Город Низких Облаков

Она недовольно фыркнула, но последовала за Лёшей. Ей было любопытно, что он хочет показать. Иголки пытались впиться в кожу, а мокрые от дождя ветки заставляли перемещаться аккуратно и без резких движений. Мужчина уже добрался до шалаша, и теперь сидел в дверном проёме, наблюдая за девушкой. Он привык быстро лазать по деревьям при любых погодных условиях.

Алина не намеревалась производить на него впечатление, демонстрируя чудеса ловкости и бесстрашия. Она медленно и неспешно поднималась, проверяя надёжность каждой ветки и избегая всех колючих иголок, что так и тянулись к ней со всех сторон. Добравшись до входа в шалаш, она посмотрела вниз. Высоко. Хорошо, что высоты она никогда не боялась. Или просто никогда не была на такой высоте, которой следовало бы бояться.

Лёша подал ей руку, и девушка вошла в тёмное крохотное помещение. На полу лежали какие-то старые лохмотья, словно иногда кто-то ночевал здесь.

– Ещё один твой дом? – скептически разглядывая низкий потолок и стены со щелями, спросила девушка.

– Нет, – усмехнулся он. – Это не дом. Это кедровелк. Не знаю, как бы его назвали в вашем мире, но у нас это называется именно так.

– «В вашем мире», – передразнила девушка. – Можешь продолжать думать, что мы в другом мире. Скажу тебе, что у нас это называется шалаш. Просто шалаш на кедре. Это ведь кедр? – усомнилась она.

– Да, это кедр. Такие шалаши распределены по всему лесу. Видишь ли, когда по твоему следу пускают кого-то вроде тех людей, что ворвались в твой дом, оборотней или волкодлаков, уйти от них бывает очень сложно. Иногда устанешь за день так, что нет сил всю ночь убегать от них. В таких ситуациях всегда стоит искать кедровелк. Перед тем, как забираться наверх, надо сделать надрез в коре. Запах свежей смолы кедра сбивает преследователей с толку, и можно спокойно дождаться рассвета, сидя тут…

– Здорово!– неискренне восхитилась Алина. – Ты за этим меня сюда привёл? Чтобы рассказать, как спасаться от мифических созданий?

– Нет, – улыбнулся Лёша, ничуть не обидевшись на саркастические вопросы своей спутницы. – Смотри, – он подошёл к одной из стен и открыл окно, которое в принципе отличалось от двери лишь размером и расположением над уровнем пола.

Девушка подошла и высунулась наружу. Ветки кедра практически не мешали обзору: мрачные тяжёлые облака казались ещё ближе, все прочие деревья, хоть и были высоки, но росли в низине, и потому было прекрасно видно, как впереди высились горы со снежными вершинами, тонущими в облаках. Величественные, не уступающие по мрачности и угрюмости нависшим над ними облакам, они вселяли странное чувство трепета и безысходности, напоминая о безграничной моще природы. И всё-таки было красиво. Горы были преисполнены каким-то величием, возвышаясь гордо и торжественно. У девушки перехватило дыхание от восхищения этим пейзажем. Но мужчина нарушил момент единения с природой своим неуместным комментарием.

– Это горы, – пояснил Лёша на всякий случай, хотя девушка итак прекрасно видела, что он ей показывал. – Тебе нравятся горы?

«Конечно, нравятся! – мысленно огрызнулась она. – Как они могут не нравиться?» Но взгляд её всё ещё был прикован к скалистым склонам, и она не смогла долго ощущать недовольство от Лёшиного вопроса.

– Я никогда не видела их вживую. А подобных не видела даже на картинках… – восторженно прошептала Алина, но потом всё же спросила: – Это иллюзия?

– Нет, – он слегка улыбнулся. – Это настоящие горы. Если бы ты не спешила домой, мы могли бы подойти к ним ближе, хоть вплотную. Ты бы могла потрогать их или же взобраться вверх по уступам… Хочешь? – он пристально смотрел на неё, хотя понимал, что она откажется.

Конечно, ей бы хотелось подойти и потрогать камни у подножия гор, попытаться взобраться повыше и оттуда оглядеться вокруг. А ещё больше хотелось бы встретить там, наверху, закат или рассвет. Лёша не знал, о чём она думает, но продолжал смотреть ей в глаза и ждать ответа.

