Скала и Пламя

Диван действительно был разобран и заправлен. На стуле висели вещи Эрика. Видимо, он давно перебрался сюда. Даже отголоски чувства вины за то, как он поступил с Нори, не помешали Артуру разозлиться на дядю. Он уважал его решение оставить на время практику и посвятить себя ребенку. Но как ни старался, Артур был не в силах принять или попытаться понять такое положение дел. Он представил Нори, которая каждый день засыпала одна в холодной постели, и пожалел, что остановился, не трахнул ее. Хороший секс — меньшее, что она заслуживала.

Артур долго лежал, глядя в потолок. Он плохо спал последнее время, и события минувшего дня, разумеется, не способствовали отдыху для организма. Уехать или остаться? За этот месяц Савицкий менял свое решение по сто раз на дню. На всякий случай он натаскивал Нори, чтобы спокойно оставить ее ведущим юристом по проекту Ларса. Но и уезжать ему совершенно не хотелось. Ему не нужен был этот ребенок, но и игнорировать его существование Артур мог только до поры. Он все надеялся, что будет выкидыш, или Анна решится на аборт. Но не сбылось, и это связывало его по рукам и ногам.

Савицкогов очередной раз начало подташнивать от неопределенности и беспомощности. Он перевернулся на живот, пытаясь прекратить думать, заснуть. Но едва дрема стала окутывать его своими объятиями, из-за стены донесся странный звук. Артур зажмурился, пытаясь игнорировать, но сдавленные всхлипы раздавались из спальни с периодичностью в несколько минут. Выдохнув, он сел, дождался еще одного подавленного стона и отправился к Нори.

Она лежала, закутавшись с головой в одеяло, свернувшись калачиком. Девушка обнимала себя руками, прикусывая уголок подушки. По ее щекам рекой текли слезы. Артур не без труда усадил ее на кровать, держа за плечи.

— Хватит, Нор. Прекрати реветь. Все будет хорошо.

— Не будет, — икнула она, опуская голову, чтобы не показывать ему распухшее лицо. — Он ушел и забрал Марго. Это конец. Все кончено.

— Глупости… — начал он.

— Он — вся моя жизнь, — Нори его не слушала. — Он все может. Он все разрушит. Мы разведемся, и он меня уволит. И сделает так, что я не найду работу. Чтобы я не могла претендовать на Марго. Он сделает. Он может. Он все рассчитает, я знаю.

— Хватит! — Артур с силой тряхнул ее, заставляя заткнуться. — Это чушь, Нор! Прекрати выдумывать.

— Ты не понимаешь, — зашипела на него девушка.

Она прикусила язык, потому что Артур тряхнул ее изо всех сил и закричал:

— Это ты не понимаешь, Нори! Сколько можно? Когда уже до тебя дойдет? Эрик ничего тебе не сделает. Он не посмеет. Он любит тебя. Он — твой муж. У вас дочь. Вы — семья. Ты — Савицкая. Прекрати уже мыслить, как Даша Ромашова.

Нори смотрела на него во все глаза, даже плакать перестала. До нее медленно, но все же доходило то, что говорил Артур.

— Ты имеешь право злиться на него. Злиться, Нори! А не бояться всех этих идиотских вещей. Эрик прекрасно знал, чем рискует, позволяя нам работать вместе. Ты чертовски крутой адвокат для своих лет… и для девчонки. Ты действительно умна и соответственно амбициозна. Вы решили, договорились. Ты имеешь право делать карьеру. Ты — единственная, кому я могу доверить проект Ларса. Это семейное дело. И ты член семьи. Мы — Савицкие, Нори. Мы не выносим свое дерьмо на публику. Эрик может беситься, харкать желчью, искать виноватых, но он никогда… Слышишь? Никогда он не пойдет против тебя. Мы можем ненавидеть друг друга, но война для Савицких — где угодно, только не внутри семьи.

Нори слушала его внимательно и тихо, лишь изредка икая. Когда Артур иссяк, она продолжала молча на него смотреть. Словно переваривала все сказанное им.

— Ложись спать, Цветочек, — проговорил Савицкий, укладывая ее обратно в кровать, накрывая одеялом.

Он собирался уйти, но не смог. Вместо этого Артур завалился рядом, обнял ее и прижал к себе. Нори чуть сжалась, но постепенно расслабилась. Ей стало так тепло и уютно в его объятиях.

— Я — Савицкая, — тихо проговорила Нори.

— Да, — с улыбкой откликнулся Артур.

— И все будет хорошо.

— Обязательно.

— Артур.

— Ммм?

Нори развернулась лицом, уткнулась ему в грудь.

— Пожалуйста, не уходи. Не бросай меня.

— Я с тобой, Цветочек. Засыпай.

Он почувствовал, как губы Нори растянулись в улыбке. Ее дыхание выравнивалось, объятия ослабевали. Она была такая теплая, уютная, родная. И Артур снова решил остаться. Он зарылся носом в ее волосы и прикрыл глаза, забываясь коротким, но таким сладким сном.

Нори проснулась одна. Реальность медленно наваливалась на нее. Словно Атлант лениво перекладывал на ее плечи и спину тяжесть неба. Легкие тут же сдавило, живот свело, а к глазам подкатила вода. Но девушка запретила себе раскисать. Она бодро открыла глаз и дотянулась до телефона, чтобы посмотреть сколько времени, а потом вскочила, так как цифры показывали полдень. Она заметалась по комнате, понимая, что опоздала на работу. Однако быстро сообразила, что, скорее всего, Артур выключил ее будильник, позволяя выспаться.

Запрещая себе думать об Эрике, Нори быстро собралась и поехала на работу. Светлана, разумеется, знала, что Нори задержится, и бодро отрапортовала о звонках и назначенных встречах.

— Я перенесла Нелидова со среды на понедельник. Знаю, ты хотела в пятницу, но он не может, — отчитывалась администратор. — Проверь почту, уже звонили сегодня из консульства, просили не тянуть с ответом.

— Хорошо. Спасибо, Свет, — кивнула Нори, уточняя, словно между прочим: — Артур у себя?

— Нет, он звонил из аэропорта, сказал, что оставил тебе документы на столе. Велел набирать, если что.

— Из какого аэропорта? — округлила глаза Нори.

— Эм… я не знаю. Пулково?

— Как ты не знаешь? А кто должен знать? — взорвалась Нори.

Она пулей пролетела в кабинет, где на столе действительно лежал конверт с бумагами. Игнорируя их, Нори принялась звонить Артуру. Вызов уходил на голосовую почту. Наплевав на гордость, она набрала Эрика. Но длинные гудки сменились короткими. Он ее скинул. Нори упрямо повторила дозвон — то же самое. А потом пришло сообщение.

Я занят. У нас все нормально.

Нори, как загипнотизированная, смотрела на сообщение. Она просидела так около часа. Потом попыталась придумать ответ, но неудачно. Она несколько раз стирала, писала заново, но так и не отправила. Вместо этого снова позвонила. И снова Эрик сбросил. Прислав смс.

Не хочу разговаривать.

— Козел, — взвизгнула Нори, запустив телефоном в дверь, которая внезапно открылась.

Артур среагировал, прикрывшись дверью.

— Сдурела, Нор? — гаркнул он, входя в кабинет. — Прямо в голову ведь летел.

Нори вздрогнула, заморгала, не веря глазам. Она вскочила из-за стола, подлетела к Артуру и обняла его так порывисто и крепко, словно он вернулся с войны.

— Ты — чертов говнюк, Савицкий, — ругалась она, стискивая его все крепче.

— Ты мне тоже нравишься, детка, — крякнул он. — Еще немного, и у меня ребра треснут.

— Переживешь, придурок. Перепугал меня до смерти.

— Когда успел? Только вошел ведь.

— Света сказала, ты в аэропорту. Я думала, что…

— Что я улетаю? Я отвозил Анну. Она наконец свалила, — Артур закатил глаза. — Брось, Нор, я бы тебя не бросил так. Обещаю, что предупрежу, если буду отчаливать.

— Нет.

— Что нет? Не предупреждать? Или не обещать?

— Не уезжай.

Артур выдохнул, расцепил ее руки и ласково погладил по волосам.

— Посмотрим, Нори. Я ничего не решил пока.

Нори открыла было рот, чтобы спросить его о разводе и ребенке, об Анне, которая все же вернулась в Норвегию, но слова застряли у нее в горле. Она вдруг поняла, что не осталось ни капли сил и желания что-то обсуждать, вытягивать из Артура признания, упрашивать его остаться.

Эрик не хотел с ней разговаривать. Ей придется вернуться в пустую квартиру.