Не убоюсь зла

Глава 10

(- Ну, Юнис? - Вы хотите услышать о моем маленьком! Босс, вы несносный старикан. - Дорогая, я не хочу услышать ничего такого, о чем бы вы не хотела говорить. Будь у вас хоть тройня от какой-нибудь дикой обезьяны, это нисколько не повлияет на мое отношение к вам. - Сладкоречивый старый лицемер. Вы же сгораете от любопытства. - Нисколько. Это ваше дело и ничье больше. - Не юлите, босс. Мои дела - ваши дела. Как может быть иначе? Принимая во внимание нашу с вами близость... которая мне по душе, если хотите знать. Вы вернули меня к жизни... когда я была уже мертва, как песок в пустыне. Теперь я счастлива, и если вы будете немного настойчивее, я сдамся. - Хорошо, дорогая. Как, черт возьми, получилось, что у вас появился ребенок? Когда у вас отыскалось на это время? Мне известна вся ваша биография, начиная со средней школы. - Босс, в вашем секретном досье была информация о семестре в средней школе, который я пропустила из-за ревматической лихорадки? - Дайте-ка вспомнить. Да, была. - Опечатка. Не "ревматическая", а "романтическая" лихорадка. Мне было пятнадцать, и я руководила нашими болельщиками. Наша баскетбольная команда выиграла региональный турнир... и я была в таком восторге, что отдалась стопперу. - Юнис, леди не подобает говорить "отдалась". - Босс, иногда вы наводите на меня тоску. По вашим понятиям, я не леди и никогда ею не была. Но у меня столько же прав находиться в этом черепе, сколько и у вас, а может быть, и больше. Поэтому не пытайтесь заставить меня говорить так, как говорила ваша мама . Хотя бы теперь, когда у меня больше нет Джо, с которым можно отдохнуть от ваших чопорных манер. - Извините, Юнис. - Джейк Соломон прав, босс. Я люблю вас. Но теперь мы с вами очень близки; нам следует расслабиться и получать от этого максимум удовольствия. Я многому могу научить вас в женских вопросах, если вы позволите. А теперь слушайте и не перебивайте.) Внутренний голос Иоганна начал изрекать длинную цепь односложных слов, которые были табу во времена его юности. (- Юнис! Пожалуйста, не надо, дорогая, вам это не идет. - Замолчите, босс. Я скажу все, что собираюсь сказать, даже если вы оглохнете. - Она продолжила: - Вот, пожалуй, и все. Это были те слова, от которых я заставляла себя воздерживаться в вашем присутствии. А теперь скажите мне, было среди них хоть одно, которое вы не поняли? - Не в этом дело. Никто не должен произносить слова, оскорбляющие слух других людей. - Я никогда не делала этого, босс. При людях. Но теперь я у себя дома. Вы хотите, чтобы я снова ушла? - Нет, нет. А вы уже уходили? - Конечно, босс. Я мертва, как мне кажется. Но сейчас я здесь и хочу здесь остаться. Если вы мне позволите. Если я смогу расслабиться, наслаждаться жизнью и не бояться обидеть вас. Не понимаю, почему латинские многосложные слова делают из меня леди, а односложные с теми же значениями - нет. Вы и я думаем одним мозгом - вашим, едим одним ртом - моим, вернее, тем, который был моим... и писаем через одну и ту же дырку. Почему бы нам не пользоваться одинаковыми словами? Кстати, что касается писания... о, извините, сэр, я хотела сказать "мочеиспускания"... - Бросьте ваш сарказм, девочка! - Кого это вы называете девочкой? На себя посмотрите. Пощупайте, что там у вас между ног? А как вы, бывало, смотрели на эти ноги, сластолюбивый старый козел! Меня даже в дрожь бросало. Кстати, о мочеиспускании. Вскоре надо будет позвать сестру с уткой, поскольку трубок больше нет... а я никак не могу выйти из комнаты, пока вы писаете; там темно, и я могу заблудиться и не найти дорогу назад. Поэтому вам надо или привыкнуть к этому, или прогнать меня навсегда, или смириться с тем, что у вас лопнет ваш новенький мочевой пузырь. - Конечно, Юнис. Я все понял. - Я снова вас обидела, босс? - Юнис, вы меня никогда не обижали. Иногда вы меня удивляли, иногда пугали, но гораздо чаще восхищали. Но вы меня никогда не обижали. Даже вашим перечнем непристойностей. - Ну, я так и думала. Если вы их уже знали, то вы не могли обидеться. А если вы их не знали, вам тоже было не на что обижаться. - Хорошо, дорогая. Я больше не буду исправлять вашу речь. Кстати, для справки: я употреблял все эти словечки задолго до того, как родилась ваша мама, а может быть, и бабушка. - Моей бабушке шестьдесят восемь. - Значит, я знал их и с удовольствием употреблял задолго до того, как родилась ваша бабушка, потому что они были табу. Но теперь для вас, детей, как я понимаю, они больше не запретны. - Да, не запретны. Обыкновенные слова. Здорово облегчают разговор. - Эти слова были в ходу задолго до того, как видео испортило английский язык. Кстати... вы произнесли одно такое слово... как его? Ага, "трахаться". - Ах да, босс, это слово не следовало включать. Оно не классическое. Это современный сленг. Это глагол, который значит "совокупляться". - Фу ты! Юнцы! Когда я был ребенком, я знал по крайней мере две дюжины слов со значением "трахаться", некоторые - новые, некоторые старые, и это помимо обыкновенной ругани. - Вы не дали мне договорить, босс. Это слово служит для обозначения всевозможных видов совокупления, о которых вы и не слыхивали, которые бы вас так шокировали, что вы бы выпрыгнули из своей постели. Ничего удивительного в том, что вы не слышали раньше этого слова. - Почему же, слышал. Эй, младенец, у меня есть для вас новость. - Да, сэр? То есть, мисс Смит, дорогуша. Мисс Смит... Как я смеялась, когда в первый раз услышала это обращение. Но это неплохо, поскольку оно объединяет нас. Скажите, как вам понравился Розенталь? Он вкладывает в поцелуй столько чувства! Больше, чем некоторые парни в постели. - Дорогая, ваши мысли не только грязные, но очень непоследовательные. - Как у меня могут быть грязные мысли, когда это, в общем-то, ваш мозг, босс? Я по колени влипла в это дерьмо. - Замолчите, Юнис, сейчас моя очередь говорить. В том, что вы мне говорите, нет ничего нового. Такие слова существовали на протяжении всей истории. Оргиями наслаждались и в викторианской Англии. Все это было известно и во времена моей юности, хотя на это и смотрели большими глазами. Юнис, поскольку мы пытаемся найти общий язык, то разрешите мне сказать вот что: все, что вы когда-либо видели, пробовали, слышали, я встречал в своей жизни еще до того, как родилась ваша бабушка... и если мне это нравилось, я продолжал это делать, несмотря на риск.) Второй голос некоторое время молчал. (- Может быть, мы просто раньше начинаем? Сейчас меньше риска и меньше запретов. - Разве? - О, я уверена, что мы начинаем раньше. Мне было пятнадцать, когда я забеременела, а начала я на год раньше. - Юнис, дорогая, основная разница между молодыми и старыми и главная причина так называемого конфликта поколений в том, что молодые просто не могут поверить, что старики когда-то по-настоящему были молодыми... в то время как для старика его молодость кажется не такой уж далекой, и его чертовски раздражает, когда кто-либо говорит, что старый хрыч не знает, что такое быть молодым. - Босс... - Да, дорогая? - Босс, я всегда знала, что