Власть любопытства

Лорд не поскупился на эту операцию, антиаппарационный барьер, накрывавший весь Косой переулок и часть Лютного, требовал значительных затрат сил. Зато ни авроры, ни орденцы не смогли бы сюда добраться меньше, чем за пол часа, при всем желании. Под натиском противника, наши отряды начали уходить в защиту. Лучшая подготовка Пожирателей стала очевидна.

—Пора заканчивать, — напряжено сказала Гермиона, явно довольная тем, что смогла почти полностью предугадать тактику Лорда, чаще всего рассчитывающего на лучшую подготовку своих бойцов.

Я кивнул и сосредоточился. От крыши здания начали отрываться куски, трансфигурируясь на лету, они образовали вокруг меня несколько вращающихся плотных сфер, похожих на кокон. Еще одна псевдо личность занялась левитацией тела. Медленно взлетев над противником я запустил сразу десяток оглушающих. Как ни странно, эффект неожиданности сработал снова, почти все они попали в цель. Я опустился прямо на голову Пожирателей, пробивая головы, руки, ноги и груди трансфигурированным веществом с увеличенной плотностью, переминая людей в неаппетитную массу. Их атаки не могли пробить мой кокон, даже несколько сильных взрывных заклинаний только частично его повредили. Пожирателям могли бы помочь заклинания, в результате которых не образовывалось луча, но я вовремя защищал себя щитом или отправлял в нужную сторону один из своих снарядов.

Спустя несколько минут, оставшиеся на ногах пожиратели, сняв щит, спешно аппарировали или уходили порталами, прихватив с собой раненых. Я расслабился, левитируемые куски вещества упали вокруг меня, превратившись в камни и черепицу. Примерно за пять минут боя я израсходовал большой запас сил, даже выпитое восстанавливающее зелье еле позволяло держаться на ногах.

Заметив восхищенные взгляды Легионеров, я уверенно улыбнулся и пошел обратно в помещение. Терять лицо было глупо, да и зря мы с Гермионой что ли так долго выбирали здание с большими окнами и накладывали на них дополнительную защиту. Мне предстояло выдержать атаку взволнованной публики, и в этом мне уже никто не мог помочь

Разговор с журналистами затянулся, прибывший через пол часа Дамблдор только добавил им энтузиазма. Все были возбуждены произошедшим и мои рассказом о битве, так что симпатии публики оставались в нужном русле, хотя директор Хогвартса и пытался перетянуть внимание на себя. Пререкаться при всех было неразумно, так что демонстративно проверив благополучие публики, я извинился и аппарировал в штаб Легиона.

========== Глава 60 ==========

После боя Гермиона и Луна сработали, как часы. Пока одна отвлекала авроров красочным рассказом о произошедших событиях, вторая успела закончить эвакуацию раненых, пленных и убитых. Решающим аргументом в этом вопросе стали еще не остывшие после боя бойцы, которым совершенно не улыбалось оставлять своих товарищей на попечение официальных властей. Закончив с формальностями, мы подсчитали неутешительные цифры потерь, десять человек убитыми и еще пятнадцать с ранениями разной степени тяжести. У наших противников насчитывалось шестнадцать убитых и двадцать два пленных, которые естественным образом переправились в подвалы дома на площади Гриммо.

В целом можно было считать, что бой закончился однозначной победой, а промежуточные цели достигнутыми. Война в течение следующих месяцев приняла затяжной характер, нападения продолжались, но были одиночными. Все-таки сражение в Косом переулке было одной из крупнейших магических битв за последние полвека, Лорду требовалась передышка, но и отступать он не желал. Его давно придуманная схема запугивания населения повсеместным террором работала только отчасти. Тем, кто заранее обратился к нам, Легион успешно помогал, так что уже к осени наша популярность значительно выросла. В октябре мы контролировали безопасность чуть больше, чем шести тысяч семей на всей территории Британии, а уже к декабрю их число перевалило за восемь тысяч, что составляло более трети населения.

