Подарок к Рождеству

— Нет, — честно признался Барнс. — С виду и не скажешь. Надо будет попробовать. Почему меня не позвали?

— Ты был чем-то занят. Я к тебе стучался — ты не ответил.

— Да просто музыку слушал. Мог бы и заглянуть. И как он?

— Очень быстрый. Очень сильный. Очень точный. И сдерживается. Говорит, не всегда правильно рассчитывает удар. Хотя он на мне даже синяков не оставил. Армию из таких бойцов боюсь представить. Вся эта сыворотка на фоне боевого киборга ничего не значит.

— Вообще ничего?

— Я провел пару удачных ударов, — признался Стив. — Кажется, нам сюда.

Во «Французской ванили» царили запахи орехов, ванили и шоколада. Густые, плотные — хоть руками раздвигай. Стив и Баки приехали минут за пятнадцать до начала мастер-класса и некоторое время рассматривали красивый, как резная деревянная шкатулка, торговый зал. Все было в фанерном кружеве, выкрашенном в белый и кремовый цвета. Кружевные бумажные салфетки и скатерти на прилавках и в стеклянных холодильных шкафах, теплая желтая подсветка и шоколад, шоколад — от моста Золотые Ворота из темного шоколада до шоколадных белочек и котят.

Баки читал названия конфет: «Белая греза», «Ванильная сказка», «Клубничное пралине», «Кофейная мечта», «Вишня в коньяке», «Ореховая черешня», «Башня», «Восход», «Черный жемчуг», «Бар для сладкоежки»… Барнс решил, что если результаты мастер-класса окажутся плачевными, он купит Денису в подарок «Бар для сладкоежки», «Кофейную мечту» и пару шоколадных енотов. А себе — «Вишню в коньяке» и «Белую грезу». Баки никогда в жизни не пробовал белого шоколада.

Стив загляделся на плитки шоколада, вернее, на их обертки — в кружевах, бантиках, бумажных цветах, со старинными фотографиями.

— Куплю что-нибудь для Туу-Тикки, — сказал он.

— Она вроде не ест сладкого, — Баки подошел к нему, встал плечо к плечу.

— Тут есть черный шоколад без сахара, — указал Стив на черную обертку с серебряными цветами и коричневым кружевом.

Баки хмыкнул.

— А знаешь, мелкий, дома нас с тобой в такой магазин просто не пустили бы.

Стив ненадолго задумался и кивнул. Дома — это было в Бруклине, до войны. Дома они были бедняками в потертой, зачастую залатанной одежде. Роджерс попытался вспомнить, ел ли он шоколад до войны. Пожалуй, раз или два, когда маме что-то дарили на работе и она приносила плитку поделиться с сыном. Но те плитки пахли не так. И шоколад в офицерском пайке тоже пах совсем не так.

Тогда шоколад можно было купить в бакалейной лавке на углу — большую плитку за пятьдесят центов или шоколадную медаль за десять. А вот в дорогую кондитерскую их бы и правда не пустили. Выгнали с порога. Ну, может быть, пустили бы Баки — он был такой щеголь в новенькой форме.

Стив побаивался, что на мастер-классе они будут единственными мужчинами, но ошибся. Мужчин было примерно столько же, сколько и женщин — они с Баки, полный молодой мулат в чем-то вроде длинного вышитого свободного платья без пояса и в кожаных сандалиях на босу ногу, белый мужчина средних лет в классических брюках и серой водолазке и пожилой китаец в национальной одежде с жидкими волосами, собранными в хвост.

Здесь пахло еще сильнее. Стив облизал губы — ему показалось, что они сладкие уже просто от запаха. Баки начал выбирать силиконовые формочки, в которых отливались конфеты. Мишки, след кошачьей лапы, ухмыляющиеся черепа, розы, тюльпаны, сердечки… Баки выбрал формочки в виде реалистичной медвежьей морды и тюльпаны. Стив взял розочки и звездочки.

— Сегодня, — начала стройная женщина в многослойном коричневом платье, представившаяся Гретой Отто, — я научу вас делать самые простые конфеты. В них можно добавить орехи, нугу, дробленые вафли или воздушный рис. Можно использовать сиропы и эссенции. Многослойным конфетам с более сложными компонентами будет посвящен следующий мастер-класс. Приходите, я буду рада вас видеть.