вы молоды душой, несмотря на все эти старческие пятна на вашем лице... я очень хотела, чтобы вы не были старым и больным. Мне было так больно видеть, как вам больно. Иногда, придя домой, я плакала. Особенно когда вас что-нибудь злило, и вы говорили мне то, что не хотели сказать и о чем позже жалели. Я хотела, чтобы вы стали здоровым... и знала, что это невозможно. Я одна из первых подписала ваш контракт. Точнее, Джо и я... как только мы узнали в Клубе редкой крови о такой возможности. Раньше мы не могли этого сделать, иначе бы вы узнали и запретили мне. - Юнис! Юнис! - Вы мне не верите? - Верю... но от этой мысли у нас появляются слезы. - Высморкайтесь, босс, и перестаньте хныкать. Ведь все кончилось хорошо. Вы же хотели услышать о моем маленьком. Может быть, это отвлечет ваши мысли от несущественных проблем. - Только если вы сами хотите рассказать... Юнис, моя любовь. Моя единственная любовь... - По-моему, я ясно сказала, что хочу. Я расскажу все. Это займет немало времени, но если вы хотите это услышать, если вас это не будет шокировать, то пожалуйста, босс. В рассказе будет много деталей моей сексуальной жизни, которые помогут вам в вашей... точнее, в нашей сексуальной жизни. Или вы в самом деле верите в ту чушь, которую вы говорили доктору Гарсиа о том, что вы и не думаете "быть женщиной по-настоящему"? - Я не знаю, Юнис. Я не так долго был женщиной, чтобы понять, чего я хочу. Черт возьми, дорогая, вместо того чтобы веста себя как девушка, я сам на девушек заглядываюсь. Например, на эту рыжеволосую сестричку. - Да, я заметила. - Это сарказм или ревность? - Что? Я вовсе не иронизирую, босс, дорогой. Я вовсе не хочу, чтобы мы друг с другом ссорились. Ревность для меня - лишь слово в словаре. Я говорю то, что думаю. Когда Вини накладывала на нас косметику, вы заглядывали ей под халат каждый раз, когда она нагибалась. И я поневоле смотрела. На ней не было бюстгальтера. Вини - женщина и знает это. Если бы у вас было мужское тело, а не только мозг, ей, пожалуй, не следовало бы так близко подходить к вашей постели. - Вы, помнится, сказали, будто не знаете, что такое ревность. - Я не ревнива. Я лишь хотела сказать, что все могло бы случиться. Я не критиковала ее, Я не имею ничего против девушек. С девушкой тоже может быть совсем неплохо.) Иоганн ответил не сразу. (- Юнис... вы хотите сказать, что у вас были связи с другими... м-м... - Босс, сегодня не начало двадцатого века. Мы живем в двадцать первом. Так и говорите: трахалась ли я с бабами? Вы спрашиваете, не лесбиянка ли я? - Нет, вовсе нет! Может быть, я и имел это в виду... Просто я хотел, чтобы вы пояснили, что вы имели в виду. Ведь вы же замужем. Или замужество - лишь прикрытие? Я думаю... - Перестаньте "думать", дорогой. Трахалась. Я не гомосексуальна. И Джо тоже не гомосексуален. Джо, как кот весной, всегда готов трахаться, и у него это здорово получалось. Правда, когда он рисовал, то забывал обо всем. "Гомосексуальность" - это слово больше не беспокоит никого из моих ровесников. Ни слово, ни сам акт. А почему бы и нет? Правительство это поощряет своей пропагандой ограничения рождаемости. Если бы я была лесбиянкой, у меня бы не появилось притворной "ревматической" лихорадки. Девушки ласковее, но с ними я слишком раскованна; мне гораздо интереснее быть с парнями. Но в какой вы команде, босс? То вы говорите, что мякнете перед Вини: то вы расстраиваетесь из-за того, что она мне тоже приглянулась. Что же вы собираетесь делать с нами, дорогой? На какой вы стороне? Или на обеих? Или вообще обойдемся без секса? Нет, только не это! Я имею право голоса? - Конечно, имеете. - Интересно, босс, вы весь оплевались, когда я предположила, что вы могли бы отблагодарить доктора Хедрика в постели... а когда мы говорили о том, чтобы переспать с девушкой, вы немного воспрянули духом. Я думаю, вы ничего не собираетесь себе пришить? - Юнис, что за чушь вы несете! Любимая, хотя я и счастлив, что мы вместе, но "конфликт поколений" все еще не исчерпан. Виноват, но у меня привычка, выработанная на протяжении всей жизни, никогда не говорить все, что я думаю, женщине, даже если я с ней в одной постели. - Да, конечно, вы со мной в одной постели! - Вот именно. И мне поэтому еще трудно говорить вам всю правду. Мне очень трудно стать женщиной. Но еще прежде чем встал вопрос о докторе Хедрике, я задумался над последствиями для женщины... молодой и... богатой. - Богатой? Я об этом не подумала. - Юнис, любимая, нам придется думать и об этом. Конечно, мы будем "женщиной по-настоящему". - Ура! - Успокойтесь, дорогая. Если бы мы были бедными, то самое простое было бы попроситься назад к Джо. Конечно, если бы он нас принял. Но мы не бедны; мы просто до нелепости богаты, а от богатства избавиться еще тяжелее, чем его приобрести. Поверьте мне. Когда мне было около семидесяти пяти, я попытался несколько разгрузить свое состояние, пока я еще жив, чтобы оно не досталось моим внучкам. Но отдать деньги, не потеряв большую их часть в самом процессе, так же трудно, как загнать джинна в бутылку. Поэтому я сдался и составил мое завещание таким образом, чтобы как можно меньше из моих денег досталось моим так называемым наследникам. - Так называемым? - Да, так называемым. Юнис, моя первая жена была милой девушкой, очень похожей на вас, как мне теперь кажется. Но она умерла при родах, и сын от нее давно уже умер. Агнес взяла с меня обещание, что я снова женюсь, и я так и сделал, едва овдовел. От второго брака была девочка, но ее мать развелась со мной, когда ребенку не было и года. Я женился в третий раз снова дочка, и снова развод. Я толком не знал своих дочек и пережил их и их матерей. Но... Юнис, у вас тоже редкая кровь; вы не знаете, как наследуется тип крови? - Точно не знаю. - Жаль. Имея склонность к математике, я выучил схему наследования типов крови так же хорошо, как и таблицу умножения. Потеряв первую жену, я стал более предусмотрительным и обеспечивал присутствие доноров до того, как моих жен направляли в палату для родов. Вторая жена имела кровь группы А, третья - В... позже я узнал, что обе мои мнимые дочки имели группы 0. - Мне кажется, я что-то упустила, босс. - Юнис, отец с группой крови АВ не может произвести детей с группой 0. Но не подумайте, что я держал зло на моих дочерей; ведь это была не их вина. Я бы любил Эвелин и Роберту, пытался любить, хотел любить, но их матери не допускали их ко мне... пока не оказалось, что я могу завещать много денег. Вот тут-то и произошло переключение с честной неприязни на поддельную любовь. Это было отвратительно. Я не чувствую каких-либо обязательств перед внучками, поскольку они не мои внучки. Что вы, Юнис, думаете об этом? - О, босс, по-моему, комментарии здесь излишни. - То есть? Кто это там всего пять минут назад говорил, что мы должны быть абсолютно откровенны друг с другом? - Я согласна с вашими выводами, босс, то есть с фактами, которые привели вас к этим выводам. Мне кажется, наследственность не должна здесь играть какую-либо роль. Мне кажется, что вы бередите старые