Наша деятельность имела неоспоримое преимущество, которое не следовало упускать ни в коем случае. Вся линия нашего поведения очень хорошо укладывалась в идеологию Дамблдора, так что при каждом удобном случае мы публично подтверждали нашу лояльность. Он хоть и кривился на слишком жесткие методы, но не мог ничего сделать. Единственным нашим слабым местом был Визенгамот, но мы не вели открытую политическую игру, так что надавить на нас было сложно, и директор Хогвартса пока предпочитал оставаться нашим союзником.

Все чаще я видел в глазах Легионеров почитание, смешанное с обожанием. Многочисленные новички, с лихвой покрывавшие наши потери, не решались заговаривать со мной, замолкали и опускали головы, когда я проходил мимо. Я с некоторым сожалением наблюдал за тем, как возвышаюсь даже в глазах Невилла, все чаще преданность и верность заменяли в нем рациональность. Я был слишком непогрешим в его глазах, чтобы он мог допустить сомнения.

Львиную долю недовольства генерировал Рон, слишком сильны были в нем упрямство и тщеславие. Он мог допустить, что Великий Светлый Маг Дамблдор был мудрее и сильнее него, но не желал признавать, что его однокурсник и друг, простой парень Гарри Поттер стал значительно выше, чем он. Разубедить Рона не представлялось возможно, да я и не стремился к этому. Более импульсивная Джинни гораздо меньше задумывалась о славе, но на каждом совещании высказывалась о моей чрезмерной медлительности в военном вопросе, остальное ее интересовало мало. Восхищение не редко проскальзывало в глазах девушки, но желание отомстить за отца поглотило ее. Я с некоторой иронией наблюдал за разрастающейся манией, ничего уже скоро все закончится, осталось только немного подождать.

На фоне всех остальных Гермиона становилась все ближе и важнее. Нам порой не приходилось произносить ни слова, чтобы понять друг друга. На двоих у нас была одна судьба, одни идеи, одни стремления. И только Луна оставалась все той же Луной, неизвестной и загадочной. С вечно мечтательным выражением лица она безропотно принимала каждое мое решение, не допуская даже мысли об их неправильности. Луна будто знала заранее каждое мое слово, пока оно не произнесено, и заранее была с ним согласна. Она оставалась той неопределенностью, которую не требовалось разгадывать и понимать, она просто была и ничего больше.

В сентябре мы, наконец, смогли оперировать основными средствами рода Блэк. На магловском рынке ценных бумаг сумма не могла считаться достаточно крупной, но при помощи нехитрых магических манипуляций мы смогли организовать три инвестиционных фонда, оформленных на разных лиц и никак не связанных друг с другом. Использование легиллименции при подборе сотрудников показало свою эффективность, так что о сохранности и приумножении средств можно было не беспокоиться. Через несколько лет оборота, накопив более приличную сумму, можно будет задумать о переходе на более крупный американский рынок.

Доходы внутри магической Британии пока полностью покрывал наши расходы. На волне популярности Легиона благотворительные фонды значительно пополнились и расширились, а партнеры, обеспеченные качественной рекламой, процветали. Неофициальные большие доходы начали привлекать взгляды чиновников Министерства, но уровень взяток оставался приемлемым, а институт лоббирования позволил найти более высокопоставленных друзей и в силовых структурах. Даже мадам Боунс удалось убедить в полезности нашей организации. Как оказалось, и с ней можно договориться, если применить разумные аргументы, правда, пришлось открыть отдельный фонд поддержки правопорядка, рассчитанный на дополнительное финансирование аврората, но это уже были издержки.

Тем временем приближалась зима, редкие яркие солнечные дни, иногда прерывающие нескончаемую череду дождей, ушли в прошлое. Им на смену пришли долгие темные вечера, наполненные тяжелыми свинцовыми тучами и мелким противным снежком, который таял, едва долетев до земли, и образовывал неприятную слякоть. Лондон вновь погрузился в топкую пучину поздней осени.