Игра в поддавки

— Я доработал программу, можем начинать переобучение, — с легкой улыбкой сказал он. — Но нам бы не помешал профессиональный инструктор, чтобы не набивать все шишки самостоятельно.

— Пока у нас нет такой возможности, придется справляться своими силами, но скоро будет готово новое оборудование, оно должно помочь.

Боунс открыла папку и просмотрела несколько листов, исписанных размашистым неровным почерком. Гарри внимательно следил за ней и сделал несколько неутешительных выводов.

— Откуда последует первый ответный удар, как вы думаете? — спустя пару минут прервал молчание Гарри.

Боунс со вздохом закрыла папку, взяла в руки свой монокль и стала его тщательно протирать.

— То есть ты даже не сомневаешься, что он будет?

— Мы захватили власть, мы сейчас на вершине, — произнес Гарри, посмотрев ей прямо в глаза. — Мы должны воспользоваться отлаженным механизмом и нанести превентивный удар первыми, пока наши противники деморализованы, чтобы не упустить инициативы.

— Не захватили власть, а получили на законных основаниях, — недовольно поправила она. — Если мы сами в это не верим, то как смогут поверить остальные?

— Да, вы правы, — склонил голову Гарри.

— А что касается инициативы, то мы уже опоздали. Ночью было полнолуние и началось полномасштабное восстание оборотней в трех крупнейших поселениях. Информацию пока удается сохранить в тайне, но долго это продолжаться не может.

— Уверен, Кингсли справится с этим, — спокойно протянул Гарри.

— Верно, но существует другая проблема.

— Он ненадежен.

Боунс отвела взгляд и нахмурилась, видимо, называть вещи своими именами ей не нравилось. Гарри решил, что пришло время высказать то, за чем он пришел к ней.

— Мы не можем одновременно воевать с Волдемортом и бояться, что нас ударят в спину. Пришло время избавиться от одной из опасностей.

—Что ты имеешь в виду?

— Нужно убрать из этого расклада Дамблдора с его спорной политикой. Сейчас каждый должен выбрать сторону, а не метаться в нерешительности.

— Мы не можем просто взять и арестовать Дамблдора, — покачала головой Боунс. — Он слишком крупная фигура, даже сейчас.

— Правильно, нужно сначала его публично дискредитировать и не дать оправдаться. У меня уже есть план, — сказал Гарри с холодной улыбкой, в глубине его глаз промелькнуло тщательно скрываемое ликование. Он видел, что Боунс уже согласна с его предложением, осталось только утрясти детали, а уж убедить, что исполнителем должен быть он сам будет не проблема.

========== Глава 21. Иллюзорный контроль ==========

Первая, пока еще мягкая, согревающая и почти приятная волна боли пробежала по руке до кончиков пальцев. Северус вскочил как ужаленный с жесткой кровати в своем личном кабинете, на которой уснул не больше пары часов назад. В глаза будто насыпали песка, голова почти не соображала, а Метка на левом плече не переставала пульсировать, передавая волю Темного лорда.

Успокоившись, Снейп прошел в небольшую душевую, которая полагалась ему, как преподавателю Хогвартса, и с наслаждением умылся. Несмотря на то что за последние трое суток он смог поспать не более десяти часов, зельевар чувствовал себя как никогда живым и бодрым. В последний раз такое чувство приходило к нему в юности, во время первой войны.

Надев свой вечный сюртук и черную мантию, Северус отправился на очередное собрание, устроенное Темным лордом. В коем-то веке оно проводилось в Малфой-мэноре, видимо, потому, что на нем присутствовали почти все Пожиратели, как старые знакомые, так и недавно завербованные юнцы. Многие скрывали свои лица под масками, Снейп не стал исключением, для верности набросив на себя несколько маскирующих чар. Знать всех в лицо имел право только сам Лорд.

