Страница 11 из 12
О том, как произошла ссора Березовского и Путина, рассказал в своей книге «Смерть диссидента» Александр Гольдфарб: «Для Путина авария “Курска” обернулась пиар-катастрофой. День за днем после того, как лодка затонула, ОРТ и НТВ показывали холодные волны, семьи моряков на берегу, перемежая это кадрами, на которых Путин катается на водных лыжах и наслаждается шашлыком на даче в Сочи…
Борис узнал о “Курске”, находясь во Франции, в своем шато на Кап-д`Антиб. Он тут же начал звонить Путину, но смог дозвониться только 16 августа, на пятый день трагедии.
– Володя, почему ты в Сочи? Ты должен прервать отпуск и отправиться на базу в Североморск или хотя бы в Москву. Ты не чувствуешь ситуации, и это тебе повредит.
– А почему ты во Франции? На заслуженном отдыхе? – в голосе Путина звучал сарказм.
– Во-первых, я не отец нации, и никого не е…ет, где я нахожусь. Во-вторых, утром я вылетаю в Москву.
– О`кей, Борис, спасибо за совет.
Когда Борис приземлился в Москве 17-го, Путин все еще отдыхал. Он прибыл в Москву утром в субботу, 19 августа, на седьмой день трагедии. Волошинские пропагандисты наконец осознали масштаб информационной катастрофы. Едва вернувшись, президент созвал совещание министров по “Курску”.
Всю субботу Борис звонил в Кремль, добиваясь встречи с президентом. Он был уверен, что это был тот момент, когда он может пробиться к Володе, когда сможет заставить его усвоить уроки прошедшей недели и объяснить, что его стиль руководства вредит ему. Наконец он дозвонился.
– Ну, приезжай, поговорим, – сказал Путин.
Но когда он приехал, его ждал Волошин, который перешел прямо к делу.
– Слушай, мы считаем, что ОРТ работает против президента. Так что отдай нам контроль, и расстанемся друзьями.
– Повтори-ка, – сказал Борис.
– Передай свои акции кому-нибудь, лояльному нам. Если не сделаешь, отправишься за Гусем в Бутырку.
Борис попытался найти слова для ответа. В прошлом Волошин был его собственным брокером, который на ходу подметки рвал. Поэтому три года назад он отправил его в ельцинский Кремль “на усиление”, как лучшего своего человека. Теперь он рвал его самого.
– Пошел бы ты на х…й, – сказал Борис. – Я буду говорить с Володей.
– Хорошо, – сказал Волошин, как всегда, без всяких эмоций. – Приезжай завтра.
Утром все трое встретились в кабинете Волошина. Путин пришел с папкой. Он раскрыл её и начал в деловой манере, как если бы выступал на официальном мероприятии:
– ОРТ – важнейший телеканал. Он слишком важен, чтобы оставаться вне государственного влияния. Мы приняли решение.
Затем он внезапно остановился, отложил бумажку, взглянул на Бориса своими водянистыми глазами и сказал:
– Борис, объясни, я все-таки хочу понять. Зачем ты это всё делаешь? Почему ты на меня наезжаешь? Я чем-то тебя обидел? Поверь, я был более чем терпим к твоим эскападам.
– Володя, ты совершил ошибку, оставшись в Сочи. Все станции в мире…
– Меня не е…т все станции в мире, – прервал его Путин. – Почему ты это делаешь? Ты же вроде мне друг. Ведь это ты меня уговорил идти на эту должность. А теперь ты бьешь меня ножом в спину. Что я такого сделал, чтобы заслужить это?
– Заслужить что?
– У меня есть рапорт, что твои люди нанимали каких-то бл…й, чтобы те изображали жен и сестер моряков, которые несут меня перед камерой.
– Это не бл…и, а настоящие жены и сестры моряков. Твои идиоты из КГБ скармливают тебе небылицы, а ты, если веришь, недалеко от них ушел.
Волошин застыл как восковая фигура; в его глазах читался ужас.
– Ты забыл наш разговор после выборов, Володя, – продолжал Борис. – Я сказал тебе, что никогда не присягал тебе лично. Ты обещал идти путем Ельцина. Ему бы и в голову не пришло затыкать рот журналистам, которые на него нападают. Ты разрушаешь Россию.
– Ну, ты же несерьезно про Россию, – прервал Путин. – Думаю, вот и конец.
– Скажи мне одну вещь, Володя. Отправить меня вслед за Гусем – это была твоя идея или Волошина?
– Теперь это уже без разницы, – Путин снова обрел хладнокровие. – Прощайте, Борис Абрамович.
– Прощай, Володя.
Они оба знали, что это их последняя встреча».
Как оказалось, в условиях авторитарного политического режима никакая пиар-катастрофа сама по себе ничего катастрофического для правителя не несет, а всего лишь становится стимулом для того, чтобы подчинить государству основные СМИ, чтобы они создавали «правильную» пиар-реальность.
В 2002 году было возбуждено ещё одно дело против Бориса Березовского и его компаньона Юлия Дубова по обвинению в мошенничестве с акциями «ЛогоВАЗа». В ноябре 2002 года Генеральная прокуратура России обратилась в Министерство внутренних дел Соединённого Королевства Великобритании с просьбой об экстрадиции Березовского и Дубова. Два года спустя британский суд в экстрадиции отказал.
В связи с убийством 17 апреля 2003 года депутата Государственной Думы Сергея Юшенкова, лидера партии «Либеральная Россия», созданной при непосредственном содействии Березовского, как организатор и заказчик убийства был осужден другой лидер этой партии Михаил Коданёв, мастер спорта по карате. В марте 2004 года его приговорили к 20 годам заключения. В 2012 году, находясь в лагере, Коданёв сообщил следствию, что реальными заказчиками убийства Юшенкова были Бадри Патаркацишвили и Борис Березовский. Своё девятилетнее молчание он объяснил тем, что Березовский обещал ему три миллиона долларов и денежное содержание его семьи, но практически почти ничего не заплатил. Коданёв был этапирован в Москву. Однако к моменту смерти Березовского версия о его причастности к убийству Юшенкова подтверждения не нашла. Она представляется маловероятной, поскольку неизвестно о существовании каких-либо серьезных противоречий между Юшенковым и Березовским. Материалы следствия однозначно свидетельствуют, что исполнители убийства Юшенкова были непосредственно связаны с Коданёвым, но мотивом убийства как раз могло быть стремление Коданёва убрать конкурента в борьбе за лидерство в «Либеральной России». Во всяком случае, никаких доказательств причастности Березовского к убийству Юшенкова Коданёв не представил.
С декабря 2004 года в Бразилии началось расследование по поводу сделки группы Media Sports Investment (MSI) и президента «Коринтианса» Алберто Дуалиба, к которой будто бы оказались причастны структуры Березовского. Согласно докладу Группы специального назначения по борьбе с организованной преступностью (GAECO) Прокуратуры штата Сан-Паулу, опубликованному в 2005 году, деньги в группу поступали в первую очередь со стороны Бориса Березовского, который на тот момент находился в Лондоне, и Бадри Патаркацишвили. В мае 2006 года Борис Березовский был задержан в аэропорту бразильского города Сан-Паулу и в течение нескольких часов давал показания в связи с возможной причастностью к финансовым махинациям в Бразилии. В июле 2007 года Федеральный суд Бразилии принял постановление о выдаче ордера на арест Бориса Березовского, директоров компании Media Sports Investments (MSI) Киа Джурабчиана и Нояна Бедру, а также нескольких руководителей футбольного клуба «Коринтианс» по обвинению в отмывании денег главным образом через трансферы игроков. Березовский, как и другие обвиняемые, все обвинения отверг. По мнению генеральной прокуратуры Бразилии, сделки происходили «с использованием многочисленных офшорных счетов, что свидетельствует о существовании хорошо известного намерения – дистанцировать инвестора и реальное происхождение ресурсов от конечной цели, в данном случае покупки и продажи игроков». На пресс-конференции в Лондоне в июле 2007 года Березовский заявил, что все выдвинутые против него в Бразилии обвинения – полный абсурд, поскольку он не владеет и не вкладывал деньги в футбольный клуб «Коринтианс», через который якобы шло отмывание средств, полученных преступным путем. Это обвинение, по мнению бизнесмена, было сделано под диктовку Москвы, которая исчерпала возможности добиться его экстрадиции из Британии. Он заявил, что готов предстать перед судом в «третьей стране», например в Германии, Дании или Норвегии, если то же самое сделает Андрей Луговой, обвиняемый Великобританией в убийстве бывшего агента ФСБ Александра Литвиненко: «Может быть, выдача и противоречит российской Конституции, но лично Луговой, если он хочет разрешить ситуацию, может поехать куда угодно, если он считает, что не виновен». Березовский же, по его собственным словам, «согласился, чтобы мне огласили любые обвинения, которые Россия выдвинула против меня, включая дела “Аэрофлота”, “ЛогоВАЗа”, участие в заговоре по свержению власти в России, любые обвинения».