Подарок к Рождеству

Коты обходили комнату, нюхали тряпки, запрыгивали на кровать. Юми забралась к Баки на колени. Барон залез на подоконник и обнюхивал землю в цветочном горшке. Акури выволок из-под кровати футболку, обнюхал, лизнул и принялся устраиваться на ней.

— Ну почему, — улыбнулся Барнс. — Убираю. Духи убирают иногда. Не делай такое лицо, Стив. Это моя комната. Могу творить в ней все, что захочу.

Роджерсу и в голову бы не пришло, что «все, что захочу» в исполнении Баки примет вид такого чудовищного бардака. Баки как будто нарочно… Он же знает, что Стив не переносит беспорядка.

— Ты поэтому, — выдавил Стив, — таскаешь у меня носки?

Баки виновато посмотрел на него.

— Ты же знаешь, как это бывает — сунусь в шкаф, а там ничего чистого. Приходится идти к тебе. У нас сейчас практически один размер.

— Не знаю, — сказал Стив.

Сам он аккуратно складывал грязное в корзину для белья в ванной и на следующий день обнаруживал чистые вещи в своем шкафу. Баки этим, видимо, пренебрегал. И не пускал в комнату духов.

Стив тяжело вздохнул. Они делили одну ванную, и, если Баки пользовался ею первым, Стив старался выждать минут пятнадцать после него, прежде чем заходить, чтобы духи успели прибраться. Потому что Баки и в ванной разводил бардак. Ничего не ставил на место, не закручивал колпачки, не закрывал крышечки, не вешал на место полотенца, даже ванну не споласкивал. На его расческу Стив старался лишний раз не смотреть. На его бритву — тоже.

— Ох, — Баки покачал головой и сказал в пространство: — Уберите.

По комнате словно пронесся вихрь. Стив и Баки не видели духов, и наблюдать, как книги складываются на тумбочке в стопку, исчезают грязные занавески, перестилается постель, опустошаются пепельницы, испаряются раскиданные вещи, было странно и немного страшно. Было ощущение, что сидишь на сквозняке — духи не были бесплотны, и воздух в комнате ощутимо перемещался. Коты, насторожив уши, вертели головами. Похоже, они духов видели.

Баки не успел еще докурить, как комната обрела первозданный вид. Колыхнулись на окне чистые занавески, и все успокоилось. Даже запахи стали слабее.

— Легче тебе? — спросил Барнс.

— Легче, — согласился Стив.

Он и забыл, о чем хотел поговорить.

— Никогда не думал, что ты за неделю способен превратить свою комнату в… такое. Не замечал за тобой.

— Возможности не было, — признался Баки.

— Дорвался? — улыбнулся Стив.

— Вроде того. Это ты у нас помешан на порядке. Меня вполне устраивает легкий хаос.

— И мои носки, — добавил Стив.

— Да, — согласился Баки. — И твои носки.

Он стряхнул пепел, просыпав половину на стол мимо пепельницы.

— Стив, — серьезно сказал Барнс. — Перестань грузиться. Ты не отвечаешь за все несовершенства мира. И не ты должен их исправлять.

— Я… — Стив вскинулся, готовясь возразить.

— Нет, — твердо сказал Баки. — Ты не господь всемогущий. Да и он этим не занимается. Делаешь то, что можешь, так, как можешь. По шажочку. Как все люди.

— Не все люди… — начал Роджерс.

— А это уже не твоя забота, — оборвал его Баки. — Никогда не была твоей, на самом деле. Хватит. Навоевался.

— Но я сейчас не делаю вообще ничего! — возмутился Стив.

— Делаешь, — возразил Баки. — Таин приют. Наши коты. Деревья. Ничего глобального? Согласен. Зато никаких сопутствующих жертв.

— А если завтра случится землетрясение? Я читал — в тысяча девятьсот шестом году Сан-Франциско был почти полностью разрушен.

— Если завтра случится землетрясение, мы с тобой, Денисом и Браном пойдем разгребать завалы, Алька будет сидеть дома, а Грен и Туу-Тикки станут помогать тем, кто остался без крова, и запрягут духов добывать еду голодным. Вот и все. Но сейчас землетрясения нет. И войн нет. Нет ГИДРы, нет ЩИТа, нет Мстителей, кроме как в комиксах, и тебе не надо искать, где бы сложить голову.

