Зеленый мозг

- Немедленно должно быть направлено достаточное количество групп действия, - приказал Мозг, - чтобы сопровождать машину, но не показываться в их поле зрения, выдавая растущее их число. Эти группы действия должны быть готовы лететь через реку, и, как только понадобится, спрятать машину от взоров поисковых групп или случайных воздушных машин в небе над ними.

Одно из дополнительных крыльев задело лозу у берега и пробудило Хуана от легкой дремоты. Он оглянулся назад и увидел сквозь сумрак, что Чен-Лу настороже и внимательно смотрит.

- Пора пробуждаться и принимать вахту, - сказал Чен-Лу. - Рин еще спит.

- Мы часто так касались берега, как сейчас? - прошептал Хуан.

- Немного.

- Я должен использовать этот речной якорь... который сделал Виеро.

- Это не помешает нам касаться берегов. А он может за что-нибудь зацепиться и задержать нас.

- Падре покрыл его крючки. Я не думаю, что он будет цепляться за что-то. Ветер сейчас по течению, и будет таким до утра. Тяга в воде подобно этой увеличила бы нашу скорость.

- Но как ты его выбросишь отсюда?

- Да-а... - Хуан кивнул. - Лучше подождать до утра.

- Было бы лучше, Джонни. Рин беспокойно зашевелилась. Хуан включил бортовые огни. Два потока освещения выпрыгнули на стену джунглей, высветили группу саговых пальм на фоне зарослей. Огни прошли сквозь два потока порхающих, снующих насекомых.

- Наши друзья все еще с нами, - прошептал Чен-Лу. Хуан выключил огни.

Рин стала тяжело хватать воздух, как будто задыхалась. Хуан взял ее за руку и мягко спросил:

- С тобой все в порядке?

Не пробудясь полностью, Рин почувствовала его присутствие рядом с собой и испытала первобытное желание быть под его защитой. Она устроилась около него и пробормотала:

- Так жарко. Неужели никогда не наступит прохлада?

- Она что-то видит во сне, - прошептал Чен-Лу.

- Но ведь жарко, - сказал Хуан. Он почувствовал замешательство от того, что Рин так явно нуждалась в нем, почувствовав, что его замешательство позабавило Чен-Лу и доставило тому удовольствие.

- К утру мы должны почувствовать небольшое облегчение от зноя, сказал Хуан. - Почему бы вам не поспать немного, Трэвис?

- Да, я сейчас засну, - сказал Чен-Лу. Он вытянулся на узком ящике и задумался: "Мне придется убить их? Они такие дураки, Рин и Джонни... так очевидно тянущиеся друг к другу, но сопротивляющиеся этому".

Ночной бриз ударил в грузовик. Рин поближе придвинулась к Хуану, дыша глубоко и умиротворенно.

Хуан стал пристально смотреть в окна.

Луна ушла за горы, остался только свет звезд, выделяющий темные тени вдоль обоих берегов. Гипнотический поток неясных фигур настраивал Хуана на дремоту. Он сосредоточил внимание на бодрствовании, вглядывался в темноту, ощущения его были напряжены до предела.

Было только движение реки и прерывистый напор бриза.

Ночь пробудила в Хуане чувство таинственности. Река эта была заполнена, заселена духами каждого пассажира, которого она когда-либо несла, а сейчас... присутствием другого. Он чувствовал это другое присутствие. Ночь притихла от него. Даже лягушки молчали.

Что-то пролаяло в джунглях слева, и Хуан вдруг подумал, что слышит первый стук деревянных барабанов. Отдаленный... очень отдаленный: слабая вибрация скорее чувствовалась, чем слышалась. Звук ушел раньше, чем он мог убедиться в его наличии.

"Индейцев всех вытеснили из Красной зоны, - думал он.

- Кто бы мог пользоваться такими барабанами? Мне, должно быть, все это только кажется, свой собственный пульс, вот что я слышал".

Он затих, прислушиваясь, но было только дыхание Чен-Лу, глубокое и ровное, и тихий вздох Рин.

Река стала шире, и течение замедлилось.

Прошел час... другой. Казалось, что время тянется вместе с течением. Тоскливое одиночество завладело Хуаном. Кабина грузовика, окружающая их, казалось хрупкой, ненадежной - искореженная и непостоянная вещь. Он удивился, как он мог доверить свою жизнь такой машине высоко над джунглями, когда она была так уязвима.

"Нам никогда не выбраться!" - думал он.

Голос Чен-Лу тихим журчанием прорвал тишину.

- Эта река, наверняка это Итанура, Джонни?

- Я полностью уверен в этом, - прошептал Хуан.

- Где здесь ближайшее поселение?

- Пограничная зона в Санта Мария де Гран Гуяба.

- Семьсот или восемьсот километров, да?

- Приблизительно так.

Рин заворочалась в руках Хуана, и он почувствовал ответственность за это хрупкое женское создание. Он заставил мозг отвлечься от таких мыслей, а вместо этого сосредоточил их на реке перед ними: петляющее, извивающееся русло со стремнинами и перепадами. На всем своем протяжении эта дорога таила угрозы, смертельным присутствием того, что он ощущал вокруг них. И была еще одна опасность, о которой он не упомянул другим - эти воды изобиловали рыбой-людоедом, пираньей.

- Сколько перед нами стремнин? - спросил Чен-Лу.

- Я не уверен, - сказал Хуан. - Восемь-девять, может быть больше. Это зависит от времени года и высоты воды.

- Мы должны будем использовать горючее, чтобы перелетать через стремнины.

- Эта штуковина не выдержит много взлетов и посадок, - сказал Хуан. Это правостороннее плавание...

- Виеро хорошо знал свое дело, она должна выдержать.

- Надеюсь. - У тебя печальные мысли, Джонни. Это не то настроение для такого предприятия. Сколько еще до Санта Марии?

- Если повезет, шесть недель. Вы хотите пить?

- Да. Сколько у нас воды?

- Десять литров... и у нас есть еще маленький горшок, если понадобиться еще.

Хуан принял банку от Чен-Лу и сделал большой глоток. Вода была теплая и безвкусная. Он возвратил банку.

Далеко-далеко раздавался птичий зов: "Тула! Тула!" - подобный звуку флейты.

- Что это было? - прошептал Чен-Лу.

- Птица! Ничего... кроме птицы.

Хуан вздохнул. Крик птицы наполнил его предчувствием, как лихой знак из его прошлого, полного предрассудков. Поток ночных звуков пульсировал в его висках. Он пристально смотрел в темноту и неожиданно увидал свет летящих искр вдоль правого берега, понюхал ветер из джунглей, как выдох злого дыхания.

Почти полная безнадежность их положения давила на него. Они находились накануне сезона дождей, отделенные от любого убежища сотнями километров водоворотов и пучин. И они были целью жестокого разума, который использовал джунгли в качестве оружия.