Верь

— Даша? — слышу ее испуганный голос, наверное, думает, что я сошла с ума.

— Марго, — поднимаюсь на четвереньки и еле сажусь, — охотники не оставляют оборотней в живых.

Рад слегка засмеялся с моих слов, равнодушно покосился на испуганную женщину.

— Зверушка права, если бы не ваша помощь, мы бы никогда не нашли проход и это место, но все это нужно только для одного, чтобы убить всех тварей.

— Но лекарство, — замямлила Марго уже не так уверенно сжимая оружие в руках, а затем повернулась к ведьме. — Вы же сказали, что ее кровь может исцелить их!

— Это правда, ее кровь действительно исцеляет этих тварей, — отвечает вместо ведьмы Рад с улыбкой обходя статую по кругу, — буквально.

— В смысле? — Марго прищурилась, переводя взгляд с одного главы охотников, на другого.

— В прямом, — вмешался Андрей с легкой улыбкой. — ее кровь помогает ускорить регенерацию оборотней.

— Но людей из них конечно не делает, — договаривает вместо него Рад и с улыбкой смотрит на меня, — зверь навсегда останется зверем.

У меня вырывается смешок, пока пальцы за спиной пытаются достать с замерзлой земли камень.

— Они такими рождаются, это не болезнь, как в книжках и укусом не передается, — вносит ясность Андрей, сжимая свой саквояж в руках и смотря только на меня.

— Другими словами: это не лечится. Никто не сможет, и не собирается, лечить оборотней, мы просто их уничтожим, причем не прикладная особенных усилий.

Рад не приукрашал, в его голосе нескрываемая радость, от которой волосы встали дыбом. Он хватает меня за шею и резко дергает вверх, не подозревая что камень я успела вытащить. Сжимаю его рукой и с разворота даю им ему по лицу. Камень выскальзывает с рук, а я освобождаюсь от хватки, и чуть ли не падаю к ногам Марго

— Отошли! — крикнула она, направляя оружие на Рада.

— Вам все равно не сбежать, — насмехается с нас Рад, стирая рукой кровь и даже не доставая своего оружия.

Он никогда не воспринимал меня в серьёз, даже сейчас совсем не боится ни Марго с оружием, а тем более меня. Я все ещё его игрушка — он так считает. Меня снова колотит, но я прячу взгляд от охотника не поэтому. Чувствую тот страх и отвращение, что чувствовала раньше, а мне казалось, я справилась с этим. Справилась со всеми страхами, но что во сне, что наяву, они никуда не исчезли. Он никуда не исчез.

— Толстушка, — шепчет Марго, и понимаю, что она куда слабее чем всегда казалось, — я хотела не этого.

Я знаю, что она не этого она хотела, но не могу принять, а тем более простить ее. Может я бы смогла ее понять, тот страх что испытывает эта женщина после всего пережитого. Я не знаю в какой момент она связалась с охотниками, но понимаю, что ее заставило это сделать — огромный страх перед оборотнями. Потеря возлюбленного, всех друзей, и ребёнка не может, не оставить следа на психике. Скорее всего видя Кристину, она решила пойти на очередную глупость, только бы спасти ее нарождённого малыша. Поверила в то, что было очередной уловкой, обычной ложью.

Несколько охотников зашли сзади, Марго не сможет убить их всех, пуль не хватит, да и стреляет она так себе. Ее руки дрожат вместе с пистолетом, один из охотников делает резкий выпад и вырубает ее прикладом ружья. Пистолет падает с ее рук, я пытаюсь его схватить, но Рад быстрее. Отбрасывает его ногой в пропасть, не давая мне и капли надежды.

— Уберите ее отсюда, — командует Рад указывая на Марго.

Вздрагиваю и пытаюсь защитить ее, понимая его слова по-другому.

— Мы не убиваем людей, — несмешливо фыркает, когда пытаюсь закрыть ее собой охотник и забрасывает женщину на плечо.

Незнакомый охотник несет Марго на плечо куда-то в сторону старой стоянки для лагеря и замка. Они уже захватили замок? Все оборотни мертвы? Все, кого я люблю, умерли? Кажется, я знаю, почему Кай так ненавидел своего зверя, вот только я ненавижу Рада, старую ведьму, всех охотников и больше всего себя и свою слабость. Если бы я была хоть чуточку сильнее, хоть немного храбрее, этого всего не произошло. Все из-за меня, глупой девчонки попавший в мир, где ей не место.

Рад смотрит только на меня. Мы оба знаем, что мне не убежать, но он почему-то тянет время, возможно просто играется, мучает меня. Ему приятна моя агония и страх, он улыбается. Другие не обращают внимания на его игру, он здесь главный.

— Рад, давай приступим, — подгоняет холодно ведьма, ей не терпится.

Улыбаюсь, теперь понимая слова Кая, все его родные действительно умерли. Эта женщина связана ли родством с оборотнями или нет, безжалостно отдала приказ на их уничтожение.

— Ну, что вы, Председатель, неужели так не терпится умыться в крови оборотней? — бросает на нее короткий взгляд Рад, а затем снова не сводит с меня взгляда.

— Я хочу, чтобы он получил по заслугам, за жизнь моей дочери и внука! — как-то очень резко и эмоционально отвечает ведьма, смотря только на статую.

Рад смеется с нее, и я знаю почему. Ему смешно, потому что ведьма сама приказала убить Кая, как и всех остальных. Останавливаюсь резко, вдруг понимая, что все это бессмысленно. Они и правда их убили, когда такой перевес в силе и количестве это не мудрено. Оборотни и правда мертвы, из-за них, из-за этих двоих.

— О, кажется ты поняла, — насмехается охотник. — Они все уже мертвы, иначе как бы мы здесь оказались?

— Ну так чего ты ждешь? — поднимаю на него взгляд чувствуя, что мне уже все равно. — Убей меня.

— Непременно, как только…

— Зачем я вам нужна? — поворачиваюсь к ведьме, игнорируя охотника. — Зачем я нужна убийцам?

Ее передернуло, морщины на лице стали глубже, когда она недовольно поджала губы.

— Да, как ты смеешь?! — свела она брови грозно.

— Дайте угадаю: какой-то оборотень очень давно бросил вас и теперь вы мстите им всем? Вот только я хорошо помню слова дрогой ведьмы: вам нельзя вмешиваться, нельзя отдавать приказы убивать! От того что это сделали не вы, а ваши пешки, крови на ваших руках не становится меньше!

Пощёчина, слабая, Рад бьет куда сильнее. Только отвернулась на мгновение, а затем снова посмотрела на нее, не скрывая всего призрения, что чувствую к этой женщине.

— Рад! — резко кричит ведьма, утратив свойственное ей спокойствие.

Рука охотника резко сжимает моё плечо, поворачивает меня к себе лицом. В его второй руке охотничий нож, так меня просто прирежут? Закрываю глаза, отгоняю слёзы, но охотник тянет. Его рука сжимает плечо все слабее, и я совсем не понимаю почему. Открываю глаза и сразу вижу то, чего видеть не хочу. Все время живя в охотников считала, что Рад вторая власть, серый кардинал, но на самом деле он такая же пешка, как и остальные. Вся власть принадлежит только одной ведьме и всегда принадлежала.

— Рад, — давит на него ведьма, подгоняет к действиям.

Мне жалко его, ещё сильнее чем прежде. Он ублюдок, по жестокости и бесчеловечности не уступает Леву Викторовичу, но вряд ли он в этом виноват. Как и Кай не виноват в смерти своих родителей. Иногда зло принимает ужасающие формы, а иногда и человеческое обличие.

— Зверь навсегда останется зверем, — напоминаю ему с насмешкой его же слова.

— Чего ты ждешь?! — вскрикивает ведьма, подгоняя его снова.

Это не действует, взгляд Рада говорит мне об этом. Он мог мне повторять эту фразу раз за разом, но как только дело приходит к исполнению он медлит. Частичка человечности все же осталась в нем? Или охотник обманывает сам себя, принимая то что было между нами за настоящие чувства? Сомневаюсь, что такой, как он вообще умеет любить, но если бы умел, то делал бы это именно так.

Мой судорожный вздох сопровождается ироническим смехом, а затем я убираю волосы с лица рукой.

— Я люблю только его, всегда любила, — вбиваю каждое слово в его сердце, руку с кольцом показываю. — Мы даже поженились.

— Откуда у тебя это кольцо? — слышу за спиной голос ведьмы, но это уже не имеет значения, как ее крик. — Рад стой!

Три удара, резких и быстрых под ребра, справа. Больно, очень больно. После того как он вынимает лезвие с живота хлещет кровь словно фонтаном. Прижимаю ее рукой, но тело слабеет быстрее, ноги не держат, и я сваливаюсь на Рада. Он прижимает меня рукой к себе, удерживает что бы не сползла на землю. Не могу говорить, дышу с трудом, каждый вздох приносит ещё больше боли, а затем начинаю харкать кровью. Все это происходит так быстро, Рад зачем-то прижимает мою руку к ранам, а затем заставляет коснуться чего-то холодного. Не могу даже подбородок держать, только вижу, что он зачем-то прижимает мою руку к кристаллам на статуе.