раны... а это плохо. Плохо для вас, босс. - Дитя мое, вы сами не знаете, о чем говорите, - Может быть. - Не "может быть", а точно. Ребенок он и есть ребенок. О детях надо заботиться, их надо любить. Иначе во всей нашей жизни не было бы никакого смысла. Юнис, я сказал вам, что моя первая жена была чем-то похожа на вас. Агнес... мы любили друг друга такой любовью, что это было больше чем просто любовь. И я был с ней всего один год, потом она умерла при родах. И я любил своего сына так же сильно, как и ее. Когда его убили, во мне что-то умерло... и я пошел на дурацкий четвертый брак в надежде оживить себя, получив еще одного сына. Но в тот раз мне не повезло - детей не было. Мне пришлось всего лишь отвалить денег, и я снова стал свободен. - Извините, босс. - Не за что извиняться. Но я хотел сказать не об этом, Юнис. Когда мы поправимся, напомните мне, что надо порыться в ящике с драгоценностями и найти его солдатскую бирку - все, что осталось от него. - Если хотите. Но, дорогой, это же ужасно: все время оглядываться назад вместо того, чтобы смотреть в будущее. - Это зависит от того, как смотреть назад. Я не печалюсь о нем, я горд за него. Он погиб с честью, сражаясь за свою страну. Но на его солдатской бирке указана группа крови, "Тип 0". - Ого! - Да, именно "тип 0". Это значит, что мой сын был таким же моим, как и дочери. Но это не мешало мне любить его. - Да, но... вы узнали об этом благодаря той бирке? После того как он погиб? - Черта с два! Я знал об этом со дня его рожденья; я подозревал, что он может быть не от меня, еще когда Агнес забеременела... и я принял это. Юнис, я носил рога с достоинством и никогда не высказывал ей свои подозрения. Что же, следующим женам я достался уже с ветвистыми рогами. Муж, который ожидает чего-то другого, обречен на разочарование. Но у меня никогда не было иллюзий на этот счет, поэтому я не был разочарован. Для этого не было оснований. Я и сам научился сексу большей частью у замужних женщин, и началось это с раннего подросткового возраста. Я думаю, такое бывает в каждом поколении. Но рога причиняют боль лишь тогда, когда мужчина достаточно глуп, чтобы верить, будто его жена не такая, как все, несмотря ни на что. - Босс, вы думаете, что все женщины такие? - О нет! Во времена своей юности я знал множество супружеских пар, в которых и он и она - насколько мне было известно - шли к алтарю девственниками и оставались преданными друг другу всю жизнь. Может быть, и среди теперешней молодежи есть такие пары. - Да, наверное, есть. Но я не из таких. - И я тоже. В этом вопросе нельзя полагаться на статистику, Юнис. Секс это такой предмет, о котором все врут. Но я хотел сказать, что мужчина, который наслаждается сексом, где это только возможно, а затем женится и ожидает, что его жена не такая, как все, просто глуп. Я был умнее. Что касается Агнес, то она была ангелом, но с копытами. Это старый сленг, но понять его легко. Мне кажется, что Агнес за свою короткую жизнь никогда не ненавидела кого-либо и любила так же свободно, как и дышала. Юнис, вы сказали, что рано начали, да? - В четырнадцать лет, босс. Скороспелая сучка, правда? - Скороспелая - может быть, но не сучка. И моя Агнес тоже не была сучкой, хотя она радостно отдала свою девственность, как она говорила, в двенадцать лет. - В двенадцать? - Удивлены, дорогая? Опять конфликт поколений: ваше поколение думает, что это оно изобрело секс. Агнес действительно была скороспелой, в то время в шестнадцать лет девушка не считалась готовой для половой жизни. Обычно начинали в семнадцать или восемнадцать. И очень часто можно было столкнуться с настоящей девственностью, хотя я и не специалист в таких вопросах . Но рекорд принадлежал не Агнес. Я помню в школе девочку из грамматической школы, которая "отдалась" в одиннадцать лет, не испытывая при этом никаких угрызений совести. К тому же она была любимицей учителей, у нее был невинный взгляд, и она получала призы за регулярное посещение воскресной школы. Моя дорогая Агнес была такой же, только ее доброта и милая внешность не были поддельными. Она просто не видела в сексе ничего грешного. - Босс, в сексе нет греха. - А разве я сказал, что есть? Однако в те дни я чувствовал себя виноватым, пока Агнес не вылечила меня от этого предрассудка. Ей было шестнадцать лет, мне - двадцать. Ее отец был профессором в ветеринарном колледже, где я учился, и однажды в воскресенье меня пригласили на ужин... в первый раз мы делали это на диване в гостиной. Все это произошло так быстро, что я даже несколько удивился и испугался. - Что напугало вас, мой дорогой? Ее родители? - Да. Они были наверху и, вероятно, еще не ложились. К тому же Агнес была так молода - в то время девушки не могли выходить замуж раньше восемнадцати. Не то чтобы меня когда-либо останавливал ее возраст, просто в ту ночь я не был готов, не ожидал этого. - А как можно к этому подготовиться, босс? - Контрацептивы. Мне оставался еще целый год до получения диплома, у меня не было денег, не предвиделось никакой работы, и меня, честно говоря, не тянуло жениться. - Но о контрацептивах должна заботиться девушка, босс. Именно поэтому я и чувствовала себя такой дурой, когда залетела. Мне бы и в голову не пришло просить, чтобы парень из-за этого женился на мне, даже если бы я была уверена, что забеременела именно от него. Когда я поняла, что залетела, то собрала все свое мужество и сказала родителям. Они меня отругали. Отцу пришлось заплатить штраф, потому что лицензии у меня еще не было. О том, чтобы выйти замуж, даже разговора не было. Меня даже не спросили, от кого я забеременела, и я сама не стала бы говорить об этом. - Юнис, неужели вы не знали, от кого? - В общем-то знала. Наша баскетбольная команда и три девушки, болельщицы, поселились в одной гостинице; с нами был и тренер, учитель физкультуры. Но он ушел в город. Мы собрались отметить победу в комнате у парней. У кого-то была марихуана. Я затянулась раза два, но мне не понравилось, и я занялась джином и лимонадом, которые гораздо вкуснее. Я не собиралась участвовать в сексуальной оргии: у нас в школе это было не принято. К тому же у меня был парень, и я была ему верна... то есть, как правило... и его не было с нами. Но когда моя подруга сняла с себя одежду, то и я не смогла удержаться. Я высчитала в уме, что у меня еще два безопасных дня, и тоже разделась, то же сделала и третья подруга. Никто не заставлял меня делать это, босс. Не было даже намека на изнасилование. Как же я могла винить парня? Но оказалось, что я сосчитала неверно, и к середине февраля я уже точно знала, что залетела. Потом я рассказала родителям, и меня отослали на юг к тетушке, чтоб я полечилась от "ревматической лихорадки", которой у меня, сами понимаете, никогда не было. Мне потребовалось на это 269 дней после того баскетбольного матча, и я как раз успела к началу занятий в школе и закончила ее вместе со своим классом. - Ну, а как же ваш ребенок, Юнис? Мальчик? Девочка? Сколько ему сейчас лет? Двенадцать? И где он сейчас? - Не знаю, босс. Я подписала отказ от