Страница 42 из 66
В этот момент из-за камня осторожно выбралась парочка варгов, притворяясь маленькими и пушистыми. Конники охнули, наклонили копья, а я, игнорируя трясущиеся коленки и направленный в лицо кончик стрелы, продолжила с серьезным лицом гнать псевдо-белые стихи:
- Варги мои, взращенные мною с младых когтей, а оттого верные мне до последней капли крови, с нами. Идем мы из пресветлого Ривенделла, и в Лориэне оказали нам теплый прием. Сейчас же спешим мы в столицу Великого Рохана, неся с собою печальные вести. Третьего дня, на рассвете, стояли мы на Водопадах Великой реки, а там... Отряд орков ударил всей мощью по нам. Великие воины, что составляют наш отряд, смогли победить, но Боромир был тяжко ранен. Поэтому идем мы в Мустагрим. Ищем помощи для раненого, и сказать спешим – мощь Изенгарда растет! Будьте ж и вы осторожны!
Я едва заметно переводила дух. Два года на Книге Фанфиков, и изъясняться Высоким Штилем не проблема. Странно, что мне не дали копьем по башке, и не потребовали говорить коротко и по существу. Арагорн поглядывал на меня со смесью возмущения и восхищения, Леголас судя по каменному лицу, старательно сдерживал хихиканье, а Эомер проникся и, заразившись моим слогом, ответил столь же высокопарно:
- Рады мы видеть столь высокородных гостей. Длинный путь вы проделали. Ты назвала своих спутников, но не произнесла своего имени.
- Принцесса далеких земель, что лежат вблизи туманного Озера Рун, онтиц княжна, Кеирина.
- Что ж, – решился Эомер, – я и мой брат Теодрен, мы проводим вас к мудрому конунгу.
Комментарий к Мы в город Эдорас идем дорогой трудной... Вы скучали?!? Вот она я! ОТЗЫВЫ!!!
====== Песнетерапия ======
Эомер обернулся, отдал пару коротких приказов, и к нам подъехали несколько всадников. Они вели на поводу лошадей. Похоже, Толкиен не особо разбирался в физических возможностях настоящей, живой лошади. Ну не может она целый день скакать с человеком на спине! Так что у каждого роханца были даже не две, а три лошади! Две для езды и одна грузовая — в дороге нужна еда, овес для тех же лошадей… Патруль-то шел примерно на неделю! Я машинально оценила их вьючные тюки — почти пустые. Видимо, всадники уже возвращались домой. Леголасу подвели золотистого-рыжего мощного коня. Эльф взял в седло и нашего ворчливого гнома. Хоббитов, слишком маленьких, что бы ездить самим на больших лошадях, с шутками и прибаутками разобрали конники. Арагорн принял поводья от Эомера. Я нацелилась на спину Грр, но она моментально и разом захромала на все четыре лапы и сделала настолько жалостливую морду, что Арагорн, вздохнув, подцепил меня под пузо и устроил в седле перед собой, сказав:
— Пожалей зверушку свою!
Я тихо млела в объятиях Арагорна. Неожиданно мне пришла теплая мысль моей четвероногой подружки:
— Запомни, человек, я всегда на твоей стороне!
«Вот мелкая сводница!» — подумала я, но млеть не перестала.
Роханский княжич пронзительно свистнул, и конники, вытягиваясь в цепочку, двинулись за ним. Я, честно говоря, разбираюсь в лошадях не намного лучше Толкиена, но по-моему, такой аллюр зовется рысью.
Гимли с каждым скачком коня подлетал в воздух, и едва сдерживался, что бы не матюгаться в голос, цепляясь за пояс эльфа. Леголас держался в седле с изяществом профессионального жокея.
Я-то надеялась насладиться лирическим моментом — сижу ведь на коленях у любимого человека… Он меня за талию придерживает… Ага! Первый же шаг лошадки вытряхнул из меня весь Оптимизм. Прям из первоисточника. Больше всего мои ощущения походили на «мешок с картошкой на багажнике старого велосипеда». Да еще и наш моралист между делом взялся меня воспитывать (наивный! Мама давно забила! А он… Наивный!). Воспитание происходило сдавленным шепотом на ухо, дабы не ронять мой авторитет в глазах роханцев.
— Нет, ну что за дурацкая самодеятельность? Откуда в тебе такие замашки менестреля? Что за орки? Что за сражение на водопадах? Кей, я тебя очень уважаю, но ты совсем завралась! Что ты несла?
