Перевёртыш

— Ты видел драконов? — спросила Яра. — И видел драконью королеву? Какая она?

— Она спасла мне жизнь, — ответил Теон. — Когда Тарли меня уже собирались прикончить, она их поджарила с помощью этой зверушки. Ну и мне чуток досталось. Мейстеры говорят, что это пройдёт, ещё неделю-другую подождать.

— Значит, флот снова твой, — вздохнула Яра. — А ведь мне даже понравилось. Как в былые времена. Теперь всё не так. Я королева Севера.

— Ну, поплавать тебе всё же придётся. До Драконьего Камня со мной, а дальше — как получится.

— Милорд Грейджой, — к ним подошла стройная женщина с кожей оливкового цвета, вьющимися чёрными волосами и чёрными глазами. — Я Эллария Сэнд. Рада приветствовать Вас в Дорне.

— И я Вам рад, миледи Эллария, и вдвойне рад тому, что Вы взяли нашу сторону, — кивнул Теон.

— Не вашу. Сторону Её милости королевы Дейенерис, — улыбнулась Эллария. — Но раз Ваш дядя и моя королева помолвлены и идут рука об руку, то мы заодно. Вы не прогадали. Наша армия совершенно не потрёпана этими дурацкими войнами десяти королей и тысячи лордов, — Эллария издала язвительный смешок, Теон и Яра тоже не удержались от улыбки. — Мы вступаем в войну. Мы возьмём Королевскую Гавань. Я найду и убью своими руками убийцу моего принца Оберина.

— Его убьёт королева Дейенерис, когда скажет «Дракарис» и подожжёт этот городишко, — весело возразил Теон.

— Мы уж об этом договоримся с королевой, — не сдавалась Эллария. — А вот и отборная дорнийская гвардия! Эти люди легко порубят всевозможных золотых плащей из Красного Замка. Посмотрите на наших с Оберином красавиц дочерей! — Эллария расхохоталась низким грудным смехом. — Обара, Нимерия, Тиена. Они воины хоть куда!

— Женщины-воины — это я всегда уважаю, — усмехнулась Яра. — Я предпочитаю топор!

Одна из девушек, та, которую назвали Нимерией, вышла вперёд, чуть покачивая бёдрами. Лёгкое движение… но и Яра была хороша, и она тут же отскочила. И вовремя — там, где она только что стояла, щёлкнул кнут. Новый удар кнута — но Яра перекатилась вправо и бросилась на Нимерию. Она уже замахнулась топором, обозначая удар, но тут кнут неожиданно извернулся немыслимым образом и обвил её шею.

— Будем считать, что ничья? — засмеялась стоявшая рядом Обара. — А то наши союзники останутся без королевы Севера!

— А вы — без прекрасной воительницы с кнутом, — рассмеялся Теон. — Рад знакомству!

— Теон Грейджой, — заговорщицки наклонилась к нему Эллария, — Вы не ищете партию? Наши дочери — очень хорошие девушки, и…

— Несказанно благодарен, — улыбнулся Теон. — Но я пока не ищу невесту. Есть… причины.

— Что-то типа обета, — пришла ему на помощь Яра. — Пока не разобьём врагов.

— Это будет прекрасный тост! — заметила Эллария. — Хоррис, принесите нам вина. Дорнийское Вы вряд ли пробовали, милорд Теон. Ну что — за смерть наших врагов!

— За смерть врагов! — рявкнула Яра.

Теон кивнул и с удовольствием глотнул вино, которое оказалось неожиданно нежным на вкус, словно пропитанным местным солнцем. — Да, миледи Эллария, ваше вино и впрямь божественно.

Уже пятые сутки корабли Железного флота с многотысячной армией дорнийцев плыли в сторону Драконьего Камня. Берега Дорна скрылись за горизонтом, и Теон, Яра и Эллария со Змейками наслаждались видами южного моря, Ступеней и далёких очертаний берегов Штормовых Земель.

— Так тихо и спокойно, — сказал Теон. — Словно и нет войны. Словно эти земли, — он махнул рукой в сторону покрытого лесом берега Штормовых Земель, — не контролируются нашими врагами.

— Братец размяк и хочет мира и покоя? — усмехнулась Яра. — Как в Винтерфелле, когда ты был на побегушках у Старков?

Теон отреагировал на удивление спокойно.

— Знаешь, сестрица, — сказал он. — Раньше я бы взревел и стал рвать на себе камзол, доказывая, что я железнорождённый, а не северянин. Но… ради чего, седьмое пекло? Кто хочет может думать что хочет. Старки были нашими врагами — да. Забрали меня из дома — да. Но если вспомнить, какой мразью был мой отец, — Яра протестующе открыла рот, чтобы возразить, но Теон увидел это и с нажимом продолжил, — да, да, мой отец, Яра, был мразью, ты меня в этом никогда не переубедишь, и не смотри на меня лютоволком. Так вот, Эддард Старк, конечно, мог мне в любой момент отрезать голову своим мечом, но при этом он для меня оказался куда лучшим отцом, чем Бейлон Грейджой.

— Ты не подумал о том, что именно поэтому отец тебя и не воспринимал всерьёз? Потому что ты так думаешь о Старках и о нас? — заметила Яра.

— Скорее я так стал думать о нём, потому что он не воспринял меня всерьёз, — возразил Теон, делая глоток вина. — Впрочем, это всё былое. Хотя… если бы можно было вернуться в прошлое… надо было сваливать от вас к Роббу и служить дальше ему.

— И пойти против семьи? — заметила Эллария. — Мрачные же у вас нравы на ваших островах. А вот у нас в Дорне это не принято. Мы живём в любви.

— Однако же Вы избавились от вашего нерешительного принца, — улыбнулась Яра. — И это замечательно. А то Доран Мартелл смог бы лечь-таки под Ланнистеров, и не беседовали бы мы сейчас здесь так мило.

— Принц Доран был слабым и плохим правителем, — сказала Эллария. — Не то что Оберин. Вы его не знали… но поверьте, я сейчас говорю даже не как знавшая и любившая его женщина. Он действительно был хорош. Очень хорош. Настоящий воин и лидер.

— И сейчас лидером пытаетесь вместо него быть Вы, — кивнул Теон. — Кстати, не в обиду будь сказано, а как у Вас это получилось? Я-то только одобряю, но как благородные дома Дорна признали Вас правительницей?

Эллария снова засмеялась очаровательным смехом, явно не обидевшись на вопрос.

— У нас другие обычаи, Теон Грейджой, — сказала она. — Мы не сходим так с ума из-за знатной фамилии. Фамилия Сэнд у нас почти не ограничивает человека в правах, и я всё-таки знатного рода, пусть и наполовину. А мои Змейки? Неужели родные дочери Оберина Мартелла могут считаться менее достойными, чем этот изнеженный и слабовольный принц Тристан? Да и вообще, разве хорошо мешать людям любить друг друга? Зачем мы живём, Теон Грейджой? Как Вы думаете?

— Чтобы побеждать врагов, — хором сказали Теон и Яра.

— Бросьте, миледи Яра, уж Вы-то точно лукавите, — Эллария веселилась всё больше и больше, она явно уже захмелела, но совсем чуть-чуть, так, чтобы не падать пьяной, но чтобы на языке сразу же оказывалось то, что было в голове. — Разве же Вы несчастливы в браке? Разве Вы не цените и уважаете своего супруга, Короля Севера? Вы мне рассказывали свою историю — Вы даже брата из благодарности решили простить. Значит, любовь побеждает вражду и зло. Так что давайте за любовь.

— За любовь, — кивнул Теон.

— Скажите, милорд Теон, — сказала Эллария, сделав глоток. — А Вы когда-нибудь любили? Вы молоды, но в то же время через многое прошли. Да и когда Вы жили у Неда Старка, Вы по-любому знали хорошеньких северянок, — её глаза сверкнули опасными искрами.

Теон нахмурился. Ему не хотелось сейчас вспоминать былые похождения по борделям Севера. На ум пришла другая мысль — как он когда-то мечтал, что Нед женит его на Сансе. Впрочем, это была не любовь, да и какая могла быть любовь к совсем юной тогда ещё девочке? Ему просто хотелось быть ближе к семье Старков. Тут же промелькнуло другое воспоминание — о Сансе уже повзрослевшей, прошедшей, как и он, через ужасы Болтонов. Парадоксально, но эти воспоминания неизменно оказывались самыми сильными и приятными. Можно ли говорить о любви в свете его физического состояния? Скорее речь шла о некой привязанности и взаимной благодарности. Но такой привязанности у него не было никогда и ни с кем. Наверное, это просто нехватка семьи, подумал Теон. Но всё-таки ведь это тоже любовь, пусть и не такая, как та, о которой говорит Эллария?

— Я… в общем-то да, — медленно кивнул он.

— Как неуверенно, юноша, — Эллария придвинулась к нему ближе, жарко дохнув на него. — Возможно, Вы просто пока не нашли своего идеала? Не познали истинной страсти?