Оберон - 24. Трилогия

— Катя, мы можем туда сейчас пройти? Пошли, убьём подлого Урана, вылечим Катю, заберём всех домой! Пошли скорее! — я потянул Катю за руку.

— Ты знаешь, как? — удивилась Катя, вставая.

— Знаю. Надо попасть на Станцию, оттуда на «Мальчике», к Сахам! Это ведь просто! Сколько раз мы так делали!

— Веди, — я замолчал, запустив пятерню в нечёсаные волосы.

— Куда вести?

— На Станцию.

— А как? Я не знаю дороги. Может, сначала домой, там поискать…

— Тошка, мы сможем без скафандров там дышать?

— Я смогу. А где наши скафандры?

— Ваши с Катей у вас дома. «Мальчик» ждёт вас возле дверей.

— Значит, безвыходное положение?

— Пока ты не придумаешь что-нибудь.

— Тогда что же, не будем биться головой об стенку, — вздохнул я, — пойду, умоюсь.

— Тоша, — сказала мне Катя, когда я вышел из ванной, — я пойду на работу, ты уже выздоровел, не скучай! — мне сразу стало грустно, я отвернулся, стоял, теребя короткие штанины своих шортиков.

— Ну что ты, малыш? Приду вечером, обещаю, а то тебе такие страшные сны стали сниться, что даже мне не по себе. Иди сюда, поцелую.

Катя поцеловала меня в щёчку и ушла. Мне взгрустнулось, но, подумав, что теперь никто не запретит мне пойти гулять, хоть на целый день, сел завтракать.

Потом, перетряхнув запасы, почесал затылок: опять надо идти в магазин. Проверил финансы. То, что лежало под подушкой, осталось, а вот из шорт, в которых я был во время избиения, деньги пропали.

Интересно, они меня, бездыханного, ещё и ограбили?! Вообще ничего человеческого нет у этих отморозков. Плевать мне на деньги, надо будет, Катя ещё достанет, но сам факт!

Ещё и отопрутся, всё свалив на моих друзей. Лучше не поднимать вопрос.

Нашёл шорты с замочками на карманах, туда сунул немного денег.

Я уже ориентировался в здешних номиналах и ценах. Вроде наш Мир, но есть много отличий. Деньги совсем незнакомые, номинал ближе к нашему, Советскому, но на купюрах лица царей и президентов, раскрашены деньги цветами Российского флага.

Уровень жизни тоже близок к Советскому, машин немного, незнакомых мне марок, но вполне приятного вида. Рассмотреть получше их нам не позволяли владельцы, отгоняя любопытный мелкий народ от своих железных коней.

А вот супермаркет похож на те магазины, откуда я взялся, да и универмаг, где меня одевали девочки, тоже. Дома очень похожи на те, что стояли в моём городе.

Жизнь мальчишек и девчонок также походила на нашу. С той лишь разницей, что, как бы взрослые ни старались вынудить нас пить пиво, курить или играть в карты, выгоняя нас отовсюду, где можно побегать, мы изворачивались, находя всё новые темы и места для подвижных игр. Если не пускали на футбольную площадку, бегали по гаражам, или играли там, в прятки, если выгоняли оттуда, в роще воевали на деревянных мечах.

Так что, повесив шнурок с ключами себе на шею, я отправился на улицу.

Ребята уже ждали меня. Я сказал, что мне надо в магазин, за продуктами, взял с собой Машу, Алису и Димку. Остальные пошли драться на мечах. На футбольной площадке опять бегали большие пацаны.

— Тошка! — обратилась ко мне Маша, — Зачем тебе учебники? Давай, возьмём тетрадки, дневник, будешь моими учебниками пользоваться, или в библиотеке возьмёшь. Ты же говоришь, ненадолго здесь останешься.

— Да, Маша, жалко будет расставаться.

— Тош, а насовсем остаться? Никак? — спросила Алиса.

— Я бы согласился хоть на год, или два, но Катя не может.

— Антош, а где ваши родители? — вдруг спросил Димка.

— Ммм… — промычал я, не зная, что сказать.

— Что ты пристал к человеку?! — накинулась на Димку Алиса.

— Да я так! — отбивался Дима. А я подумал, что хорошо бы их подружить. Маша, скорее всего, опять помирится со Славкой. Между прочим, все они подранки, у всех нет отцов.

— У меня приёмные родители, — сказал я, — есть ещё сводные брат и сестра, мои ровесники. Папа и мама вечно заняты, Катя присматривает за нами. Сейчас Катя в командировке, я её всегда сопровождаю, чтобы ей не так скучно было. Сами знаете, каково в пустом доме, одному.