— Нет, я должна была им вывалить — так, мол, и так, мы пристукнули Гендальфа, известного волшебника, а он напоследок полоснул Боромира мечом поперек груди, наградив тьмой. Так же мы заключили союз с орками, и теперь спешим в Мустагрим только, что бы спихнуть раненого? Да ради нас с ТАКОЙ правдой в Средиземье открылась бы первая клиника для душевнобольных! Потому что убивать юродивых — грех! — откликнулась раздраженно я.
Арагорн примолк, сердито сопя мне в ухо — крыть было нечем. Потом пробурчал:
— Будь моя воля, приковал бы тебя к Грр, и рот бы завязал тряпочкой! А то ты любого в словах утопишь!
— Вау! Да ты затейник! — нарочито игривым тоном откликнулась я. Арагорн засопел совсем сердито, и отодвинулся от меня настолько, насколько позволяли параметры седла.
Вскоре вдалеке показалась крепость-столица. Да, словами не передать этого величия, этой красоты! Степь, словно стыдливая невеста, куталась в покров из ярких весенних цветов, легкий ветерок колыхал густую траву, заставляя ее волнами набегать на утес каменной кладки… Тьфу, наобщалась с Эомером, теперь и мысленно иногда такое загну, аж страх берет! А все ж таки нет, друзья-товарищи, фильм этого передать не может! Всей этой мощи, всей красы роханской столицы. Всего очарования раскинувшейся пред нашими глазами степи…
Кони замедлили свой бег, и мы въехали под арку, над которой висел флаг — белый, вздыбившийся на дыбы конь был вышит на знамени. Перед дворцом княжичи спешились, Эомер тихо начал отдавать какие-то приказы. Отряд позволил слезть братству и разошелся. Коней увели на конюшню. Я первым делом подошла к Аарху. Боромир все еще был без сознания, три дня в вьючном седле почему-то не улучшили его самочувствия. Хорошо хоть жар немного спал. По дороге удалось несколько раз его напоить. Ну, я надеюсь, здесь о нем позаботятся…
Действительно, в эту минуту ко мне подошли две девушки:
— Нас прислал Эомер. Мы должны помочь сыну наместника Гондора.
— Хорошо, — кивнула я, — Аарх, иди за ними. Когда с тебя снимут человека, будь с ним. Хорошо?
Волк лизнул меня нос, утвердительно заворчал, и я сказала уже девочкам, которые изумленно таращили глаза на мои переговоры с волком:
— Аарх пройдет где угодно, хоть в двери, хоть на лестнице. Возьмите его за ошейник и ведите. Но не дергайте — ему это неприятно, а зубы у него острые.
Девушки покивали, увели варга. Я, разобравшись с одной проблемой, снова присоединилась к Братству. Мы, всей толпой, в сопровождении княжичей, подошли к воротам, ведущим в покои Теодена, около которых стояли двое стражников.
— Сложите оружие! — потребовали они. Эомер первым снял пояс с ножнами и кинжалом, прислонил к стене копье и снял шлем. Теодрен устроил рядом с вооружением брата свой лук и колчан. Я положила арбалет на пол, рядом с ним кинжал и шепнула Грр:
— Ложись и охраняй!
Волчица пузом плюхнулась на мое главное оружие. Хотя, пожалуй, судя по ее зубам главное оружие — это сама Грр. Хоббиты, не споря, тоже поскидывали рядом с моим серым «оружием» свои кинжальчики. Арагорн покосился на мохнатую охранницу и доверил ей свой меч. После этого колеблющиеся эльф и гном решились оставить свою секиру и лук.
Я обратилась к стражникам:
— Не советую даже и пытаться прикоснуться к нашему оружию. Зубы у Грр острые. Я предупредила!
Обыскивать нас не стали. Ну и хорошо, я всегда держу пару козырей в рукаве, точнее, эльфийский стилет в сапожке. Но это было не все! Я уже направилась к дверям, как эти сУкьюрити сдвинули копья:
— Единственная женщина, что может войти в эти двери — принцесса Эовин.
— Это что за мужской шовинизм? — возмутилась я, — я глашатай!
— Это приказ. Женщины не допускаются! — еще суровее насупились стражники.
Я беспомощно оглянулась на наших. Они отводили глаза — не хотели ссориться с «лейб-гвардией» ради меня. И тут мне в голову стукнуло — ну конечно, Грюма нашептал это Теодену, потому что Саруману стало известно — Кольцо у девушки, и она (то есть я) может снять чары с короля. Я отманила в сторону Леголаса и в двух словах изложила свои соображения. Эльф кивнул, но виновато прошептал: