Любовь и долг

- Хм. – Он лишь кивает, разговоры о родственниках не доставляют радости ни одному из них. Слишком много боли связано с тем прошлым, которого уже нет. Стоит перевести разговор или замолчать.

- Здесь в Дорне всё такое необычное. – Он предпочитает второе, но Лианне, видимо, скучно и она вновь заговаривает. – Совсем не так, как на Севере или в Королевских Землях. Признаться, в прошлый визит я не оценила этих мест. Помню только, что было жарко.

- Чтобы узнать Дорн недостаточно сидеть в башне. – Разумеется он знает, где она провела свой предыдущий «визит». Он даже собирался тогда ещё наведаться в эту башню, но Доран остановил. Пожалуй, это к лучшему, только войны с остальными королевствами Дорну и не хватало. – Эту страну нужно почувствовать, принять.

— Это точно. – Она тихо смеётся. – Когда сидишь в башне не замечаешь ни странной красоты ваших пустынь, ни ваших удивительных коней, ни таких необычных людей. – Лианна останавливается у одного из небольших прудов, опускается на одно колено, зачерпывает воду ладонями. – Особенно людей. Мне нигде ещё не доводилось встречать таких.

- Если люди на Севере похожи на тебя, то я бы поспорил. – Она разворачивается, вода из ладоней медленно капает обратно в пруд. – Я всегда думал, что северяне более замкнуты, спокойны и склонны следовать традициям.

- А ещё они зимой превращаются в диких зверей и страшно воют в лесах. – Она смеётся, и даже серые северные глаза теплеют. – Мы вовсе не такие страшные, как про нас рассказывают. Хотя в чём-то ты прав, моё воспитание не совсем обычное для северянки. – Он не предлагал ей переходить на ты, но и она ему тоже, так что всё по-своему честно. – Мама умерла, когда я была совсем маленькой, а отец очень баловал свою любимую маленькую девочку, позволял мне всё, что я хотела. Может быть и зря.

- Здесь в Дорне, так принято. Девочек и мальчиков воспитывают одинаково. Почти. – Он позволяет себе лёгкую усмешку. Что-то есть в этой Лианне на редкость притягательное. В том, как она совсем забыв про воду держит руки лодочкой, как смотрит широко раскрытыми глазами. – Никто не заставит девочку тренироваться с копьём, если она этого не хочет.

- Да, а мальчика не посадят с иглой и не заставят вышивать. – Она вновь фыркает, вздрагивает, когда несколько капель воды падают ей на колени, и всё же ополаскивает лицо. – У нас на меня косились. В том, что девочка скачет на лошади нет ничего удивительного, но, когда девочка бегает сперва с тренировочным, а потом и с настоящим мечом, настораживаются даже северяне. Видно, мне нужно было родиться в Дорне.

- Здесь этому не удивляются. – Подтверждает он её слова. – А ты значит владеешь оружием.

- Да, мечом. – Она поднимается, отряхивает капельки воды с рук. – А ещё турнирным копьём. Не то чтобы слишком хорошо, но нескольких рыцарей из седла на том самом турнире выбила.

- Меч значит. – Про турнир он знает, Элия рассказывала ему о личности таинственного рыцаря Смеющегося Древа. Откуда она узнала Оберин так и не спросил, возможно, Рейегар рассказал, а может, странно, но он подумал об этом только сейчас, и сама Лианна. Вопреки всему эта девочка нравилась Элии. – Не хочешь проверить своё мастерство в спарринге?

- С тобой? – Догадливая. Она смеётся, забавно щурит глаза. – Ну уж нет. Я не стану сражаться с кем-то, кто настолько сильнее меня. Это будет попросту глупо. – Она протягивает руку к дереву, под ветвями которого они проходят, срывает с него цветок. – Не хочу давать тебе поводов убить меня.

— Вот уж чего я точно делать не собирался. – Она вставляет сорванный цветок в косу, так же как когда-то делала Элия. – Это испортит всё веселье. Погонял бы и заставил признать поражение.

— Вот поэтому и воздержусь. Королева может выглядеть глупо, но только если этого требуют государственные дела. – Она перебрасывает косу на одно плечо, усмехается. Странно, но когда она называет себя королевой это почти не вызывает раздражения, как-то у неё это получается очень насмешливо, будто она и сама не воспринимает себя таковой. – Кроме того, вдруг ты всё же не удержишься.

