Воспоминания. Из жизни Государственного совета 1907–1917 гг.

В феврале 1937 г. глава государства Константин Пяте (Konstantin Pats; 1874–1956) назначил Д. Д. Гримма членом Государственного совета (Riiginoukogu), верхней палаты создаваемого Национального собрания (Rahvuskogu), в качестве представителя от русского меньшинства. Профессор полагал, что страна нуждалась в его опыте членства в Государственном совете Российской империи в 1907–1917 гг. Он отмечал, что «до сих пор здесь [в Эстонии] существовала только однопалатная система и никто практически из депутатов Национального] собрания, одинаково как избранных, так и назначенных, не имел ясного представления о том, как двухпалатная система выглядит не только на бумаге, но и в практическом применении в жизни»[160]. Д. Д. Гримма смущал его преклонный возраст и ограниченная работоспособность, но еще более – незнание эстонского языка. Впрочем, эту проблему удалось решить. Глава государства распорядился, что проект Основного закона будет переведен специально для него на русский язык, а во время заседаний к нему будет приставлен переводчик. Давид Давидович согласился: «Вот как судьба играет с людьми. Был я в свое время выборным членом Государственного Совета, а здесь стал одним из 10 назначенных членов второй палаты Эстонского парламента»[161]. Работа оказалась интересной, но тяжелой. С февраля по июнь 1937 г. он практически еженедельно с понедельника по пятницу уезжал из Тарту в Таллинн, приобретя в результате «дрожание ноги и постоянное легкое головокружение»[162]. Лишь в июне 1937 г. он переселился на дачу близ столицы, чтобы облегчить свои передвижения вплоть до окончания работы над новой конституцией. Она была принята Национальным собранием 28 июля 1937 г. и 17 августа подписана главой государства.

Пожалуй, это было последнее яркое событие в общественной жизни профессора Д.Д. Гримма. Преклонный возраст давал о себе знать. К тому же из Тарту вынужден был уехать его сын Иван, переживший разрыв с женой. И. Д. Гримм, как и отец, избрал карьеру правоведа. Однако в Тарту он постоянную работу найти не смог и потому перебрался в Ригу. Д.Д. Гримм оставался в Эстонии, вероятно, до конца 1938 г. – начала 1939 г., а затем уехал к сыну в Латвию. В январе 1939 г. уже оттуда он благодарил декана юридического факультета Тартуского университета за поздравление с юбилеем, которое его «глубоко тронуло как свидетельство о внутренней связи и добрых товарищеских отношениях, сохранившихся между нами и после выбытия моего из состава штатной профессуры Тартуского университета»[163].

К сожалению, о последних годах жизни ученого известно крайне мало. Имеющиеся источники не позволяют пока сказать, как пережил он роковые 1939–1941 гг.: начало Второй мировой войны, советизацию Прибалтики вкупе с развернувшимися там репрессиями[164], начало Великий Отечественной войны и захват Риги немцами. Доподлинно известно лишь, что скончался профессор Д.Д. Гримм 29 июля 1941 г. в Риге, вскоре после ее захвата немецкими войсками, и был похоронен на Покровском кладбище, где нашли свой последний приют многие эмигранты из России[165].

На протяжении всей своей жизни Давид Давидович Гримм был неутомимым борцом за интеллектуальную и творческую свободу. Он полагал, что успешное и динамичное развитие России возможно лишь при условии соблюдения законности и главенстве правовых начал. Он выступал противником любого радикализма, как правого, так и левого. Университетам он отводил особую роль в процессе модернизации, и поэтому выступал последовательным сторонником академических свобод. Вся его деятельность была отмечена преобразовательным пафосом, столь свойственным интеллигенции его времени, порой далеким от исторической реальности. В этом была и сила профессора Гримма, и его драма.

Воспоминания профессора Давида Давидовича Гримма как исторический источник

Т.К.Шор

Вначале 1990-х гг., при разборе так называемых «хвостов» (на архивном жаргоне – отдельные дела, отложенные при описании какого-либо фонда как непрофильные либо случайно завалявшиеся незаинвентированные единицы хранения), в Историческом архиве Эстонии в Тарту[166] была обнаружена рукопись из несшитых двойных листов in quarto, без титульного листа. Анализ текста и сличение почерка позволили установить, что это воспоминания профессора Тартуского университета Давида Давидовича Гримма, написанные им в Эстонии на рубеже 1920-1930-х гг. К сожалению, из 300 страниц рукописи утеряны около 90 листов (IV–X главы первой части, страницы 15-102). В тексте фигурируют два похожих авторских названия – «Из жизни Государственного совета 1907–1917 гг.» и «Из жизни преобразованного Государственного совета 1907–1917 гг.».

Рукопись Гримма интересна в нескольких отношениях. Во-первых, это любопытный и совершенно неиспользованный источник по истории России первой четверти XX в., с особым вниманием освещающий деятельность Государственного совета, университетский вопрос и т. д. Он был совершенно неизвестен исследователям и лишь недавно стал объектом специального изучения[167]. Во-вторых, мемуары Д.Д. Гримма органически дополняют воспоминания целого ряда русских общественных и государственных деятелей предреволюционного периода, опубликованные в тот период и позже. Так, например, воспоминания С.Ю. Витте (1849–1915), до 1906 г. председателя Совета министров, а затем постоянного члена Государственного совета и Комитета финансов, простираются лишь до марта 1912 г. Заметим, что в последние годы были опубликованы важные источники, отражающие работу высших органов государственной власти Российской империи, в том числе Государственного совета. Среди них – извлеченные из архивов мемуары А. Н. Куломзина, Н. Н. Покровского, М. В. Шахматова[168]. В 2007 г. в Минске появился сокращенный русский перевод мемуаров Э. Войниловича[169], польского депутата Государственного совета, впервые увидевших свет в Вильно в 1931 г.[170]В 2009 г. были переизданы воспоминания государственного секретаря С.Е. Крыжановского[171]. Мемуары Д.Д. Гримма встают в один ряд с этими важными источниками и существенно дополняют их. И наконец, в-третьих, они примечательны как литературный памятник русской эмиграции в Прибалтике в 1920-1930-х гг. В Таллинне в 1929 г. вышла книга Э. А. Верцинского «Год революции. Воспоминания офицера генерального штаба за 1917–1919»[172]. Годом позже в Риге были изданы мемуары генерала П.П. Петрова «От Волги до Тихого океана. В рядах белых»[173]. Печатались воспоминания камер-пажа Б. А. Энгельгардта[174]. Напомним, что в Эстонии времен первой Республики были опубликованы на эстонском языке мемуары бывшего эстляндского губернатора А. В. Бельгарда, напечатанные в полном объеме на языке оригинала в 2009 г. и почти сразу же переизданные на эстонском языке[175]. Рукопись Д.Д. Гримма хронологически опережает работу А. В. Бельгарда, если, конечно, не допустить, что последний писал свои записки будучи еще в Германии, а не в Эстонии. Типологическое сходство обоих мемуаров обусловлено не только исторически, но и личностными характеристиками авторов.

160

ГАРФ. Ф. 9586. On. 1. Д. 171. Л. 3 об.

161

Там же. Л. 4 об.

162

Там же. Л. 4.

163

Rahvusarhiiv Tartus. ЕАА. 2100.2а.8.26.

164

Насколько известно, ни Д.Д. Гримм, ни его сын Иван не подверглись преследованию со стороны органов НКВД. В то же время в марте 1941 г. был арестован В. А. Карамзин, которого через несколько месяцев расстреляют, а его супруга М. В. Карамзина, бывшая жена И. Д. Гримма, 14 июня 1941 г. будет депортирована на спецпоселение в Сибирь, где скончается 17 мая 1942 г. от болезней и голода.

165

Tevija. Riga, 1941. 30. julijs. № 26.

166

В 1999 г. бывший Исторический архив был включен в систему Национального архива Эстонии. По закону об архивах с 1 января 2012 г. он именуется как Исторический архив Национального архива Эстонии. В общенациональной электронной поисковой системе AIS (http://ais.ra.ee/) дела из бывшего Исторического архива обозначаются аббревиатурой ЕАА (Eesti Ajalooarhiiv = Эстонский исторический архив) и в поле поиска «местонахождение фонда» значится – Rahvusarhiiv Tartus (Национальный архив в Тарту). В ссылках на единицы хранения из его фондов на первом месте ставится общее название: Эстонский национальный архив в Тарту и затем следует шифр в том виде, как он представлен в AIS, т. е. аббревиатура и через точки следуют номера фонда, описи и дела. Например: Rahvusarhiiv Tartus. ЕАА. 2100.2.150а.3,7.

167

Шор Т.К., Ковалев М.В., Воронежцев А.В. Давид Давидович Гримм и его воспоминания // Историческая память и стратегии российско-немецкого межкультурного диалога. Саратов, 2015. С. 72–92; Ковалев М.В. Профессор Д.Д. Гримм и барон М. А. Таубе: два взгляда на академические свободы // Там же. С. 93–109; Ковалев М.В., Мирзеханов В. С. Давид Давидович Гримм // Вопросы истории. 2016. № 1. С. 19–33; Ковалев М.В. Профессор Д.Д. Гримм и борьба за академические свободы в России в начале XX в. // Российская история. 2016. № 5. С. 174–183; Он же. Профессор Д.Д. Гримм в эмиграции // История и историческая память. Саратов, 2016. Т. 13–14. С. 82–92; Он же. «…Мы живем в такое время, когда и небываемое бывает». Февральская революция глазами профессора Д.Д. Гримм // Отечественные архивы. 2017. № 2. С. 91–105.

168

Куломзин А.Н. Пережитое. Воспоминания. М., 2016; Покровский Н.Н. Последний в Мариинском дворце: воспоминания министра иностранных дел. М., 2015; Шахматов М.В. Последние дни Мариинского дворца и Петрограда. Прага, 1927 г. // Российский Архив: История Отечества в свидетельствах и документах XVIII–XX вв.: Альманах. М., 2005. Т. XIV. С. 669–691.

169

Войнилович Э. Воспоминания. Минск, 2007.

170

Woynittowicz Е. Wspomnienia 1847–1928. Wilno, 1931.

171

Крыжановский С.Е. Воспоминания: из бумаг С. Е. Крыжановского, последнего государственного секретаря Российской империи. СПб., 2009.

172

Верцинский Э.А. Год революции. Воспоминания офицера генерального штаба за 1917–1918 года. Таллинн, 1929.

173

Петров П.П. От Волги до Тихого океана в рядах белых (1918–1922 гг.). Рига, 1930

174

Републикацию см.: Энгельгардт Б. А. Воспоминания камер-пажа // Балтийский Архив. Talli

175

Шор Т.К. Воспоминания бывшего эстляндского губернатора // Балтийский Архив. Talli