Скала и Пламя

Парень сглотнул, моргнул, зачехлил оружие, поднял бутылку с водой и направился к своему учителю. Старшая улыбнулась ему и взяла под руку, уводя подопечного подальше от лагеря.

— Солнце сегодня действительно не щадит, — начала она разговор с банальностей, чтобы немного снять напряжение.

Рука Тони, на которую опиралась Стейна, была словно из бетона. Да и сам он напоминал шагающий памятник.

— Пожалуй. Желаете воды? — вежливо предложил Тони.

Стейна приняла из его рук бутылку, отхлебнула.

— Тони, сколько можно? Мы все здесь на ты. Мы равны, — выдохнула она, чуть раздражаясь.

— Разве? — он пожалел о сказанном, но было поздно.

— Мы равны, — повторила Стейна. — Мы лучшие, и ты один из нас. Так что соответствуй.

— Бросьте…

Старшая остановилась, пристально взглянув на него, и парень тут же поправился.

— Брось, Старшая. Мы оба знаем, что мне здесь не место. Я хуже. Ты ведь об этом хотела поговорить? Когда уезжать? Прямо сегодня?

Стей снова вздохнула, понимая, что дела еще хуже, чем ей казалось.

— Знаешь, дорогой, если бы я этого хотела, то ты уже трясся бы в вагоне поезда по направлению к Москве. Защищайся, воин.

Она мгновенно достала меч и замахнулась. Тони едва успел уклониться от ее удара. Он отпрыгнул в сторону, схватился за оружие, отбрасывая в сторону бутылку с водой, принимая оборонительную позицию. Стей не дала ему времени подумать, сразу стала атаковать. Тони блокировал ее удары, отступая.

— Прекрати обороняться, атакуй, — зарычала на него Стейна.

— Но…

— Давай, Тони. Покажи, на что способен.

Но он лишь опустил меч и голову.

— Это все пустое, Старшая. Я ошибся. Мне не место на Севере.

— Что ж, — пожала плечами Стейна. — Ты мог ошибиться. Напомни, как ты здесь оказался?

Тони горько усмехнулся.

— Ты сама это прекрасно знаешь. Ты нашла меня, пригласила.

— Вот именно, Тони. Я выбрала тебя из сотни ребят на реставрации. И я не могла ошибиться. Если тебе так трудно поверить в себя и так легко признать поражение, то мне — нет. Оружие!

И она снова замахнулась, атакуя. И на этот раз Тони не пятился назад, он уклонялся. Но отвечал на ее удар своим, ускоряясь, наступая, прессингуя.

Стей улыбалась, парируя его удары.

— Не пытайся ударить меня, мальчик. Просто — бей!

Она увидела, как вспыхнули его глаза, а руки еще крепче сжали клинок.

— Теперь уклоняйся, — скомандовала Стейна.

Тони послушно ушел в оборону. Он прекрасно блокировал ее удары, даже не нуждаясь в отступлении. Просто стоял на месте и уклонялся.

— Снова атака, но рассчитывай силы. Не лезь на рожон.

Стей заметила, что он начал задыхаться, однако выполнял ее указания, даже умудрялся быть напористым и жестким в наступлении. Ей пришлось сделать несколько шагов назад, чтоб дать ему почувствовать сладость превосходства. Когда Старшая оступилась, Тони едва не поранил ее. Он тут же остановился и бросился поднимать куратора с земли.

— Прости, — поспешил извиниться он, отчаянно задыхаясь.

— Не надо извиняться, Тони.

Стей изо всех сил пнула его в живот. Парень глухо застонал, повалившись рядом с ней на траву.

— И не надо прекращать бой, пока противник не сдался.

— Я тебя понял, Старшая, — прохрипел он, давясь смехом. — Спасибо за урок.

Стейна села, усмехнулась, чуть качая головой, а потом не сдержалась и растрепала соломенные волосы юного воина.

— Завтра повторим. После завтрака и после обеда будешь тренироваться со мной.

— Хорошо, — Тони вдруг засиял, расплываясь в ответной улыбке.

Старшая поднялась с земли, отряхнула брюки и подтянула ленту, которая держала волосы.

— Рада, что не ошиблась в тебе, — проговорила она, снова беря подопечного под руку.

— Ты не могла ошибиться, Старшая.

***-

Я потерял, что только мог потерять -

Но обретаю много лучшее взамен.

Кен наблюдал, как Эрик уходит, чувствуя себя полным идиотом. Такое с ним случалось нечасто. А еще реже причиной этого была женщина.

