Страница 3 из 12
Через год я поступил в Ленинградский институт инженеров железнодорожного транспорта, сокращенно ЛИИЖТ. Почему именно туда? Хотел ли я быть строителем или путейцем? К сожалению, никакого призвания в 18 лет я не чувствовал, а династийности в нашем роду не было. Мама работала в продуктовом магазине, а папа – на заводе у станка. Просто однажды я шел по улице и встретил одноклассника, который спросил, чего я такой задумчивый. Я ответил, что нужно поступать в вуз, а куда именно – не знаю: мне бы с военной кафедрой, и чтобы учеба была полегче. Вот он и предложил пойти мне в ЛИИЖТ, конечно, на «мосты и тоннели». Он забыл сказать, что у него родственники работают на кафедре и «полегче» у него свое.
Учился я вместо пяти целых семь лет. Это отдельная история. Начиная со второго курса я работал экспедитором. Для тех, кто не знает, что это такое: в пять утра приезжал с водителем на грузовой машине на молочный завод, загружал машину, развозил по магазинам молоко, в последние магазины отправлял водителя с накладными одного, а сам садился на метро и ехал учиться, а сразу после института объезжал магазины, чтобы собрать деньги за предыдущий день, и так ежедневно, кроме выходных. Сейчас я бы просто физически не смог осилить подобный ритм жизни, но тогда и на учебу, и на работу, и на личную жизнь хватало сил.
Во втором семестре третьего курса я попал в больницу с гепатитом А, и, как выяснилось, этого было достаточно, чтобы выйти в академический отпуск. Восстановился через год, часть дисциплин мне зачли. К тому же за время болезни я со всей группы собрал конспекты и лабораторные и, когда восстановился, сразу же выбился в «хорошисты». Я до сих пор считаю, что высшее образование – это не просто высшая школа, а школа жизни, дающая очень концентрированные практические знания. На четвертом курсе я получил проблемы с желудком и очередную госпитализацию – второй академотпуск. Тут уже во мне в полную силу проснулись мои еврейские корни, я собрал все «болванки» курсовых проектов, лабораторные и конспекты со своих первых двух групп и, восстановившись через год, стал героем своей третьей группы. Мало того что я был старше всех, так еще и красиво «зашел». Всем своим одногруппникам (кому подходили задания) я раздал уже решенные или подобные варианты примеров. Вот таким я был «студентом».
Если вы заметили по моему рассказу, как только я начинал двигаться «прицепом» и халявить, тут же отправлялся отдохнуть на больничную койку подумать о своем поведении. Мне даже самому со стороны кажется смешным такой вывод, но, оглядываясь назад, я признаю эту удивительную закономерность. Учеба была отдельно, и я – отдельно. Работа была тоже отдельно. И пока я не устаканил все это в голове, не отказался от «как у всех», «как положено», от стадности, от ненужных мне знаний и направлений, жизнь настойчиво повторяла мне, где на самом деле мое место. Но до полного осознания мне тогда было еще очень далеко.
…о бодибилдинге
Когда я оканчивал институт в 1996 году, это уже был Санкт-Петербургский университет путей сообщения (СПГУПС). На тот момент в стране почти ничего не строилось, а, напротив, все разрушалось. По специальности я не устроился работать, поскольку у меня не было никакой протекции – я путешествовал на этом «локомотиве жизни» случайным пассажиром, а мои одногруппники уже заранее знали при поступлении, где они будут работать. Пришлось устроиться в оптово-розничное предприятие: там я был водителем, а также проверял чеки на кассе и наличие товара в корзине. Рядом с работой находился спортивный зал. И вот в 1997 году я впервые попал не просто в подвальную качалку, а именно в спортивный клуб. Он назывался «Монолит» и находился на улице Константина Заслонова. Вот там я и увидел впервые настоящих спортсменов-культуристов – выступающих спортсменов, а не просто подкачанных ребят. В «Монолите» я узнал, что тренироваться каждый день, почти не спать, при этом питаясь бессистемно, – совсем не тот путь, который приведет меня к большим мышцам. Именно тогда, в 1997 году, у меня впервые появились хотя бы общие знания и представления о том, куда двигаться дальше.
