Скала и Пламя

Боль ослепила его, заставила отпрянуть от Ольги, сложиться пополам и схватиться за яйца. Но не успел он сгруппироваться, как она двинула ему локтем по лицу, задевая уже разбитую бровь. Артур попятился и очень удачно рухнул на диван.

— Ааа, больно-то как… Почему нельзя просто сказать нет?

— Потому что твой язык ломился мне в рот, чертов ты мудак, — заорала на него девушка.

— Туше, Хелл, — хохотнул Артур, все еще корчась от боли.

Ольга улыбнулась, хихикнула, а потом и вовсе засмеялась, не сдерживаясь.

— Что, мать твою, веселого, женщина? — огрызнулся Артур.

— Наверное, давно следовало двинуть тебе по яйцам, — заливалась она. — Ты назвал меня Хелл, черт подери!

— О, блин, ну да, это очень смешно, — проскулил Савицкий, развалившись на диване, но тоже улыбался. — И я звал тебя так и раньше.

— Очень редко.

— Да брось, Ольк. Устроим разбор наших полетов? Я трахал других баб, пока мы были вместе, почти изнасиловал тебя после первого боя и чуть не угробил твоего ублюдошного бойфренда. И все это, конечно, ужасно, но я вроде еще между делом спас тебе жизнь, так что очень негуманно лупить меня по самому дорогому.

Князева усмехнулась, снисходительно качая головой.

— Не думала, что скажу это, но я скучала по тебе, Артур Кеннет Савицкий.

— Ага, добро пожаловать домой, Артур, — продолжал он брызгать ядом, нарочно игнорируя интонации в голосе Ольги. — Я бы обнял тебя, красавица, но вдруг ты опять оскорбишься и завяжешь мне член узлом.

Девушка не повелась на его ерничанья. Она присела рядом, внимательно посмотрела на Артура.

— У тебя все в порядке?

— А похоже на то?

— Нет.

— Я не в порядке, Оль.

— Я могу… хм… помочь?

— Считай, уже помогла.

— У тебя лицо разбито, и ты весь мокрый.

— Высохну и заживу.

— Без рубашки.

— Отвали, Князева, — буркнул он, одеваясь.

Артур подошел к зеркалу, стер кровь с лица рукавом.

— Вот возьми.

Ольга подала ему влажную салфетку, и он не отказался. Приведя себя в порядок, Савицкий направился к выходу. Разумеется, извиняться за такую странную встречу он не собирался.

— Кини, — окрикнула его Ольга.

Артур обернулся у двери.

— Спасибо, что не дал тому парню меня добить. Я… Мне… — она смутилась.

— Все нормально, детка, — улыбнулся Артур. — Живая ты мне нравишься больше. Я не в восторге, что ты с придурком Беном, что ты Волк, что ты воин. Но все лучше, чем труп.

Оля улыбнулась, кивая. Артур протянул руку, касаясь ее лица пальцами.

— Спасибо, — прошептала девушка, потеревшись щекой о его ладонь.

Артур чуть склонился, спросил:

— Можно?

Она кивнула. Его губы коснулись ее рта так же невесомо и легко, как пальцы лица.

— Пожалуйста, Хелл, — прошептал Артур прежде, чем закрыть дверь гримерки с обратной стороны.

9 часть

Я тихо плачу от боли,

Кляня семейных вампиров -

Мой граф лишается воли,

Мой граф лишается мира.

— Это уже привычка, Артур? Когда ты расстроен или взвинчен, то кидаешься на бывших?

— Похоже на то, — ухмыльнулся Савицкий.

— Не очень конструктивный подход.

— Зато срабатывает.

Нори закатила глаза и покачала головой.

— Нормальные мужики уходят с головой в работу.

— Мы вроде уже давно выяснили, что я далек от нормальности. Да и не доставляет мне работа удовольствия, как тебе.

И это было последней каплей для Нори.

— Серьезно? — аж взвизгнула она. — Думаешь, я кайфую от этой вечной возни с переводами и законами? Меня капец как задолбало сидеть и чувствовать себя идиоткой, которая не в силах самостоятельно прочитать договора. А ты, весь такой умный и крутой, просиживаешь штаны или катаешься куда-то на обед, но работы от этого не становится меньше.

— Я знаю, — подтвердил Артур. — Но мне лень возиться с бумажками. У тебя лучше получается. Ты справляешься, Нор.

— Я справляюсь? Ты шутишь что ли?

— Нет.

— Ни черта я не справляюсь. Я просто тяну до последнего, чтобы не переться к тебе за помощью с виноватыми глазами.

— Ты справляешься, Нори. Просто тебе тяжеловато с непривычки, но…

— Никаких но, — снова закричала она на нервах. — Возьми уже себя в руки, Савицкий, и признай, что я — полный ноль. Пустое место. Я ничего не могу без тебя.

