Бостонский синдром

– Ну конечно, Джек, дорогой! Ты все еще думаешь, что я сойду с ума? Но мы же вместе. И все так прекрасно. Откуда же эти мысли?

– Да так, – Он задумчиво щелкнул бензиновой зажигалкой и закурил. – Должно быть елка виновата. Столько лет мечтал вот так нарядить ее. И наконец, мозаика сложилась. Все кусочки нашлись, получился узор без изъянов и пустых мест. Все слишком идеально…

– Ты не будешь проветривать? – Я решила отвлечь Джека от этих мыслей, которые в его больном разуме могли обернуться чем угодно.

– Потом проветрю. Там холодно. Ты замерзнешь. В Бостоне тоже бывают холода. Особенно на Рождество. Хотя ты права, лучше сейчас. Набрось халат и выйди в гостиную.

Я закрыла за собой дверь и села в кресло. Елка была как из дореволюционной сказки. И что это Джек впал в меланхолию? Что он там говорил? Что много лет мечтал вот так нарядить ее. Даже из образа вышел, забыл, что мы вроде как были женаты и он много раз отмечал со мной Рождество. Значит, он живет с кем-то, кто его совсем не понимает. Живет. Или жил? Ходит ли он на работу? Скорее всего да, ведь откуда-то он берет деньги. В таком случае, семью, если она у него была, он оставил, потому что проводит со мной все вечера. Интересно, как живут серийные убийцы? Говорят, они могут быть отличными семьянинами, ответственными работниками…

– О чем думаешь? – Он так незаметно подошел, что я вздрогнула.

– О тебе, дорогой.

– Наверное, хочешь узнать, что я тебе подарю? – Он подошел к елке и снял с нее маленькую коробочку с бантиком, которую я приняла за простое картонное украшение. – Это еще из России. Кольцо. По традиции я должен подарить его своей жене, когда мы отметим вместе десятое Рождество. Но… Десятое ты провела в больнице, поэтому хронология немного сбилась.

Он сочинял на ходу. Порой я просто поражалась его больному воображению. И что там за кольцо? Я открыла коробочку и замерла. Это точно была не покупка из антикварного салона. Такая вещь стоила очень дорого. Старинное кольцо с пятью большими бриллиантами. Откуда? Наследство его якобы дворянского рода? Или он снял его с одной из жертв? У меня прошел мороз по спине. Но я с благоговейным видом надела кольцо на средний палец левой руки. Оно пришлось мне точно впору.

– Это же очень старое кольцо, верно, Джек?

Он рассмеялся:

– Да нет, Бэтси, мы привезли его из России. Ему лет сорок пять, не думаю, что больше. Его купил отец в честь моего рождения. Вроде как его делали на заказ, но кто-то от него отказался из-за размера. Такие тонкие пальцы бывают не у каждой женщины. Вот, отец и купил его.

Лет сорок пять. Значит, оно девяностых годов позапрошлого века. Вот так подарок от серийного убийцы. Мне захотелось снять это кольцо и никогда о нем не вспоминать. Но Бэт… Она должна была реагировать иначе. Я поднесла кольцо к губам и поцеловала:

– Вот теперь Джек, я тебе клянусь, что никогда не уйду. Если конечно кто-то не уведет меня силой.

***

Глава 13

***

Прошло еще какое-то время. Однажды вечером Джек пришел домой какой-то уставший. Он как-то странно вел себя. Нет, я не могла сказать, что он был нервный, потому что это чувство ему было незнакомо. Он напоминал зверя, который чует неладное. Или он мастерски изображал этого зверя? Моя беда была в том, что я все время подозревала Джека в провокации. Мне казалось, что он ежеминутно следит за мной и ждет, что я захочу его обезвредить. Именно поэтому я ни разу не решилась на какие-то действия в отношении побега. Я боялась Джека. Вернее, нет, не так. Джека я не боялась. Я боялась человека, который вколол мне наркотик на парковке, а потом приковал к кровати в подвале. Именно его я боялась пробудить в Джеке и поэтому играла роль Бэт. Я знала точно, что с убийцей я не справлюсь, а с Джеком останусь жива.