За счет понимания системы питания и тренировочного процесса мне удалось упорядочить и структурировать тренировки. В итоге за первый год занятий системно я наконец-то прибавил в весе 12 килограммов. С 85 кг я вырос до 95–97, но тогда в залах ходила такая поговорка: «Кто 100 не весит, тот не мужик», вот и мне очень хотелось весить 100 кг.
Времена по-прежнему были крайне голодные, в 98-м году грянул мощнейший экономический кризис – он «убил» фирму, в которой я работал: денег не было, да и есть особо нечего было, и я вернулся в свой родной Выборгский район.
Следующим залом был клуб «Элита». Сейчас его уже нет, а тогда он располагался в подвале общежития на улице Демьяна Бедного, и там была качалка – в самом серьезном смысле этого слова. В ней тоже занимались спортсмены, их было даже больше, чем в первом зале. Но специфическую атмосферу в «Элите» создавали не они, а культовый антураж конца 90-х годов – «братки» в пиджаках. Каждые две недели по качалке разлеталась новость, что в очередной раз кого-то из постоянных клиентов клуба убили. Такие времена были по всей стране, к сожалению.
Тогда же я прошел хорошую школу в плане коммуникации с людьми. Ведь в этом околокриминальном полууголовном коллективе каждое сказанное тобой слово грозит оказаться неверно сформулированным, и можно нажить серьезные проблемы. Хотя, имея адекватность и терпение, и в такой интересной среде можно ассимилироваться. К тому же если ты смог нормально поставить себя, научиться договариваться и общаться с самыми разными «персонажами» из того времени, то в итоге ты сможешь общаться уже с кем угодно. Эти «экспресс-курсы коммуникации» были очень эффективными, хотя никому через них пройти не пожелаю.
До 2000 года я занимался в «Элите». Там я получил мои основные практические знания, так как вокруг было огромное количество настоящих, упрямых фанатов построения тела. И каждый внес какую-то крупицу своего опыта – думающий человек всегда мог выделить какую-то более или менее актуальную информацию, проверив ее своим здравым смыслом. Это сейчас все знают о белках, жирах, углеводах и калорийности, а тогда принцип был один – ешь больше гречки и курицы и не ешь сладкое. Конечно, все не так примитивно, но в целом посыл был именно таким. Мне повезло в том, что не нужно было ломать себя, переделывать пищевые привычки, – еда, которую я любил, оказалась как раз той, которая и рекомендуется при питании спортсменов. Если свериться с сегодняшним моим питанием – даже по чеку из магазина, – там можно найти те же или сходные продукты: курица, рыба, яйца и так далее.
В 2000 году среди обычных качалок стали появляться фитнес-клубы. Чем отличался фитнес-клуб от качалки, спросите вы? Не поверите, там был душ, там была раздевалка, там были хоть какие-то условия. Это было место, где не плевали и не сморкались на пол, и даже снаряды были разложены в каких-то специальных зонах! То есть первые клубы выглядели далеко не так, как выглядят сейчас тренажерные залы, но все, что в них было, казалось большим шагом вперед и большим прорывом. Когда в нашем районе стали появляться подобные клубы, около года мы их посещали с друзьями, переходя из одного в другой.
В сентябре 2000 года я стал отцом, у меня родилась дочь. Мой вес на тот момент все-таки перевалил желанную отметку в 100 килограммов. Казалось бы, теперь я стал мужчиной во всех смыслах этого слова, но я не хотел останавливаться на достигнутом – мои мечты и желания тренироваться дальше оставались со мной.
С работой в моем городе было плохо, я так и не смог устроиться по специальности. Дороги рушились, мосты не строились, зато процветали ночные клубы, которые я иногда с друзьями посещал. И вот в одном клубе ко мне подошла девушка и, отметив мое неплохое телосложение, спросила, чем я занимаюсь. Я ответил, что, одним словом, ничем. Собственно, работы у меня нет, но ищу ее. Тогда она предложила: «Не хочешь попробовать устроиться тренером в фитнес-клуб?»