Дубль №13

Сквозь дверной проем виднелся кухонный стол, который каким-то чудом никто не утащил. Компанию ему составлял только стул с отломанной ножкой. Остальная мебель исчезла так давно, что слой мусора скрыл места, где она стояла.

Карина двинулась к цели, ради которой они сюда пришли, и Даша последовала за подругой. Луч фонарика падал на пол, освещая девушкам дорогу. Под ногами то и дело хрустели скелеты прошлого: всевозможный мусор дома, медленно рассыпающегося в одиночестве.

Свет фонарика выдернул из темноты блеск паутины. Она полотном затягивала верхнюю часть дверного проема. Пригнувшись, Карина проскользнула в кухню и повернулась к подруге. Даша нерешительно замерла, впившись взглядом в паука.

– Подумаешь, всего лишь маленький паучок, – насмешливо произнесла Карина, стоя по ту сторону паутины.

Всего один взгляд на паука вызывал у Даши желание сбежать. А если представить мерзкую щекотку тонких лапок… Девушка поежилась, глядя на паутину. И совсем он не маленький! Раскинув длинные лапы, упитанный паук поджидал жертву.

Даша обреченно вздохнула: не отказываться же от съемок из-за ее арахнофобии! Пригнувшись как можно ниже, она нырнула под паутину. Оказавшись в кухне, девушка повернулась к дверному проему. Взгляд скользнул по паутине, проверяя, не зацепила ли Даша паучьи владения. Восьмилапый кошмар невозмутимо восседал на поблескивающей сетке.

Даша принялась выкладывать из сумки на стол все необходимое. Тринадцать красных свечей, круглое зеркальце, нож, два целлофановых пакетика с лепестками: черными и белыми. Лежащий фонарик заставлял предметы отбрасывать длинные тени. Смутное волнение наполняло душу.

– Фотик не забыла? Как тогда, на кладбище, – хихикнула Карина.

Уголки губ Даши дрогнули в невольной улыбке. Темнота грусти наполняла жизнь девушки, но подруга всегда умела подарить ей маленькую звездочку радости.

– Подумаешь, ничего не сняли, зато какая прогулка вышла! – Насмешливо произнесла Даша. – Надгробия, кресты, полнолуние – красотища!

– Ага, почти романтика, – поддержала ее подруга. – Свидание со злобным сторожем, вообще, незабываемо.

Улыбаясь, Даша расстегнула чехол и протянула фотоаппарат:

– Но сегодня моя девичья память ничего не испортила. Так что я думаю, с альтериусом нам повезет больше, чем с кладбищенскими духами.

– Знаешь, теперь мы просто обязаны стать популярнее, – взяв его, мечтательно произнесла Карина. – Фотоаппарат-то получше. Хоть какая-то польза от твоего отчима!

Даша мрачно уперлась взглядом в стол. Да, подарок Олега был полезным, но почему-то раздражал. Как и сам отчим.

Вооружившись фонариком и фотоаппаратом, Карина спросила:

– Ну, что? Готова?

– Да, но больше я тебе выбор обряда не доверю! Вечно у тебя то кладбища, то кровопускания, – в шутку проворчала Даша.

Долгие дни подготовки остались позади. Теперь начиналось самое интересное: съемки.

Дубль за дублем ничего не получалось. То девушки начинали смеяться с какой-нибудь мелочи, то Карина увязала во вступительной речи, то Даша путалась в словах заклятья – и кто придумал писать их на латыни?! Девушка неделю потратила на то, чтобы более-менее разобраться, как все это читается.

– Так, все, соберись! – Потребовала Карина. – Тринадцатый дубль! С таким числом все должно получиться, – уверенно произнесла девушка и тыльной стороной ладони откинула короткие пряди, упавшие на лицо.

Направив фотоаппарат на себя, она осветила фонариком лицо. Тени очертили и без того резковатые черты. В складках снуда запутались полосы темноты. Карина начала рассказ о старинном обряде и духе-альтериусе, которого можно призвать из зеркальных глубин.

Текст, уже выученный наизусть, проскальзывал мимо слуха Даши, оставляя в разуме лишь обрывки. Взгляд скучающе блуждал по подготовленным предметам.

– И прямо сейчас мы рискнем и проведем обряд! – Зловеще заключила Карина, переводя на подругу луч фонарика и объектив фотоаппарата.

