Скала и Пламя

— Приходите тоже, поужинаем вместе, — продолжала девица.

Нори не нашла в себе терпения и сдержанности и вышла в гостиную.

— Добрый день, — громко поприветствовала она всех собравшихся.

Катя тихо буркнула «здрасти», Марго тут же потянула руки к матери, Татьяна едва заметно вздрогнула, а Эрик закатил глаза.

— Тань, это моя жена, — представил он Нори.

— О, Дарья Дмитриевна, — няня вернула на лицо улыбку и протянула руку, — рада с вами познакомиться. Эрик Лазаревич столько рассказывал…

— Да-да, не сомневаюсь, — хмыкнула Нори, отвечая на рукопожатие… крепко, — надеюсь, мы не слишком вас обременяем?

— Нет, что вы. Мне так даже легче. Катя с Маргаритой друг друга развлекают. Я слежу за ними, конечно. У Катюши скоро родится братик, а родители сейчас в Европе. Ну и мы с Марго готовимся. Вы для нас просто находка.

— Не сомневаюсь.

Нори никак не могла стереть с лица кривую усмешку.

— Мой муж умер бы с голоду или заработал бы себе язву от сухомятки, если бы не вы, — вернула любезность Эланор.

— Ну что вы, Дарья Дмитриевна…

— Зовите меня Нори. Меня все так зовут. И на «ты». Мы ведь ровесницы. Ну, или почти.

— О, ладно. Хорошо, — истово закивала Татьяна. — Приходите к нам вечером. Здесь так скучно. Всем нужна компания.

Нори нутром чуяла, что Эрик сейчас снова вежливо откажется, поэтому поспешила первая сказать:

— Спасибо, Танечка. Может завтра? Я так давно не видела мужа. Мы определенно найдем, чем заняться сегодня.

— Да-да, конечно, — закивала смущенная няня. — В любом случае, я на телефоне. Можете забрать Марго в любое время.

— Конечно, — согласилась Нори, передавая дочь Эрику. — Дорогой, проводишь?

Савицкий без лишних слов взял Маргариту и пошагал на выход. Нори заметила, как он усаживает ребенка в коляску, быстро перебежала на кухню, дабы удостовериться, что няня увозит ее дочь без истерики. Так и вышло. Марго с удовольствием отправилась на прогулку. Маленькая Катя с не меньшей радостью катила коляску, а няня разве что не ковыряла в носу, идя рядом.

— Бездельница, — пробормотала Нори себе под нос и занялась пакетами из магазина.

Эрик к ее великому удивлению нарисовался на кухне спустя пару минут.

— Могла бы позвонить, я бы помог занести продукты, — проговорил он сухо.

— Последнее время ты не берешь трубку, так что… — Нори пожала плечами, не видя смысла договаривать.

Она разложила все покупки по местам, бросила в раковину курицу и овощи. Сходив наверх переодеться, девушка снова вернулась на кухню.

— Давай помогу, — неожиданно предложил Эрик, вырастая за ее спиной.

Нори вздернула брови, но не отказалась. Она переложила в соседнюю раковину лук, морковь, цуккини, перец и чеснок и кратко бросила:

— Почисти, — а сама занялась птицей.

— Начать с чеснока и лука? — уточнил Эрик.

— Да, пожалуйста. Их нужно…

— Обжарить с курицей и специями. Я помню.

Нори чуть улыбнулась. Они так давно не готовили вместе, даже ели в разное время. И хотя сейчас между ними была пропасть, стало чуть теплее на душе. Но потом девушка вспомнила миску с чужой едой в холодильнике, слегка навязчивую няню, и иголка ревности вновь зашевелилась, коля ее сердце.

— Ты вообще не готовил? — начала Нори допрос издалека.

— Не было настроения.

— Прекращай кормить ребенка из банок, Эрик. Не так уж и сложно бросить овощи в пароварку вместе с мясом.

— Я подумаю, — буркнул он.

В тишине была нарезана курица и чеснок с луком. Нори сбросила все в большую сковородку, оставила прожариваться. Она наткнулась на руки Эрика, когда забирала чищеный кабачок, и вздрогнула от электрического тока, который прострелил все ее тело и остался пульсировать в паху. Сглотнув, Нори вернулась к резке. Эрик так же молча шинковал морковь.

— Я хочу сменить машину, — заговорила девушка, чтобы разбавить гнетущее молчание.

— А что с этой? Сломалась? — поддержал разговор Эрик.