Не знаю, то ли его не обмануло предчувствие, то ли это был хорошо подготовленный спектакль. Но ближе к ночи в дверь постучали. Передо мной встал вопрос, как себя вести в этой ситуации. Что сделала бы Бэт? Она испугалась бы, что ее нашли врачи из сумасшедшего дома, куда она попала, судя по всему, за какое-то нарушение закона. Что сделала бы я, если бы мне представилась возможность рассказать хоть какому-то человеку, что меня держат в плену? Я растерялась. Жажда свободы, которая живет в каждом человеке, толкала меня совершить что угодно, чтобы сообщить о себе незнакомцам за дверью. Но острое нежелание умирать заставляло меня не сбрасывать со счетов вероятность того, что Джек испытывает любовь своей жены на прочность. Я решила остаться Бэт и посмотреть, как будут развиваться события.

Пока я раздумывала, Джек ушел в прихожую и посмотрел, кто его беспокоит среди ночи. Потом он вернулся и подошел ко мне. У него был непроницаемый взгляд, которого я так боялась. Мне стало понятно, что я не решусь ни на что. Если это полицейские, то пусть они меня найдут сами. Это их работа. Если же это посторонние люди, то пусть убираются.

– Джек, – прошептала я, даже не стараясь быть испуганной, так как дрожала от страха, – это за мной. Я не хочу, чтобы меня забрали. Не отдавай меня. Придумай, что-нибудь. Я знаю, ты можешь.

Он мог. Он мог еще раз вколоть мне наркотик и сбросить в подвал, который был закрыт линкрустом. Он мог не искушать меня возможностью заявить о себе незваным гостям. Но он поступил иначе. Он сказал, чтобы я спряталась в платяном шкафу и сидела тихо. И после этого я должна была верить, что это не спектакль?

Он вышел в прихожую и там стал с кем-то разговаривать. Мне показалось, я слышала женский голос. Но слов не разобрала. Меня волновало другое. Где и в чем я просчиталась, что он решил меня проверять? Я была расстроена. Мне было очень страшно. Поэтому, когда он спровадил этих людей, закрыл все двери и вернулся ко мне, я бросилась к нему на шею:

– Джек, зачем, зачем, ты заставил сидеть меня в этом шкафу? Почему не связал, не ударил меня, чтобы я потеряла сознание, не бросил в какой-нибудь чулан? Что если бы безумие вновь ко мне вернулось, и я бы выбежала за дверь к этим людям?

Он удивленно посмотрел на меня:

– Но ты давно здорова, дорогая. Что ты распереживалась? Я же не слепой. Зачем тебе рисковать и сдаваться полиции? Чтобы опять оказаться в смирительной рубашке? Ты же не безумная на самом-то деле, а вполне здравомыслящая. Ну хватит, перестань волноваться. Давай съедим что-нибудь и пойдем спать.

Я кивнула. И потом, спустя несколько часов, не могла заснуть. Я так и не поняла, упустила ли я шанс выйти на свободу или отыграла себе еще несколько недель жизни.

***

Глава 14

***

Прошло еще какое-то время. Мы жили мирной жизнью семейной пары 1939 года. В гостиной уже не хватало места для моих картин, поэтому Джек аккуратно развешивал их в спальне. Он пополнял библиотеку антикварными книгами, которые порой мы читали друг другу вслух. В те вечера, когда у него было особенно приподнятое настроение, мы ставили пластинки и танцевали. Иногда мы ужинали при свечах, представляя себе, что живем до революции в царской России. А иногда мечтали, что летом непременно поедем в Париж, где будем ходить по ресторанчикам Латинского квартала и гулять по Елисейским полям.

В мире, где мы поселились, не было интернета, телевидения, сотовой связи. Жизнь текла здесь с другой скоростью. И поэтому мы получали удовольствие от того, что в современном мире нас, скорее всего, только бы раздражало.

Время от времени, когда меня мучала бессонница, я думала о жизни и ловила себя на мысли, что все еще не готова идти на риск и вступать в открытую борьбу с Джеком, чтобы совершить побег. Может быть, это была всего лишь отговорка, чтобы не покидать искусственный рай в аду, куда я сама себя поместила? Я не знала ответ на этот вопрос. Я просто отдыхала от мира, который казался мне чужд и ужасен. Мне хотелось жить, и я жила, мне хотелось укрыться от реальности, и я пряталась в этом укрытии. Мне хотелось спокойствия, и я получала его от Джека. Конечно, я понимала, что однажды все закончится – либо он наиграется в прошлое и убьет меня, либо полиция наконец-то его найдет, и тогда меня вернут в мою жизнь 2017 года. О первом варианте я старалась не думать и делала все, чтобы он не произошел, второго я спокойно ждала, не торопя события.