материнства, чтобы мой отец получил свои деньги назад, если найдется кто-либо, кто захочет принять ребенка. Босс, разве это справедливо? Пять тысяч долларов... отец едва наскреб их, а те, которые живут на пособие, не платят штрафа и могут даже требовать бесплатного аборта. Я этого не понимаю. - Вы ушли от ответа, дорогая. Где ваш ребенок? - Мне сказали, что он родился мертвым. Но, насколько я знаю, они всегда так говорят, если девушка подписывает отказ и кто-то хочет взять ребенка. - Но это можно узнать. Если бы ваш ребенок умер, то и штраф бы не взыскивался. Отец вам об этом не рассказывал? - Я его не спрашивала. Это очень деликатный. вопрос, босс. Мы назвали это "ревматической лихорадкой". В любом случае, когда мне исполнилось восемнадцать, мне выдали лицензию на трех детей без каких-либо вопросов. Юнис, неважно, что вы придумали для прикрытия. Если ваш ребенок жив, мы можем найти его!) Второй голос не ответил. (- Ну, Юнис? - Босс, лучше не ворошить прошлое. - Вы не хотите детей, Юнис? - Я этого не говорила. Вы сказали, что для вас не имело значения, что ваш сын не был по-настоящему вашим сыном. Я думаю, вы правы. Но если где-то и есть мой ребенок, а ему сейчас около тринадцати лет, то мы чужие друг другу. Я не была ему матерью, не воспитывала его: я ему никто. К тому же вы забываете, что меня убили. - О, Юнис, дорогая! - Видите? Если бы мы нашли этого мальчика или девочку, мы не смогли бы утверждать, что я жива, что снова живу внутри вашей головы. Мы не посмеем это утверждать... иначе нас снова свяжут, но уже навсегда. - Она вздохнула. - Но я бы хотела иметь ребенка от вас. Вы рассказывали мне об Агнес, дорогой. Расскажите еще. Она действительно была похожа на меня? - Да, очень. То есть не внешне. Но если бы я верил в переселение душ - а я не верю, - то я бы подумал, что вы - это Агнес, которая вернулась ко мне. - А может, я и есть она? Почему вы в это не верите, босс? - Вы это серьезно? - Нет. Я никогда в это не верила, хотя большинство наших друзей верили в реинкарнацию. У меня не было оснований верить или не верить в нее. Поэтому я никогда не высказывала своего мнения на этот счет. Но, босс, когда вас убивают, а вы не умираете, то поневоле начинаешь по-другому смотреть на все это. Дорогой босс, вы считаете, что я - лишь продукт вашего воображения, не так ли?) Иоганн не ответил, и она продолжала: (- Не бойтесь признаться, босс; вы меня не обидите. Я знаю, что я это я. Мне не нужны доказательства. Но вам нужны, вы должны знать наверняка. Признайте это, дорогой. Будьте открыты со мной. - Юнис, мне действительно надо знать наверняка. Ведь если я сошел с ума, если вы лишь продукт моего воображения, то мне лучше ничего не знать об этом. Дорогая, простите меня... но я почувствовал облегчение, когда вы сказали, что не хотите разыскивать вашего ребенка. - Я знала, что вы обрадовались... и знала почему. Босс, не торопитесь. У нас уйма времени, так что расслабьтесь и наслаждайтесь жизнью. Какое-нибудь доказательство придет само собой... такое, что знаю я и о чем вы не можете знать помимо меня. Вы получите доказательство и будете так же уверены в моем существовании, как и я. - Что ж, логично. Юнис... вы сейчас говорите так, как говорили, когда хотели успокоить меня. - - Я и впредь собираюсь успокаивать и ругать вас, босс, как если бы я была вашей мамой. И я никогда не перестану любить вас, босс. Но кое с чем нам надо поторопиться. - С чем? - С уткой. Иначе у нас с вами случится "мокрое дело". - О, черт! - Расслабьтесь, босс. К этому надо привыкнуть. - Черт возьми, я не хочу, чтобы меня усаживали на утку, как ребенка на горшок! Знаете, что получится? Ничего! Я зажмусь и не смогу этого сделать. Юнис, там, за дверью, ванная. Может быть, нам попросить, чтобы нас туда довели и оставили одних. - Босс, вы не знаете, что получится. Вы вызовете сестру. Она постарается вас отговорить. Затем она пойдет за доктором Гарсиа. Он придет и тоже будет спорить, а если вы будете упрямиться, он вызовет Джейка. К тому времени, как порисуется Джейк, мы намочим постель. - Юнис, вы несносны. Хорошо, давайте скажем сестре, чтобы принесла нам утку. - Минуточку, босс. А не можем мы как-нибудь убрать эти перила? - Как? - Если мы сможем, то что остановит нас? Мы сами доберемся до ванной, никого не спрашивая. - Юнис, я не ходил уже больше года! - Но это было до того, как вы получили это подержанное, но, в общем-то, достаточно новое тело, босс. - Вы думаете, мы сможем идти? - Давайте попробуем. Если у нас закружится голова, мы сможем удержаться за кровать, а затем медленно опуститься на пол. Я уверена, что мы сможем хотя бы ползти, босс. - Хорошо. Давайте попробуем. - Посмотрим, как устроены эти перила.) Иоганн обнаружила, что разобраться в устройстве перил не так-то просто. Лежа в постели, их никак нельзя было опустить. Не удивительно, сказала она себе, если бы это можно было сделать, то их конструкция была бы несовершенной. (- Юнис, нам все-таки придется вызвать сестру. Черт! - Не сдавайтесь, босс. Может быть, надо нажать вон ту кнопку на пульте. Если перегнуться через перила, то мы наверняка сможем дотянуться до нее.) Иоганн подтянула колени, повернулась... и приятно удивилась от того, что ее тело оказалось таким гибким. Затем она просунула руку между прутьями, но до пульта не дотянулась и выругалась. Затем она вдруг обнаружила, что перила закреплены двумя простыми замками; по одному на каждой стороне в нижней части кровати. Дотянуться до них было действительно трудно. Большим пальцем руки она открыла левый замок, и перила легко убрались. Она засмеялась. (- Ну как, партнер? - Пока все замечательно, босс! Держитесь за край кровати, когда будете спускать ноги. Если упадете, то все пропало. Держитесь!) Иоганн опустила ноги на пол и встала, держась за кровать. Все ее тело дрожало. (- Кружится голова. - Конечно. Но это пройдет. Успокойтесь, дорогой. Босс, мне кажется, мы можем идти... но лучше не рисковать и отправиться ползком. Если у нас снова закружится голова, мы сможем прилечь на коврик. Если Вини что-нибудь услышит, то с этого момента нас будут кормить только через решетку. Что вы думаете на этот счет? - Я думаю, что нам нужно скорее добраться до унитаза, чтобы не пришлось сваливать вину на кошку. Будем добираться ползком.) Спуститься на пол было несложно; но ползти было нелегко: ноги путались в халате, Иоганн села и снова была удивлена гибкостью своего тела. Такие изгибы Иоганну не удавались с двенадцатилетнего возраста. Но думать об этом было некогда. Спальная накидка не вызвала особых затруднений: она застегивалась спереди на магнитную ленту. Иоганн скинула ее и положила на пол. Но халат застегивался сзади. (- Липучка? - Нет, завязки. Похоже, что они не затянуты на узел. Если потянуть, они развяжутся.) Наконец Иоганн освободилась и от халата. Дальше она поползла голышом. Открыв дверь в ванную, она оказалась у цели. ...