Страница 15 из 20
Данная версия тоже не объясняет, зачем обезьяны покинули безопасный лес и ушли в саванну. Впрочем, проблему пускового механизма не решает не только эта гипотеза, ее не решает ни одна гипотеза прямохождения. Ни одна из тех, которые могут предложить симиалисты, в том числе современные.
«Про это, – пишет С. Дробышевский, – написана не одна книга и безумное число статей». Но надо объяснять в 2018 году, ибо никто до сих ничего не объяснил в безумном числе публикаций! И он пишет о «миоценовом похолодании», вызвавшем «сокращение тропических лесов». Это и вызвало (уже хочется зевнуть) переход обезьян в саванну. Здесь начались странные метаморфозы: «Обезьяны, конечно, потеют и в лесу на деревьях, но без особого фанатизма, а в саванне это становится важным процессом. Но из-за пота слипается шерсть, а суточные перепады температуры в саванне бывают весьма ощутимыми; мокрая шерсть по ночам может привести к переохлаждению и простуде. Поэтому шерсть катастрофически укорачивается; сколь-нибудь существенное оволошение остается только на макушке, где припекает солнце, да на подмышках и в паху – для концентрации запаха» (Дробышевский, 2018а, с. 84).
Обезьяны начинают усиленно потеть (видимо, вследствие похолодания), из-за этого с них слезла шерсть (интересно, почему она не слезла с зебр, львов, гиен, жирафов и т. д.), «сколь-нибудь существенное оволошение остается только на макушке» (это бесконечно растущие волосы – сколь-нибудь существенное? А почему они вообще стали так странно расти, у саванных обезьян такого не наблюдается?), «да на подмышках и в паху – для концентрации запаха». Последний пассаж особенно неожидан. Зачем его концентрировать, запах? Чтобы сдобрить хищникам обед, когда они сбегутся на концентрированную вонь ваших пахов и подмышек? Нет? Ах да, для привлечения самок! Это ж половой отбор во всем его благоухании!
2 февраля 2009 г. по REN TV в вечерних новостях сообщили об итогах массового опроса женщин. Предметом опроса были признаки, по которым женщины отбраковывают мужчин, с которыми им неприятно целоваться. На первом месте – запах изо рта, на втором – запах пота. Можно как угодно относиться к телеканалу, но мой личный опыт подсказывает, что в данном случае он прав. Может быть, у москвичей другие привычки, но в Петербурге, например, не принято предлагать близость, когда от пахов и подмышек концентрированно разит физиологическими выделениями.
Ни в одном биологическом виде, обитающем на суше в жарких странах и имеющем шерстный покров, не зафиксирован устойчивый фенотип лишения шерсти от жары. А вот от воды – пожалуйста. В Юго-Восточной Азии буйволята рождаются покрытыми шерстью полностью. Но по мере взросления они лишаются шерсти на тех частях тела, которые часто погружаются в воду. Буйволы любят стоять в воде так, что наверху торчат только голова и часть спины, и только там остается шерсть.
Ничего нового не смог предложить автор, пишущий «про это» в наши дни. Все те же нонсенсы, да еще и нестыкующиеся между собой. Видимо, поэтому в конце, как бы извиняясь, оговаривается: «Впрочем, палеоэкологические реконструкции – что дышло, какие данные учтешь, то и вышло» (там же, с. 85). И это слишком смело заявлено: как ни вертел дышло, ничего не вышло.
Проклятый вопрос антропогенеза – это антропологи.
Антропологи и малютки
В настоящее время активно муссируется теория американского антрополога К. Лавджоя (Lovejoy, 1988). Лавджой исходил из «перемены стратегии размножения». Самка шимпанзе рожает один раз в три-пять лет. К. Лавджой решил, что причиной перехода обезьян к хождению по земле стало изменение ими стратегии размножения. Они решили рожать больше.
Ну и что? – спросите вы. Что мешало обезьянам рожать ежегодно на деревьях, вернее, на втором ярусе тропического леса, где даже почва имеется? Для шимпанзе второй ярус – как для нас земля, с тем преимуществом, что гораздо более безопасно. Зачем спускаться на землю, кишащую хищниками? Наверху обезьяны представляют собой нелегкую добычу для очень немногих хищников. На земле они – легкая добыча для всех, кто имеет крепкие клыки и хочет есть.
«К.О. Лавджой считает, – уверяет М. Дерягина, – что на земле легче ухаживать за несколькими детенышами» (Дерягина, 1989, с. 9). Ну разумеется! На земле их можно усадить в автомобиль и отвезти в детский сад.
Д. Джохансон, тоже так считающий, сожалеет лишь об одном: у прекрасной гипотезы Лавджоя отсутствует «пусковой механизм» (Джохансон, Иди, 1984, с. 242). В самом деле, с чего это вдруг безмозглая обезьяна задумалась о стратегии размножения?
Переход к новой стратегии размножения, связанной с ежегодными родами (чаще для антропоидов невозможно), никак не связан с переселением на землю: нет корреляции между двумя этими явлениями. В саванне многие млекопитающие рожают ежегодно и даже чаще, но не начинают от этого ходить на двух ногах. Например, антилопы, бабуины, бородавочники.
Из этого следует, что прямохождение понадобилось обезьянам, чтобы освободить именно руки именно для детей. «Логично, что проще всего нянчить беспомощных малюток на руках», – уверяет Дробышевский, поддерживая Лавджоя (Дробышевский, 2018а, с. 84). Ох, чует мое сердце, не нянчил он малюток в диких саваннах Африки!
Представьте себе эту самку шимпанзе, которая бродит по открытой саванне с детенышем на руках. Она может бродить, наверно, только в мозгу Лавджоя и его последователей. В саванне этот фокус у нее не получится. А теоретически отчего бы не бродить? Из книги в книгу, от одного фантазера-антрополога к другому.
Ни одно наземное животное, включая саванных обезьян, не переносит детей на руках. Первобытные люди тоже этого избегают. На земле это самый неэкономичный, энергоемкий и опасный для матери и ребенка способ транспортировки. Люди испокон века приспосабливают все, что угодно, лишь бы не носить детей на руках. Ни в одном бродячем первобытном племени не зафиксирован такой способ переноски детей, как «поза Мадонны». Держа на руках, матери кормят младенцев, а для транспортировки приспосабливают все, что угодно, прежде всего спины.
В этом деле торжествует принцип: все, что угодно, лишь бы не руки. Ноги – даже они – предпочтительнее. И этому есть подтверждения. Чукчи шили специальные сапоги с широченными голенищами, в которые укладывали детей и таким образом транспортировали. Современным высоколобым антропологам, таким как Лавджой, трудно понять, что для людей, которые добывают пропитание руками, занимать руки детьми – непозволительная роскошь.
Обезьяны саванн перемещают детей на спинах. Шимпанзе и другие древесные обезьяны иногда переносят детей на руках, потому что, если б они прыгали в густом лесу среди веток с младенцами, сидящими у них на спинах, они бы выкололи им глаза ветками и свернули головки. Это вынужденный способ, не применяемый в земных условиях. Видимо, Лавджой об этом не подумал, когда «переместил» обезьян с деревьев на землю, чтобы они могли носить детей на руках. Вот если б он писал об обратном – о переходе с наземного образа жизни на древесный, тогда было бы о чем говорить. Занимать руки детьми – это поведенческий эксклюзив древесных обезьян, не применяемый более никем на Земле при жизни в природном формате. Но даже шимпанзе обычно транспортируют детей, не используя руки: дети цепляются за шерсть матери на ее животе и груди.
А. Марков в теории Лавджоя педалирует другой момент в соответствии с отстаиваемой им идеей полового отбора: обезьяны перешли к прямохождению, потому что самцы перешли к обеспечению самок продуктами (Марков, 2011, с. 94). У обезьян это вообще-то не принято. Ни в одном виде человекообразных обезьян не принято, чтобы самцы заботились о самках. Разумеется, эта невероятная перемена связана с изменением стратегии размножения. Тут второе чудо добавляется: кроме немотивированной перемены стратегии размножения, еще и появление заботы о самках. Передние конечности понадобились, чтобы носить продукты. Соответственно, дескать, произошел переход к прямохождению.