Гениальный наставник

Судья вежливо кашлянул:

— Что ж… Думаю, инцидент можно считать исчерпанным, так что прошу освободить площадку.

Гай повернул к нему голову и кивнул:

— Да, конечно. Идём, Ли.

— Этот парень, — подал голос Канкуро, когда внизу остался только судья. — Он считается сильнейшим генином Листа.

— Этот Ли? — уточнил Сасори, следя за остатками команды Гая. Ли и Хьюга, судя по глазам.

— Нет, вон тот глазастый.

Предсказуемо.

— Учтём.

Следующий поединок, между Нара Шикамару и Тсучи Кин из Звука, не показался Сасори интересным, как и бой Узумаки Наруто и Инузука Кибы. Когда же электронная доска снова запищала, показывая очередные имена, Сасори совсем не ожидал, что он на ней увидит.

«Хьюга Хината», «Хьюга Неджи».

Клан Хьюга доставил Сасори проблем. В своё время. Давным-давно.

Поэтому, заинтригованный, он даже подошёл к перилам поближе, чтобы лучше видеть бой. Сильнейший генин Листа и наследница Хьюга. Как и ожидалось, тот величал последнюю госпожой, «-сама»… правда, через несколько секунд, после объявления судьи о начале, стало ясно, что то были лишь слова. Настоящего уважения за ними не стояло.

— Сдавайтесь, — приказал Неджи Хинате. — Быть шиноби не для вас.

Он описал её как слишком добрую, бесхребетную, неуверенную в себе, слабую бесконфликтную девчонку, избалованную главной ветвью клана, и Сасори, наблюдая за обоими Хьюга, не забывал следить за своими. Конечно, едва ли их взволнуют чужие семейные разборки, но он не терял бдительность: вопрос семьи всё ещё оставался болезненным.

— Люди не могут меняться, вот почему, — Хьюга продолжал трепать языком, — появляются понятия «элита» и «посредственности». Каждый судит о тебе по твоему лицу, уму, способностям, телу и характеру. По тому, что не меняется. Как и мы не можем изменить тот факт, что я из побочной, а ты из главной семьи.

Между этими ветвями клана шла тихая, холодная, затяжная война. Печати, защищавшие Бьякуган, заклеймившие большинство членов клана, сильно походили на те, что применял на шпионах Сасори. С тем лишь отличием, что его техники не оставляли ни шанса для бунта: кукла и подумать не могла о том, чтобы нарушить волю кукловода. Однако беспокоил Кабуто.

Сейчас была бы отличная возможность добраться до него, не наблюдай за Песком Митараши. Сасори не мог с уверенностью сказать, что салки с Орочимару остались незамеченными, и навлекать на себя ещё больше подозрений не хотел.

— Слушайте, Сасори-сенсей, — с ленцой протянул Канкуро и облокотился о перила, — этот Неджи говорит про Бьякуган так, словно это какая-то панацея. Эти глаза, что, и правда так сильны?

— На твоём месте я бы внимательно следил за боем… если он вообще начнётся, конечно, — презрительно фыркнул Сасори, пройдясь взглядом по Хинате. Она едва заметно дрожала, и можно было руку дать на отсечение, что смотрела на Неджи с откровенным страхом.

Как можно быть столь слабой, Сасори искренне не понимал, и чем дальше заходил разговор, тем большее презрение чувствовал. Даже если учитывать давление такого клана, как Хьюга, сильный от природы человек — выдержал бы.

Неджи продолжал давить на Хинату, побеждая ещё до боя:

— …Другими словами, вы ведь уже знаете, верно? Что изменить себя саму — никогда не…

— Сможешь! — рявкнул с трибун уже знакомый голос.

Сасори посмотрел в ту сторону.

Узумаки Наруто.

— Не решай за людей, ты, придурок! — взбешённо проорал он. — Побей его, Хината! — Хината смотрела на него, будто впервые увидела: такое в её глазах встало удивление. Устав ждать, Узумаки вцепился в перила и закричал снова: — Хината! Почему ты не говоришь ничего в ответ?! Это выводит из себя!

Очень шумный ребёнок. Пожалуй, Сасори был рад, что долго его видеть — и слышать — не придётся.

Когда Сасори вновь посмотрел на двух Хьюга, вид у Хинаты уже стал другой. Твёрдый, уверенный, не чета тому, что было секундами ранее, даже положение ног изменилось, а от дрожи не осталось следа. Выходит, Наруто Хинату вдохновил? По словам Канкуро, этот мальчишка в кричащем костюме и на первом этапе выделился. Наорал на самого Ибики, сорвал ему все планы и провёл на экзамен Анко остальных.

