Страница 19 из 22
Сейчас Регина видела женщину с широко распахнутыми глазами, смятением в них, бледной кожей на щеках и чуть приоткрытыми, как при зубной боли, губами.
– Неет… – заставляя себя дышать, Регина прищурилась. Изобразив плотоядного хищника, Миллс успокоилась. – Я не буду твоей. Нет! Посмотрим, кто кого…
С этим настроем она изучила пакеты и коробки. Пропуская между пальцами шелк, кружева, замечая свои любимые цвета, фирмы, нужные размеры, Регина не переставала удивляться тому, как Робин угадал с ее вкусом. Так она выбрала первый наряд.
Ей и не надо было смотреть на отражение, она и так понимала, что белье сидит изумительно. И все же в последнюю минуту Регина не справилась с искушением и кинула взгляд в зеркало. Отметила, как красный корсет с черным кружевом по краям выгодно подчеркивает ее грудь и оттеняет бронзовый оттенок кожи, почти прозрачные чулки удлиняют ноги, а после нашла дополнительную пикантную деталь в маленьких трусиках. Это было приглашением к сексу. Сукин сын, видимо все предусмотрел!
– Консультировался что ли…
Расправив плечи и сделав последний глубокий вдох, Регина вышла из ванной комнаты. Удивившись, что сразу не заметила, как в спальне сумрачно, она увидела Робина. Без галстука, пиджака, босоногий, он был занят фотоаппаратом. Опять не видел ее.
– Значит, ты о таком мечтаешь? – унижающий своим превосходством голос у Регины получался лучше всего. Но изображая его, она забывала, что Робин пропускал такое мимо ушей.
– А ты? – Мужчина поднял голову и заключил ее в тесный мир. Видя, как беззастенчиво Локсли обшаривает ее взглядом, от которого немногочисленная одежда растворялась, Регина почувствовала себя беззащитной и уязвимой. Тугой корсет мешал дышать, и еще больше делал ее слабой. Избавляться от этого она собралась, как и прежде, призывая на помощь решительность и неприступность.
– Давай быстрее с этим покончим, – выстукивая каблуками по паркету, она прошествовала к панорамному окну. Положение не позволяло насладиться красотой ночного города. Повернув голову, чтобы съязвить по поводу забавы Локсли, Регина растерялась от первого щелчка фотоаппарата. Робин уже был рядом и наводил на нее объектив.
– Расслабься, – посоветовал он, прячась за техникой.
– Что ты хочешь? Чтобы я склонилась? Потрогала себя? Ты такое хотел? – за насмешливо-дерзким голосом Регина скрывала свою нервозность. Она и вправду не знала, что делать, стоя у окна и являясь каким-то манекеном для съемки.
– Делай все, что хочешь… Я могу просто смотреть на тебя… – Робин заговорил очень тихо. – Если ты стесняешься…
Это стало отличным ударом. Будто плащом взмахнули перед Региной, а потом отскочили в сторону, позволяя ей выдохнуть пар. Загоревшись от одной фразы, брюнетка внезапно положила руку на бедро и отставила ногу в сторону.
– Так? – Регина знала, как можно поменять выражение лица, приоткрыть губы и таинственным взглядом оставить мужчину без слов. Так и произошло. Замешкавшись, Робин едва успел нажать на кнопку, а Регина повернулась и взглянула на своего фотографа через плечико: – Может так? У меня получается? – кончик языка увлажнил губы, а комнату наполнили звуки щелчков.
– Немного… – сдвинувшись с места, Робин выбрал позицию лучше и окаменел, когда женщина прижала ладони к аккуратному лифу. Ее грудь, затянутая в инквизиторский корсет, стала больше и приманила еще сильнее, чем делала это раньше.
– Немного? – Регина решила раскрепоститься и для этого оперлась о стекло. То, как эротично она отставила попку, не укрылось от фотоаппарата, а заодно и от замолчавшего Робина. – Уже лучше? – заигравшись, брюнетка накрутила на пальчик свой локон и опять взглянула на мужчину: – Тебе нравится?
– Ты – плохая…
– Еще нет,– усмехнувшись, Регина позволила ему сделать пару кадров, а потом прикоснулась указательным пальцам к губкам. – Ты же…
Робин убрал от лица фотоаппарат, и с большим удовольствием Регина заприметила блеск в беспокойных глазах. Но и сама она не могла не ощущать, как в желудке затягиваются петли. От мучительной похоти захотелось сдвинуть ноги, а еще погладить себя по дрожащему животу, добраться пальчиками до бугорка и надавить на запрятанные нервные окончания. Стало невыносимо жарко.