— Зачем, Стей? С какой стати ты прикрыла меня? — спросил он, не поднимая на нее глаз. — В чем смысл?

— Разве должен быть смысл, Кеннет? Я просто сказала правду.

— Черта с два, Старшая. Мы оба знаем, что ты ничего не делаешь и не говоришь просто так. Даже если это банальная констатация факта.

Стейна лишь усмехнулась и пожала плечами, мол, понимай, как хочешь.

Кеннет почувствовал, как жар неистовой ярости снова окатил его с ног до головы. Пыл ненависти и неутоленного желания опалил его и без того горячее сердце. Он вынул меч из ножен и направил его на Стейну.

— Отвечай мне, черт подери, — прорычал он.

В ответ раздался лишь тихий зловещий смех. Стейна уверенно и твердо шагнула вперед, острый кончик клинка почти коснулся ее носа.

— Иначе что, дорогой? Убьешь меня? — промурлыкала она, глядя на него смеющимися глазами.

— Очень привлекательная идея.

— Не сомневаюсь.

Стей провела языком по лезвию, ощутив солено кислый вкус стали, и тихо простонала.

— Посоветовала бы тебе остыть, парень, но не буду, — прошептала она, — ты невероятно прекрасен, когда бесишься.

Кен отбросил в сторону меч, сдавил рукой ее горло, прижав Старшую к дереву. Он подсознательно был готов к сопротивлению. Даже Ольга дергалась, когда он держал ее. А уж в арсенале Стейны, Кеннет был уверен, найдется пара приемов для избавления от нежеланных тактильных контактов. Но она не спешила к ним прибегнуть. И если Оля была вся напряжена, напоминала глыбу льда, пока он ее трахал, то Стей показалась ему абсолютно расслабленной. Такой спокойной, мягкой и… довольной. Кеннет убрал ладонь с ее шеи.

Но руки так и чесались. Он сам не знал, чего желает его естество: прижать посильнее сонную артерию Старшей или нащупать ее пульс в более труднодоступном месте. Кен сглотнул, понимая, что чешутся не только руки, но и рот аж саднит от желания попробовать ядовитые уста Московской ведьмы.

— Я не желаю оставаться в долгу. Что ты хочешь взамен, Стей? — проговорил он, стараясь прийти в чувства.

И Стейна словно прочитала его мысли, облизала губы, прежде чем сказать:

— Возможно немного твоего огня, Кеннет?

Он склонил голову, и их лица оказались близко-близко.

— Не боишься сгореть, Старшая?

— Боюсь разочароваться.

Кен провел пальцем по ее губам, ощутив их влажность и бархатистую мягкость. Он чертовски сильно хотел поцеловать ее, но не мог себе это позволить. Словно действительно боялся отравиться. Вместо этого он коснулся языком мочки ее уха и зашептал:

— Тебя это завело, да? Когда я трахал Ольгу у дерева, и она не смела мне противиться.

Ответом ему был сладкий стон. Кеннет прикусил ее ухо и улыбнулся самому себе. Он прекрасно знал, как действует на девиц, но осознание, что такое же влияние имеет и на Стейну, завело его невероятно сильно. Задрав ее юбку, Кен смело провел рукой по внутренней стороне бедра Старшей. И сам застонал, почувствовав на пальцах влагу возбуждения.

Стейна вскрикнула и прикрыла глаза, но Кену это не понравилось.

— Смотри на меня, — потребовал он. — Ты же этого хотела. Хотела быть на ее месте? Все хотят.

— Самовлюбленный питерский говнюк, — выплюнула Стейна, но глаза открыла.

Кеннет довольно засмеялся. Он водил пальцем вокруг ее клитора, едва касаясь, дразня и наслаждаясь прерывистым дыханием Старшей. Его рука просила больше, но он изо вех сил тянул удовольствие за хвост. Не каждый день он ТАК нагибал Москву.

И вдруг стало совершенно неважно, что Ястребы проиграли битву, что его отношения с Ольгой разваливаются на куски, и что он опять проштрафился перед Эриком. Значение имела лишь горячая влага на его руке и плоть, пульсирующая под пальцем, и стоны вперемешку с ругательствами, сыпавшие изо рта Стейны.

— Хочу тебя поцеловать, — зашептал Кен, почти касаясь ее губ своими.

— Не надо хотеть, просто целуй, — простонала Стейна, задыхаясь от приближающегося оргазма.