Американская мечта

Песня заканчивается. И мы стоим друг напротив друга. Запыхавшиеся, вспотевшие и счастливые. Он пытается что-то сказать, но захлебывается воздухом каждый раз, когда открывает рот. Я даже не пытаюсь заговорить, зная, что это бесполезно.

— Чарльз, поставь нам что-нибудь медленное, пожалуйста, — раздается где-то рядом голос Салли. — Танцуйте, ребята, танцуйте, — подбадривает нас женщина.

Кто-то выключает верхнее освещение. Я не могу найти источника золотисто-масляного освещения, мягко окутывающего нас. Он струится из самих стен.

Звонко стучит монетка о приемник автомата. Легкий щелчок и музыкальный автомат оживает, услужливо подсвечивая лампочками каталог с песнями. Мужчина в подтяжках и фетровой шляпе задумчиво отбивает ритм по вишневому глянцевому боку машины. Кнопочка с номером пластинки тугая, и мужчина с силой надавливает на нее. Огоньки на автомате замирают. Скрип. Пластинка ложится на в проигрыватель. Шшшшш. Иголка опускается на край пластинки. Всё замирает в предвкушении.

Я узнаю песню с первых аккордов. Что же еще это могло быть? Что еще бы так подошло? Элвис Пресли и его « Can’t Help Falling in Love».

Мы медленно движемся вокруг своей оси. Я обнимаю его за шею, перебирая пальцами короткие завитки его волос. Он бережно обхватывает ладонями мою талию, кажущуюся мне теперь невозможно тонкой. Рядом с Эдвардом я чувствую себя хрупкой, как засохший цветок.

— Всю жизнь мечтал танцевать с красивой девушкой под Элвиса, — шутливо сообщает Эд, отрывая меня от пола. Я раскидываю в стороны руки и прогибаюсь в спине, жмурясь от удовольствия.

Он осторожно опускает меня обратно. Мои пальцы вскользь касаются его скул, ощущая легкую щетину.

— Я тоже.

Ничто не сотрет эту глупую счастливую улыбку с моего лица сегодня. Я притягиваю Эда к себе и касаюсь его губ своими губами. Чуть отстранившись мгновение спустя, вижу обескураженное выражение его лица. Он будто не верит в происходящее, роняя взгляд с моих глаз на мои губы. Поверь, Эд, я обескуражена не меньше тебя.

И он целует меня. Мягко и нежно, позволяя мне, при желании, прервать передачу микробами. Ненавязчиво и легко. А когда мне кажется, что ноги вот-вот предадут меня, парень с готовностью прижимает меня к себе.

И этот поцелуй определенно стоит всех тех поцелуев, которым я не позволила осуществиться. Тараканы в моей голове уже притащили книгу «Важные события в жизни Полины» и теперь каллиграфическим почерком выводят на странице:

«хх.04.20хх. Первый настоящий поцелуй Полины украл самый потрясающий парень нашей жизни. А еще мы танцевали под Элвиса Пресли.»

***

Мы покидаем кафе через час. За это время Салли успела перезнакомить нас со всеми членами танцевального клуба. Мэри (или Джен? Или Лора?) не хотела нас отпускать, пока мы не попробуем её фирменный брусничный пирог, который действительно оказался хорош. Она так обрадовалась, что нам понравилось, и завернула нам с собой еще несколько кусков.

Как я и предполагала, и Эда и меня, почти каждый желал ущипнуть за щеку. Поэтому выходим мы с горящими щеками, упакованном в бумажный пакет брусничным пирогом и веселым настроением. Только девять часов вечера, а улица уже почти пуста. Морозный воздух щекочет нос, и я несколько раз чихаю.

Эдвард провожает меня до дома, хотя я совсем не хочу туда. О чем ему и говорю.

— А я не хочу, чтобы твоя тетя в следующий раз не отпустила тебя ко мне, — серьезно отвечает мне парень. Я прыскаю со смеху. Будто Ане есть дело, с кем я провожу вечер. Она сама то дома почти не живет. — Что смешного я сказал?

— Ничего, — мы останавливаемся у подъезда. Я поворачиваюсь лицом к Эду и беру его за обе руки. — Просто ты совсем не знаешь Аню. Ей все равно.

Он наклоняется ко мне и шепчет на ухо:

— Если бы ей было все равно, она бы не наблюдала за нами из окна. Поэтому сегодня я примерный кавалер, сводивший девушку на танцы и вернувший её домой в девять вечера. — В его голосе появляются заговорщические нотки: — но кто сказал, что завтра я не украду тебя в это же самое время и не буду отпускать домой до рассвета? Что скажешь, Полли?

