Страница 52 из 73
Не знаю, что творится с этим парнем. Так же, как и моя Джейн, брат стал скрытным. Не разговаривает со мной, проводит много времени в своей комнате, отдалился ото всех. И только Иветт время от времени навещает его в спальне. Я начинаю думать, что Джейн и Эйден связаны какой-то тайной, но стараюсь вышвырнуть из своей головы эти глупые мысли. Конечно же, это не так. Джейн не хочет его и больше не любит. Моя Джейн лишилась души, но меня это никак не смущает. Я готов продать свою дьяволу за спасение ее жизни, если понадобится. Я слишком сильно влюблен и без нее уже не представляю себя.
В любом случае, то, что она живет в доме отца, а не со мной, не значит, что она должна отвечать на мои сообщения раз в день, не брать трубку, когда я звоню ей... Ужасно напрягают подобные обстоятельства. Черт... Мне не нужно было настаивать на ее отсутствии здесь. Не нужно было отсылать ее. Теперь чувствую себя виноватым. Может, из-за этого Джейн обиделась? Может, она таким образом наказывает меня? Даже не знаю, что думать по этому поводу.
Иветт развеивает мои размышления стуком, который издает ложка, ударяясь о дно чашки.
— Прекрати так делать, — бормочу я, вставая со стула и направляясь к окну.
Я прячу ладони в карманы своих брюк цвета марсала и устремляю свой взгляд на безлюдную улицу. В обед здесь не оживленно. Впрочем, как всегда.
Не знаю, зачем я надел эти брюки и белую рубашку. Надеялся, что смогу выбраться к Джейн? Но в отличие от Эйдена, я решил не спорить с папой. Если я умру, то мы с Джейн не будем вместе. Никогда, черт возьми. Нужно переодеться. Снять с себя это дерьмо...
Демоница снова достает меня этим проклятым звуком.
— Иветт, — предупреждающим тоном обращаюсь к ней я.
— Что? — отвечает та обманчиво-сладким голосом.
— Трепли нервы кому-нибудь другому.
Девушка оглядывается по сторонам и в итоге возвращает свой взгляд ко мне. Когда ее глаза находят мое лицо, а губы поджимаются в тот момент, когда плечи дергаются вверх, я мечтаю исчезнуть, оказаться как можно дальше от этой чертовки.
— Но здесь только ты. Да брось.
Я закатываю глаза, чувствуя нервозное раздражение.
— У Эйдена чертовски огромный запас терпения. Серьезно. Как он может выносить твое присутствие столько времени? С тобой так утомительно!
— Меня все устраивает. И Эйдена, похоже, тоже.
Я окидываю ее придирчивым взглядом. На ней рваные, черные джинсы и серая, свободная майка, оголяющая поджарые, худоватые руки. Если бы я не знал, какой эта девушка может быть надоедливой и иногда самой стервозной на планете, то, скорее всего, уже давно поимел бы ее. Конечно, если бы не был знаком с Джейн.
Я вздыхаю и отворачиваюсь.
А стук возобновляется.
Правда, черт возьми?!
— Почему бы тебе не прогуляться где-нибудь за несколько тысяч миль от моего дома? — вскидывая руки, обращаюсь к ней на повышенных тонах.
Иветт выгибает бровь.
— И лишить себя первоклассного наслаждения от вида твоей злой мордашки? Ни за что не пропущу это увлекательное зрелище.
— Десять слов... — говорю я.
— Что?
— Скажешь еще десять слов, и я за себя не ручаюсь.
Иветт усмехается.
— Как страшно.
— Восемь слов.
Руки в карманах принимают форму кулаков. Сегодня день кажется особенно хреновым, или Иветт чрезвычайно раздражительна? Я не могу дать своему странному состоянию четкого объяснения. Но что-то не так. Я ощущаю нарастающее напряжение, которое зудом покрывает мое тело и проникает внутрь вместе с воздухом.
Я стараюсь не смотреть в сторону Ив, потому что чувствую всплеск удушливого, сумасшедшего гнева, исходящего из самых потаенных уголков моей души.
Наверное, все дело в том, что я не могу увидеть Джейн. Прямо сейчас. Не могу держать ее за руку и просто находиться рядом. Чем она занимается? О чем думает? Она скучает по мне так же сильно, как я по ней? На самом деле, тоска и желание встретиться с ней сводят с ума.
Может, пошло оно все к черту? Ничему и никому не запереть Росса Картера в четырех стенах.
— Плевать, — говорю самому себе и, расстегивая верхние пуговицы рубашки, двигаюсь к выходу.
Почему сегодня так жарко?
Воздух такой тяжелый.
— Эй, Росс? — Иветт немного сбита с толку моим внезапным решением уйти.
— Шесть слов, — напоминаю ей и салютую пальцами, не оборачиваясь.
Если останусь здесь, под одной крышей с Иветт, то непременно свихнусь и совершу что-то ужасное, о чем потом буду сожалеть. Поэтому, во имя сохранности своего рассудка и безопасности подружки Эйдена, я сваливаю.
На улице моросит. Редкие капли дождя неприятно касаются кожи. Они падают на мои руки, не покрытые рукавами рубашки — те закатаны до локтей. Но я не утруждаюсь, чтобы исправить это, или вернуться за пиджаком. Я быстро встаю под козырек гаража, поднимаю его белую дверь, сев на корточки. Возвышаюсь вместе с металлической дверью и, не закрыв ее, когда оказываюсь внутри, подхожу к своему черному джипу. Я сажусь в машину и включаю радио, по одной из ведущих станций звучит песня Linkin Park. Делаю громче, а затем, расслабившись, откидываюсь на сидении назад. Мне не нужен никто сейчас. Просто хочу подумать обо всем, что происходит. Над своими действиями. Прав ли я? Все ли я делал правильно? Вообще. Не только в последнее время. В смысле, это зло из Тардеса вполне возможно уничтожит меня. Мне нужно задуматься о том, какую жизнь я прожил.
Пусть я и не совсем человек.
Даже не успеваю вдоволь насладиться, как начинается другая песня — это композиция Дина Льюиса «Waves». Кажется, что грустные ноты трека окутывают меня, а ветер, бушующий снаружи, проникает в гараж, устраивая здесь полный переполох. В моей душе творится что-то подобное: хаос, путаница, беспорядок.
Это все обо мне.
О моем существовании.
В нем, и правда, не было настоящей радости, пока я не увидел Джейн Мортис на городской ярмарке. Я... Блин, я даже не подозревал, что все так перевернется, станет таким сумасшедшим, непостоянным и непонятным мне. Это все не поддается моим объяснениям. Я могу днями и ночами напролет искать ответы на свои вопросы, но в конечном итоге всегда буду натыкаться на красивое, милое лицо Джейн, на ее умопомрачительную улыбку и глаза цвета шоколада.
Вновь, как по сценарию нехорошего фильма, я вижу ее. Подружку Эйдена — Иветт. Зачем она снова здесь? Зачем тревожит меня?
Когда девушка входит в гараж, скрываясь от беспощадного дождя в хмурый, осенний день, я приоткрываю дверь машины и кричу ей, чтобы точно услышала:
— Проваливай, слышишь?
К моему удивлению, Иветт не шевелится. Она останавливается, не сводя с меня пристального, леденящего взгляда, но спустя пару секунд продолжает движение в сторону длинного, железного стола, на котором лежат инструменты. Дождь сделал ее черные, кудрявые волосы прямыми, с них ручьями стекает вода — по лицу и одежде, капая на бетонный пол.
Что она собирается делать?
— Ты разучилась понимать то, что тебе говорят? — серьезно, я взбешен.
Иветт вздрагивает, когда я с громким звуком захлопываю за собой дверцу машины с водительской стороны. Она медленно оборачивается ко мне, и я замечаю в ее руке торцевой ключ. Ив сжимает инструмент с такой силой, что белеет ее кожа, и голубоватые жилки становятся бугристыми.
Я коротко усмехаюсь, но инстинкт заставляет меня сделать неуверенный шаг назад.
— Хочешь убить меня этой штукой? — шучу я, но мне совсем не весело, потому что Иветт пропускает мою язвительность мимо ушей и не отвечает сарказмом, как всегда это делает.
Девушка делает шаг вперед, не отрывая подошвы ботинка от пола, словно совершает движение против своей воли. Я поднимаю глаза с ее ног к глазам, вперившимся в меня устрашающим, жутким взглядом исподлобья.
— Иветт, — медленно произношу ее имя. — Твое дерьмовое чувство юмора переходит все границы. Положи обратно ключ и... просто остынь, ладно?