— Нет, но иногда напрягает по мелочам. Приходится часто в сервис мотаться. Она далеко не новая. Ольга каталась, потом пять лет простоя, и я.

— Ну, давай продадим, купим новую.

— Да, что-нибудь семейное.

— Хорошо. Можем вместе присмотреть. Или ты уже выбрала?

— Нет, вот с тобой советуюсь.

— Хорошо.

— Хорошо.

И они снова замолчали, делая вид, что шипящая курица и овощи важнее всего на свете.

— Ты с ней спишь? — спросила девушка словно между прочим, хотя изнутри ее уже распирало.

— С Таней?

— Нет, блин, с Катей.

— Я ей плачу. Тане.

— За интим?

— За то, что она присматривает за Марго.

— Натурой платишь?

Эрик глубоко вздохнул.

— Не пори чушь, Нори.

— А за еду платишь?

— Нет.

— Зря. Девка явно не против твоей натуры.

— Она не девка, а няня.

— Ну да, ну да.

— Хватит, — рявкнул Эрик, бросая нож на стол. — Что за бред ты несешь?

— Бред? Это классика, дорогой. Неприлично богатый мужик голубых кровей трахает няню. Не зря же она так настойчиво звала тебя в гости, Эрик Лазаревич, — Нори тоже прекратила делать вид, что поглощена готовкой. — Ты ведь никому не позволяешь звать тебя по имени-отчеству. С чего она вдруг перешла на такое официальное обращение?

— Она не перешла, а всегда меня так зовет. Я старше ее, и я друг ее работодателей. Это ты вечно скатываешься на фамильярность. Не надо путать Север, работу и людей, которым мы платим за услуги.

Эрик осекся, рукой зачесал волосы назад, понимая, как нелепо двусмысленно звучат его последние слова. Нори могла бы, конечно, прицепиться к оплачиваемым услугам няни, но не успела. Савицкий тряхнул головой, словно прогонял наваждение, моргнул и взглянул на жену, словно очнувшись.

— Потрясающе, Нори, — зло засмеялся он, аплодируя. — Ты абсолютно гениально валишь с больной головы на здоровую. Очень удобно выставить меня похотливым мудаком, который трахает няню, пока сама…

— Что сама? — взвизгнула Нори, обрывая его. — Я ничего не сделала, Эрик. Ни грамма, ни капли того, чтобы заслужить подобное обращение. За что ты меня решил наказать?

— Я не наказываю тебя, — выдохнул Эрик, опуская глаза.

Но Нори не остановило его возражение.

— За то, что он целовал меня? — продолжала она на повышенном тоне. — За то, что я его целовала?

— Замолчи, — рыкнул он, сжимая кулаки и отворачиваясь.

— Нет уж, я буду говорить, а ты слушать.

Она дернула мужа за плечо, заставляя снова повернуться к ней. Эрик поднял голову и взглянул на жену затуманенными от тьмы глазами.

— Я не желаю с тобой разговаривать, — процеди он сквозь зубы, однако не двинулся с места.

— Ты не желаешь со мной разговаривать. Ты не желаешь меня целовать. Ты даже не спишь со мной. Я уж молчу о сексе, — кричала Нори на весь дом. — И ты думаешь, что я не буду хотеть его поцелуев? Его прикосновений? Когда он сам просит, потом требует, потом заставляет. Думаешь, мне было страшно или противно, когда Артур меня держал? Хрена с два. Даже эта боль меня возбуждала.

Эрик сделал шаг вперед, глядя на нее исподлобья, и угрожающе прошелестел:

— Прекрати.

— И не подумаю, — прошептала Нори, задирая нос, но отступая назад. — Расскажи, как ты трахаешь няню Таню. Может, полегчает?

— Я с ней не сплю. Это у тебя один секс на уме, — шаг вперед.

— Конечно, — кивок, шаг назад, — в других местах у меня его нет. Из-за тебя, козел.

— Выбирай выражения, девочка.

— И не подумаю. Хочешь, позовем ее третьей? Мне Артур много чего рассказал, я теперь подкована в теории. Или желаешь сразу его пригласить в нашу постель? Зачем размениваться на всяких нянь.

— Замолчи, — два шага вперед.

Нори попыталась отступить, но не смогла. Ей оставалось только вжаться попой в столешницу. Но это не остановило ее. Эрик нависал, упершись руками по обеим сторонам от нее, блокируя любую попытку к бегству. Его губы были сжаты, желваки ходили ходуном, а глаза стали почти черными. Но Нори все говорила и говорила.