Страница 22 из 52
Фото 18. Здание Технологического института
Мы с большим удовольствием бежали по утрам в нашу школу, на переменах бегали и играли в разные игры. После школы мы завтракали и шли гулять в сад и во двор. Этой зимой в занятиях моих произошла еще одна перемена: у нас дома поселилась Mademoiselle Valerie, молоденькая швейцарка из Французской Швейцарии. Она занималась со мной, Андрюшей Тищенко и Таней Поленовой, когда мы возвращались после прогулки. С них же она получала деньги, а со мной она занималась за стол и комнату. Очень милая девушка эта стала скоро членом нашей семьи и благодаря общению с ней я делала большие успехи во французском языке. Мы все ее очень полюбили, и она очень привязалась к нам. Иногда мы ходили с Mademoiselle Valerie гулять. Весной мы брали книжку и сидели в университетском ботаническом саду на скамейке под большим серебристым тополем или под другим каким-либо деревом. Сад этот содержался тогда в большом порядке, в нем и в оранжерее работал большой штат садовников. Заведовал им бойкий еще старичок, немец Ниман, у него была квартира в том здании, в котором теперь помещается кафедра генетики. Мы, дети, его очень боялись. У него в течение многих лет жила собака, белый шпиц под названием Крошка. В этом же доме жил его помощник, поляк Коржело, молодой, высокий человек, его мы боялись еще больше. Таня Поленова почему-то окрестила его Косой черт, хотя он совершенно не косил.
В саду было много больших тенистых деревьев, в том числе большой пробковый дуб, много цветущих кустарников, вокруг пруда росли различные сорта ив. Много было клумб с летними цветами. В той половине сада, которая расположена между оранжереей и нашим домом, росли многолетние цветы и травы. В другой части сада был сделан маленький прудик, поблизости от него росли влаголюбивые растения. В обоих частях сада зимой все дорожки расчищались. Помню, в одну снежную зиму дорожки превратились в снежные коридоры, когда я гуляла по ним с матерью, высота стенок превышала мой рост. Летом многие растения выставлялись из оранжереи и вкапывали их в горшках и в кадках в землю в специально отведенные для этого места. Пруд тоже доставлял нам много радостей: зимой снег на нем разметали, и по нему было очень хорошо кататься на коньках. Около пруда была большая искусственная горка, в которой был сделан грот, обложенный туфом, с нее можно было далеко катиться на санках и лыжах. Осенью мы ловили в пруду колюшек. Вместо удочек нам служил росший по берегам пруда тростник. Мы привязывали червяка верхним листом тростника и закидывали «удочку» в пруд, надо было быстро вытаскивать, чуть только колюшка клюнет. Иногда пруд промерзал до дна, весной льдины отставали от дна и поднимались наверх, получались плоты большей или меньшей величины, достаточно прочные. Первый раз я увидала, как на таких льдинах катались чужие мальчишки с большого университетского двора, и рассказала об этом дома матери как пай-девочка, которая такими вещами не занимается. На следующий день в сад пришла вся наша компания и стала кататься на льдинах, не утерпела и я и благополучно покаталась. Таня же Поленова, залезая на льдину, оступилась и провалилась до колен в воду. Когда она пошла домой, ребята провожали ее с криками «Утопленница, утопленница!». Кататься было интересно, но идти домой и признаваться в том, что нарушила запрещение, было не очень приятно.
Весной, когда таял снег, любимым моим занятием было «помогать ручьям», прорывать им дорогу в снегу и в земле. Я до сих пор не могу весной равнодушно смотреть на бегущие ручейки, так бы и помогла им. Цветов мы не рвали, разве что уж какой-нибудь особенный цветочек, но зато мы таскали из подвала, находившегося под ботаническим зданием, различной величины палки, предназначенные для втыкания в цветочные горшки. Это были наши копья, дротики и стрелы, дома они стояли у меня в комнате в углу (я теперь жила в бывшей спальне Алексея Евграфовича, а родители спали в бывшей детской). Я довольно часто просыпалась и довольно подолгу не спала, прислушиваясь к различным ночным звукам. У нас в квартире было очень сухо, и поэтому довольно часто трещал паркет, а мне чудилось, что кто-то идет. Вот для встречи с таким ночным посетителем я и держала у себя в комнате описанное выше оружие. Кроме сада и двора перед домом, мы любили играть в астрономическом садике, где были расположены будки с различными астрономическими приборами. В маленьком одноэтажном домике там жил сторож по имени Петр, поэтому мы говорили: «Пойдемте играть у Петра в садике».
