Страница 43 из 96
До меня дошло, что наши телефоны наверняка разрядились.
Если так подумать, я не помнила, чтобы наши телефоны вообще работали здесь.
Мы пользовались здесь телефонами? Или рациями?
Я нахмурилась, пытаясь вспомнить.
— Нам нужно предпринять что-то по поводу Ника и Энджел, — выпалила я. — И Ковбоя. Прошло слишком много времени. Нам нужно что-то предпринять, Блэк. Ты обещал.
Он посмотрел на меня смертельно серьёзным взглядом золотых глаз.
— Пожалуй, мне придётся найти способ и раздобыть нам ещё торта. Пожалуй, мне это необходимо.
Я захихикала. Не смогла сдержаться.
В то же время я посмотрела на контейнер на своих коленях и осознала, что он опустел. Я жаждала мексиканской еды, и Блэк, наверное, сказал кому-то, потому что мне принесли буррито с чили верде, гуакамоле и настоящей сальсой.
Я действительно все съела?
Я помню, что буррито было довольно большое.
С другой стороны, я также не помнила, когда мы в последний раз вспоминали про еду.
Я заметила, что мы склонны были объедаться вспышками, и наши пожелания в пище были непостоянными, специфическими и странными. Аппетит обычно приходил после того, как мы проводили некоторое время в океане. Сейчас океан, казалось, был каким-то синонимом «еды» для наших сознаний, может быть, потому что видящие и Мэнни пришли сразу после того, как мы вернулись с долгого купания.
Мы оба сидели на кафельном полу кухни перед открытой дверью холодильника. На полу перед нами стоял контейнер, наполненный маленькими тортиками.
Я съела маленький морковный тортик, рядом с моей ногой на полу лежал черничный пирожок, от которого я откусила минимум один разок. Наклонившись через свою коленку, я запустила ложку в форму для выпечки и засунула немного пирога в рот, пытаясь решить, пробовала я его или нет.
Очень вкусно.
Уверена, я это уже пробовала.
Я съела ещё ложку — просто чтобы убедиться наверняка.
Блэк несколько секунд наблюдал, как я ем. Затем из его света вышел завиток боли, затем он наклонился через коробку и запустил ложку в пирог. Я смотрела, как он жуёт, и видела по его лицу и свету, что пирог не может сравниться с тем тортом из тёмного шоколада и помадки, который он моментально умял несколько минут назад.
Вместо того чтобы рассмеяться, в этот раз я нахмурилась.
Я очень хотела, чтобы он получил себе тот торт.
Я тоже хотела больше чили верде.
— У кого нам попросить? — сказала я, набив рот черникой и корочкой пирога и той же ложкой выгребая остатки чили верде со дна контейнера на моих коленях. — Добавки? Кого-нибудь же можно попросить?
Блэк проглотил вторую порцию пирога и наклонился ко мне, опираясь на руки и ладони. Как только я подняла взгляд, его рот нашёл мои губы, и мы целовались так долго, что я забыла, о чем мы говорили. Я осознала, что ласкаю его грудь и руки, смотрю на него между поцелуями, сжимаю его волосы между пальцев.
Он поцеловал меня крепче, углубляя поцелуи, притягивая меня глубже в свой свет, обратно в то чёрное, похожее на океан пространство.
Почему-то все это лишь усилило его голод.
В итоге я отстранилась от него, стискивая ладонями его плечи.
— Я хочу принести тебе тот торт, — сказала я, целуя его в щеку. — Можно я принесу тебе торт? Я вернусь быстро. Супер быстро. Буду бежать. В обе стороны.
Он посмотрел на меня с той мягкой любовью в глазах.
Блэк поцеловал меня в губы, протягивая руку, чтобы стиснуть мои волосы в ладони, а затем опустился ниже, покрывая поцелуями мою шею. Там его поцелуи почти причиняли боль, но я знала — отчасти это потому, что он раньше кусал меня там.
— Я сам пойду, — сказал он, подняв голову. — Я сам пойду, Мири. Я не хочу, чтобы ты туда выходила.
Я нахмурилась, глядя на него.
— Я тоже не хочу, чтобы ты туда выходил.
— Все хорошо. Я помню, как добраться в столовую. Я бегом. Быстро.
— У нас нет телефонов, — сказала я, нахмурившись. Подумав, я добавила: — Что насчёт Ярли? Мы можем попросить видящих, чтобы они нам кое-что достали? Джакса? Кого-нибудь из остальных.
Я снова нахмурилась, вспоминая.
— Что насчёт Ника, Блэк? Их все ещё нет. Нам нужно что-то предпринять. Я беспокоюсь за них. Я беспокоюсь за Ника.
Блэк посмотрел на меня.
Я ощутила в его свете очередной завиток противоречия.
— Я позабочусь об этом, — сказал он мгновение спустя. — Я позабочусь о Нике, Мири. И об Энджел, и о Ковбое… и обо всех, кто с ними. Все хорошо. Я кому-нибудь позвоню.
— Обещаешь? — спросила я, улыбаясь.
Он наклонился, целуя меня. Он вложил свет в свой язык, затем, через несколько секунд, он вложил ещё больше света в свои губы и язык… затем открыл свой свет по-настоящему, привлекая меня обратно в то тёмное, полное звёзд пространство вместе с ним. Я затерялась там, чувствуя, как какая-то часть меня расправляется, а под моими ногами открывается что-то вроде люка.
Я ощущала там столько силы.
Там жило столько силы, что я не знала, что с ней делать.
Я смотрела в крутые глубины того пространства и ощущала там Блэка, так много от него, что какая-то часть моего разума замерла, уставившись в ту темноту и пытаясь понять. Я обнаружила, что пребывание там, с ним, успокаивает меня. Такое чувство, будто он удерживал меня от того пространства, окутывал меня движущейся, полной звёзд тишиной, сливая мои части с ней. Все это ощущалось как изобилие, как жизнь, как начало. Такое чувство, будто из того тёмного пространства могло выйти что угодно: свет, отсутствие света, мощь, неподвижность, звук, тишина, рождение звёзд… целые вселенные.
Это продолжалось длительное время.
Когда мы отстранились друг от друга, я почувствовала, как Блэк думает о вещах, которые мы только что обсуждали.
Я чувствовала, как он думает над моим предложением принести ему торт. Я чувствовала, как он думает о том, чтобы видящие или люди пришли сюда и принесли нам еду.
Я чувствовала, как он думает об Энджел, Нике, Ковбое и Дексе.
Он не хотел, чтобы я находилась в обществе других видящих.
Он хотел сам сходить за тортом и принести его сюда.
Почувствовав это через его свет, я поняла, хоть и знала, что у этого аргумента есть логические изъяны. Блэк действительно верил, что может проскользнуть на кухню, поговорить с человеческим персоналом и принести найденное сюда так, чтобы никто его не увидел.
Он думал, что может быть, сможет предпринять кое-какие меры, пока будет находиться там.
— Ниндзя Блэк, — сказала я, улыбаясь и легонько дёрнув его за волосы.
— Я обучался, — Блэк широко улыбнулся в ответ. — Навыкам ниндзя. Навыкам обращения с нунчаками. Если кто-то из-за чего-то выпрыгнет, я просто выбью из них дерьмо и убегу.
Я расхохоталась. Его золотые глаза снова светились.
Когда я закончила целовать его в этот раз, Блэк вскочил на ноги.
— Я пошёл, — теперь он говорил решительно, собранно, слегка пружиня на пятках. — Я пошёл. Нам надо синхронизировать часы.
Посмотрев на него со своего места, где я все ещё сидела на полу со скрещёнными ногами, я нахмурилась.
— Нет у меня часов, — сказала я.
Блэк посмотрел на своё запястье, которое тоже пустовало.
— О. Точно, — слегка нахмурившись, он перевёл взгляд на меня и показал на моё лицо. — Оставайся тут, Мири. Я позову тебя, если ты мне понадобишься. Тебе не разрешается уходить, помнишь? Оставайся тут!
Я торжественно кивнула.
Я помнила.
Я дала обещание.
Это обещание к тому времени приняло статус священной клятвы. Я едва помнила наше первое утро здесь, а также причины, по которым это обещание вообще нужно было дать. И все же мы с Блэком относились к этому обещанию со смертельной серьёзностью.
— Я не уйду, — я положила руку на сердце и посмотрела на него. — Если только не случится ничего плохого. Но позови меня, если возникнет опасность. Позови меня, если что-то пойдёт не так, — я постучала по своему виску. — Позови меня сразу же, Блэк. Я серьёзно.