Виктория значит Победа

Она сразу же подумала о том, насколько легче сражаться, когда ты в седле. Недавняя стычка в школе, пожалуй, стала для нее самой утомительной. А сейчас, вместе с Лучом, они были двумя равноправными бойцами, и она даже сама не знала, кто из них нанес врагам больший урон. В голове у нее продолжало фонить, даже, может быть, несколько сильнее из-за того, что она находилась совсем близко от врага, но строки любимых песен, которые она твердила про себя, действовали безотказно. И вообще, рубиться под музыкальный ритм оказалось куда проще.

Вот очередной противник попытался поднырнуть под живот коня и перерезать подпругу седла. Вика метким ударом срубила ему голову. А распрямляясь, полоснула по касательной еще одного, вспоров ему брюхо.

Вот сразу целая толпа попыталась окружить Сарвета, видимо, собираясь отбить у него пленницу, и Вика поспешила ему на помощь. С ходу проткнула ближайшего к ней чернобородого, а освободив меч, врезала рукоятью по зубам еще одному, попытавшемуся влезть на круп тяжеловоза. Враг грохнулся на мостовую, и тут же был затоптан ногами сразу двоих коней. Сарвет своей палицей уложил двоих наиболее наглых, попытавшихся схватить его коня за уздечку, а Вика дорубила еще двоих.

Чернобородые шли в бой, как будто даже не по своей воле — видя, что противник превосходит их во всем, что даже еще совсем недавние рабы переходят в наступление, ледьферфы пытались пятиться, но, кажется ихмевалты подталкивали их чем-то вроде силового поля. Вскоре Вика даже заметила нескольких колдунов, стоящих в самом дальнем конце площади, почти что в проходах между домами, и вытянувших руки вперед, держа раскрытые ладони под прямым углом. Они повторяли одни и те же пихательные движения, отчего гигантские невидимые ладони толкали ледьферфов в спину. Тем, кажется уже и не хотелось драться, настолько неожиданным было нападение белокурых всадников. Некоторые даже в отчаянии бросали оружие и пытались бежать, но наталкивались на невидимую стену.

Вика мысленно прикинула расстояние, отделявшее ее от ихмевалтов. Далековато, меч настолько не бросишь. Да и не стоит лишний раз кидаться своим кровным клинком. И тут она вспомнила, что на всякий случай, еще в подземном городе сунула несколько гвоздей в карманы брюк. Проворно выхватив парочку, она тщательно прицелилась и метнула один из них в сторону колдуна, стоявшего в центре. Она сделала это совершенно спокойно, не суетясь, так как метала дротики в мишень, висевшую на двери ее комнаты.

Окрестности прорезал истошный вопль, такой от которого кровь застыла в жилах. Гвоздь угодил колдуну под самый край капюшона точно в центр. И теперь тот рухнул, как подкошенный, заметался на брусчатке из стороны в сторону. Схватившись руками за длинный стержень, он изо всех сил пытался его выдернуть, но светлая стал сидела крепко и не хотела отпускать его. Еще через несколько мгновений он затих, раскинув руки по сторонам. Видимо, сталь действоала на здешнюю нечесть так же, как на земную — серебро или осина.

Не теряя времени, Вика метнула еще один гвоздь, потом выхватила из кармана еще пару и тоже пустила их в дело. Все три гвоздя достигли цели — два сразили колдунов, стоявших по бокам, а последний прошил ладонь одному из находившихся в центре, из-за того, что тот дернулся, когда гвоздь уже был в полете. Но в любом случае, он больше не мог управлять ледьферфами, и гвоздь вытащить тоже не мог, а размахивал в воздухе пробитой рукой, словно собираясь воспользоваться пращой.

И несколько чернобородых воинов сразу же бросились бежать. Раненый ихмевалт схватил одного из них за бороду здоровой рукой и приказал вытаскивать гвоздь. Тот сумел это сделать — ведь ледьферфы имели совсем не ту природу, что колдуны. Ихмевалт снова вытянул руку, и Вика увидела, что рана мгновенно затянулась. Без всякой благодарности к своему спасителю, колдун пихнул его в грудь, пихнул не рукой, а с помощью магии, и тот мгновенно вылетел в передний ряд сражавшихся, сразу же окончив свои дни под палицей Сарвета.

Видя, как эффектно действуют гвозди, пленники, до этого, в основном, просто сжимавшие их в руках, в качестве оберегов, теперь тоже стали все активнее пользоваться ими. Толпа ощетинилась, словно гигантский дикобраз, и даже мечи ледьферфов порою отскакивали от светлой стали.

