите прокатиться на моторке, посмотреть на скалы с моря? Это очень красиво. Местный дед пригласил покататься. — Алька жевала купленную в посёлке черешню.

— Что-то не хочется. Жарко очень.

Алька присела перед ним на корточки и заглянула в глаза снизу-вверх. Снейп сосредоточенно уткнулся в книгу.

— Ну, господи-ин профессор… — она продолжала заглядывать ему в глаза, а после и вовсе захлопнула книгу, лежавшую у него на коленях. Снейп открыл было рот, чтобы выразить ей своё крайнее возмущение, но увидев этот умоляющий взгляд, мгновенно остыл. Оставаясь с мисс Эйлин один на один, Снейп сам себя не узнавал. Злобное, угрюмое, безжалостное существо куда-то исчезало, а на его месте оставался безвольный слабак, потакающий прихотям этой девчонки, и что хуже всего — получающий от этого удовольствие. Снейп понял, что сопротивление бесполезно и, одевшись в рубашку с длинным рукавом и кепку с козырьком, закрывающим всё лицо, нацепив на свой огромный нос солнцезащитные очки, обречённо отправился с Алькой в посёлок.

Старик — хозяин моторки — удивлённо пялился на Снейпа.

— Что вы ему про меня сказали? — поинтересовался Снейп у Альки.

— Что вы — мой дядюшка из Англии, обещали оставить лично мне хорошее наследство и пригласить после школы учиться в Кембридже. А я в благодарность за это устроила для вас экстремальный отдых — не такой, к какому вы привыкли на своих пафосных курортах, — довольная Алька расплылась в улыбке. — Думаю, вы — первый иностранец, которого он видит живьём.

— То-то он на меня так пялится, — буркнул Снейп.

— Да пусть пялится, — отмахнулась Алька, — его дело — нас покатать, наше — ему заплатить.

И она первая полезла в лодку. Усевшись на носу, протянула руку Снейпу. Тот с опаской ступил на покачивающееся судно и уселся рядом с Алькой. Места на скамейке было немного, и им пришлось плотно прижаться друг к другу. Альку это полностью устраивало.

Дед залез на корму, дёрнул шнур, мотор загудел, и лодка поплыла, постепенно набирая скорость.

— Держите кепку, профессор, — крикнула возбуждённая Алька. Она подставила лицо ветру и от души наслаждалась скоростью и солёными брызгами. Ей хотелось громко петь или просто кричать что-то бессмысленно-восторженное, раскинуть руки и представлять себя стремительно летящей птицей. Это настроение передалось и сидящему почти в обнимку с ней Снейпу. От его недавней грусти не осталось и следа. В какой-то момент он забыл о необходимости придерживать кепку, и её мгновенно сдуло ветром и унесло в море. «Да и драккл с ней!» — подумал развеселившийся Снейп.

А потом они медленно проплывали мимо грозных величественных скал, на которых так любили сидеть по вечерам, и он поражался их замысловатой, готической красоте. Они заплывали в гроты, где под сводами каменных глыб у Альки сжималось сердце и сосало под ложечкой от страха, но это было так приятно и необычно. И снова любовались разнообразием форм и красок, поражаясь буйной фантазии этого сумасшедшего архитектора — матушки-Природы. Домой вернулись, переполненные впечатлениями, купив у старика вареных креветок на ужин.

И только зайдя в палатку, Снейп почувствовал, как горит его лицо, обожжённое беспощадным южным солнцем.

— Господи! — ужаснулась Алька, глядя на него. — Это же сплошной ожог!

Снейпу пришлось призвать специальное противоожоговое зелье. Алька, усадив его на стул, осторожно смазала этим зельем его горящее лицо. Прикосновения её пальцев были нежными и приятными. Где-то на задворках сознания возникла мысль, что он с радостью согласился бы обгореть целиком, если бы в итоге его лечили эти пальцы. Но Снейп тут же безжалостно прогнал крамольную мысль, что не помешало ему получить удовольствие от этой невинной процедуры.

Ожоги быстро сошли, зато кожа после них уже не была землисто-серой. Это невероятно, но на щеках у Снейпа появился лёгкий румянец. Вечером они с Алькой ели креветки, и она беззлобно подшучивала над тем, что господину профессору нужно почаще получать солнечные ожоги. Лечатся они быстро, зато цвет лица в результате получается изумительный. Снейп так же беззлобно поругивал Альку, что вносило в их вечерние посиделки полную гармонию.

Однажды вечером, плавая с Алькой недалеко от берега, Снейп увидел в воде чёрное блестящее тело с плавником на спине, которое стремительно пронеслось мимо в нескольких ярдах от них. Оно вынырнуло из воды, описало в воздухе дугу и скрылось в волнах, чтобы снова появиться над водой чуть дальше. Снейп замер. Хорошо, что они заплыли неглубоко, и он сумел нащупать под ногами твёрдое дно. Он с тревогой взглянул на Альку и не поверил своим глазам — она сияла от восторга, тихо, завороженно шепча:

— Дельфины… Какие хорошие…

Вдалеке он заметил ещё парочку этих существ. Один из них был явно детёнышем, и повторял все движения за своим старшим спутником.

— Смотрите, смотрите! Мама с малышом! — восторженно указывала на них Алька. Заметив тревогу на лице Снейпа, она поспешила успокоить его: — Не бойтесь, они хорошие.

В отличие от него, она вся светилась от радости, провожая дельфинов счастливым взглядом. Стоя в воде и глядя на этих существ, Снейп вдруг и сам испытал беспричинную, щенячью радость, какой не испытывал никогда, даже будучи ребёнком. Когда дельфины скрылись из виду, Алька повернула к нему своё счастливое лицо: