Истинно

Ко мне твердым шагом подошел Драко и протянул крепкие широкие ладони. Рукав мантии на левой руке чуть приподнялся, и я увидел край Черной метки на его предплечье. Заметив, что младший Малфой меня внимательно разглядывает, я встретился с ним взглядом. Лицо его было спокойно.

Струя пара сформировалась в колечко, охватило его кисти, и через мгновение я не поверил своим глазам. На пальцах, ладонях и даже тыльной стороне его рук возникли ярко-желтые пятна.

Рот Малфоя медленно открылся от удивления. Тут как тут оказался Конборн.

— Но… это не я! — воскликнул Драко, вскидывая на меня огромные голубые глаза, потом обернулся к Гарри, почти крикнул ему в отчаянии, — Поттер, ты ведь знаешь, что это не я. Я не желаю тебе зла! Какой у меня может быть мотив?

Гарри молчал. Взгляд его был прикован не к пожелтевшим рукам Малфоя, как у всех присутствующих, а к его лицу. Он силился поверить Драко, но не мог, я видел, что не мог.

Двумя шагами я пересек расстояние до него, положил руки на его плечи и почувствовал, как он слегка отклонился назад, ко мне, ища поддержки.

— Поттер, ты же знаешь, что я не мог этого сделать! — взывал Малфой.

— Итак, профессор Малфой, против вас выдвинуто серьезное обвинение, — проговорил Конборн мрачно, — вы можете предоставить алиби?

— Какое алиби? Я этого не делал, зачем мне смерть Поттера? Я мог бы убить его тысячу раз. Зачем мне было его травить?!

— Чтобы приготовить Живую Смерть нужно не более полутора часов. Что вы делали сегодня утром?

Драко растерянно замолчал и нахмурился.

— Я… я был у себя в комнате… наверное. Не помню…

— Вы не помните, — многозначительно повторил Фрэнсис, — в таком случае, я вынужден забрать вас, мистер Малфой.

— Забрать? Куда? В тюрьму Азкабан? — огрызнулся Драко.

— Зачем же? Пока только в следовательский отдел и одиночную камеру. До конца расследования. Не волнуйтесь, если вы невиновны, вам нечего бояться. И в случае ошибки, министерство принесет вам свои…

— Иди к черту со своими извинениями, Конборн! — вскричал Драко, — можешь засунуть их в свою голубую задницу! Поттер, — Гарри поднял на него взгляд. Малфой весь был словно нерв, растрепанный, раскрасневшийся, тяжело дышал, — мы некогда были на разных сторонах, но то была не моя воля. Я не желал тебе смерти ни минуты в жизни, слышишь?

— Мистер Конборн, — позвал Гарри, — мы можем провести расследование здесь. Не нужно забирать профессора Малфоя из школы в камеру. Если нужно, мы посадим его под арест. Наверняка у Северуса найдется сыворотка правды.

— Так не положено, мистер Поттер, — начал было следователь, но Гарри сделал несколько шагов к нему и положил руку ему на плечо.

— Прошу тебя, Фрэнсис. Под мою ответственность.

С минуту лощеный красавчик молчал, и я прямо-таки видел, как он тает от прикосновения моего Гарри.

— Хорошо, — согласился наконец Конборн, — профессор Снейп, как насчет веритасерума?

— Сварю. В следующем месяце будет готово.

Фрэнсис кивнул без особого энтузиазма.

— Мистер Малфой, вы временно отстранены от преподавания в школе Хогвартс. — Деловито затараторил Конборн, — так же вы ограничиваетесь в свободе. Вам запрещено покидать свои комнаты, перемещаться по замку и выходить за его пределы. Вскоре мы навестим вас для допроса.

Малфой выразил молодому следователю взглядом всю палитру своего презрения, развернулся и вышел из зала. МакГонагалл сопроводила его.

— Это нарушение должностных обязанностей, — сообщил Фрэнсис Гарри, на что Поттер тепло ему улыбнулся.

— Спасибо.

Следователь остановил взор карих глубоких томных глаз на лице молодого героя, и я окликнул:

— Профессор Поттер, у вас первый урок, вы помните?

Мой голос показался мне несколько паническим и ревнивым. Неприязненный взгляд Конборна подсказал, что так оно и есть, но Гарри только мимолетно улыбнулся мне, проходя мимо, и скрылся в коридоре.

Подождав, пока зал опустеет, Фрэнсис вальяжной походкой подошел ко мне.

— Я нервирую вас, Северус?

— Весьма. — Сдержанно ответил я, и он слегка улыбнулся.

— А ведь не зря вы так беситесь. — С явным удовольствием проговорил следователь, смахивая с плеча несуществующую пылинку, — не уверены в Гарри? Боитесь, что кто-то более… ммм… — он картинно призадумался, обдумывая подходящее слово, и мгновенно расцвел гадкой улыбкой, — молодой и красивый… подходящий, его у вас уведет?

Я смерил его взглядом и не удостоил ответом.

***

Потолок в Большом зале был заколдован тысячу лет назад. Кто наложил такое прекрасное заклинание — никто не знал, но поддерживалось оно традиционно директорами Хогвартса.

Потолок — точная копия неба в ту погоду, которая в эту самую секунду на улице. Сейчас он отображал ясное ночное небо, усыпанное звездами, словно веснушками. Оно было таким высоким и бездонным, что казалось, даже дышало, будто живое. Луна сверкала белым боком, исчерченным родимыми пятнами далеких кратеров и каньонов. Звезды, особенно холодные и далекие зимой, взирали на спящий волшебный замок льдистым взглядом. Какое им дело до копошащихся внизу людей? С их вышины все кажется таким простым…

Я наблюдал, как Гарри ходит меж длинных рядов теплых спальных мешков на меху и оглядывает своих гриффиндорцев. Меня восхищала его любовь к детям. Он старался каждому уделить внимание, выслушивал самый дикий бред, который они ему рассказывали, каждому старался помочь и очень расстраивался при неудаче. Вот и сейчас он не идет спать, хотя время уже заполночь, все проверяет своих подопечных, волнуясь, не холодно ли кому, все ли спят, закутавшись в одеяла и спальные мешки. Студенты когтеврана не могли вместить к себе ещё и осиротевший без своей башни гриффиндор, а у пуффендуйцев было мало места. Поэтому юные львы ночевали в Большом зале, покуда не восстановят их комнаты.

На последнем педагогическом совете было принято решение объединить все курсы. В школе остались лишь самые упрямые, радеющие за учение и сироты, которым возвращаться в детские дома не хотелось вовсе. Из первокурсников осталось девять человек. Немногим больше было вторых и третьих курсов. В средних классах больше всех было на гриффиндоре и когтевране, а в старших — в слизерине. Малышей у меня забрали всех до одного. Я читал лекции всем факультетам сразу, освободилось много времени, и мы все чаще оставались вдвоем в комнате Гарри. За огромной аудиторией Защиты от Темных Сил располагалась уютная спальня со смежной ванной и большим камином, перед которым я любил читать, пока Гарри рядом проверял контрольные или готовился к урокам. Моя новая комната, в которую я перетащил те немногочисленные вещи, спасенные после обвала в подземельях, все чаще пустовала. Если Минерва и знала, что мы с Гарри практически живем вместе под крышей школы, то не подавала виду. Директор была дамой консервативных взглядов и долгое время не могла поверить в наше совместное чувство.

— Вроде все угомонились, — отдуваясь, сообщил Гарри. Он подошел ко мне, осторожно огибая спящих, улыбнулся устало и вздохнул.

— Тебе нужно отдохнуть, — сказал я тихо, — иди, я присмотрю за ними.

— О, не не, я не оу пааать, — прошамкал герой, чуть не вывихнув челюсть от чудовищного зевка.

Я усмехнулся.

— Ну да, конечно. Серьезно, Гарри, иди ложись, твоим студентам ничего не грозит.

Гарри обернулся и окинул взглядом посапывающих завернутых в меховые спальные мешки детей.

— Мне кажется, им сейчас постоянно что-то грозит, — печально проговорил он, — обидно, ведь это все дети войны, и они заслужили мирное небо над головой.

Он указал на ряд старшекурсников.

— Они были первокурсниками, когда к власти пришел Волан-Де-Морт, ты наверняка помнишь их, Северус. У Нила Григера убили родителей, он живет с бабушкой, у Мелиссы и Ника Шерол отец вступился за семью маглов, живущую по-соседству. Пожиратели Смерти пытали его, и теперь он медленно выздоравливает в Мунго. Мэри Стюарт осталась круглой сиротой в возрасте четырех лет, и живет в приюте. У неё нет никаких родственников. — Гарри горестно покачал головой, — и теперь над ними снова висит неизвестная опасность. Мой долг их защищать, но я не знаю, как это сделать.