Страница 45 из 49
Костя нарисовался минут через пять. От него пахло дымом и коньяком. Он включил торшер, настроил полумрак, забрался к Марине в кровать.
— Марин, я с тобой живу не из милости. Не настолько я хороший человек, — начал Кос, повернувшись к ней. — Мне нравится с тобой жить, понимаешь? И я сейчас хочу выяснить кое-что без дебильных недосказанностей, окей?
Марина кивнула.
— Нам действительно можно заниматься сексом?
— Да.
— Ты хочешь заниматься со мной сексом?
Иванова прищурилась на него, но Кос сощурился в ответ и, она, закатив глаза, сказала:
— Да, хочу.
— Потрясающе, а почему мы говорим об этом только сейчас, а не месяц назад, например? Уже ведь месяц прошел, как можно, да?
Девушка потупилась, тиская в кулаках одеяло. Кос глубоко вздохнул, улегся поудобнее на бок, повернул Марину к себе лицом. Приобняв ее, поглаживая по спине, он тихо проговорил:
— Просто скажи, как есть, солнце. Я постараюсь понять.
— Я не знаю, Кость. Сначала мне страшно было. Боялась, что больно будет. Да и ты не просил. Я думала, может у тебя кто-то есть и… ну и тебе скоро надоест изображать наседку. А потом… — Марина прикусила губу, — я не хочу привыкать к этому, понимаешь? Мне так хорошо с тобой… тут…
— И мне с тобой хорошо, глупенькая, — едва сдерживаясь, чтобы не начать ее трясти, проговорил Костя. — Придется привыкать, Мариш, потому что я никуда тебя не отпущу. Поняла? И теперь секса у тебя, дорогая, будет много.
Марина хихикнула, но Кос наоборот посерьезнел.
— Мы не предохранялись. Если беременеть нельзя полгода…
— Я на таблетках, Кость, — успокоила его Марина.
— О… Хорошо.
Она не сдержалась, хмыкнула. Костик не сдержался тоже, ткнул ее под ребра. Маринка хихикнула, пнув его в отместку под одеялом. Разумеется, Бирюкову не оставалось ничего, кроме как навалиться на нее сверху и начать зацеловывать дерзкую засранку.
— Кос, — Марина вдруг уперлась рукой ему в грудь, останавливая быстро развивающуюся прелюдию. — Мы что, действительно живем вместе?
— Доброе утро, страна, — не сдержал сарказма Бирюков. — Уже два месяца как живем, солнце.
— А почему я не плачу за квартиру и еду?
— Замолчи прямо сейчас, женщина, или я тебя выпорю.
— Нет, ну у меня же должны быть обязанности, — не могла уняться Иванова.
— Ты готовишь, стираешь, пол моешь. Я вот не мыл пол… Сашка мыла, когда жила тут. А я не могу, — признался Кос. — Ну только когда пиво пролил однажды, пришлось.
— В тебе слишком много тестостерона для мытья полов, малыш, — успокоила его Маринка, посмеиваясь.
— Это, да, — покивал он.
— Ладно, значит, ты платишь, а я готовлю и убираю.
— И стираешь еще, — напомнил Кос.
— И мне не нравится, что ты куришь дома. Есть же балкон, — разошлась Марина.
Костя приподнялся на кулаках, изумленно вздернул брови:
— Ты шутишь? Я так привык вообще-то. В окно почти все вытягивает.
— Ключевое слово — почти, Кость. На всю кухню воняет, да и в комнате — тоже. Меня бесит это.
— Так, я передумал. Собирай манатки и проваливай, — хохотнул Кос, стараясь замять тему и отвлечь Марину поцелуями.
— Я серьезно, — не сдавалась девушка.
— Мариииин, — заныл он. — Не лето красное на балконе-то зад морозить.
— Тогда не кури вообще.
— Блин.
— Кость, я не то чтобы давлю, но… — Марина ласково провела губами по его шее, чуть прикусила кожу на плече. — Но ты же понимаешь, что я права. Это просто вонючие сигареты, можно и потерпеть лишний раз. Я же не заставляю тебя бросать…
— И на том спасибо, — выдохнул Костя, откровенно радуясь, что и правда не заставляет.
— Значит, договорились? — она взяла Костину руку и положила себе на грудь, чуть надавливая сверху, выпуская воздух изо рта с удовлетворенным стоном.
— Все, что хочешь, солнце, — как завороженный согласился Кос, наслаждаясь тем, как Марина ласкает себя его рукой.