Фото 19. Безо
Б. К. Поленов получил в наследство порядочное имение Павловское в Костромской губернии, и М. Ф. Поленова стала уезжать туда в конце апреля – начале мая и заниматься хозяйством, возвращалась она в начале октября, и тогда начиналась наша школа. Предыдущее лето она жила с детьми в местечке Безо, Эстляндской губернии, на берегу Финского залива[127], им там очень понравилось, и она рекомендовала эту дачу своим знакомым; сама она уже в ней больше не нуждалась, так как поехала в свое имение. Летом 1898 года в Безо направилась целая компания знакомых: А. В. Сапожников с семьей, Е. А. Егорова с сыном, Тищенко поехали вместе с Глафирой Михайловной и Марией Николаевной Рыбкиной, матерью и сестрой Петра Николаевича Рыбкина[128], соратника А. Н. Попова. Мы поехали вместе с Mademoiselle Valerie. Из химиков в Безо поехал еще К. А. Красуский с женой (фото 19).
Да, Мария Федоровна расхваливала Безо недаром. Расположено оно в глубине небольшой бухты, песчаный пляж, много леса – и чисто соснового, и смешанного; небольшая речка или, вернее, широкий и глубокий ручей протекает и по самому поселку, и по прилежащим лугам и полям. Что же еще нужно для летнего отдыха: море, разнообразный лес, полный грибов и ягод, поля и луга с массой цветов и речка, в которой водятся форели. Чистейшие недорогие дачи с необходимой мебелью, в единственной лавке можно достать хлеб и дрожжи и всякие промтовары, начиная с хомута и кончая материями. А кроме того, можно купить сено для сенников и взять напрокат столовую и чайную посуду и лампы. Разве это не удобство! С продуктами там тоже было очень хорошо: черный и белый хлеб покупали в лавке, молоко и картофель у хозяев, а мясо, овощи и некоторые ягоды привозили по определенным дням мясник и зеленщик. Масло, сметану, чернику, малину, морошку, бруснику приносили местные жители. Рыбаки продавали лососину, камбалу, салаку, угрей, на возах привозили копченую ряпушку, мальчишки продавали раков. Хозяйкам оставалось только платить деньги и стряпать. Сообщение из Петербурга тоже было удобное: девять часов по железной дороге, правда, спальных вагонов в этих поездах Балтийской железной дороги не было. Не было и плацкартных вагонов, но тогда к таким удобствам не привыкли и отсутствия их не ощущали. Ездили мы всегда во втором классе, в мягких вагонах с диванами, крытыми суконной обивкой (в первом классе диваны были бархатные). Выезжали вечером и приезжали часов в шесть-семь утра в город Везенберг[129]. От Везенберга до Безо было тридцать пять верст.
В 1898 году мы сняли дачу в самом начале поселка у эстонца по фамилии Швек, в ней было три или четыре комнаты и открытая терраса. У того же хозяина в глубине двора сняли маленькую дачку Красуские. У хозяина был огород, фруктовый сад, около дома росла черемуха и какие-то кусты, недалеко за забором протекал ручей, окаймленный зарослями черемухи и ольхи. Дача стояла у большой дороги, за которой виднелся смешанный лес. Мы привезли с собой жившую у нас домработницу-эстонку Мину, молодую, веселую, у которой дело так и горело в руках.
Тищенко Безо не понравилось, ни взрослым, ни детям. Они в течение многих лет проводили лето все в одной и той же деревне Лужского уезда по названию Малый Удрай, снимая там отдельную избу за двадцать пять рублей за все лето. Дорога туда и еда там были дешевые, жизнь самая простая, все крестьяне были им там приятели, оттуда у них были и домработницы, жившие по многу лет. Мальчикам Тищенко там было раздолье: в компании с деревенскими мальчишками они возили навоз на поля, удили рыбу, купались в речке Удрайке, ходили в лес за ягодами и грибами, смотрели, как косят сено, жнут рожь. В Безо им было скучно.
127
Безо (Везу) – курорт в Эстляндской губернии, ныне поселок Вызу (эст. Vosu) в Эстонии.
128
Рыбкин П. Н. (1864–1948) – радиотехник, выпускник Петербургского университета, участник многочисленных экспериментов по беспроволочной телеграфии.
129
Везенберг – город в Эстляндской губернии, ныне город Раквере (эст. Rakvere) в Эстонии.