— Ты все можешь, Нори. Последний месяц ты работала самостоятельно. Я почти ничего не делал. Все бумаги на норвежском я проверил сто лет назад, а англоязычную часть ты курируешь самостоятельно.

— Что?

— Я не притрагивался к этим договорам. Все ты.

— Но ты же обещал!

— Ну и что?

— Какой же ты говнюк, Артур!

— Зато теперь я знаю, что на тебя можно положиться.

— И зачем, интересно, тебе это знать?

Артур закурил в сотый раз за вечер, мучая Нори молчанием и равнодушным видом.

— Отвечай, черт тебя дери!

— Я хочу уехать, Нор. Назначу тебя ведущим проекта со спокойной душой. Эрик был прав. Ты отличный юрист и талантливый адвокат. И очень быстро обучаешься.

Нори подлетела к нему, врезала ладонью по руке, выбивая сигарету. Этого ей показалось мало, и она начала лупить Артура по плечам и груди, ругаясь:

— Ты — чертов говнюк! Как ты посмел ставить долбанные эксперименты? Проверял меня на профпригодность? Серьезно? А сам решил слиться! Круто, Савицкий! Молодец! На кой черт тебе это понадобилось? Это фирма твоего долбанного свекра. Я бросила адвокатуру, чтобы помочь тебе, а ты…

— А я ценю это, Нори. Честно.

— Засунь в жопу свою честность. Ты хоть понимаешь, каким раком нагибаешь меня, Эрика, контору?! Я не справлюсь одна. Я облажаюсь, и репутация фирмы сдохнет вместе с репутацией Савицких.

Артур посмеивался, чуть морщась от ее крика и ударов. Но когда на глазах Нори стали проступать слезы, он поймал ее руки.

— Тихо, Нори, тихо, успокойся. Я не бросаю тебя. Я буду на связи, приеду, если понадобится. У тебя все получится. Уже получилось. Ты молодец, Цветочек.

— Врешь, ты все врешь, — захныкала Нори, трепыхаясь в его объятиях. — Почему ты это делаешь? Куда ты хочешь уехать?

— В Норвегию.

— Но… зачем? Ты же так хотел вернуться домой. Твое место здесь, Артур. Ты любишь Питер. Ты не сможешь без Питера.

— Смогу. Я не умер в изгнании. Это просто география. И я буду приезжать, навещать вас. Без тебя и Эрика я точно не смогу. И без моей визгливой крестницы тоже.

Нори шмыгнула носом, отстранилась от Артура и опустила глаза, не желая смотреть на него. А потом ее осенило.

— А Север?! Ты же не бросишь Север! Это из-за Наташи? Так нельзя. Так ведь нельзя!

— Ох, Нор, — выдохнул Артур. — Конечно, я не брошу Север. Услышь меня. Я же сказал, что буду приезжать. На сессии и вообще. Но теперь я обычный воин, не Командир. Мне необязательно безвылазно торчать в лагере. Это уже не моя жизнь, просто увлечение.

— Бред. Ты бредишь…

Нори нервно расхохоталась.

— Этого быть не может. Ты по своей воле бросаешь работу…

— Я же сказал, что не брошу проект, — вклинился Артур.

— Нет, ты бросаешь! — заткнула его Нори. — Бросаешь работу, семью, Питер. И Север!

— Я не бросаю Север.

— Увлечение! Ты сказал, что теперь это увлечение. Ты жил оружием и боем, Артур. Это твоя жизнь, твоя суть, твой смысл. Ты бросаешь. Ты все бросаешь! — она снова кричала и плакала. — Почему? Почему ты это делаешь?

Артур сглотнул, зажмурился. Он долго не желал открывать глаза, но Нори ждала ответа. Ему пришлось произнести это вслух и самому признать, наконец.

— Анна беременна.

Страстью темной съело вам душу и тело,

Коль воскресните, смело приходите ко мне.

Стейне всегда нравилась Хелл.

С первого взгляда эта девушка произвела на нее впечатление. Она знала, чего хочет. Она сама пришла на Север, перехитрив даже Кеннета, заранее очаровав Эрика. И хотя Стей догадывалась, что оказывает своему клану медвежью услугу, но все же составила Хелл протекцию и одобрила ее присутствие в лагере Ястребов. А потом Старшая увидела эту девушку на тренировках и поняла, что интуиция ее не подвела. Хелл была быстра и агрессивна в бою. Она двигалась плавно, но стремительно. У нее были проблемы с распределением сил, но для новичка девчонка билась просто блестяще. И, конечно, Стейна сразу поняла, кого ей напоминает этот стиль.