Тем временем, Вика прорубала себе проход к оставшимся в живых ихмевалтам. Только теперь она поняла, что дальнейший план действий еще не продуман. Когда ребята раздумывали над картой крепости в своей лаборатории, все казалось довольно простым — перелететь через крепостную стену, прикончить курихалдьяс, ворваться в жилища пленников, раздать им гвозди, узнать у них, что известно о Кизили, и тогда уже такой толпой нагрянуть туда, где ее держат, забрать ее, возможно ликвидировать нескольких колдунов и, не вступая в крупную битву, увести людей в подземный город… А теперь вот пришлось импровизировать.

В который раз Вика применила свою излюбленную тактику — разрезать строй врагов на части. Она довольно быстро продвигалась вперед, рассыпая удары направо и налево. Деморализованные лельферфы отбивались ожесточенно, но в панике уже не успевали как следует подумать, и один за другим превращались в стаи мух. Толкаемые колдунами смертники буквально лезли под мечи и копыта.

Но вот, наконец, и прорублен проход. Трое оставшихся ихмевалтов пытаются сдержать всадников все той же силой, с помощью которой гнали в бой ледьферфов. Их руки с выставленными ладонями тянутся, тянуться вперед, как будто пытаются оторваться.

Вика взмахнула мечом и ударила перед собою в пустом пространстве. Сперва клинок натолкнулся на что-то, и все-таки это не была такая глухая стена, как казалось. Скорее, податливая густая масса, в которой меч на мгновение завяз, но уже через мгновение пошел вниз довольно бодро, как будто разрезая студень. Да, оберегающая сталь запросто справилась с защитой колдунов, и теперь им оставалось только бежать.

Но не тут то было! Четверо всадников подскочили к ним, прежде, чем они успели скрыться. В воздухе засвистели клинки, и три кучи тряпья полетели под копыта коней. Раньше Вике приходилось расправляться лишь с искусственными тварями, но она и на этот раз не колебалась ни секунды. Ведь даже если это и были почти что люди, они представляли собою зло, а значить жалеть их не стоило. Пощадить зло, пощадить убийц — значит не пощадить их многочисленные жертвы, и настоящие, и будущие. Хотя бы из-за одной только маленькой Ошо, предательски убитой ведьмой, эти мерзавцы не заслуживали жизни.

Вика остановилась, оглядываясь по сторонам. Кажется, врагов на площади больше не осталось. Как вдруг какой-то мальчишка разбежался и прыгнул прямо на Викино седло! Она думала, что он хочет укрыться рядом с нею, но вместо этого пацаненок впился зубами ей в свободную руку Она чуть было не ударила его мечом, но вовремя успела остановиться — ведь это самый настоящий хонкиец, такой же светловолосый, как и остальные дети, разбежавшиеся по площади.

— Мальчик, что с тобою? — спросила она удивленно. — Я же своя, я дева Войтто, ты не узнал меня?

Но мальчишка продолжал сжимать зубами ее руку. Вике пришлось сунуть меч в ножны и освободившейся рукой схватить его за волосы. После крепкого рывка он все же разжал челюсти, и поднял на нее глаза, горящие ненавистью:

— Смерть ученым! — прокричал мальчишка. — Да здравствует магия, главная сила во вселенной!

Одолеть его оказалось вовсве несложно — пацаненок был совсем мал ростом, к тому же, кажется, очень плохо питался, так что Вика, сунув меч в ножны, свободной рукой дала ему крепкий подзатыльник. Всадница крепко прижала его к седлу, не давая двигаться, но на лице ее оставалось недоумение — как это, свой, хонкийский мальчишка, и вот так с ней? Она даже произнесла это вслух.

— Да это Инанашузи! — объяснила подскочившая к ним высокая девочка-подросток, крепко сжимавшая гвоздь. — Первый ученик в нашей школе. Ему колдуны основательно мозги промыли.

— И много у вас таких? — спросила Вика.

— Да нет, всего двое-трое на всю школу, — ответила девочка. — Так-то мы колдунов слушаем-слушаем, а на переменах стишки про них сочиняем… разные, — она слегка покраснела, потом воскликнула: — Как же нас эти колдуны замучили! Вон, видишь, всех девчонок заставляют платье носить! Гадость какая! А я всю жизнь мечтала одеваться как ты, Войтто, чтобы драться было удобнее!