Выложенные накануне похода за подарками рисунки к «От звезды до звезды» резко повысили посещаемость странички Стива. Он с удивлением наблюдал, как на его глазах растет счетчик добавления в фавориты и появляются комментарии. От них Стив впадал в ступор еще больше: народ хотел порно и буквально умолял его нарисовать «хоть на полшишечки, автор, я тебя любить буду до конца жизни». Чьей именно, комментатор не уточнял, а Стив напоминал себе, что зачастую подобные вещи пишутся специально излишне эмоционально, и что за ником babyfox, например, может скрываться вполне себе взрослый человек. Алька и Денис потратили несколько вечеров, объясняя, как вести блог, выкладывать фото, кто такие тролли и зачем нужен черный список.

Стив подумал и переписал раздел «О себе» в своем профиле, предупредив, что не планирует рисовать эротику. Может, это немного успокоит эротоманов. Возможно, и странно рисовать исключительно «низкий рейтинг» по изначально порнографическому тексту, но Стив не собирался отступать от своих принципов.

Но и подписчики сдаваться не собирались. Стали приходить письма в личку. Кто-то надеялся, что Стив все-таки изменит свое решение, кто-то желал ему сил и стойкости противостоять, а были и те, кто в довольно грубой форме интересовался, откуда в нем столько ханжества. В комментариях к рисунку «После праведных трудов» кто-то даже предположил, что автор еще девственник и не в курсе, «как у мужиков там устроено». Почему-то именно этот анонимный автор считал, что Стив — девушка, только-только взявшая в руки карандаш.

Было смешно. Было досадно. Было немного стыдно. Но Стив держался стойко — отвечал только тем комментаторам, которые ему нравились, и даже забанил одного матерщинника.

Оторвался от монитора Стив только тогда, когда Баки, до этого момента спокойно читавший на его кровати, спросил:

— Ты ложиться-то собираешься?

— А? Да, да, Бак. Сейчас. Я выложил рисунки к «Звезде…», как ты и советовал, теперь вот… получаю. Я, оказывается, юная девственная ханжа, не умеющая рисовать ничего сложнее набросков. Это если суммировать весь негатив, — Стив повернулся к нему. — Но таких отзывов мало, в основном хвалят и просят порно.

Стив потянулся и бросил взгляд на рисунок на мониторе. Йонге спал, положив голову на плечо Сайнжи, а Рудольф — с другой стороны, чуть дальше, но все-таки касаясь макушкой могучей руки яута. Захотелось перерисовать это в цвете и с нормальной проработкой теней.

— Я бы удивился, если бы к порнороману не просили порно, — заметил Барнс. — Хотя, надо тебе сказать, из всех исходных иллюстраций к этой книге порнографическая только одна. Йонге с Сайнжей. И одна эротическая. Вот сейчас как раз читаю эту сцену. Не парься, Стив. Ты не золотой доллар, чтобы всем нравиться. Слушай, а нарисуй Сайнжу в том аквариуме, а?

— Из пирамиды? — уточнил Стив. — Это надо делать уже в цвете, он же кровь теряет, это необходимо показать…

Стив уже представлял перекошенное лицо Йонге на заднем плане, красно-желтый свет аварийки, фосфоресцирующие облачка крови, окутывающие яута.

— Надо ехать в город, искать, чем рисовать, — резюмировал Стив.

— В смысле красок? — уточнил Баки. — Наверное, сейчас есть такие, фосфоресцирующие. Помнишь, мы граффити видели? Цвета такие, что вот-вот глаза вытекут.

— А я краски видел, акрил, розовый, желтый, зеленый… аж смотреть больно. Можно купить, попробовать. Холсты тоже нужно. Бак, а если я во вкус войду?

Стив выключил компьютер, заполз на кровать рядом с Баки, повернулся, подложив руку под голову так, чтобы видеть его лицо.

— Войдешь во вкус и будешь рисовать, — улыбнулся Баки. — Почему тебя это озадачивает? Ты художник. Можно попросить освободить одну комнату под студию. Свободны две окнами на юг и одна с окнами на юг и на восток, угловая, я смотрел.

Баки отложил читалку, перевернулся на бок, убрал отросшую челку со лба Стива.

— Ты художник, — повторил он. — Я всегда этим восхищался.

— А я тем, как ты легко сходишься с людьми. Я тобой вообще восхищался, — Стив поднырнул под руку Баки, не желая терять тепло прикосновения. — Мое рисование не могло ничем нам помочь. Может, теперь, когда нам не нужно искать любой заработок, у меня получится что-нибудь. Студия… Мне пока и тут места хватает. Бак, а ты чем хотел бы здесь заниматься?