- Боишься умирать.

- Не хочу. Да и не могу пока. У меня ещё Джейх маленький, Дени, Рейнис, даже Визерис, вроде взрослый, а иногда такое выкидывает. – Она так легко говорит о всех детях, никак не отделяет маленькую сестру Рейегара и девочку Элии от своего сына. Неужели действительно воспитывает их как своих. До него доходили такие слухи. Что ж, когда Рейнис приедет сюда, а Оберин уверен, что это будет именно она, Рейегар никогда не отпустит своего драгоценного сына в Дорн, он у неё спросит. – Кроме того один раз я уже побывала на этом краю, мне не хочется вновь.

- Не хочется значит. – Да, об этом он тоже знает. О том, что королева едва не умерла рожая сына, знают, наверное, все Семь Королевств. – Именно поэтому ты пытаешься ввязаться в противостояние с Варисом, не имея плана? Говорят, Паук отлично играет с людьми, ты уверенна, что столь же умела как он?

- Нет. – Они выходят из аллеи на площадку перед самыми большими прудами Водяных Садов. Солнце подсвечивает легкий и красивый дворец, в прудах со смехом плещутся дети, это не слишком располагает к подобному разговору, но когда-то начинать выяснять её планы надо. Может Лианна и готова погибнуть, но он хочет убедиться, что Варису, если он виновен, не удастся сбежать. – Нет, я точно не такая как он. И я даже не близка. Я вообще не игрок, пока ещё нет. Я кое-что умею, кое-чему учусь, но по сравнению с тем, что может Варис, это ничто.

— Значит не сражаться с тем, кто сильнее тебя. – И о чём она вообще думает? Так она не только себя, но и его убьёт. Может стоит рассказать Дорану и отправить Лианну домой, все будут целее. Оберин даже усмехается собственным мыслям. Он так никогда не сделает, пока есть хоть небольшой шанс отомстить убийцам Элии, он не отступится, даже если и придётся рисковать.

— Это вынужденно. Нас уже попытались уничтожить однажды, попытаются ещё раз. Если бы мне пришлось защищать свою жизнь в схватке с тобой, я бы тоже сражалась. Опустить руки и сдаться – это точно не мой вариант.

- Очень по дорнийски. – И достойно уважения. Он поднимается следом за ней на одну из галерей, окидывает взглядом Водные Сады. – И всё же, как ты собираешься добиться чего-то в безнадёжной схватке?

- Кто сказал, что она безнадёжная. – Она поворачивается в глазах блестит озорной огонёк. Всё же она очень красива – эта северянка, не столько даже внешне, сколько этим своим внутренним огнём. – Я сказала, что по сравнению с Варисом я ничего не умею, это так. Но ведь и Варис это знает. Он никогда не воспримет меня как достойного соперника, как кого-то с кем можно играть на равных. Вот этим я и собираюсь воспользоваться. Если он не будет считаться со мной, то вполне может попасться и на самую простую уловку. – А если не попадётся? Хотя, какая разница. Он же готов был рискнуть, так почему бы и не так. Помнится, он когда-то и сам воспользовался похожей тактикой. В итоге он здесь, а его противник в могиле. – Ты вот тоже собирался меня гонять, совсем не зная моего уровня владения мечом. А я, между прочим, ничем не уступала братьям.

Окончания фразы нет, но она читается в весело блестящих северных глазах, в усмешке на губах. Так и хочется эту усмешку стереть, ударить Лианну… или поцеловать. Ну не мог же дорнийский принц просто так ударить женщину.

- Этого не было в первоначальном плане. – Усмехаться она действительно перестала и выглядела слегка ошарашенной, но злости в голосе слышно не было. Может пока.

- В первоначальном плане было привлечение внимания. Можешь считать, что эту часть мы выполнили. Варис такое точно не пропустит. – Рейегар кстати тоже. С одной стороны приятно, с другой, у Лианны могут возникнуть проблемы.

- Да уж, против такого ни один придворный не пройдёт. – Она отстраняется, вновь отворачивается к ограждению. – Теперь осталось подготовится к приезду гостя.

- И что тебе для этого надо? – Она стискивает пальцы на ограждении, пытается скрыть дрожь?