Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 155 из 168

- Я не против. – хлестнув хвостом по бедрам подруги, хищница нетерпеливо рыкнула. – Давай поиграем.

Молча зебра села на корточки и медленно стянула последний элемент одежды с охотницы. Серая сука вышагнула из штанов, затем повернулась в полоборота и вопросительно посмотрела на полосатую черно-белую кобылу.

Поднявшись в полный рост, Зекора, покачивая бедрами, медленно подошла к партнерше, лизнула ее в кончик носа и затем указательным пальцем правой руки подцепила полоску ошейника. Проказливо улыбаясь, она повела хищницу к столу и заставила взобраться на столешницу, встав на четвереньки.

- Вот так и стой. – шепнула на ухо охотнице кобыла, демонстративно неспешно отходя к тумбочке в углу комнаты, из ящика которой достала веревки с браслетами и хрустальный флакончик с фиолетовым зельем, которое тут же откупорила и выпила одним махом. – Это для меня… А это для тебя. Не передумаешь, подруга?

В ответ серая сука только фыркнула, нетерпеливо махнув хвостом. Зебра хихикнула, прикрывшись ладошкой, после чего поспешила начать приковывать свою жертву за руки и ноги к ножкам стола, заставляя ее широко разводить конечности, оставаясь в крайне уязвимой позе.

Подойдя к подруге спереди, Зекора наклонилась над столом и крепко поцеловала охотницу, ладонями начав мять беззащитно свисающие груди. Ощутив же, что эликсир начал действовать, она выпрямила спину и, расставив ноги на ширину плечей, ладонями стала удерживать голову Алу, не позволяя отвести взгляд от своего паха.

- Извррращенка. – то-ли обескураженно, то-ли восхищенно произнесла серая сука.

- Коль не была бы я такой, то не была бы ты со мной. – резонно парировала полосатая кобыла, набухший и вытянувшийся клитор которой раздвинул половые губы и, продолжая увеличиваться в длину и толщину, словно жеребцовый член, стал выпирать вперед под углом в девяносто градусов, по всей длине поблескивая капельками влаги. – Тебе давала шанс уйти, теперь, подруга, извини. Тебе признаюсь я в любви… как жеребца меня прими.

- Ррр. – дернувшись, хищница не смогла высвободиться из пут или даже пошатнуть тяжелый стол, так что оставалось беспомощно поджимать хвост и яростно сверкать глазами (впрочем, делала она это настолько наигранно, что не обманула бы и жеребенка).

Мелодично рассмеявшись, зебра обошла стол с противоположной стороны и забралась на столешницу, встав на колени позади партнерши. Огладив руками напряженные бедра охотницы, она наклонилась вперед и проскользила ладонями по животу Алу, затем до боли стиснула ее грудь и игриво прикусила кончик уха.

Поерзав сосками по спине серой суки и прижавшись животом к ягодицам, Зекора дала жертве ощутить себя самкой перед случкой с кобелем, затем отстранилась и левой рукой схватилась за основание хвоста партнерши, отводя его в сторону, а правой осторожно подвела кончик своего «члена» к половым губам приоткрытого влагалища. С выдохом двинув бедрами вперед, кобыла ощутила, как ее плоть погружается в жаркое влажное лоно, конвульсивно сжимающееся, стремясь то-ли не пропустить, то-ли, наоборот, обнять и не выпускать. Протяжный стон, вырвавшийся из горла зебры, слился со скулежом припавшей к столешнице хищницы, прижимающейся грудью к кружевной скатерти, зажмурив заслезившиеся глаза и прижав к голове уши.

Несколько секунд любовницы не двигались, привыкая к новым ощущениям, а затем Зекора положила ладони на бедра Алу и двинулась назад, ощущая, как от этого движения ее саму пронзают электрические разряды, проходящие от клитора сквозь все тело до самого затылка, где они взрывались целым фейрверком ощущений. Второе погружение было ничуть не менее приятным, все же вся поверхность «ствола» была усеяна множеством нервных окончаний, что позволяло испытывать такие ощущения, о которых жеребцы не могли и мечтать…

Постепенно движения зебры ускорялись и она все глубже и глубже погружалась в серую суку, жалобно поскуливающую при каждом толчке. Впрочем, стоны самой полосатой кобылы заглушали голос подруги и хлюпающие звуки, издаваемые их телами. А в какой-то момент любовницы задрожали и обмякли, при этом хозяйка дома растянулась сверху своей гостьи, тяжело дыша и даже не пытаясь подняться.