– Не хочу, – соврала она, наконец. Нельзя было слишком долго общаться с этим человеком. Тем более добровольно соглашаться на продление их общения.

– Ладно… – вздохнул мужчина и посмотрел вниз. – Тогда где пожелаешь провести время до грозы? У нас есть часа полтора, – он закрыл окно, намереваясь покинуть шалаш. – Единственный путь в твой мир – та сосна. Во время грозы, а точнее, пока громыхает гром, она существует сразу в двух мирах. Я не маг и не учёный, подробнее объяснить не могу, – он говорил на ходу, выходя из шалаша и начиная спускаться с дерева.

Алина не придала значения его словам, она просто следила за его ловкими быстрыми движениями и немного завидовала. Чем занять полтора часа она не знала, но точно было необходимо двигаться – мокрая одежда давала о себе знать, и следовало хоть как-то согреться.

Спускаться было сложнее, чем подниматься, и потому девушка вела разговор с Лёшей, притом, что сам он уже стоял на земле, а она только начинала свой спуск.

– Давай побродим около твоего дома и поговорим, – предложила она.

– Хорошо. Но ты начинаешь замерзать… – Лёша скорее не увидел это, а угадал или пришёл логически к такому выводу. – Давай посидим в моём доме у камина и поговорим?

– Ты мог разжечь камин, но вместо того, чтобы обогреть, ты потащил меня на этот кедр?! – возмутилась она, и даже перестала спускаться, чтобы посмотреть на мужчину.

– Только не говори, что жалеешь, что побывала здесь, – усмехнулся он. – Обратный путь покажется быстрым. Потерпи, будет тебе и камин, и горячий чай, если захочешь…

Девушка поняла, что у неё просто нет сил злиться на него и пререкаться с ним.

Алина устало кивнула, соглашаясь с Лёшей. Ближе к земле ветви стали более толстыми, и потому продвижение вниз ускорилось. Мужчина не торопил. Медленно, но верно девушка всё же достигла земли.

***

До дома шли молча. Так же молча мужчина развёл огонь в камине, расстелил на полу одеяло и жестом предложил девушке сесть поближе к огню. Сам он тоже уселся на край одеяла, вытягивая ноги с расчётом, что так джинсы быстрее высохнут.

– Почему ты молчишь? – спросила Алина, с наслаждением ощущая тепло огня. – Всё время что-то говорил, а теперь…

Девушка осеклась. Ей было куда спокойнее с болтливым мужчиной, чем с молчаливым. Его бархатный приветливый голос, по крайней мере, действовал успокаивающе. А молчание её пугало. От молчаливого человека, тем более такого, как этот, можно было ожидать чего угодно. Но он молчал вовсе не из принципа и не безо всякого умысла: просто ему больше нечего было сказать. Он ответил на её вопрос:

– Я так понимаю, что, если Эбба и горы тебя не убедили… – он вопросительно глянул на неё, тая слабую надежду, что сейчас она скажет, что верит ему и он может не продолжать развивать свою мысль.

– Да, не убедили… – кивнула Алина, разрушая его слабую надежду.

– Тогда мне нечего больше добавить… – он улыбнулся то ли грустно, то ли нежно. – Но если тебе что-то интересно обо мне или о моём мире, то спрашивай.

– А если не совсем о тебе и твоём мире? – спросила она.

– Всё равно спрашивай. Тебе ведь не нравится, что я молчу. Спрашивай, а я постараюсь ответить… – он дружелюбно посмотрел на неё.

Алина мысленно удивилась его спокойствию и непоколебимости: всё, что он делал, было зря. Он напрасно притащил её сюда, напрасно выслеживал и напрасно рассказал о себе. Но всё это никак не отразилось на его благодушном отношении к ней. Ей даже стало немного совестно, что она чуть было не начала снова бояться его.

– Кто те люди, что пришли в мой дом? – спросила она.

Лёша улыбнулся: он прикинул, что это правильный вопрос, который лишний раз поможет ему доказать, что мир не так прост, каким представляется людям из Алининого мира.

– Это весьма странный народец, – начал он. – Тебе знакомо слово «подёнки»?

– Скорее нет, чем да, – ответила девушка.

– Это насекомые, – просветил он. – Однодневки.

– Эти люди тоже живут один день? – удивилась девушка.