Перемешивать какао-порошок и какао-масло, добавлять сахарную пудру и капли эссенций оказалось очень увлекательно. Тонкие латексные перчатки почти не скрадывали тактильных ощущений, шоколадную массу можно было вымешивать просто руками, и Баки не мог оторваться. Левой рукой Баки мешал, а правой отбирал орешки, укладывал массу в формочки, вминал поплотнее. Он заполнил обе формы и пошел за третьей. Остались розы, кометы и капли. Баки выбрал капли.

— Я добавил коньячную эссенцию и еще ванильную, — сказал он Стиву.

— Да, ванильная… — Стив покачал головой, не находя слов. — Его светлые волосы были убраны под тонкую черную сетку. Очень смешно. — Ореховая тоже хороша.

Два часа пролетели незаметно. Готовые конфеты в формах были убраны в холодильник застывать, и Грета помогла убрать рабочие места и предложила кофе. Все пили мокко из чашечек костяного фарфора и разговаривали. Грета немного рассказала об истории шоколада. Китаец предвкушал, как его жена обрадуется подарку в Валентинов день. Мулат пришел сделать конфет для матери. Мужчина в серой водолазке — для своего бойфренда. Одна из женщин кивнула и сказала, что сделала конфеты для своей жены. Две девушки-подруги просто хотели научиться чему-нибудь новому. Невероятной красоты негритянка хотела знать, как делать конфеты самой, чтобы не зависеть от жадности кондитерских компаний и быть уверенной в качестве ингредиентов. Худой до прозрачности старушке мастер-класс подарили дети.

— Как же это… — Стив замялся, подбирая слово, — мирно. Полная противоположность войне.

Баки кивнул. Они шли по асфальту, усыпанному фиолетовыми лепестками. Несли в бумажных пакетах коробки с собственноручно сделанными конфетами и покупками, от которых не смогли отказаться. В одном из пакетов был шоколадный енот.

— Нам хватит на автобус? — спросил Барнс. — Я, кажется, все до цента там оставил.

Стив достал из заднего кармана чеки, проглядел.

— Не все. На автобус хватит. Но до конца недели сидеть нам дома.

— А может, и нет. Туу-Тикки сказала, что мастер-классы оплачиваются. Ты сохранил чек с того, с картиной?

— Ты же знаешь, я всегда храню все чеки. Мне просто не хочется… — Роджерс покачал головой. — Они и так столько для нас делают. Не хочу вводить их в лишние расходы. В эти пятьсот баксов в неделю вполне вписываются мастер-классы.

Они перешли через улицу и встали на остановке. Оранжевые цифры на черном табло обещали, что нужный автобус придет через четыре минуты.

— Пойдем на следующий? Про сложные конфеты? — спросил Баки.

— Ты бы хотел?

— Почему нет? Мне понравилось. Грета чем-то похожа на миссис Стрич, заметил?

Стив кивнул. Грета Отто и правда походила на учительницу английского из их школы.

— А ты заметил, как странно сейчас одеваются? Этот парень в платье…

— Не платье, — поправил Баки. — Джуба. Национальная арабская одежда.

— Он вроде не араб.

— Может, ему просто нравится. Вот то, что две подружки были в одних корсетах и панталончиках… — Баки рассмеялся. — Мы очень скучно одеты, Стиви, ты заметил?

— Меня устраивает, — ответил Роджерс. — Наш автобус.

========== Глава 10 ==========

Семейство Эккенеров вернулось вечером шестого января. Усталые, довольные, пахнущие самолетом. Алька сразу повис на Денисе. Бран поздоровался и отправился в их общую с Денисом ванную. Туу-Тикки плюхнулась в кресло и жадно, едва ли не трясущимися руками набила трубку. Грен что-то негромко сказал, сел в кресло напротив и достал сигариллы. Курили они вкусно, с удовольствием, прижмуриваясь от дыма.

— В аэропорту нельзя курить, — жалобно сообщила Туу-Тикки Баки, который наблюдал за ней с дивана. Фильм был поставлен на паузу, Стив отложил скетчбук. — В самолете нельзя курить. В такси нельзя курить. Ужас!

— Мам, ты в Японии вообще не курила! — возмутился Алька. — Даже не хотела!

Грен рассмеялся.

— Алька, никогда не мешай женщине капризничать в свое удовольствие.

Баки понимающе кивнул. Действительно, почему бы и нет?