– Больше фото, Локсли… Я – мечта… И могу раствориться, – протянув на одном выдохе, Регина резко повернулась и прислонилась спиной к ровной поверхности. Приятная прохлада понравилась ее оголенной коже и позволила мыслям сменить пошловатое направление.
– Ты не знаешь, – очнувшись, Робин занялся техникой. Двигаясь зверем на мягких лапах, он продолжил кружиться вокруг, не забывая о кнопке: – Я умею ловить даже мечту…
– Неужели? – грациозно приподняв ногу, Регина согнула ее в колене и заскрежетала каблуком по стеклу. Робин дернулся от неприятных звуков, но так и не прервал свое занятие.
– Конечно. Вот сейчас ты со мной… В моей квартире… Видишь, я умею ловить… – на секунду мужчина забыл про фотографии. – Ты – моя… – взглядом он очертил границы ее тела, задержал его на груди, а после насмешливо заглянул в пылающие глаза: – Дерзкая… злая… Регина…
То, как он визуально поставил на ней свою печать, а потом утвердил это в голосе, взбудоражило притихшую женщину. Выпрямляясь, она тут же выпалила:
– Не дождешься!
А после проскочила мимо Робина. Но как только Регина переступила порог, Локсли беззлобно засмеялся и позвал ее обратно. В ответ раздался громкий хлопок.
– Размечтался! Скот… Кретин! Болван! – говоря очень громко, Регина негнущимися пальцами расстегнула крючки и пыталась сорвать с себя одежду, заключившую ее в прочный кокон. – Никогда! Никогда!
Останавливаясь у зеркала и видя свои белые губы и румяные щеки, Регина предположила, как Локсли порадуется ее капитуляции. Зарекаясь сдаваться, она сорвала с себя корсет и, задышав, откинула его в угол. Замешкалась, когда в руках оказался последний предмет этого откровенного наряда. Ощутив пальцами промокшую ткань трусиков, Миллс потратила пару минут на то, чтобы прогнать вожделение.
– Нет!
Она не собиралась оставлять здесь подтверждение своей слабости, сунула нижнее белье в сумочку и занялась следующими пакетами. Одеваясь, как можно дольше, она столько же времени простояла перед зеркалом.
Сказать, что она была ошеломлена, это ничего не сказать. Да, конечно, в своей жизни Регина выходила на путь приключений и не раз соглашалась на авантюры. Но в своих самых первобытных и диких снах не представляла, что когда-нибудь наденет черную прозрачную комбинацию на тонких бретельках, а на шею повесит элегантную бабочку. Что-то развязное, дерзкое и вызывающее было в этом образе.
– Не хватает еще клубники…
Она представила, как сок стекает по ее губам, капля скользит по подбородку, а после теряется в ложбинке. Мужчина проводит по следу языком и слизывает сладость. Внизу живота опять потянуло.
– Держись.
Ей пришлось мысленно общаться с собой, давать наставления, искать дополнительные силы и покрепче сдвигать ноги. Хотя от последнего жеста становилось еще хуже, между ног все пульсировало и горело так сильно, что хотелось прикоснуться и самостоятельно избавиться от напряжения.
– Боже!
Не хватало еще начать тут молиться! Наконец Регина посчитала, что пришла в себя, напоследок напомнила, что в этот раз будет умнее, и вышла из своего укрытия. В полутьме было непонятно, что делает Робин, который стоял в углу комнаты. Может, также пытается справиться с убийственным влечением?
– Это что?
– Сказали, что последний писк моды… или стон, – у Робина был хриплый, какой-то чужой голос. Регина сделала невозмутимое лицо, а после прошагала к кожаному креслу. Как и предполагалось, оно остудило ее раскаленное до предела тело.
Но как только Регина устроилась на кресле и дала коже привыкнуть к холоду, шальная мысль проскользнула в ее голове. Подчиняясь такому безумству, она резко развела ноги и чуть не закинула их на подлокотники. Замечая, какой ошалевший, страдающий взгляд проходится по ней, останавливается на тонком лоскутке между ее ног, Миллс коварно шепнула: