Страница 3 из 5
Глава 2
Исцеленный Богом с рождения
Кто из нас с увлечением не читал ярких, живых биографических заметок о жизни великих людей? Кто из нас не интересовался лихими судьбами прославившихся путешественников, поэтов, актеров, государственных деятелей? Сколько событий, интриг, взлетов и падений наполняет их жизнь. Скромная жизнь монаха-отшельника на этом фоне выглядит скорее как старинная черно-белая фотография в сравнении с яркой обложкой современного журнала. Только ценность их несоизмерима.
Что собой представляет наша жизнь в конечном итоге? Океан чувств и ощущений, приятных и тяжелых воспоминаний, которые остаются в прошлом. Что в будущем? Мы не знаем. Вот и гадаем лишь о скромной участи своей: рай или ад уготован душе нашей?
Коротка наша жизнь, и большую часть ее мы проводим в суете и болезни, не замечая даже, как одно рождает другое: болезнь – суету и наоборот. Отказываясь от мирской жизни и уходя в монастырь, люди сознательно вычеркивают из своей жизни этот порочный круг. Вдумайтесь только, как велик смысл этого поступка! Имя ему – исцеление. Да, это шаг к целостности – единству духовного и телесного здоровья. Отказавшись от суеты, человек больше не находится во власти болезней. Он начинает собственное восхождение в Божий мир праведности и добродетели.
Будучи еще маленьким мальчиком Юсефом, Шарбель знал о своем предназначении. Он шел к Богу прямо из утробы матери, был исцелен Илл еще до рождения. Быть может, именно поэтому ему так легко удавалось преодолевать любые трудности монастырской жизни: выполнять тяжелую физическую работу, вести богослужения, старательно учиться и постигать необозримые горизонты наук, отказываться от мирских радостей, спать лишь три часа в сутки, питаться один раз в день…
Можно до бесконечности перечислять лишения Шарбеля в период послушничества в монастыре. Сила воли и смирение, которые он проявлял здесь, вряд ли доступны кому-либо из мирян или даже из монахов. Это была нечеловеческая сила. Многие уже тогда были уверены: его поддерживает сам Бог.
В возрасте сорока семи лет, уединившись в пустынь близ церкви святых Петра и Павла, Шарбель начал свою отшельническую жизнь. Этот период – настоящий героический подвиг ливанского монаха, самое трудное, но самое блаженное время в его земном бытии.
Ошибается тот, кто думает, что, уходя в отшельничество, монахи избирают целью лишь жестокое самоистязание вдали от людей. Как далеко это мнение от истины! Тяжелейшая физическая работа и бесконечная молитва к Отцу Небесному – все, что наполняет бытие отшельника. Ни самой малой доле суеты и ни малейшей слабости здесь не место. Это место уже свято тем, что в нем присутствует прямая связь с Богом. Здесь отшельник приносит свою щедрую жертву во искупление всех грехов человеческих.
Так и Шарбель отдал себя Господу, чтобы воздалась эта жертва будущим спасением для многих миллионов человек на земле. Он нещадно трудился на виноградниках, но ни разу не соблазнился на ароматные ягоды. Он не пренебрегал тяжким физическим трудом, но не подпитывал тело свое обильным ужином. Он спал на голом камне, не разводя огня даже в самые трескучие морозы. Горячая молитва согревала его, а Господь давал силы, чтоб поддерживать земное бытие.
Такие условия сложно себе вообще представить. Переворачивается сознание, когда пытаешься лишь проникнуться мыслью о том, как жил Шарбель в годы отшельничества, какие чувства испытывал он, каких духовных сил ему стоило преодолеть эти трудности.
В день, когда Шарбель умер, к нему в келью пришли его братья-монахи из аннайского монастыря и были до глубины души поражены теми условиями, в которых жил будущий Святой. «Как жил он здесь больше двадцати лет? Возможно ли терпеть столь нечеловеческие условия? А ведь никогда, никогда святой отец Шарбель не жаловался на тяготы жизни».
Неужели он никогда и не болел? Во всяком случае, об этом не сохранилось ни одного воспоминания. Современники Шарбеля лишь восторженно вспоминали: «Он терпел нечеловеческие испытания, но ни разу никогда не пожаловался на свое бытие. Все воспринимал как должное – преисполненный смирения, спокойствия и мужества». Истинно, Господь давал ему силы терпеть и переносить все горькие испытания.
Единственный раз болезнь коснулась святого Шарбеля. Это случилось декабрьским вечером 1898 года за одну неделю до смерти отшельника. Его схватил тяжелый удар, но это произошло не от физического измождения и не от старости… Да и болезнью назвать это сложно, ибо то был знак. Господь позвал его к себе, и Шарбель, предчувствуя исход своего земного бытия, стал готовиться к смерти – все в том же труде и иступленной молитве.
Да, он не болел ни разу в жизни! Это кажется невероятным? Но в отличие от многих непостижимых чудес святого Шарбеля, этот феномен объяснению все же поддается. Не один и не десять лет монах готовился к отшельничеству. Всю свою жизнь он сознательно шел к этому этапу. С глубокой верой и бесконечным упованием на волю Всевышнего он переносил испытание за испытанием, словно выкладывал кирпичик за кирпичиком в великом храме своей души.
Кто будет веровать и креститься, спасен будет; а кто не будет веровать, осужден будет.
Уверовавших же будут сопровождать сии знамения: именем Моим будут изгонять бесов, будут говорить новыми языками;
Будут брать змей; и если что смертоносное выпьют, не повредит им; возложат руки на больных, и они будут здоровы.
Видимо, все же не случайно Юсеф Маклуф, переступив порог монастыря, избрал себе имя «Шарбель», обозначающее в переводе «Царь и Бог». Да, это невероятно высокая планка, но не дотянуться до нее для Шарбеля было непозволительно. Чтобы стать равным Отцу Небесному, мало было обычного послушничества, мало было обычного отшельничества, мало было обычных молитв. Потому ливанский монах отличался особым аскетизмом, особой связью с Богом. Не случайно многие знавшие его люди еще при жизни называли его Святым. Иначе выразить свое восхищение перед невероятной силой воли и мужеством этого монаха было невозможно.
Так удивительно ли то, что болезнь сторонилась обители Шарбеля? Вопрос, который уже не требует ответа. Он очевиден, как и то, что сотню лет его тело остается нетленным. И это еще одно доказательство того, что ливанского монаха переполняло при жизни такое здоровье, которое не покинуло тело и после его смерти. Воспитанное в постоянных лишениях, тело Шарбеля «научилось» жить в самых невероятных условиях, не прося, не требуя, не желая.
Ни вешние воды, ни глина, ни земля не тронули ни единого волоса на голове святого Шарбеля, его кожа остается по прежнему мягкой и эластичной, а части тела подвижными, как у живого человека.
Воистину Святой при жизни достиг совершенства!
С античных времен и до наших дней поговорка «В здоровом теле – здоровый дух!» пользуется особой популярностью. Это девиз любого, кто ценит занятия физической культурой, кто занят лечением физических и психических заболеваний. Эта фраза – одна из любимых у биоэнерготерапевтов, эзотериков и всех, кто стремится обрести внутреннюю гармонию – главную причину здоровья. Так же можно сказать и о нетленном теле святого Шарбеля, но в несравнимо более широком понимании.
Его дух оправдал имя отшельника, он действительно по могуществу своему приблизился к Царю и Богу Небесному. Его здоровый святой дух и по сей день не только сохраняет здоровым тело отшельника, но и расплескивается, словно вода из кувшина, чтобы одарить собой страждущих людей, исцелить их – сделать совершенными душой и телом. Вереницы машин и пеших паломников тянутся сегодня в аннайский монастырь, к саркофагу святого Шарбеля, чтобы прикоснуться к этой святыне и напитаться от нее здоровья.
Божественная энергия пронизывает не только тело ливанского монаха, не только землю, по которой он ступал, не только стены, в которых жил. Она присутствует повсюду, где есть его изображение, где звучит его имя, где присутствует вера в его исцеляющую силу и беззаветная надежда на приобщение к Богу.