Наконец она облегченно вздохнула. (- Теперь полегчало. - И мне тоже. Хотите попробовать дойти до кровати? Только надо будет за что-нибудь держаться. А можно подозвать кресло и катить его перед собой.) Иоганн почувствовала, что стоит на ногах довольно твердо, ходить было даже легче, чем когда-либо за последние двадцать лет. И все-таки она держалась поближе к стене, на которой были перила, предназначенные для старика, который всегда боялся упасть. Таким образом она добралась до трельяжа, остановилась перед ним и взглянула на себя. (- Боже мой, Юнис, какая вы красивая! - Боже мой, на что мы похожи! Сучка-грязнуля! Босс, посмотрите, какие ногти на ногах! Это же настоящие когти! О Боже, груди провисают! И живот стал дряблым! - Красивая. Совершенно бесподобная. Юнис. любимая, я всегда хотел увидеть вас совершенно голой. И теперь вижу! - Да уж, видите. Жаль, что у меня не было времени привести себя в порядок перед тем, как вы меня увидели. Волосы растрепаны. И... да, так и думала. От нас пахнет. - Эй! - Извините, нажала по ошибке не ту кнопку. Босс, мы примем горячую пенистую ванну, прежде чем вернемся в постель. Провислости и обмяклости за один день не убрать, но, по крайней мере, мы можем помыться. - Она повернулась и осмотрела свои ягодицы. - О Боже! Широкие - это хорошо, но до определенной степени. - Юнис, это самая симпатичная попка в штате. Да что там, во всех Штатах! - Была когда-то... И снова будет. Я обещаю, босс. С завтрашнего утра мы начинаем систематические упражнения. Все надо подтянуть. - Хорошо, если вы так считаете, хотя я по-прежнему говорю, что вы самая роскошная и красивая девушка, которую я когда-либо видел. Юнис? Помните тот наряд под русалку? На вас был лифчик?) Она засмеялась. (- О небо! Нет, босс, не было. Но тогда мои груди были упруги и не провисали. Я думаю, в тот раз вы видели меня в наиболее голом виде. - Как вы думаете, красавица, на кого я сейчас смотрю? - О, я имела в виду то время, когда я еще была жива. Тогда я была вашей "милой девочкой", которая не смела позволить вам увидеть больше, чем вы бы хотели, несносный старик. Впрочем, вы могли бы увидеть меня и совсем голой, если бы у вас хватило мужества об этом попросить. - Теперь я каждый день буду проводить по несколько часов перед зеркалом. - Почему бы и нет, дорогой; теперь это ваше тело. Но давайте положим перед ним гимнастический мат и будем тем временем делать упражнения. Многие упражнения легче делать перед зеркалом. Я думаю...) Дверь резко открылась. - Мисс Смит! Иоганн вздрогнула от неожиданности, затем ответила: - Мисс Герстен, какого дьявола вы врываетесь в уборную без стука? Сестра не обратила внимания на эту вспышку гнева, поспешно подошла к пациентке и подхватила ее под руки. - Обопритесь на мое плечо. Давайте вернемся в кровать. О Боже, что скажет доктор Гарсиа! Он убьет меня! С вами все в порядке? Иоганн увидела, что сестричка вот-вот заплачет. - Конечно, все в порядке. - Иоганн попыталась освободиться из ее объятии, но обнаружила, что девушка была сильнее, чем казалась. - Вы не ответили. Сестра заплакала. - Ну пожалуйста, дорогая, не спорьте со мной! Давайте уложим вас в постель, пока вы себя не поранили. Может быть, доктор Гарсиа не будет сильно злиться. Видя, что молоденькая девушка так взволнована, Иоганн не стала сопротивляться и отправилась в постель. Рыжеволосая сестричка перевела дыхание. - А теперь, если вы будете крепко держаться за мою шею, я подниму ваши ноги. Несносная девчонка! Так меня испугать! Иоганн не старалась ей помочь. - Вини... - Да, дорогая? Позвольте мне уложить вас в постель! Доктор будет ужасно злиться. - Не так быстро. Если вы хотите пожаловаться, то идите жалуйтесь. Я могу держаться за кровать и не упаду. На лице сестры отразилось отчаяние. - Вы хотите, чтобы меня уволили, мисс? Или занесли в черный список? Что я вам сделала плохого? - Вини, дорогая... - Да? - Не стоит говорить доктору Гарсиа. Иоганн обняла ее за талию. Сестра покраснела, но не отстранилась. - Но я обязана. Я должна сообщать ему обо всем. - Но не на этот раз. И я тоже ничего ему не скажу. Совершенно секретно, знаем только вы да я. И больше никто. - Хорошо. Я не буду говорить, если вы не скажете. - Обещаете? - Обещаю. Иоганна поцеловала ее. Вини не отстранилась, но казалась удивленной и слегка напуганной. Затем она задержала дыхание, приоткрыла губы и ответила на поцелуй. Когда они оторвались друг от друга, сестра сказала: - За это меня тоже могут уволить. Она не пояснила, за что именно. Казалось, она не замечала того, что Иоганн свободной рукой поглаживала ее грудь. - Ну хорошо. Остановимся на этом, и я лягу в постель... Нет, не помогайте мне, я сама управлюсь. И Иоганн доказала это - легла сама. Сестра накрыла ее простыней, и сразу же ее лицо приняло официальное выражение. - А теперь давайте оденемся. - Она нагнулась, чтобы поднять халат и накидку. - Какая капризная девочка! Раскидала свои одежки по полу. И так меня напугала! - Выкиньте их на помойку. Я не буду их носить. - Ну-ну, дорогая. Вам не обязательно носить накидку. Всего лишь халат. Хотите, я принесу новый? - Вини, я больше не собираюсь носить эти идиотские ангельские наряды. Вы можете оставить накидку. Но халат я носить не буду. Лучше останусь голой. - Доктор Гарсиа... - Перестаньте угрожать мне доктором Гарсиа. Мы уже обсудили это, не так ли? Сестра закусила губу. - Да... - Его не касается, сплю я голая или нет. И я буду спать голой, пока мне не принесут что-нибудь приличное. Вы ночуете здесь? Может быть, вы одолжите мне ночную рубашку? Или пеньюар. - Да, я сплю здесь. Но я не могу одолжить вам рубашку, потому что я и сама сплю раздетая. - Что ж, это разумно. - Но в вашем доме есть халаты, и белье, и все такое. В вашей гардеробной. - Черт возьми! Кто их заказал? - Я не знаю, мисс Смит. Их принесли и сложили там, когда стало ясно, что они вам понадобятся. - Хорошая организация. Вы уверены, что они моего размера? Хотя я и сама не знаю, какой у меня размер. - Они подойдут. Я сама измеряла вас. - Отлично! Найдите мне наиболее женственный пеньюар... я буду тренироваться. - С удовольствием. Сестра вышла. (- Бабник! - Что за ерунда, Юнис! Конечно, она симпатичная девочка... но я просто вдруг понял, как с нею следует обращаться. Пришлось порыться в своей памяти. Давно уже не практиковался. - Но вам это понравилось. - А вам разве нет? - Конечно, понравилось. Она замечательно целуется. И я вовсе не ханжа в этих вопросах. Кто был шокирован, когда я сказала, что с девушками может быть совсем неплохо? Вы, старый лицемер. И бабник. - Юнис, вы должны меня понять. Я почти век имел дело только с девушками. Неужели вы думаете, что я могу измениться за ночь? И поверьте мне, я почувствую себя извращенцем, когда какой-нибудь мужчина прикоснется к нам. Вероятно, я потеряю сознание. - Бедный босс. Не волнуйтесь. Юнис вас научит. Я-то знаю, как надо целовать мужчину. - Надо думать, что умеете. - Разве я сказала что-то непристойное? Ничего. Я знаю, как это делают... Он, видите ли, потеряет сознание! Подумать только! - Послушайте, маленькая всезнайка, я не давал вам повода называть меня бабником и педерастом в одной фразе. Вы сможете прочитать мои мемуары позже. Кстати, о