Только он может произносить мое имя так соблазнительно.

— Ммм, — «задумываюсь» я. — Скажу, чтобы ты забрал меня завтра в половине девятого.

— Договорились.

Я чмокаю его в губы и захожу в подъезд.

========== Глава шестая ==========

Пункт второй:

Будь собой.

Улизнуть из дома на ночь глядя оказывается на удивление легко. Аня снова осталась на ночь у Стива, а Соня согласилась меня прикрыть в случае чего. Поэтому я беспрепятственно выскальзываю из гостеприимного крова и отправляюсь на встречу приключениям. Эдвард, написавший мне утром милую СМС-ку, посоветовал одеться удобно. Так что на мне можно наблюдать старую черную толстовку, которая как и пару лет назад все еще мне велика, синие джинсы и красные конверсы. И полное отсутствие косметики.

Выйдя из подъезда, я озираюсь по сторонам. Эда нет, хотя уже 8:35. Опаздывает? Ну ничего, подождем.

Только я успеваю сунуть озябшие руки в карманы толстовки, как меня резко хватают за талию и закрывают рот рукой. Сердце в пятки уходит, а перед глазами начинает все плыть.

Говорила же мама, что шляться поздно вечером опасно. И вот я вляпалась по самое не балуй! А я прожила так мало! — это и тысячи других мыслей проносятся в голове на первой космической скорости. Меня почти трясет от ужаса и отчаяния. Я готова разрыдаться.

Потенциальный маньяк разворачивает меня к себе лицом. И тут я поступаю, как учил Себастьян: бью коленом туда, где у противника, по моему мнению (в темноте и не поймёшь), находится солнечное сплетение. Тихий болезненный стон и мужчина сгибается пополам. Я уже собираюсь нанести тем же коленом удар по носу, но слышу:

— Полли, это я…

Оооооой. Большой такой оооой… А может ещё стукнуть, чтобы не пугал больше? Легонечко так, в воспитательных целях. Меня чуть кондрашка не хватила.

Пока я придаюсь размышлениям, покусывая нижнюю губу, несостоявшийся маньяк-любитель постепенно отходит. Нет, не в мир иной, а от моего косого удара отходит.

— Я больше никогда в жизни не буду подкрадываться к тебе сзади! — выдыхает парень. — Сильно испугалась?

Я киваю и оказываюсь в крепких объятьях. Утыкаюсь Эду носом в шею и с наслаждением вдыхаю его запах с горьковатыми нотками парфюма.

— Ты прощен за то, что напугал меня, — я чуть ли не мурлычу, прижимаясь к нему. Мою голову посещает странное желание пропитаться его запахом, чтобы иметь возможность чувствовать его постоянно. Определенно, «Парфюмер» что-то сдвинул в моих мозгах. Или это сделал Эд? До встречи с ним у меня подобных мыслей не было.

Позже он довольно лестно отзывается о моей попытке самообороны и шутит, что возьмет меня в тур телохранителем при условии, что его я бить не буду. Я говорю, что подумаю над этим, но ничего не обещаю. И вообще это испортит мой маникюр! Которого, кстати, нет. Но не важно.

— И что мы будем делать сегодня ночью? — интересуюсь я, натягивая свои-Эдовы перчатки, когда пальцы окончательно замерзают.

— То же, что и обычно, Пинки. Пытаться захватить мир, — отвечает мне Эд и начинает напевать песенку из мультика «Пинки и Брейн».

— Эй, а чего это я Пинки? — возмущаюсь и несильно толкаю его плечом.

— А кто ты? Элмайра? — он смеется. — Хотя если подумать, то да, ты Элмайра. Даже волосы того же цвета.

— Ага, а ты моя любимая подопытная мышка, — отзываюсь я и сладенькое голосочком добавляю: — так и хочется затискать!

— Тискай на здоровье, — фыркает парень, привлекая меня себе под бок. — Я весь твой.

— Но все же, куда мы идем?

Он лишь загадочно улыбается.

***

Как выясняется, шли мы к большому супермаркету, чья почти пустая парковка по размерам напоминает футбольное поле. Заасфальтированное такое футбольное поле, расчерченное белой краской, будто гигантские классики. И сегодня это наша личная игровая площадка.

Уже около десяти часов вечера. Добирались мы сюда почти полтора часа, потому что-то и дело останавливались по двум очень веским причинам: