Виктория значит Победа

К нам от горизонта твой рассветный стяг?

Меч твой неустанный

Взор твой долгожданный,

Одухотворенный твой точеный лик

Мрак разгонят вечный

И от бесконечной

Боли нас избавят за единый миг!

Где же ты, шальная,

И для всех родная

Сказка ли, легенда глубины веков?

Поколенья просят –

Помоги нам сбросить

Душу задавивший тяжкий груз оков!

Так легко склониться,

Робко покориться,

Времени лихому, каторжной судьбе

Только не устану,

Ждать не перестану

И последний вздох мой обращен к тебе!

— Здорово! — воскликнула Вика с неподдельным восторгом, стоило только струнам замолчать. — А давно это написано?

— Ну… лет сорок назад, пожалуй, — откликнулся Регень, что-то подсчитывая в уме. Пожалуй, лет через семь после окончания учебы.

Вот как… Эта песня, пронизанная тоской и болью, запечатлела надежду на самое желанное и самое безнадежное в жизни хонкийцев.

— А что ж ты новую-то песню не написал? — усмехнулся Дьюлеш. — Знаешь же давно, что наша Войтто вернулась, сложил бы что-нибудь приветственное. Или исписался уже?

Поразительно — и в этом отряде тоже, по-видимому, физик и лирик постоянно цапались!

А Вика подумала о том, что, видимо, запоздавшая радость просто не может быть настолько сильной, чтобы радовать по-настоящему. Слишком много сил человек вкладывает в ожидание, и поэтому забывает его цель.

Тем временем, Регень запел еще что-то, теперь уже о красотах хонкийской природы, как вдруг раздался неожиданный и резкий звонок телефона. Тылзе подхватила трубку. Руноилья продолжал было петь, но вскоре, увидев, как внезапно изменилось лицо их командира, невольно замолчал.

Тылзе напряженно вслушивалась, лишь изредка вставляя односложные реплики, из которых ничего невозможно было понять. Наконец, она произнесла что-то вроде "есть!" и положила трубку на рычаг. Обернувшись к своим товарищам, старая воительница произнесла:

— В Кутсконской пещере обнаружено колдовство. Полностью заморожено все русло реки на протяжении наземного течения.

— Что это значит? — спросила Вика, хотя уже понимала, что дело очень серьезное.

— Видишь ли, — тут же принялся объяснять Дьюлеш. — Наш город снабжают водой десять источников. Девять из них полностью являются подземными реками. Но самый крупный источник, который по своему значению стоит всех остальных, вытекает через Тутсконскую пещеру на поверхность. Без него половина города останется без воды.

— Ихмевалты давно покушались на него — пытались отравить, облучить, и всё такое, — добавил Регень. — Однако, у нас стоят мощные фильтры, поэтому они, вроде бы, уже давно оставили эту затею.

— Но теперь им удалось заморозить воду, — закончила Тылзе.

— Да ведь сейчас еще совсем тепло, — заметила Вика. — Значит, у них морозильные установки?

— Нет, нет, Войтто! — воскликнул Регень. — Ты забыла, что мы имеем дело не с учеными, а с колдунами. Если бы там смонтировали какие-то установки, мы бы уже давно заметили. А это, скорее всего, горстка ихмевалтов, может даже один-два, спасшихся из крепости.

— Скорее всего, они давно готовили эту диверсию, а созрели только теперь, — добавила Тылзе, опоясываясь мечом.

— Возможно, это довольно сложное колдовство, — заметил могучий Дьюлеш, — а эти несколько ихмевалтов в момент уничтожения крепости находились в разведке, и не могли провести операцию в одиночку. А теперь вот все, как следует, подготовили и взялись за дело.

— Нашему отряду поручено провести экспертную оценку, — пояснила Тылзе, уже направлявшаяся в конюшню. — Возможно, предстоит драка.

— А мне можно с вами? — тут же встрепенулась Вика.

— Разве нейтсют Войтто должна нас о чем-то спрашивать? — ответил вопросом на вопрос Регень, который успел повесить кантеле обратно на стену и тоже вооружиться.