Волдеморт в отличие от того же Дамблдора времен Ордена Феникса редко устраивал столь массовые собрания, предпочитая более приватные разговоры с ближним кругом и строгую иерархию. Вследствие этого собрания Пожирателей обычно обходились без многочисленного словоблудия, все разговоры, как правило, были короткими и только по делу. Северус тяжело вздохнул, ведь ему предстояло поскучать не только здесь, но и на неизбежно последующем собрании Ордена. Вот за что Снейп уважал спецслужбы, несмотря на колоссальное презрение к маглам в целом, так это за профессионализм. Встречи только при явной необходимости, четкие и понятные инструкции, однозначная субординация, правда, еще и ограниченность в информировании, что накладывало некоторые сложности уже лично на него. Но все же скрипя зубами Снейп признавал, что, несмотря на более высокое положение, магам не хватает порядка и собранности, причиной чего, безусловно, являлось то стадо баранов, которое он мог ежедневно наблюдать на своих занятиях в Хогвартсе.

Тем временем Волдеморт уже вещал какую-то пропагандистскую чушь. Выглядел он совершенно по-идиотски, как будто только что сошел со страниц какого-то детского ужастика. Высокий, худой, с болезненно бледной кожей, абсолютно лысый, со странным, вдавленным в череп носом, на худом лице со впалыми щеками выделялись только жуткие глаза, горящие алым пламенем, одет он был в простую черную мантию, как показалось Северусу, далеко не новую. Снейп припомнил, что именно так описывали его внешность в великом множестве дурацких книжек, выпущенных при поддержке Министерства по окончании первой войны, одновременно в них прославлялся Мальчик-который-выжил, уничтоживший это чудовище. От последней мысли Снейп чуть не сплюнул на пол, сам он входил в ближний круг и отлично знал, что Лорд очень трепетно относится к тому, как он выглядит, и любыми способами попытался бы избавиться от такой уродливой внешности.

Северус занял место возле колонны, кидая презрительные взгляды на восторженно слушавших каждое слово Пожирателей. Когда Волдеморт перешел к вопросам тактики, Снейп немного приободрился, но не перестал лениво осматривать зал: большинство информации он уже знал.

— Нас вынуждают действовать решительно, и мы не отступим! — вдохновенно вещал Лорд. — Мы покажем истинную силу магии, доступной только чистокровным, и вернем стране достоинство и честь! Вы, лучшие представители магической Британии, возглавите войско никчемных оборотней, организуете и обучите их, подарите им возможность быть цивилизованным народом, пусть и более низким по рангу. Вы поведете их в бой, чтобы свергнуть узурпатора и всю ее шайку. И наконец восторжествует справедливость!

Снейп хмыкнул, задумавшись, чем Темный лорд отличается от Боунс, та хотя бы попыталась сохранить преемственность власти. С другой стороны, Северусу было абсолютно все равно, кто в итоге окажется на высоте — он был уверен, что сможет комфортно устроиться при любой власти, не зря же он так активно крутится и старается угодить всем.

Собрание продолжалось еще полчаса, в течение которого Снейп небезуспешно боролся с желанием сладко зевнуть. Закончив вдохновляющую речь, Волдеморт приказал распределиться по группам, чтобы получить заранее продуманные указания к действиям. Снейп хотел уже потолкаться среди людей и послушать разговоры, когда к нему подошел осунувшийся и побледневший Малфой.

— Северус, Лорд хочет поговорить с тобой наедине, — устало проговорил он. — Он ждет тебя в малой гостиной.

— Ты плохо выглядишь, Люциус, у тебя какие-то проблемы? — участливо спросил Снейп. Он никогда не считал Малфоя близким другом, но проявить внимание в нужный момент всегда полезно.

— Нет, просто устал. Организовать столько людей, расселить, накормить — дело непростое, — Малфой широким жестом обвел почти переполненный самый большой зал его поместья, который едва ли сильно уступал Большому залу Хогвартса. Снейп сочувствующе улыбнулся, на что Малфой только болезненно скривился.

— Ладно, иди, у него сегодня не самое лучшее настроение, а ждать он не любит.

Снейп в ответ только кивнул и стал пробираться через толпу.

Когда Северус вошел в гостиную, Волдеморт сидел в кресле с высокой спинкой, задумчиво потягивая вино из хрустального бокала. Он уже снял с себя маскирующие чары и выглядел, как обычно: собранный и подтянутый, в идеально отглаженной мантии и с зачесанными назад серебристыми волосами. Чем-то он напоминал Снейпу покойного Крауча, если бы не пронзительный взгляд серо-стальных глаз, проникающий, казалось, в самую душу. Северус захлопнул дверь чуть громче, чем это было необходимо, чтобы привлечь к себе внимание, и уважительно склонил голову.