Даша положила зеркало на середину стола. Отражение подхватило холодный свет, разбавляющий темноту. Первые слова на неизвестном девушке языке неуверенно сорвались с губ, а затем голос окреп, выплетая строки заклятья.

Пальцы правой руки сгребли ворох белых лепестков. Зеркало окружила линия цветочного аромата. Левая рука потянулась к черным лепесткам, и второе кольцо осыпалось рядом с первым.

Даша сосредоточено произносила каждое слово. Взгляд напряженно следил за движениями рук. Усталость окутывала разум, и испортить дубль снова не хотелось.

Вокруг лепестков сомкнулся редкий восковый заборчик: невысокие свечи в самодельных подсвечниках из металлических крышек. Даша посадила на каждую из свечей рыжий огонек. Поначалу маленькие кусочки пламени робко жались к фитилям, но затем осмелели и стали размеренно покачиваться. Тринадцать свечей. Тринадцатый дубль.

Карина щелкнула кнопкой фонарика. В комнате осталось лишь теплое свечение мерцающих огоньков. По столу расползлись подрагивающие тени.

Заклятье перетекло в заключительные строчки. Даша потянулась за ножом. В душе скрутился змеиный клубок страха. Лезвие поймало отблески свечных огоньков. Левая рука зависла над зеркалом. Тени испуганно метались по столу, будто пытались сбежать. Решительность окутала правую руку, и пальцы стиснули рукоять ножа. В сумрачный воздух рухнуло последнее слово заклятья.

Карина наклонилась над столом, приблизив фотоаппарат к рукам подруги. Закусив губу, Даша провела кончиком ножа по ладони, и острое лезвие оставило на коже кровавую нить. Наклонив руку, девушка позволила красной капле сорваться вниз.

Время растянулось. Свечные огоньки притихли, и тени затаили дыхание. Капля коснулась зеркала, и по стеклянной глади, словно от удара камня, расползлись трещины.

Даша испуганно отдернула руку. Сжав ладонь, девушка почувствовала теплую влагу, которая сочилась из пореза. Взгляд был прикован к разбитому зеркалу. Капля ее крови краснела в центре паутины трещин. Даша непонимающе посмотрела на подругу.

Взгляд Карины наполняло странное оцепенение. Девушка, казалось, смотрела сквозь Дашу. В глазах плескался ужас. Карина медленно подняла фотоаппарат, чтобы заснять подругу. Точнее, того, кто был за ее спиной.

Растянувшееся мгновение вздрогнуло, и время снова ринулось вперед. Тени заволновались, и густая темнота поглотила огоньки свечей.

========== Глава 2. ==========

Еще в середине недели Лешка – младший брат Даши – начал канючить, упрашивая взрослых куда-нибудь выбраться. Так в планах на воскресенье наброском появился поход в развлекательный центр. Мальчишка ждал выходных с нетерпеливым блеском в глазах. Даша же молчаливо надеялась, что к воскресенью проблема решится сама собой. Убивать день в компании семьи ей не хотелось.

Удачливой Даша никогда себя не считала. В этот раз везение тоже проскользнуло мимо нее: мать и Олег про обещание не забыли, никакая случайность в планы не вмешалась.

Воскресное утро Даша встретила хмурым взглядом исподлобья. В окно заглядывало яркое небо, но солнечные лучи не могли прокрасться теплом в душу девушки. На кухне поджидала семейная стая, изголодавшаяся по впечатлениям.

Лешка вертелся вокруг отчима, и голос мальчишки казался радостным щебетом. Мать жарила яичницу, и запах еды раздражающе полз по воздуху.

– Я завтракать не буду, – невольно поморщилась Даша.

Девушка прошла к шкафчику и достала банку растворимого кофе.

– Почему? – Спросила мама, сбрасывая жареные яйца на тарелки.

– Все равно в пиццерию потом зайдем, – передернула плечами Даша.

«Затянете», – мысленно добавила она. Семейные развлечения были редким явлением. Тем не менее всегда проходили по расписанию: ужасно скучному и раздражающему.

– Так мы ведь на целый день едем! – Раздался за спиной голос отчима.

Кофе осыпался в чашку пылью черной горечи. Пальцы зло закрутили крышку банки. Безнадежно испорченный день. И такая же жизнь.

Девушка молча уселась за стол. Взгляд уперся в темную кофейную глубину.