Все, что она сейчас хотела — это он сам, о чем не постеснялась попросить. В этот раз прелюдия была долгой и томной, без прямых стимуляций, только намеками, полуприкосновениями они доводили друг друга до сладкого исступления, которое смаковали, не желая приближать неминуемый конец. И тем желаннее была развязка, ярче взрыв кульминации. Медленное парение с облаков на землю почти выключило сознание Марины, если бы не слова Кости:
— Надеюсь, ты помнишь, что мы женимся пятого ноября?
Она постаралась не подать виду, но все равно чуть вздрогнула.
— Ты разве не забрал заявление? — удивилась она.
Костя покачал головой, потом все же добавил, взяв лицо девушки в ладони, глядя прямо в ее глаза:
— Я хочу жить с тобой, Марин. Я буду курить на балконе, платить за квартиру, покупать еду, возить тебя на работу, а через полгода вместе пойдем к врачу, чтобы планировать беременность. Я люблю тебя, солнце, и хочу жениться на тебе. Хочу всю жизнь с тобой прожить.
Марина сжала губы, стараясь не расплакаться, но непокорные капельки все же сорвались с ее ресниц.
— Я тоже, — почти беззвучно, из-за вставшего в горле комка, ответила она.
Часть 2
Костик сидел за столом на кухне, подперев кулаком щеку, наблюдая, как Маринка накладывает ему остывший ужин, чтобы сунуть в микроволновку, и мило ворчит:
— Терпеть не могу, когда ты так делаешь, Кость. Можно же было предупредить, я бы попозже начала готовить. Разогретое уже не вкусно.
— Перестань, солнце. Я вкуснее ничего не ел, — улыбнулся он, притягивая девушку к себе на колени.
— Ты так и не сказал, где тебя носило? — поинтересовалась Марина, стараясь не терять разум от близости его тела.
— С Митькой по делам ездил. Заболтались потом…
— Какие такие дела у тебя с Митькой?
— Разные, — пожал плечами Костя, отвлекая Марину поцелуями в шею.
— А все-таки? — не сдавалась она, хотя поплыла и разомлела.
Звякнула микрашка, оповещая о подогреве еды. Марина не без труда встала, а Костя разочарованно выдохнул. Девушка поставила перед ним тарелку, налила себе чай и присела рядом за стол.
— Серьезно, Кость, где вы были?
— Марин, ну не по бабам мы шлялись уж точно. Ты мне не доверяешь что ли? Сколько можно? — решил обидеться Кос.
— Тебе доверяю, а Токареву не очень. И не понимаю, почему ты так отчаянно уходишь от ответа? Что за тайны?
— Блин, женщина, дай поесть спокойно, — промямлил он с набитым ртом.
— Лааадно, — протянула Маринка.
Она тихонько пила чай, косясь на Костика, который нарочито медленно и тщательно пережёвывал еду. Бирюков знал, что от Маринки так просто не отвяжешься, и, как только он проглотит последний кусок, она снова пристанет с расспросами. А еще Костя знал, что она действительно ему доверяет, да и Митьке тоже. Просто ей до ужаса любопытно, где они были и почему не взяли ее с собой.
Спустя две недели после их девичника с Сашей, после классного секса в прихожей и разговора на чистоту, после его очередного признания в любви и Марининого полупризнания, Кос заметил, что его женщина очень быстро начала меняться. И что самое приятное, динамика ее преображения была положительной.
Бирюков знал и любил Маринку-солнце, Маринку-позитивчик, Маринку-хохотушку, но даже в то беззаботное время, когда он был просто ее клиентом, такого моря тепла не видел, не чувствовал. А сейчас она расцвела, словно очнулась от долгого сна. Косте было весьма комфортно существовать и с тихой Мариной, а выйдя из депрессии, она и вовсе превратила его жизнь в один сплошной праздник. К утреннему кофе теперь непременно прилагалась улыбка и море поцелуев. Иногда даже быстрый секс в душе, если Кос успевал проснуться пораньше. И теперь он успевал, очень старался успевать, ломая выработанную годами привычку дрыхнуть до десяти даже в будни.
Но даже не секс, кофе и поцелуи радовали Костю (хотя, конечно, радовали и очень), а то, что Маринка постоянно улыбалась, что-то щебетала, почти всегда была в отличном настроении. Она легко общалась с его родителями, прониклась к Дениске, который успел дважды нагрянуть в гости, откровенно обожала Митяя, подружилась с Сашкой. В общем, Иванова проникла во все сферы его жизни, раскрашивая ее своим неповторимым светом. То, чего Кристина не смогла добиться за год отношений, а Вика и вовсе за пять лет, Марина спокойно достигла за какие-то полмесяца. Именно поэтому Кос каждый день просыпался с улыбкой на лице, зная, что сделал правильный выбор, что не зря форсировал события после возвращения с Камчатки. Он был уверен, что проживет с этой женщиной всю жизнь, потому что не хотел другую.