— Похоже, сдаваться вы не будете, — надменно заметил Неджи. — За последствия я не отвечаю.

Хината обошлась без ответа. Она закрыла глаза и стала быстро складывать печать за печатью, не сбилась причём ни разу. Последний знак пальцами…

— Бьякуган! — и на висках и скулах Хинаты взбухли чакра-каналы. — Неджи-нии-сан, — приняла она клановую стойку. — Начнём бой.

— Хорошо.

Сасори почти незаметно улыбнулся:

— Наблюдайте за боем, — велел ученикам. — Это интересная задача.

Пусть даже и представят её условия всего лишь генины. Хината ударила первой, попав ладонью по предплечью Неджи, и тот вступил в поединок. Танец резких, чётких движений, брызги чакры от точечных атак, сияющий в глазах Бьякуган. Хьюга не будили в Сасори сильного любопытства: в коллекцию их тела он давно добавил и берёг до сих пор. Правда, не смог управлять ими так же хорошо, как делали они сами при жизни. Чтобы овладеть джуйкеном, требовался Бьякуган. Вот и вышло, что при жизни человек был сильнее, чем в качестве человеческой куклы.

Чтобы решить эту проблему, Сасори следовало тщательно изучить Бьякуган и развить у себя нужные навыки, но он не имел на то возможностей, да и интерес потух.

В какой-то момент Неджи открылся, и Хината немедля ударила. Ладонь её прошла совсем близко от его живота, но Неджи успел отскочить. Сасори, наблюдая за боем, пояснил Гааре, Темари, Канкуро — знания лишними не будут:

— Если Хьюга нанесёт вам даже слабый удар, вам придётся несладко.

Гаара медленно повернул к Сасори голову.

— Чисто по физиологическим причинам все Хьюга идеально управляют чакрой, они даже не нуждаются в особых тренировках, чтобы овладеть основами. Главное — пробудить доджутсу. И с его помощью они используют особое, клановое тайджутсу — джуйкен. Он атакует внутренние органы, которые невозможно натренировать. Разве что защитить чакрой. Бьякуган видит на триста шестьдесят градусов, в чёрно-белом спектре, сквозь предметы, людей, марионеток.

— Получается, — задумался Канкуро, — марионетка для Хьюга — не тайна…

— И нити чакры — как на ладони. Я бы сказал, Хьюга худшие противники для кукловода, но… их не назвать непобедимыми.

Гаара с холодом покосился на брата. Тот сделал вид, что не заметил, а Темари насторожилась. Обычно эти трое вели себя так, если случалась, например, ссора. Вот только её для полного счастья и не хватало.

Не став это как-то комментировать, Сасори сосредоточил внимание на Хьюга. Те ходили кругами, как хищники в борьбе за добычу. Выжидали момент для атаки. Выслеживали слабости. Было, кстати, заметно, что Хината смотрела на Неджи, как на противника, он же отвечал ей взглядом, словно она — его враг.

— Можно атаковать Хьюга издали, — заговорил Канкуро снова, — или напустить облако яда, да мало ли что ещё…

— Вспомни, что такое Бьякуган. К тому же, малоэффективная тактика, если Хьюга — из главной семьи.

— Что вы имеете в виду?

Хината и Неджи снова схлестнулись. Тишину зала разрывали удары, резкие и громкие.

— У некоторых из них есть защитная техника, называется Вихрь, — пояснил Сасори. — Хьюга раскручивается с высокой скоростью, при этом выплёскивая чакру, которая окружает его голубым куполом и отбивает не то что сенбоны, но даже кунаи. Разумеется, Вихрь легко развеет и облако яда.

В своё время никто ему об этом не сказал: безмозглые тупицы, которых он должен был величать семпаями, хотели проверить, действительно ли к ним в отряд попал малолетний гений, хотели посмеяться, что влияние Чиё не властно над жизнью и смертью, хотели убедиться, что свою тогда ещё ничтожную славу Сасори не заслужил.

Канкуро отвернулся к Хьюга, когда они одновременно напали, секунда — и удары их пришлись в грудь друг другу. Сасори продолжал наблюдать. Он видел исход боя с самого начала, но оценить, что за поколение у клана белоглазых на подходе, было не лишним. Хината харкнула кровью, обронив на пальцы Неджи бордовые капли, но после очередного крика Узумаки ударила снова. Сасори нахмурился, увидев, как Неджи перехватил её руку и с силой ткнул пальцами в очередную точку. Движения были знакомыми. Били по тенкетсу.