Вини... Вы думаете, она любит девушек? Ведь я видел, что ей было приятно. - Хм... Я думаю, что она просто очень славная, хотя вполне могла бы гулять по обеим сторонам голубой улицы. Если вы хотели спросить, не лесбиянка ли она, то я готова поспорить на что угодно, что это не так. Ей гораздо интереснее быть с мужчинами. Понаблюдайте за ней, и вам станет ясно.) Вини вернулась, держа в обеих руках по пеньюару. - Я думаю, что... - Вини. - Да, мисс Смит? - Никаких больше "мисс Смит". То есть вам не надо называть меня "мисс Смит". После того как вы меня поцеловали. Или я это неправильно поняла? (- Бабник! - Умолкните. Юнце. Она будет нам полезна.) Сестра ничего не ответила, только покраснела. - Будем считать, что вы ответили, дорогая, - мягко сказала Иоганн. Так что называйте меня... нет, черт возьми, я не хочу, чтобы вы называли меня Иоганном. Мне нужно новое имя. Вини, дорогая, какое женское имя ближе всего к Иоганну? - М-м... Иоганна. - Боже упаси. В моей семье уже есть одна Иоганна. А еще какое? - Ну... вы можете называться Джоанной. - Отлично! Вы дали мне имя. Я думаю, что теперь вы моя крестная мать. Вы не против быть крестной матерью старика, который только что родился заново, но в качестве женщины? Вини улыбнулась. - Я польщена. - Называйте меня теперь Джоанна, а не "мисс Смит". Хм, теперь мне надо придумать промежуточное имя. "Юнис"... (- Ну, босс, я тоже польщена. - Да, дорогая, но пока помолчите.) - ..."Джоанна Юнис Смит". Вини, вы знаете, откуда это мое среднее имя? - Я не должна знать, - ответила сестра, чуть помешкав. - Значит, знаете. Это в честь милой и доброй леди, которая дала мне это замечательное тело... и я надеюсь, она слышит меня, где бы она сейчас не находилась. (Слышу, босс!) Положите эти пеньюары, подойдите ко мне и назовите меня моим новым именем. Я хочу, чтобы все было по-настоящему. Маленькая рыжеволосая сестра робко подошла к постели и склонилась над пациенткой. - Я нарекаю тебя "Джоанной Юнис", - и поцеловала ее. Вероятно, Вини хотела отделаться лишь формальным поцелуем, но Джоанна Юнис не допустила этого. Когда все закончилось, у обеих женщин на глазах были слезы. Джоанна провела рукой по щеке Вини, и та встала. - Спасибо, дорогая. Теперь я Джоанна. Джоанна Юнис. Дайте мне, пожалуйста, платок и себе тоже возьмите. (- Ну как, Юнис? - Ваша техника становится лучше. У нас даже пальчики ног дрожали. Ну вы и бабник! - Кого вы называете бабником! Меня зовут Джоанна Юнис. - Нет, это вы - Джоанна, а я - Юнис, а вместе мы - Джоанна Юнис... Спасибо за такой замечательный подарок, босс... Джоанна. Я знаю, что вы не бабник. Но займитесь нашей крестной матерью, если вы серьезно хотите ею воспользоваться.) - Какой пеньюар вам больше нравится... Джоанна? - Вини, я ни черта не смыслю в женских нарядах. Полагаюсь на ваш вкус. - Ну... этот узор довольно ярок. Но на вашей фигуре он будет смотреться. (- Нет, босс! Возьмите тот, что с меньшим вырезом. - Юнис, я думал, вы должны гордиться своими грудками. Они вовсе не провисают. - Да не в них дело. Поверьте мне, Джоанна, я знаю, что говорю.) Возможно, вы правы, Вини. Но мне, наверное, не следует носить такой халат перед докторами и юристами. Пожалуй, я начну не так резко. Помогите мне надеть этот, что с меньшим вырезом. Когда они надевали халат, Джоанна спросила: - Вини, а как вы узнали, что я в ванной? - Что? По монитору, конечно. Ваше сердцебиение и дыхание участились. Значит, вы двигались. Я побежала проверить... и точно - моя безобразница встала с постели. Ох, как вы меня напугали, дорогая! - Вини, в вашем рассказе есть брешь, через которую может пролезть целый слон. - Что вы имеете в виду, Джоанна? - насторожилась сестра. - Мое сердцебиение и дыхание участились минут за десять до того, как вы прибежали. - О, дорогая! Вы на меня не донесете? Вы ведь обещали. - Да, обещала, и вы тоже обещали, Вини со сладкими губками. С этого момента никто из нас ничего не будет говорить доктору Гарсиа, если, конечно, мы обе не сочтем, что ему следует это знать. Друг за друга, дорогая. Давайте рассказывайте, что там у вас случилось. - М-м... да ничего особенного. Тот, кто дежурит у дисплея, не имеет права ни на минуту сводить с него глаз. Но ваше состояние настолько улучшилось... и мисс Слоун задремала... а ей надо было поспать, бедняжке... а доктор Гарсиа пошел навестить мистера Саломона... а он не любит, когда за ним посылают, если пациент в нем не нуждается... а ванная комната совсем недалеко от дисплея... - Понятно. У нас возникла одна и та же потребность в одно и то же время. Правильно? Вини снова покраснела. - Меня следует уволить. Я знаю, когда речь идет о пациентах, нельзя так рисковать. С ними может случиться все, что угодно. - Вас не уволят. И вы будете здесь еще долго после того, как уйдет доктор Гарсиа. Если, конечно, вы захотите остаться. Как я выгляжу? - Просто чудесно! Я сама не смогла бы выбрать, но этот халат идет вам гораздо больше, чем тот, с узором. (- Что я говорила, босс?) - Но дайте я подкрашу вам губы помадой. Ее совсем не осталось. - Черт! Как же это случилось? Вини засмеялась. - Не спрашивайте меня. Мне и самой придется подкрасить губы, пока доктор нас не увидел. Джоанна... ничего, если я буду называть вас "мисс Джоанна" в присутствии доктора? Он ужасно строгий. - Пусть он идет к черту. А впрочем, называйте, если вам так удобнее. Но я просто Джоанна, когда его с нами нет. Вы будете моим тренером и сделаете из меня настоящую леди. (- Это моя задача, босс. И как я вижу, эта задача не проста. - Ну, и вы будете помогать. И не надо меня перебивать. Вини - наше секретное оружие. - Хорошо, Но это оружие может и выстрелить. - Послушайте, дитя, я научился обращаться с женщинами задолго до того, как появилась на свет ваша бабушка.) - Я буду рада помочь, чем смогу... Джоанна, дорогая. - Тогда постарайтесь для начала убедить нашего дорогого доктора, что я достаточно здорова и могу принять ванну. От меня пахнет. А от леди не должно пахнуть. - Но у вас была постельная ванна всего два часа назад! - Мне недостаточно постельной ванны, и вы это знаете. Подайте ему идею, что вы сможете помочь мне забраться в ванну и выбраться оттуда. Если у вас возникнут трудности, приведите его сюда и я устрою ему скандал. Если доктор будет упрямиться, я сделаю так, что он сам будет тереть мне спину. Джоанна улыбнулась. - Красьте нам губы и отправляйтесь искать его. (- Вы понимаете, чем это может для нас кончиться? - Я знаю, что чувствую себя лучше. Но я еще не совсем здоров. Юнис, эти "панели" на грудях никуда не годятся. - О, они пропускают свет, но они даже не прозрачны. Но именно поэтому этот халат гораздо сексуальнее того, что с узором. Мужчины всегда ошибочно принимают наготу за сексуальность. Это их типичная ошибка. - Может быть, но я всю свою жизнь не имел ничего против наготы. - Не стану спорить. Джоанна, но одежду выбирать буду я. До тех пор пока вы не начнете думать как женщина. Но я специально выбрала халат, который на первый взгляд кажется более скромным, И мы будем в нем, когда придет Джейк. - Юнис, Джейк, вероятно, ушел домой. Для него все это было очень тяжелым испытанием. - Да, ему было тяжело. Но он все еще здесь; он не мог уйти, не попрощавшись. - Ерунда. Между мной и Джейком не заведено никаких церемоний. - Босс, Джейк джентльмен до кончиков ногтей. Он может обойтись без церемоний со своим старым другом, но не с леди. Иоганн - это одно, а Джоанна Юнис - совсем другое. - Но он знает, что я - Иоганн. - Да? Почему же тогда он поцеловал нашу руку? Джоанна, мне придется следить за вами каждую секунду; вы вообще ничего не знаете о мужчинах. - Я почти целый век был мужчиной. - Это не в счет. Ну, все? Помолчите, он может прийти в любую минуту. Скажу без обиняков: последние несколько месяцев до того, как меня убили, Джейк проявлял ко мне повышенный интерес. - Каким образом этот старый козел умудрялся?... - Вы больше ничего не хотите спросить? - Юнис, вы считаете, что я ничего не знаю о мужчинах. Возможно, это верно в определенном смысле. Но я знаю мужчин изнутри так же хорошо, как вы их знаете снаружи. Джейк сдержан. Но все-таки я дважды видел, как он ломался. И оба раза из-за вас. Естественно: ваша смерть его расстроила. Понятно, что ему трудно было принимать участие во всем этом маскараде и не говорить мне, что я унаследовал ваше чудесное тело. Тем не менее вы были лишь девочкой, с которой он встречался по службе и которая помогала ему в делах... Вы с ним ни разу не были близки? Впрочем, дважды он ломался. Из-за вас. Вероятно, он знал вас ближе, чем кто-либо об этом догадывался. Как? И где? Напрашивается только один ответ: в постели. - Не обязательно в постели. То есть и в постели тоже. Но есть множество других мест. В его машине. В вашей машине. Несколько раз - в этом доме... - Черт возьми! Значит, все мои слуги знают об этом? - Вряд ли они что-либо подозревают. Для работы мы пользовались вашим кабинетом - и мы действительно работали, - а Каннингэм никому не позволял нас беспокоить. Вы задали грубый вопрос и получили прямой ответ. "Старый козел" был неплох и смело пользовался любым подходящим случаем. Едва ли мы пропустили хоть один день до того самого дня, когда меня убили. - Эх вы, пара сексуальных маньяков! Что ж. Снимаю перед ним шляпу. - Ревнуете, босс? - Нет, завидую. Я вам был не пара. Я это понял с первого же дня, как вас увидел. Это было невозможно. А теперь - тем более. Просто завидую. Старый козел. - Вовсе не невозможно, Джоанна. - Да? - Я была потрясена, когда увидела Джейка. Моя смерть его сильно ранила. Он любил меня. Но, Джоанна, мы можем ему помочь, вы и я... но только на сей раз мы будем полагаться на мой опыт. - Что? Да это же кровосмешение! - Не смешите меня, дорогая, Я не была в родственных отношениях с Джейком и думаю, что вы тоже не были. - Я хотел сказать, что это будет здорово похоже на кровосмешение. Джейк! Юнис, когда я согласился с тем, что мне придется в конце концов "быть женщиной по-настоящему", я не имел в виду Джейка. - Зато я имела в виду именно его. - Выбросьте это из головы! Забудьте об этом. Если хотите, пусть будет доктор Хедрик. По крайней мере я мог бы попытаться помочь вам... после того как привыкну к тому, что я женщина. Или ваш бывший муж, Джо. Я думаю, вы имеете право... - Только не Джо! - Почему же? Вы о нем хорошо отзывались в этом отношении, и я всегда думал, что и в других отношениях вы его цените. Я не настаиваю... Черт, я могу думать о связи с мужчинами только на абстрактном уровне, я еще не переориентировался. Но я считаю, что вы имеете право на Джо. - Босс, я не могу с ним. С кем угодно, но только не с Джо. Для него я зомби. Ходячий труп. Вряд ли он захочет... и даже если он захочет, мне будет трудно устоять перед соблазном сказать ему, что я еще здесь. Я не смогу. Я это точно знаю. - А я не могу делать это с Джейком. Все это можно сказать и по отношению к Джейку. Ходячий труп. - Не совсем. Конечно, он знает, что мы представляем собой этакий гибрид: ваш мозг и мое тело. Но он любил нас обоих. Он любил вас дольше, чем меня. А Джо вас даже не знает. - Джейк любил меня? Юнис, вы не в своем уме! - Это невозможно, дорогой. У меня просто нет своего ума. Как вы думаете, почему Джейк мирился с вашим несносным характером? Не из-за денег. Он богат, хотя и не так, как вы. Почему же он вас до сих пор не бросил? Из-за меня? Он бы избегал видеть меня, то есть мое тело, если бы это было возможно: ведь ему это причиняет боль. Он остался, потому что вы нуждались в нем. Послушайте, дорогой... то есть, Джоанна, с вами говорит сейчас ваша старшая сестра, и вы должны ее слушать. Будьте милы с Джейком. Больше от вас ничего не требуется. Я не прошу вас делать что-нибудь, чего вы не хотите. Боже! Джейк, конечно же, заметит, если вы будете делать это через силу, он разбирается в женщинах. Будьте всего лишь милой. Будьте женственной, и пусть он о вас заботится. - Хорошо, я постараюсь. Джейк подумает, что у меня не все дома. - Он будет думать, что вы славная девушка. Возможно, он станет вам отцом, а не тем, кем он был для меня. Если так, то мы будем себя хорошо вести и позволим нянчить нас.) Джоанна вздохнула. (- Я постараюсь. Юнис. Но подумать только! Ай да Джейк! - Вот и славно, моя дорогая Джоанна. Будьте беззащитной и женственной, а Джейк сделает все остальное.) Доктор Гарсиа вошел в комнату и энергично прошагал к кровати. - Что это еще за разговоры о ванной? Я, кажется, ясно дал понять, что вам не следует форсировать события. (- Джоанна, не давайте ему спорить. - Смотрите, как я его обработаю!) - О, доктор, вы меня так напугали! - Как? - Ворвались в комнату без предупреждения. Разве джентльмены так поступают? Гарсиа был озадачен. - Мисс Смит, я здесь работаю больше года и всегда входил к пациенту без церемоний. Вы хотите сказать, что это вас оскорбляет? После столь долгого времени? - Время здесь ни при чем, доктор. Когда вы впервые пришли сюда, вы имели дело со старым беспомощным человеком. Затем вы помогали доктору Хедрику в работе с парализованной пациенткой, которая большую часть времени была без сознания. Я высоко ценю заботу, но времена меняются. Теперь я должна научиться быть женщиной и по возможности леди. Это не просто. И вы могли бы помочь мне в этом, если бы использовали по отношению ко мне формальные нормы этикета и вели бы себя со мной, как и с другими дамами. Гарсиа слегка покраснел. - У врача нет времени на соблюдение этикета. (- Стукните его еще раз, дорогая! Он еще дрыгается. - Хорошо!) - Доктор, если бы я была в опасности, я бы приняла как должное то, что вы врываетесь без предупреждения. Моя жизнь зависит от вас. Но вы пришли сказать, то я не могу помыться в ванне. Уверена, что в этом сообщении нет ничего срочного. Я не прошу от вас многого - я всего лишь хочу, чтобы вы воспринимали эту комнату не как больничную палату с больным стариком, а как женский будуар. Я прошу вас помочь мне. Пожалуйста. - Хорошо, мисс Смит, я буду об этом помнить. - Спасибо, сэр. Кстати, теперь меня зовут Джоанна Смит, Я больше не могу быть Иоганном. Вы можете называть меня "мисс Джоанна", чтобы я быстрее