Страница 24 из 34
— А мою маму? Ты любишь мою маму?
Вот этого вопроса я точно не ждал.
— Милый, может, покажешь машину Гарри? — Шарлотта не растерялась и быстро перевела тему.
— Он от зависти умрет! — быстро отвлекся Лукас.
— Пожалуйста, будь аккуратнее, — нагнувшись к нему, она лизнула подушечку большого пальца и провела им по лбу Лукаса, стирая темное пятнышко. — И не задерживайся. Хорошо? Твое любимое кафе-мороженое закрывается через два часа. Если хочешь успеть…
— Понял! Я быстро, мама! — прижав коробку с машиной к себе, которая была едва ли не больше Лукаса, он, довольно хихикнув, взглянул на меня, вновь зардевшись, и убежал к своему другу.
— Что я тебе говорила, — мрачно произнесла Шарлотта, глядя ему вслед. — Ты мог бы подождать и для начала дать Лукасу привыкнуть к тебе. Так не терпелось? Теперь он не отстанет, расспрашивая о… Наоми.
Господи боже. Откуда в этой девушке столько неприязни?
ПЯТНАДЦАТАЯ ГЛАВА
Я знал, что Шарлотта стерва.
Я был уверен, что во время встречи с Лукасом она непременно попытается выкинуть какой-нибудь грязный фокус. Она вела себя мило и дружелюбно… с первого взгляда. И если бы я не был знаком с ее истинной стороной непревзойденной сучки, то посчитал бы ее хорошей.
Но я знал Шарлотту Скарлет.
Так же я убедился в том, что совершил еще одну большую ошибку в своей жизни. Мне не следовало брать с собой Наоми, чтобы познакомить с моим сыном. Я думал, что поступал правильно по отношению к своей девушке, к самому себе. Я думал, что, возведя определенные границы, таким образом, крыл главный козырь Шарлотты.
Если бы у меня появился шанс переиграть тот вечер, я бы воспользовался им, не раздумывая. Я бы оставил Наоми дома, чтобы защитить ее от боли и грусти, сделавшими ее лицо бледным и непроницаемым.
Я бы хотел все время держать ее за руку, сжатую в кулак, которую она прятала под столом, пока мы сидели в кафе-мороженом, чтобы не выдать своего беспокойства. Я сблизился с Лукасом, но отдалился от нее. Мое общение с сыном не останется бесследным на наших отношениях с Наоми. Я понимал это и то, что возникшая между нами маленькая пропасть не исчезнет, но я бы не хотел позволить ей разрастись и превратиться в причину нашего краха.
Я сохраню все, что мне дорого. Я приложу к этому все усилия.
Шарлота всячески намекала на лишнее присутствие Наоми. Конечно, Лукас не понимал завуалированного раздражения в голосе своей матери. Он не понимал, что она далеко не ангел, не святая. Мне так же бы хотелось уберечь его в будущем от осознания очевидной правды, которая рано или поздно откроет ему Шарлотту не в самом лучшем и выгодном свете.
Наоми терпела детское поведение Скарлет, не смотрела в сторону Шарлотты и с непробиваемой решимостью игнорировала ее. Она была сдержанной и в то же время умудрялась смеяться с Лукасом. Я знал, что такая ложь стоила ей невероятного самоконтроля и усилий над чувствами.
Наоми была сильной ради меня.
После ужина я полюбил ее еще больше. За ее терпение. За то, что она была рядом, когда я был слаб. Она поддерживала меня, — ведь я такой трус, — хотя сама страдала.
Если бы не Наоми, я бы не выдержал. Ни минуты из той, что провел в компании Шарлотты. Я полон эгоизма и осознавал свою вину, но ни за что не справился бы без Наоми.
Теперь мне казалось, что я вообще ни на что не способен, когда этой девушки не было рядом. Я полностью зависел от нее, эмоционально и физически. Минута, час, день без нее… от мысли о разлуке мне хотелось разрушить весь мир, сломать все преграды, мешающие нам быть вместе всегда и везде.
Я так любил ее.
Обещаю, Наоми, отныне я не стану обрекать тебя на такие муки.
Прошло шесть дней, и я скучал по Лукасу. Безрадостная тоска рвала мое сердце на части. На работе я мог часами смотреть на единственную фотографию мальчика, которая у меня была. Я хотел видеть его каждый день, я хотел, чтобы Лукас как можно скорее стал неотъемлемой частью моей жизни. Наоми не имела ничего против этого, но мы оба были против Шарлотты — единственной причины, по которой я буду видеть Лукаса раз в неделю. По крайней мере, наши встречи обязуются проходить в ее присутствии до тех пор, пока я официально не стану его отцом (больше я просто физически не смогу вынести присутствия блондинки, ее прекрасно хватает в стенах офиса). Но я уже занялся устранением этой проблемы.
В уголках моей души теплилось чувство вины, ведь мне казалось, что думая о сыне столько времени, я предаю Наоми и свои чувства к ней… Глупости, да?
— Чувак, — Джейсон отвесил мне подзатыльник. Я проморгался и уставился на него полувопросительным, полуубийственным взглядом. Жить надоело? Увидев на моем лице хмурую недружелюбную маску, он кашлянул в кулак. — О чем ты, черт возьми, думаешь в такое время?
Теперь на меня смотрели еще две пары глаз.
Отлично.
Я послал ему взгляд: «Заткнись-пока-я-не-треснул-тебе». Он моментально понял меня, невинно пожал плечами и отвернулся к телику. Джессика, наблюдая за нами, тихо хмыкнула, закинул в рот крекер и последовала примеру своего парня. Но перед тем как вернуть все свое внимание к игре, она ткнула локтем в бок Наоми, которая все еще пристально наблюдала за мной. Я заерзал на диване, вдруг ощутив себя так, будто сижу на битом стекле, и отвернулся от нее первый.
Вечер пятницы мы решили посвятить просмотру футбольного матча, — долгожданного для меня и Джейсона. Ради этого события он приехал из Индианаполиса на все выходные. Заручившись поддержкой закусок и пива, наша скромная компания обстроилась перед телевизором в гостиной нашего с Наоми дома.
Планы несколько изменились, ведь изначально мы думали зависнуть в крохотном спорт-баре Спирфиша, — единственном во всем городе, надо отметить, обиталище уставших от жизни сорокалетних женатиков. Но благодаря «своевременной» драке местных ребят бар закрыли на ремонт и откроют только на следующей неделе.
Я пялился на экран, но едва представлял, что там творилось. Судя по ликующему выражению на лице Джейсона, дела у команды, за которую он болел, шли прекрасно. Исходя из этого, я пришел к выводу, что у моей команды не все так замечательно.
Сейчас я завидовал другу. Он мог сидеть у меня дома, пить мое пиво, смотреть мой телевизор, смеяться и громко комментировать подачи игроков. Он выглядел беззаботным и спокойным. Я надеялся, что сумею расслабиться и повеселиться с друзьями, но в очередной раз оказался не прав.
Интересно, совершать ошибки — это талант? Тогда я чертовски крут.
Я вздохнул.
Все, о чем у меня хватало сил думать, так это о том, что Шарлотта должна позвонить на выходных и назначить следующую встречу с Лукасом.
У меня закончилось пиво.
Я резко встал с дивана, чтобы пойти на кухню, и заметил, как Наоми вздрогнула. Ее агатовые, широко распахнутые глаза были наполнены безмолвной тревогой. Каждый раз, когда я видел ее лицо таким, мне становилось очень паршиво.
Я выдавил натянутую улыбку и вновь поспешил отвернуться, чтобы она не видела моих плотно сжатых губ, стиснутой челюсти и сведенных у переносицы бровей.
Никто, кроме нее, не смотрел мне в спину, пока я плелся из гостиной в сторону кухни.
Я взял баночку «Budweiser[4]», но вместо того, чтобы вернуться к остальным, проскользнул во двор в надежде, что вечерний густой воздух сможет немного охладить мои раскаленные мысли.
Я погрузил руки в карманы джинсов и смотрел, как слабо мерцают звезды. Услышав позади себя приглушенное движение, я напрягся, потому что сразу узнал в нерешительных шагах Наоми.
Через несколько секунд ее руки обвились вокруг моей талии. Она уткнулась носом между лопаток и шумно выдохнула. Ее горячее дыхание отозвалось волной мурашек по моей коже, заставив волосы встать дыбом. Я прикрыл глаза. Я искал покой, и я обрел его. Ощущение абсолютного спокойствия поглотило меня без остатка, хотя минуту назад мне казалось, будто я вот-вот свихнусь.