Уже через несколько минут четверо всадников поднялись на поверхность планеты на лифте — возможно, том самом, на котором Вика прибыла сюда. Едва стражники опустили за ними решетку, Тылзе рванула своего коня с места. Вика обратила внимание, что старший отряд, точно так же, как и младший, никогда не пришпоривает лошадей, а управляет ими лишь с помощью слов.

Кони неслись между деревьев со всей возможной прытью. Оно и понятно, такое дело не терпит отлагательств. Сейчас, наверное уже полгорода на ушах, без воды-то. Вике еще не доводилось скакать по лесу так быстро. Несколько раз приходилось срочно прижиматься к самой шее Луча, чтобы увернуться от внезапно налетавших нижних веток. А вот кусты больно хлестали по ногам, и тут ж было ничего не поделать.

Но уже минут через пятнадцать бешеная гонка закончилась. Всадники оказались на невысоком берегу довольно широкой реки. До противоположного берега было примерно метров десять. Сперва Вика не заметила никакого льда — вода была абсолютно нормальной, прозрачной. И только потом до нее дошло — река буквально застыла в движении. На ней кое-где виднелись волны, пенные барашки у берега, мелкие водовороты. И все это не двигалось, как будто было запечатлено на удивительно четком фотоснимке. Кое-где были видны даже застывшие рыбы и лягушки.

— Ничего себе, — невольно вырвалось у Вики.

— Да уж…Тут течение было — знаешь какое? — произнес могучий Дьюлеш. — Я пробовал как-то против него грести изо всех сил — так стою на месте и всё!

— А это точно лёд? — спросила Тылзе с сомнением. — Может, это какие-то шутки со временем, или с силовыми полями?

И впрямь — только теперь стало ясно, почему Вика не сразу поняла, что река замерзла. Дело было именно в прозрачности, в том, что лёд был каким-то неестественным, без всякого снега, и даже совсем не напоминал ту ледяную, слегка матовую толщу, что все привыкли видеть на замерзших водоемах.

— Да лёд это, лёд, что ж еще! — уверенно произнес Регень и выскочил прямо на середину реки. Копыта его коня гулко стучали по прозрачному веществу, но не могли отколоть даже мельчайшей крошки.

— Так, а образец-то надо добыть, — задумчиво протянул химик. — А то и впрямь, может, не лёд.

Он соскочил с коня, выхватил из ножен свой меч и принялся ожесточенно рубить им гладкую поверхность реки. Однако, та даже не думала поддаваться.

— Дай-ка, я попробую! — проревел Дьюлеш и тоже выскочил на лёд.

У него, как и у Сарвета, оказалась при себе мощная палица, которой он тут же принялся наносить сокрушительные удары. Наконец, его усилия увенчались успехом — ему удалось отколоть небольшой кусочек с вершины застывшей волны. Регень тут же подхватил было его и отдернул руку.

— Ай, до чего холодная, лурьюс! — выругался он.

Покопавшись в карманах, химик вытащил оттуда большой пинцет и поднял им осколок. Взяв под уздцы своего коня, вернулся на берег и стал пристально рассматривать добычу.

— Ага, кристаллы льда всё-таки есть, — произнес, наконец, Регень. — И здесь, на берегу даже начинают таять.

И в самом деле, кусок льда, зажатый пинцетом уменьшался на глазах, хотя и не так быстро, как обычный. Регень подставил ладонь и попробовал несколько капель.

— Да, на вкус самая обычная вода, примесей, вроде бы не наблюдается. Ну понятое дело — колдовство.

— Тогда может быть, попробовать колоть? — предложила Вика — Собрать побольше народу…

— Так далеко не уедешь, — покачала головой Тылзе. — Всю реку расколоть нам не под силу, да и потом, нужно высвобождать, прежде всего, не ее, а источник.

— Что ж, тогда движемся к Кутсконской пещере, — великан Дьюлеш с неожиданным проворством вскочил на коня.

Теперь ехали уже не так быстро — присматривались к ледяной поверхности реки. Та оставалась все такой же гладкой. Но вот, наконец, закончился лес, покрывавший оба берега реки, и впереди показался высокий скальный массив. И на нем резко выделялся темный провал пещеры, из которого и вытекала неподвижная ныне река.