привыкла к этому имени. Или просто "Джоанна", поскольку я не хочу быть излишне формальной со своим врачом. Правда-правда! Лишь немного формалитета, чтобы я быстрее научилась быть женщиной. Вы будете называть меня просто Джоанной? Он выдавил из себя улыбку: - Хорошо... Джоанна. Она улыбнулась ему в ответ ослепительной улыбкой. - Неплохо звучит, правда? Доктор, я буду рада вас видеть, когда бы вы ни пришли, по долгу службы или просто так, навестить. Я надеюсь, вы будете часто меня навещать. Только сперва предупредите сестру, чтобы я могла подготовиться к приему джентльмена. Всякие мелочи, сами знаете. - Она приподнялась на локте и взглянула на него, четко осознавая "скромность" своего пеньюара. - Например, помада. Непривычно ею пользоваться. Она у меня не размазалась? Все в порядке? - Вы превосходно выглядите! (- Сотрите это... перестаньте быть бабником, станьте наконец шлюхой. Вы же прирожденная шлюха, дорогуша. - Оставьте это, сестричка. Я еще не закончил.) - Да? Спасибо, сэр! Теперь скажите мне, почему я не могу принять горячую пенную ванну, чтобы не только выглядеть, но и чувствовать себя превосходно? Конечно, я выполню все ваши указания, доктор, но я хотела бы понять их. Вы можете мне объяснить это, не употребляя длинных медицинских терминов? - Ну... Джоанна, я возражаю по поводу самих ванн. Люди то и дело, поскользнувшись, ломают в них ноги, разбивают черепа. А вы не научились даже стоять и тем более не умеете ходить. - Это верно. - Джоанна откинула покрывало, спустила ноги на пол, села, поборола легкое головокружение и улыбнулась. - Давайте посмотрим, смогу ли я ходить. Вы поможете мне доктор? Обхватите меня рукой. - Ложитесь! - Зачем? Я чувствую себя хорошо. Есть здесь скамеечка? Мои ноги не достают до пола. - Мисс Смит... Джоанна, черт возьми, помогите мне, я хочу оставить это дело и торговать помидорами! Полежите, пока я позову сестру. Мы будем держать вас с обеих сторон. Когда вы почувствуете, насколько вы слабы, вы не будете спорить со мной и вернетесь в постель. - Хорошо, доктор, - послушно ответила она и легла. Пришла Вини. - Вы вызывали меня, доктор? - Мы собираемся попробовать ходить. Помогите мне поднять пациентку. Возьмите ее с левой стороны. - Да, сэр. С их помощью Джоанна встала с постели. Комната слегка поплыла у нее перед глазами, но она оперлась на Вини, а плеча доктора едва касалась. - Как вы себя чувствуете? - Замечательно. Хорошо бы музыку. Я хотела бы танцевать. - Ну что ж, хотеть не вредно. Но не надо этого пробовать. А теперь аккуратно, маленькими шагами... Они пошли к двери. Джоанна с наслаждением ступала по мягкому коврику босыми ногами. Идти было здорово. Все было здорово! (- Юнис, любовь моя, вы не представляете, какое у вас превосходное тело! - Оно немного не в форме. Но две недели тренировки - и мы его приведем в порядок. - О, черт, я даже в детстве не чувствовал себя так хорошо! - Босс, достаньте руками до пола, задержитесь в этом положении и из него перейдите в позу лотоса. Делайте все это плавно. - Вы думаете, мы сможем это сделать? Я всегда был неуклюжим, даже в детстве. - Не беспокойтесь. Тело все помнит.) Они остановились. - А теперь осторожно повернитесь и направляйтесь к постели. - Ну доктор... Теперь, когда я встала, почему бы не отвести меня в ванную? - Вы не устали? - Нисколько. Я даже не опираюсь на вас. Кажется, вы обещали, что я смогу помыться в ванной, как только смогу ходить. Или я должна еще постоять на руках? Отойдите, и я попробую. Она отпустила его руку. Но доктор быстро обхватил ее за талию. - Никаких глупостей! Сестра, в ванной есть перила? Она сможет за них держаться? - Да, доктор. - Если наша пациентка поскользнется и упадет, то вам лучше всего бежать в Канаду. Вы сможете найти кратчайший путь, если будете следовать за мной. Конечно, если вы побежите быстро и не отстанете. - Вини не даст мне упасть, - сказала Джоанна и чуть прижалась к доктору. Но если вы беспокоитесь, то можете сами мне помочь. Потереть спинку, например. Гарсиа фыркнул. - Десять минут назад вы накинулись на меня лишь за то, что я без предупреждения вошел в вашу спальню. - И я снова сделаю то же, если это повторится. Но ванная... Это же ваша профессиональная обязанность, доктор, я прекрасно понимаю, что вы по долгу службы видели мое новое тело много раз. Если вы увидите его еще раз, меня от этого не убудет. Она прижалась к нему чуть плотнее. - Тереть спину пациенту не входит в мои профессиональные обязанности. Сестра, налейте теплую ванну и проследите, чтобы она не плескалась в ней слишком долго. Как только они вошли в ванную и закрыли дверь, Джоанна обняла сестру и засмеялась. - Дорогая, вы видели, какое у него было лицо? - Джоанна, для того чтобы быть женщиной, вам вовсе не требуется моя помощь. Вы сами все отлично умеете. - О дорогая, вы мне еще как нужны! Я не все умею. Я лишь попробовала на нем то, что действовало на меня, когда я была мужчиной его возраста. Она снова засмеялась. - Я даже подумала, что он согласится потереть мне спину. (- А я думала, что вы отдадитесь ему прямо на коврике. - Юнис, помолчите; я его даже не ущипнул.) Джоанна отпустила Вини и начала снимать халат через голову. - Наконец-то! Пожалуйста, держитесь за что-нибудь. Доктор может войти в любую минуту. - О нет, теперь он не посмеет. Никогда. - Джоанна повернулась и закрыла дверь на защелку. - А теперь он и не сможет. Так что не беспокойтесь. - Нельзя запирать дверь. В больницах двери в ванную никогда не запирают. - Это не больница, и я могу запереть дверь когда захочу. А если доктор Гарсиа обнаружит, что я закрыта - а он может сделать это лишь попытавшись войти - и посмеет мне об этом сказать, то я устрою такой скандал перед мистером Саломоном, что его мигом заменят. Вини, дорогая, я так долго была своенравным стариком, что мне трудно измениться. Только теперь мне придется использовать другие средства. Если хотите, снимите вашу униформу и повесьте ее в раздевалке. А то я могу вас забрызгать. К тому же здесь будет много пара. - Нет, Джоанна. Доктор велел налить теплую ванну. - Да, он велел, а я собираюсь принять такую ванну, какая мне нравится. Он об этом тоже ничего не узнает. Вы же знаете, что я больше не слабый котенок. Со мной ничего не станется и от горячей ванны. Если хотите, чтобы ваша одежда промокла, дело ваше. Но все-таки лучше, если вы заберетесь в ванну вместе со мной. Она большая. А с таким ростом, как у меня теперь, я вполне могу соскользнуть и утонуть. Если буду одна. - Мне не следует делать этого, - нерешительно ответила Вини. - Подумать только! Пациент теряет сознание в ванне и тонет, а сестра не успевает его спасти. Конечно, такую новость нельзя сообщать в вечерних передачах, но она вполне подойдет для утренней информационной программы. - Джоанна! Вы меня дразните. (- Да, босс. Теперь вы и бабник, и шлюха. - Ерунда, Юнис. Мы все втроем наилучшим образом поместимся в этой ванне!) Вини закусила губу и медленно начала расстегивать халат. Джоанна включила воду и начала регулировать температуру, стараясь не пялиться на Вини.