Все дружно вздохнули, только Димка сказал, что с удовольствием остался бы один в доме, хотя бы на недельку.

— Дима, когда придёшь ко мне? — спросил я. Дима пожал плечами:

— Наверно, когда дождь будет, — я не стал настаивать.

Пройдясь по магазинам, купили мне канцтовары, которые, по мнению Маши и Алисы, мне были просто необходимы, Дима подтвердил, в общем, хотя половину он оставил бы на прилавках.

— Ты, Димка, совсем ничего не понимаешь! Человек первый раз идёт в школу! — я хмыкнул.

— Я имею ввиду, в нашу школу, — поправилась Алиса, — Ой! — вдруг вспомнила она, — А ты правда…

— Не человек? — усмехнулся я, — Алиса покраснела.

— Разве заметно? — поинтересовался я.

— Ничего не заметно! — сердито сказала Маша, — Алиска, не выдумывай!

— Заметно, — негромко сказал Димка, — надо смотреть правильно.

— Ты потому не остаёшься у меня? — удивился я, — У меня даже хвоста нет!

— Нет у него хвоста! — подтвердили девчонки.

— Да знаю я! — махнул рукой Димка, — Просто чувство неприятное иногда возникает, рядом с ним, будто ты мелкое насекомое! Это, когда Антон задумается, и смотрит сквозь тебя. Тогда здорово заметно, что он другой. Но ты не обижайся, Тошка, я всегда буду с тобой дружить.

— Что мне обижаться? Наоборот, хорошо, что вы понимаете, почему я не могу здесь остаться.

— Всё равно здорово! — улыбнулась Алиса, — Дружить с ангелом!

— До ангела мне ещё очень далеко! — покраснел я, — Давайте, забудем этот разговор? Хочу немного побыть человеком! — засмеялся я. Ребята согласились помочь мне быть человеком.

В супермаркете мы накупили продуктов. Я решил попробовать сделать плов, купили ещё курицу. Приглашу Алису, пусть запечёт, как-нибудь. Взяли колбасы и сыру, для завтраков, конфет и печенья, угощать друзей.

Всё это еле донесли вчетвером, рассовали в холодильник и в шкафы. Потом, когда поставили жариться мясо, Маша утащила меня в мою комнату.

— Ну! — сказала она. Я, приложив палец к губам, потихоньку увёл Машу в Катину комнату, и там, за шторкой, на застеклённой лоджии, поцеловались.

— Как чудесно! — приникла ко мне Маша.

— Маша, Славка, он как, хороший мальчик? — спросил я, немного погодя.

— Я его ненавижу! — скрипнула зубами Маша.

— А если забыть про меня? Мне показалось, он любит тебя.

— Может, и любит, — ответила Маша. Мы так и стояли, в обнимку, положив головы друг другу на плечи, — он мне нравился.

Я больше ничего не стал говорить, и так всё ясно. Мы вернулись на кухню.

Приготовив плов и сварив компот, мы всё это попробовали, и ушли на улицу, где гуляли до темноты. Набегавшись до упаду, сидели на скамейках, обсуждая планы на следующий день.

— Дима, — предложил я, — сделай Алиске саблю. Возьми её с собой, и вместе смастерите.

Алиса с Димой переглянулись, и согласились со мной.

Тогда я рассказал сказку писателя моего Мира, о деревянных кинжалах, сделанных для друга. В этой сказке говорилось, что такой подарок будет в руках друга крепче стали.

— Конечно, ребята, это сказка, но в каждой сказке есть только доля сказки, потому что для друга всегда будешь делать что-нибудь лучше, чем для себя. Чтобы другу было приятно и радостно получить подарок, и тогда он ответит тебе преданностью, жизни не пожалеет ради тебя, всегда прикроет спину.

Я опять вспомнил Катю, которая заслонила меня от стрелы, приняв смерть, и никак не мог понять, что потом могло случиться, почему она предала меня.

Придёт Катя, надо спросить, если решусь. Как-то боязно о таком спрашивать. Потому что непонятно, за такое ведь не прощают, почему она пощадила Урана?

Начались звонки мобильников. Мои детские часы уцелели, никто не захотел их снять. Я посматривал на них с надеждой, но они молчали. Потихоньку редела наша компания, выходили парни постарше, вынесли гитару, начали бренчать и петь песни. Песни мне были незнакомы, пел мальчишка, его голос ещё не начал ломаться, был приятен на слух.