- Знаешь… - повернув голову и скосив взгляд так, чтобы видеть мордочку Зекоры, Алу оскалила клыки в хищной усмешке. – Пожалуй, я хочу это попробовать.

(Конец 18+).

***

(Отступление).

Второй по размеру город-крепость Зебрики готовился ко сну: на узких улочках загорались масляные лампы, шаманы проходили по стенам, будя сторожевых духов, горожане спешили по домам к своим семьям, чтобы завтра снова выйти на работу. На вершинах башен, возвышающихся по сторонам от ворот городской стены, в больших жаровнях вспыхнул яркий белый огонь, разгоняющий мрак на многие сотни метров вокруг, благодаря чему дозорные, находящиеся на верхних площадках, ощущали себя словно рядом с маленькими солнцами.

Несмотря на то, что новая стратегия короля Шторма лишила их части помощников из числа простых граждан, проживающих в захваченных поселениях, детей которых увели в закрытые школы, зебры продолжали сопротивляться вторженцам, а грифоны вообще не ощутили перемен. Несколько попыток отбить жеребят провалились, многие добровольцы, пошедшие на эту операцию, погибли или попали в руки горилл, в плен попали так же и несколько опытных зельеваров, так что в ближайшее время у врага могло появиться средство, как разрушающее эффект защитных зелий, так и воздействующее на духов.

Король Шторм уже показал, что охотно пользуется изобретениями своих врагов себе на пользу…

В одном из складов, куда на ночь были поставлены повозки, загруженные пузатыми глиняными кувшинами с различными маслами, прибывшие этим днем с небольшим торговым караваном под конвоем грифонов-наемников, царили тишина и темнота. Однако же в какой-то момент в замке боковой дверцы пару раз щелкнул ключ, а когда створка распахнулась, внутрь помещения ворвался дрожащий свет масляной лампы, находящейся в руках немолодого полосатого жеребца, одетого в дорогую, но порядком потертую желтую тунику.

Глава каравана огляделся, внимательно прислушался и только убедившись в том, что рядом нет никого постороннего, зашел внутрь склада и плотно закрыл за собой дверь, не забыв на всякий случай провернуть ключ в замке. Сегодня днем ему, так же как и его подчиненным, пришлось пройти тщательную проверку на оборотничество: сперва их опрыскивали зельями, затем посыпали порошками, заставили выпить специальные эликсиры, «развязывающие языки», задавая провокационные вопросы… В кувшины стражники тоже заглянули, но увидели только розовое, желтое и зеленое масла, залитые под самые горлышки.

«И все равно, все эти меры оказались бесполезны».

Невесело усмехнулся немолодой зебриец, заклинание памяти на котором развеялось только час назад (до этого он был искренне уверен, что является всего-лишь удачливым торговцем). Впрочем, другим членам каравана повезло еще меньше, ведь их память так и осталась заблокирована, во избежание раскрытия и предательства, вызванного муками совести.

Подойдя к ближайшей повозке, жеребец отстучал по краю кувшина условленный сигнал и двинулся дальше, раз за разом повторяя один и тот же незатейливый мотив. Сперва ничего не происходило, но спустя несколько секунд один из сосудов начал качаться, а затем и вовсе взорвался осколками, освобождая худощавое черное существо, покрытое гибким хитином, похожее на скелет пони с кривым рогом и стрекозиными крыльями.

Сидевший свернувшись калачиком чейнджлинг, с тела которого струями стекало розовое масло, крупными каплями застывающее на поверхности хитина, в гриве и хвосте, хоть и был по меркам своей расы подростком, но уже прекрасно владел всеми магическими способностями, а так же мог ментально общаться с сородичами.

Один за другим кувшины рассыпались, разливая масло по полу и засыпая повозки глиняными осколками. Четыре десятка перевертышей выпрямились в полный рост и расправили крылья, затем, продолжая сохранять молчание, распределились по периметру склада и стали вскрывать ящики, внутри которых лежали длинные кинжалы, метательные ножи, механические скорострельные арбалеты. Отряд «Разбойники» готовился к самой главной на сегодняшний день операции, мысленно прокручивая свои дальнейшие шаги.